Вильям Форестер цитаты

„Как меня учил один из наставников о правилах менеджмента? Если к тебе приходят со своей обезьяной и пытаются тебе ее втюхать, твое задание ее вернуть и обязательно втюхать гостю еще и свою. «Почему свою?» — спрашивал я.
«Чтобы запомнили и не захотели повторить это упражнение снова», — отвечал наставник.“

„Распад России — это self-fulfilling prophecy. Они с этим борются и своей борьбой сами создают сценарий, когда распад России становится неизбежным. Они это придумали, это стало для них магнитом, и чем больше они против этого борются, тем вероятнее именно такой сценарий. Вместо борьбы за благосостояние людей или освоение космоса они борются против распада России. Потому именно такое будущее их и ждет. Это какое-то бесконечное повторение истории царя Эдипа.
Та же трагическая логика. В попытке избежать истинных пророчеств, и Эдип, и его отец сами делают шаги, из-за которых и совершают эти ужасные пророчества. Если бы они не пытались узнать, что их ждет, а просто жили нормальной жизнью, то ничего ужасного и не произошло. Так же и россияне. Именно их боязнь распада России и какие-то безумные попытки сопротивления этому и приведут к последствиям, которые, в конечном счете, создадут угрозу для них большую, чем могут создать все их враги вместе взятые. Они сами предрекли себе такую участь.“

„Они научились переступать через взаимные обиды, боль за тысячи невинно и бессмысленно убитых. Знают, что кровь призывает кровь, смерть призывает смерть, и если не положить этому конец, то так можно уничтожить все и всех. Там, где они не смогли между собой найти общий язык, испанцы ввели культуру молчания. О том, про что не можем договориться, — просто молчим. Живем не прошлыми обидами и ненавистью, а будущим, тем, что может нас объединить, а не разъединить. Это ведь так легко - разбить, разрушить, уничтожить. И так тяжело - восстановить, отстроить, создать. Сколько нужно прожить, чтобы понять, что никто не имеет права на истину, но все имеют право на жизнь.“

„Западная Украина всегда была и является бандеровской. Там всегда убивали россиян — и россияне это хорошо запомнили со времен Второй мировой. Им лучше отдать это полякам или венграм, чем самим с этим иметь дело.
— А Киев? Вся Украина?
— Для них это их территория. Надо просто избавиться от проблемы и тех, кто ее создает. Вот они это и сделают. Будет новое Приднестровье с центром во Львове. Готовься. А лучше купи квартиру где-нибудь в Испании и пережди там это темное десятилетие.“

„Мир нуждается в постоянных сотрясениях. Чтобы никому не было скучно. Рим пришел в упадок после сотни лет без войн и кризисов. Кризисы нужны, чтобы никто не расслаблялся, чтобы мир жил в напряжении.
Мне почему-то вспомнился Виктор Цой: «Война — дело молодых, лекарство против морщин…»“

„Реформы - это инструмент, а не цель. Не реформы должны определять вашу политику, вашу политику должно определять ваше видение будущего. Каково оно, кроме мечтаний о ЕС?
Мне кажется, в вашем обществе просто потерялся ориентир. И вы пытаетесь с помощью других — ЕС или НАТО — этот ориентир найти. Это очень опасно — искать ориентиры у других. Ведь даже семьи со временем могут распасться. Ориентиром должны быть ваши собственные интересы, а не чьи-либо. Если вы полагаетесь только на других, то можете впоследствии получить большое разочарование…“

„А кто не хочет быть предметом для экспериментов - лучше отойти в сторону.“

„Это не просто новая культура. Это новая модальность жизни, в которую нас с вами специально хотят затолкать. Прокрустово ложе, в котором новые прокрусты отрубают не ноги, а головы, наши с вами мозги. Неужели вы этого не видите?“

„Многое сначала смахивает на конспирологию или утопию, а потом становится нашей жизнью.“

„Сначала безопасность, а затем экономика; не отвергай прошлое, даже если оно тебе не нравится, гордыня и самоуверенность для правителя - грех, за который расплачивается страна.“

