Мишель де Монтень: Актуальные цитаты (страница 10)

„Наружность мужчины служит весьма малым ручательством за него, но тем не менее, она представляет нечто значительное.“

„Если жёны и любят созерцать своих мужей спереди, то не должны ли они, если потребуется, столь же охотно смотреть им в спину?“

„Плоды смуты никогда не достаются тому, кто её вызвал; он только всколыхнул и замутил воду, а ловить рыбу будут уже другие.“

„Счастье лежит только на тех путях, по которым ходят все.“

„Следует отличать душевный порыв человека от твёрдой и постоянной привычки.“

„Отыскивая себе жилье, я прежде всего забочусь о том, чтобы избежать тяжелого и зловонного воздуха. Пристрастие, которое я питаю к прекрасным городам Венеции и Парижу, ослабляется из-за острого запаха стоячей воды в Венеции и грязи в Париже.“

„Мнения наши перерастают одно в другое: первое служит стеблем для второго, второе для третьего. Так мы и поднимаемся со ступеньки на ступеньку. И получается, что тому, кто залез выше всех, часто выпадает больше чести, чем он заслужил, ибо, взобравшись на плечи предыдущего, он лишь чуточку возвышается над ним.“

„Чрезмерно сильное горе подавляет полностью нашу душу, стесняя свободу её проявлений.“

„Философия нисколько не ополчается против страстей естественных, лишь бы они знали меру, и она проповедует умеренность в них, а не бегство от них.“

„Лучшее государственное устройство для любого народа — это то, которое сохранило его как целое.“

„Глупость и разброд в чувствах — не такая вещь, которую можно исправить одним добрым советом.“

„Бич человека — это воображаемое знание.“

„Нет наставницы более немилосердной и коварной, чем наша привычка. Мало-помалу, украдкой забирает она власть над нами, но, начиная скромно и добродушно, она с течением времени укореняется и укрепляется в нас, пока наконец не сбрасывает покрова со своего властного и деспотического лица, и тогда мы не смеем уже поднять на нее взгляд.“

„Любой человек может сказать нечто соответствующее истине, но выразить это красиво, разумно, немногословно смогут не столь уж многие. Вот почему меня раздражает не сказанное неверно по незнанию, а неумение сказать это хорошо.“

„Доблесть, которою так жаждут прославиться, может проявиться при случае столь же блистательно, независимо от того, надето ли на нас домашнее платье или боевые доспехи, находитесь ли вы у себя дома или в военном лагере, опущена ли ваша рука или занесена для удара.“

„Мне неведомы браки, которые распадались бы с большей лёгкостью или были бы сопряжены с большими трудностями, нежели заключенные из-за увлечения красотой или по причине влюблённости.“

„Первоначально чье-либо личное заблуждение становится общим, а затем уж общее заблуждение становится личным. Вот и растет постройка, к которой каждый прикладывает руку так, что самый дальний свидетель события оказывается осведомленным лучше, чем непосредственный, а последний человек, узнавший о нем, — гораздо более убежденным, чем первый.“

„Ни разу еще слабый пол не показал нам примера этого, и по единодушному мнению всех философских школ древности, женщин здесь приходится исключить.“

„Столько имен, столько побед и завоеваний, погребенных в пыли забвения, делают смешною нашу надежду увековечить в истории свое имя захватом какого-нибудь курятника, ставшего сколько-нибудь известным только после своего падения.“