Михаил Сергеевич Евдокимов цитаты

„Выхожу во двор, а пёс, мой кобель, сидит и лает, да тихо так лает, шёпотом, да считай что зевает… Просто, рот открывает, и лапой мне показывает на огород, мол туда иди, глянь…“

„То ли порошок с отбеливателем был, то ли пятно не родимое было?“

„Да-а-а. У меня медалей знашь скока? Вот ежли все враз одену — земля не держит. Тока на лыжах, да. Мне ишо этот-то… кто… Суворов! Михайла Кутузыч. Федералиссимус. Говорит: и откуда, грит, у вас, товарищ старший гусар, стока-то медалей? Всем же поровну начисляли! Ага.“

„Так мужики говорят, что есть два выхода. Один реалистический, другой - фантастический… Реалистический - это дождаться, когда прилетят к нам гуминоиды и поднимут нас на ноги. <…> А фантастический - это самим вставать на ноги, под вашим руководством!“

„Мы же с им на одной тачанке за пять лет четыре войны прошли! Значит, вот, две с немцами… одна с финнами… и одна с канадцами! На выезде.“

„Климат у нас дурацкий, быстро темнеет, за свет-то не платим, ну…“

„Я из деревни, свой, деревенский.“

„Наше дело маленькое, кнопку нажмём — ракета сама цель найдёт! И в том году нажали! Она летала-летала где-то — не нашла чо-то цель-то и домой вернулась! Пол леса сгорело тада!“

„Мне когда ишшо цыганка в Бийске на вокзале брякнула: Будешь, говорит, высокоруководяшшей птицей, — председятел! Это начальник по ихнему, по-цыгански. Да ну, какой из меня нонче начальник — своровать-то ничего ни умею…“

„И слышу вдруг, опять сзади – дын-дын-дын… Эт самое, поворачиваюсь – то же самое, ну, картина, только весло-то это, дюралевое… Я говорю, ты че, в натуре, совсем наглость потерял?! Она же не ломается, только гнётся!“

„На дворе трава, на траве дрова, на дровах бровями драная братва…“

„Кто играет с динамитом, тот домой придёт убитым.“

„Батька, меня, наверное, шлепнут…“

„Москва… Вонючий город…“

„Так я ж ему палец повредил, а не член!“

„Работа — не водка, Петя.“

„Он на мост, а навстречу робяты на трахторе. «Тёмным ле-е-е-сом, тёмным ле-е-е-сом.»“

„Слышь, он говорит, на Черноморском флоте, мы, говорит, на подводной лодке, и командир заснёт, а мы, грит, с ребятами погружаимси-погружаимси и… тихо низом-низом-низом и-и-и к девкам во Владивосток!“

„Все шутки тебе. Ты вот сам-то соображашь, чего в телевизоре-то городишь? Прям иногда такую охренению несёшь — мухи крошкими давятся!“

„В том-то и беда, что победил-то я честно совершенно, победил-то я без денег! В том-то и трагедия!“

„Врач чо-то на месте оказался, молодой ещё, трезвый, ума-то нету!…“

„Это ж надо же, как в области бьють, это же в районе так ни разу не били. Щас только память свою чуть напрягу, и прям боль така везде. Это ж надо ж так дать под зад, что аж коленки опухли…“

„Сунь палец!“

„Если народ пойдет, я, конечно, пойду с народом. Обязательно. А что же?“

„Оно теперь, Мишка, тако здоровье, что дыши-не дыши — один хрен на живого-то не похож.“

„Любил он это дело, ты чо! Оглоблей не отгонишь! Не то, что наш…“

„Поживи с мое, Федя — и тады узнаешь, как водку пить надо.“

„Всё засекречено, потому што враг! Хто враг, никто не знает…“

„Я, парни, на флоте служил! Сейчас буду из вас котлеты делать! Куда вы, ребята?“

„На себя посмотрю — сам весь не красный, а морда — красная!“

„Значит, лёд-то заканчивается и начинается… Кавказ!“

„Смотрю бегут оттуда двое-то ко мне… Один милицанер, ага, а второй так… с монтировкой…“

„А ты, я смотрю, прям у водоёма живёшь, Вася… Благодать! Прям как у нас на Волге, Вася. Подержи-ка сумочку!“

„Мы просто не воруем, и всё.“

„Нам бы… застой взад вернуть!“

„Ну все… хана тебе, Вася, за рыбу.“

„Не будешь? А ну и правильно, не каждый же день нам с тобой с крыльца падать. Как не падал? А с кем же мы упали-т?“

„Всю жисть у нас на Руси так: никто не виноват, а морды у всех битыи!… Че-то не помню чтоб у кого еще так же, только у нас чо-то!“

„Танцы до упаду, теща пляшет ламбаду.“

„Шо-то чувствую, на меня шо-то капает. Оборашиваюсь — ба — летающая тарелка.“

„Дожили… мясо везде продаётся! На всех прилавках… Ихнее… импортное… а наши-то коровки до самых снегов по полям мыкаются. Всю жисть у нас так: иностранную скотину вперёд пропускают!…“

„Тьфу ты, ёжики колючие!“

„Пятух у Женьки Попова был. как он пел, как он пел! вся деревня с им просыпалась… в полчятвёртого. Ведь знал, что заколють, а пел. Судьба-а-а…“

„Эх, жизня, жизня, как жо ты быстро летишь…“

„Я бизнесмен Фома, из деревни Колыма.“

„Что вы из меня идиота-то корчите? Я прекрасно знаю, что происходит в районах…“

„А чой-то ты во фраке?“

„Ну, чтоб буй стоял и лодки плыли!“

„Ба-бах — и все… нетути деревеньки…“

„Ты почему мою колбасу ешь, Федя?“

„А скорость, я на спидометр глянул, скорость! Семисть километров… вот… в час! Или в полчаса ли? Нет — в час! в час или в полвторого!“

„От судьбы никуда не уйдешь. Бесполезно. Даже не трепыхайся.
<…>
У Женьки, эта, петух был. Ить как он пел, тоже, как он пел?! Вся деревня с им просыпалася… полчетвёртого. Ну и знал ведь, что заколют, а пел. Судьба!“

„Поворачиваюсь, смотрю, ко мне какой-то парень бежит этот, с деревянным веслом в руках… Ну, радостный такой. Я ещё смотрю, это не нашенский парень, думаю, может чё спросить, мало ли? He-а, ничо не спрашивал. Не спросясь, прям ка-ак даст по плечу веслом.“

„Мы с ним на разных концах, эта, деревни живем. Он на том, эта, конце никого не трогает, а я на этом…“