Хью Лори цитаты

„Я попытался читать Диккенса после Твиттера и, кажется, потянул мышцу в мозгу.“

„Мозги есть у всех, просто не все разобрались с инструкцией.“

„Счастье — самое скользкое из всех кусков мыла…“

„Да, наверное, странно, что атеисты иногда говорят «боже» и «мой бог». Но разве это более странно, чем религиозные люди, говорящие «давайте будем разумны»?“

„Когда тебе восемнадцать, и ты думаешь, что будешь жить вечно, тебя волнуют вопросы исключительно мирового масштаба — мир во всем мире и правосудие для всех. Но вот приходит пятьдесят лет, и уже появляются предательские мысли: «Ладно, ограничимся бесплатным образованием и медицинским обслуживанием». А спустя еще лет десять ты думаешь лишь о том, что было бы здорово, если бы чертов унитаз перестал засоряться.“

„У меня бывают приступы мизантропии длиною в день или в полдня. Я легко могу превратиться в скаредную, злобно бормочущую жужелицу. Но – верите вы или нет – я все же люблю людей.“

„Люди сыты по горло совершенной красотой. Она утомительна и фальшива. Юмор гораздо сексуальнее. Смешное гораздо притягательнее. Гораздо более привлекателен человек, не воспринимающий себя всерьез. Вы должны принимать всерьез все, что вы говорите и делаете, но не себя самого. Это делает вас интересным.“

„Мы не всегда любим людей за то, что они хорошие.“

„Я играю в крикет и упражняюсь в сарказме с английским репетитором каждую среду.“

„Вот, скажем, эта парочка: вроде бы у них прекрасные отношения, пятнадцать лет живут душа в душу… а на самом деле может оказаться, что они давно друг у друга в печенках, пять раз пытались порвать отношения, муж пьет по две бутылки водки ежедневно и спит с бразильской стриптизершей. Безумно интересно! Вот это житуха!“

„Даже если в моем ботинке нет камешка, я непременно его сам туда положу. Почему я борюсь с ощущением всяческого комфорта? Возможно, потому, что моя версия о счастье означает быть не очень счастливым. Я воспринимаю жизнь скорее как падение, с одной ступеньки — на другую. Если замедлю движение, возможно, достигну уровня, где толстый пушистый ковер предохранит меня от слишком сильной боли.“

„Я почти никогда не лгу другим. Только себе.“

„Это очень захватывающе — иметь лицензию на то, чтобы говорить вещи, о которых мы думаем время от времени, но не решаемся произнести вслух.“

„Думаю, это часть актерской ответственности — любить персонажа, которого ты играешь.“

„Многие мои друзья говорят мне, что я колкий и нетерпеливый, а мне почему-то кажется, что я просто как луч солнца.“

„Ты всё ещё используешь британский акцент?
— Только когда занимаюсь любовью.“

„Как ты скажешь: «Gimme a coffee», «Can I get a coffee», «You wanna gimme a coffee» или «May I have a coffee, please? Not hurry. When you’ve got a moment»?
— Это вопрос с подвохом, не так ли? Я предпочту чай.“

„Если бы моя дочь дала мне значок со словом «идиот», я бы надел его.“

„Я хожу вприпрыжку и вижу музыку вокруг.“

„Почти в каждом есть доля искусственности. Так сказать, внешняя сторона жизни. И зачастую она может казаться более организованной и опрятной, чем ваша. Но, чем совершенней она кажется, тем больше подозрений вызывает.“

„Вот как все начинается: сначала ты стараешься рассмешить девочку. А затем, сорок лет спустя, ты все пытаешься понять, получилось ли у тебя это или нет.“

„Я давно потерял все надежды на взросление. Я сбился с пути и застрял где-то в районе 10 лет.“

„Важничанье фактически запрещено на съемочной площадке. Это как-то связано с страховкой.“

„Моя картина мира, основанная на подозрительности, подверглась деформации.“

“It was a beautiful afternoon; one to make you realise that God really can be very good sometimes with weather and scenery.”

“It's a terrible thing, I think, in life to wait until you're ready. I have this feeling now that actually no one is ever ready to do anything. There is almost no such thing as ready. There is only now. And you may as well do it now. Generally speaking, now is as good a time as any.”

