Фредерик Бегбедер: Актуальные цитаты (страница 3)

„Россия — страна безнаказанных преступлений и сознательной амнезии.“

„Чтобы быть счастливым, человеку нужна уверенность в завтрашнем дне, а чтобы быть влюбленным, нужна как раз неуверенность.“

„Мир ужасается перспективе человеческого клонирования, а оно давным-давно существует и называется «plastic surgery.»“

„Я долго говорил о себе, что я уродливый никчемный придурок, в надежде, что меня опровергнут: «Да нет же, брось, ты красив и умен, Фредерик!» Что называется, напрашивался на комплименты. Это такой немного извращенный способ искать любви. К несчастью для меня, это не сработало: меня поняли буквально.“

„Ты для меня мелодия любви танцуют звезды под неё меж дюн.“

„Это же интересно, противоречия, разве нет? По природе я скорее застенчив, так что, когда я решаюсь на безумства или вижу, как на них решаются другие, я испытываю огромное чувство освобождения. Чувствовать себя свободным: вот единственное, к чему я стремлюсь.“

„Вот так-то и завязывается длинная цепь рекламного презрения: креатор презирает агентство, агентство презирает рекламодателя, рекламодатель презирает потребителя, потребитель презирает себе подобных.“

„Смерть — единственная встреча, не записанная в вашем органайзере.“

„Удалось же мне завязать с тяжелыми наркотиками, почему же для любви надо делать исключение.“

„В воскресении есть одна неувязочка — перед этим полагается умереть.“

„Во время погребальной церемонии на кладбище Банье триста рекламщиков старательно пускали слезу; особенно усердствовали те, кто ненавидел Марка и давно желал ему погибели: они стыдились того, что их мечта сбылась, и одновременно прикидывали, кого же им теперь ненавидеть.“

„Слишком хороша, чтобы быть счастливой.“

„Мужчины — как рагу, их надо хорошенько потомить.“

„Если мужчина неуловим, то женщина — непобедима.“

„Мы будем друзьями. Друзьями, которые держатся за руки, загорают, целуясь в засос, нежно овладевают друг другом, прислонясь к стене виллы и слушая Эла Грина, — но все же друзьями.“

„Неумение страдать это тоже страдание.“

„Я принимал амнезию за высшую свободу — в наше время это достаточно распространенное заболевание.“

„Я культивировал «аристократическое удовольствие: не нравиться публике», как называл это поэт Шарль Бодлер. И, надо признаться, я в этом преуспел! Я не люблю образцовых персонажей, мне милее антигерои: Вертер Гете, Адольф Бенжамина Констана, Дон Кихот… Я пишу сатиру, а ее принимают за автобиографию, и наоборот. Возможно, от этого возникают недоразумения.“

„Я пришел на первый сеанс со словами: «Мне посоветовали прийти, но у меня все хорошо и мне тут нечего делать». Потом я объяснил, что у меня нет никаких воспоминаний о детстве (до 13 лет), поведал о своем беспорядочном поведении, о разводах, о многочисленных работах, которые мне не нравились. Короче, после двух встреч я ей сказал: «Ну вот, я вам все рассказал, больше нам видеться нет смысла». Она мне ответила: «Наоборот, нам надо видеться в два раза чаще». Потом: «В три раза чаще». И так до того момента, когда семь лет спустя она мне объявила: «Ну вот, теперь вам больше не нужно ко мне ходить». Я немного загрустил, что со мной теперь все хорошо! [хохочет] Я так люблю говорить о себе, что психоанализ мне казался чрезвычайно интересным!“