„После нескольких месяцев страданий вдруг оказалось, что развод — это не такая уж и трагедия. А если немного поработать в правильном направлении — это не трагедия от слова «совсем», а море новых возможностей и интересного нового опыта.“

„Как говорил когда-то в детстве отец, мир гораздо больше, чем мы видим из нашего окна.“

„Вы понимаете, куда мы все двигаемся? Что происходит с нашим миром? Где мы?
— Все зависит от тебя, от твоего уровня развития. Мы все сначала малыши, растем, превращаемся в подростков, взрослеем, стареем, в конце концов. Как я! Наше восприятие зависит от того, на каком мы уровне в этот конкретный момент.“

„Общество еще не созрело. Им на голову случайно свалилась независимость, которую они пока не ценят. Они живут отдельно от государства, а государство от них. Несколько раз харизматичное меньшинство просыпалось и что-то пыталось изменить, но на выходе становилось еще хуже, чем на входе. Поэтому те, кто мог, интегрировались с коррупционерами и ворами у власти, кто не смог — спивались или уезжали. А для подавляющего большинства государство так и остается враждебным институтом, занимающимся поборами, воровством, коррупцией. Как с регионалами, так и с оранжевыми, как с пророссийскими, так и с патриотами. Поэтому и политика для наших людей — это не средство влияния на государство, а игра. Футбольная, компьютерная — как для кого. Или просто игра по приколу. Когда и какой ценой придет наконец осознание всей ответственности каждого за то, какое это государство, — я не знаю.
Профессор дальше погрузился в некое вилберианство. Общества, как он начал мне объяснять, рисуя картинки карандашом в своем блокноте, состоят из групп индивидуумов, очень разных по своему уровню развития. Он делил их по цвету— от красного до бирюзового.  Или в соответствии с возрастом взросления детей. Есть маленькая часть тех, кто поднялся от примитивно-племенного до наднационального или до космического уровня. Это те, кого волнует будущее планеты и вселенной, глобальное потепление и спасение умирающих видов животных и растений. Есть немного больше тех, кто рассуждает категориями государства, нации, государственного и национального интереса, они способны сформулировать долгосрочную стратегию развития страны. Но как одних, так и других в нашем случае — мизер. Подавляющее большинство застряло в феодальных временах, реализуя базовые потребности в еде и удовольствиях, ориентируясь на позиции более сильного, к которому нужно присоединиться, чтобы выжить или получить что-нибудь новое. О каких-то принципах, ценностях, идеях, стратегиях с ними просто нет смысла говорить — они не владеют понятийным аппаратом. Это уровень раннего подросткового возраста. И таких — большинство. Они голосуют на выборах, как на телевизионном шоу, для них политика как футбол или «танцы со звездами». Ими легко манипулировать и использовать — и очень тяжело привести к серьезной политической дискуссии. Без роста экономики невозможен рост верхних слоев пирамиды, и наоборот, без роста верхних слоев пирамиды экономика так и остается ресурсно-откатной. Замкнутый круг бедности и отсталости.“

„Эти испытания станут огнем, который должен превратить руду в сталь. Превратить миллионы случайных существ, не чувствующих свою ответственность за государство, в настоящих граждан. Наше общество должно осознать, что цена отстранения от государства и восприятия политики как футбола — это пролитая кровь и разрушенные города. Возможно, ты прав, и мы могли бы обойтись без этого испытания. Но не обошлись. Следовательно, это судьба. Доверься ей, мой друг. Куда-то она нас точно вынесет.“

„Не отвергай прошлое, даже если оно тебе не нравится, гордыня и самоуверенность для правителя - грех, за который расплачивается страна.

Источник: https://ru. citaty. net/tsitaty/2183329-viliam-forester-snachala-bezopasnost-a-zatem-ekonomika-ne-otverg/“

„Не отвергай прошлое, даже если оно тебе не нравится, гордыня и самоуверенность для правителя - грех, за который расплачивается страна.“