“I never was someone who was at ease with happiness.”

“Now, my mom always said two wrongs don't make a right. But she never said anything about four wrongs, and that always left me confused.”

“Keep on being yourself.”

“I don't take off my helmet a lot of the time - that's one of the really good things about riding a bike. I can go all over the place and no one knows who I am.”

“I don't believe in God, but I have this idea that if there were a God, or destiny of some kind looking down on us, that if he saw you taking anything for granted he’d take it away. So he'll be like: 'You think this is going pretty well?”

“O'Neal had uttered three words: 'Conspiracy to murder.'
The correct word for me to repeat in an incredulous tone of voice would have been 'murder'; a very small, and psychiatrically disturbed, section of the population might have opted for the 'to'; but the one word out of the three I most definitely should not have chosen to repeat was 'conspiracy.”

“Death and disaster are at our shoulders every second of our lives, trying to get at us. Missing, a lot of the time. A lot of miles on the motorway without a front wheel blow-out. A lot of viruses that slither through our bodies without snagging. A lot of pianos that fall a minute after we've passed. Or a month, it makes no difference.
So unless were going to get down on our knees and give thanks every time disaster misses, it makes no sense to moan when it strikes.”

“Pain is an event. It happens to you, and you deal with it in whatever way you can.”

“Happiness is the twinkle in your grandmother's eye as you reverse the tractor off her legs.”

“The only good thing I've ever noticed about money, the only positive aspect of an otherwise pretty vulgar commodity, is that you can use it to buy things.”

“Driving a motorcycle is like flying. All your senses are alive. Being House is like flying, too. He's free of the gravity of what people think.”

“This was the tricky bit. The really tricky bit, trickiness cubed.”

“She turned towards me and narrowed her eyes… narrowed them horizontally, not vertically.”

“It is the middle of December now, and we are about to travel to Switzerland - where we plan to ski a little, relax a little, and shoot a Dutch politician a little.”

“There’s an undeniable pleasure in stepping into an open-top sports car driven by a beautiful woman. It feels like you’re climbing into a metaphor.”

“Newton's Third Law of Conversation, if it existed, would hold that every statement implies an equal and opposite statement. To say that I'd turned the offer down raised the possibility that I might not have done.”

“Humility was a cult in my family. I only got it out of my father by accident when he was very old that he had won an Olympic gold medal.”

“Just because it's a bad job doesn't mean I need to do it badly.”

“It was the sheer variety of the pain that stopped me from crying out. It came from so many places, spoke so many languages, wore so many dazzling varieties of ethnic costume, that for a full fifteen seconds I could only hang my jaw in amazement.”

“Having a vote once every four years is not the same thing as democracy.”

“Love is a word. A sound. Its association with a particular feeling is arbitrary, unmeasurable, and ultimately meaningless”

“Dawn was definitely pulling into the station by now, and the snow had begun to throb with an electric, new-fallen whiteness. It climbed the inside of my trousers, and clung, squeakily, to the soles of my boots, and the bit just in front seemed to say ‘don’t walk on me, please don’t walk... oh.”

“I was only allowed to wear a sock. But the only way to do the shot was to be naked. It's been my worst nightmare ever since the showers at school - I couldn't believe I was living it.”

“We were walking through Hyde Park, going nowhere in particular, holding hands for a bit, then letting go as if holding hands wasn't one of life's big deals.”

“The first item was fighting under the name ‘Crostini of Mealed Tarroce, with Benatore Potatoes’ and weighed in at an impressive twelve pounds sixty-five. The Ralph Lauren blonde came over and asked me if I needed any help with the menu, and I asked her to explain what potatoes were. She didn’t laugh.”

“I found a cab eventually, and told the driver in fluent English that I wanted Wenceslas Square. This request, I now know, is phonically identical to the Czech phrase for ‘I am an air-brained tourist, please take everything I have’.”

“They said it was a sitting-room, but I don’t know why they’d decided to confine its purpose just to sitting. Obviously, sitting was one of the things you could do in a room this size; but you could also stage operas, hold cycling races, and have an absolutely cracking game of frisbee, all at the same time, without having to move any of the furniture.
It could rain in a room this big.”