Эммануэль Груши: Бои

„Ночь близилась. Шёл бой, тяжелый, непреклонный.
Уже почти была в руках Наполеона
Победа близкая: вел наступленье он
И видел, что прижат был к лесу Веллингтон.
В подзорную трубу глядел любимец славы.
Великий страшный бой и слева шел и справа.
Вдруг радостью объят, забыв сраженья пыл,
«Груши!»“

Эммануэль Груши

В стихах и песнях

Радость , О победе , О ночи

„Смеркалось. Бой ночной пылал, подобно бреду.
Наполеон почти держал в руках победу.
Уже в ближайший лес был загнан Веллингтон.
В подзорную трубу глядел Наполеон
На центр сражения, на точку, где трепещет
Людское месиво, ужасно и зловеще,
На мрачный горизонт, лишенный синевы.
Вдруг вскрикнул он: «Груши!»“

Эммануэль Груши

В стихах и песнях

О победе

„Друзья двадцатитрехлетнего Эммануэля Груши были потрясены, услышав, что сын маркиза не только отдался делу революции, но и ушел добровольцем в армию рядовым! А молодой Груши сделал именно это, намеренно отвернувшись от богатства и привилегий, и вскоре затерялся в рядах патриотов. Ему еще раз предстоит затеряться через двадцать шесть лет, но на этот раз с маршальским жезлом в руках и во главе 33 тысяч вооруженных солдат. <...>
Эммануэль Груши был храбрый «трудяга», прирожденный пессимист, вечно испытывающий тревогу. Вместе с тем он обладал достаточной бодростью духа и совестливостью, чтобы обратиться к поискам широких плеч, на которые он смог был переложить свои заботы. Он многое делал наобум, ориентируясь на свои представления о том, как нужно поступать в данный момент; увязнув же в трясине обстоятельств, что случалось с ним почти всегда, он всегда ссылался на скрупулезное следование букве приказа. Он был очень надежен в арьергардных боях, но почти не справлялся с задачами, требующими импровизации.“

Эммануэль Груши

О поиске , бодрость , О богатстве

„Сознавая слабость подготовки своих драгун, Наполеон решил взять если не качеством, так количеством ― массированным их применением на полях сражений. В битвах под Ваграмом (1809), Бородином (1812), Дрезденом, Лейпцигом (1813), Монмиралем (1814), Ватерлоо (1815) в атаки устремлялось до 10 тыс. всадников (огромная, по меркам XVIII века, цифра). В походе на Россию участвовало 4 драгунских полка ― из дивизии генерала Лагуссе и кавкорпуса Груши. Воины последнего штурмовали батарею Раевского в ходе Бородинского сражения. Но проявить знаменитую галльскую отвагу в столкновении с русскими кавалергардами и конногвардейцами французам не удалось. Зато 14 российских конных полков покрыли себя славой в бою и продолжали приумножать ее в дальнейшем.“

Эммануэль Груши

Валентин Тараторин, «Сен-Сир против Царского Села», 1993
Источник: В. В. Тараторин, «Сен-Сир против Царского Села». — М.: «Техника - молодежи». № 8, 1993 г.

„После повторных атак на Багратионовы флеши, а затем на Семеновское, после боев вокруг люнета Раевского французская кавалерия, побывавшая при Бородине, могла считаться «совершенно уничтоженной», по точным словам генерала Груши, начальника 3-го кавалерийского корпуса, в письме, писанном 16 октября 1812 г. жене из Москвы, перехваченном по пути французской полицией в Вильне и попавшем в руки министра иностранных дел герцога Бассано (Марэ). Артиллерия пострадала меньше кавалерии, хотя к концу сражения уже явно не в силах была выдерживать сколько-нибудь с успехом состязание с русской артиллерией и ушла с поля боя к вечеру. Но судьба французской артиллерии тесно была связана с судьбой конницы: недостаток конной тяги стал ощущаться сейчас после Бородинского сражения очень жестоко.“

Эммануэль Груши

Евгений Тарле, «Бородино», 1952
Источник: Избранные сочинения академика Е. В. Тарле в 4 т. Том 1. ― М.: Феникс, 1994 г.

О судьбе , Об успехе , О силе

„Английские колонны терялись в пушечном дыму. Голландцы пятились, но не бежали. Кавалерия Нея гарцевала на холмах. Груши, как всегда, заблудился.
― Сир! ― подбежал Сульт. ― Там гонец от князя Барклая де Толли!
― О чем же просит князь?
― Он… Сир, когда я услышал, то подумал, что схожу с ума! Сир, он предлагает военный союз! <...>
Уцелевшие, бросая оружие, уходили по дороге на Брюссель, спасая шкуры, но не знамена. Веллингтон вручил мне свою шпагу. Без парика он был похож на упавшего в пруд бульдога. Принца Оранского не было пока ни среди живых, ни среди мертвых. Подходившие с востока прусские колоны остановились и теперь стояли, как зрители, неспособные вмешаться в ход пиесы. И мои солдаты, и русские ― все были обессилены не столько неприятелем, сколько непролазной грязью полей… Наконец, нашелся Груши. Он упал на пруссаков с фланга, и через четверть часа боя Блюхер запросил пощады.
― Пруссия тоже будет с нами, ― сказал я Барклаю де Толли.“

Эммануэль Груши

О мертвых