Цитаты о воротник (12 цитат) | Цитаты известных личностей

„Если вы приглядитесь к действительно счастливому человеку, то обнаружите, что он строит лодку, пишет симфонию, даёт образование сыну, выращивает в своём саду двойные георгины или ищет яйца динозавра в пустыне Гоби. Он не станет искать счастье, как закатившуюся за батарею пуговицу от воротника. Он не станет преследовать его как самоцель. Он ощутит себя счастливым, будучи влюблённым в жизнь все двадцать четыре напряжённых часа в сутки.“

У. Беран Фульф

О мужчинах , О жизни , Об образовании , О счастье

„Делайте все, что в ваших силах. А затем раскройте свой старый зонтик, чтобы он защитил вас от дождя критики. И тогда холодные брызги не попадут вам за воротник.“

Дейл Карнеги (1888–1955) американский педагог, психолог, писатель

О силе

„У приговоренного к повешению не спрашивают размер воротника.“

Лешек Кумор (1924) польский киновед и афорист

Некоторые афоризмы

„Бытие твое — миг жизни высшей, иной,
Опьяненье твое — от лозы неземной,
Погрузись с головой в воротник размышлений!
Твоя длань — продолжение длани другой.“

Омар Хайям (1048–1131) персидский поэт, философ, математик, астроном, астролог

О жизни

„Сейчас без языка нельзя. Пропадёшь сразу, или из тебя шапку сделают, или воротник, или просто коврик для ног.“

Эдуард Николаевич Успенский (1937–2018) советский и российский писатель и автор детских книг

кот Матроскин
Цитаты из сказки «Дядя Фёдор, пёс и кот»

„Я плевал на любовь, а она кривлялась, хватая воротник моего пальто…“

Алексей Никонов (1972)

О любви

„Стоит мне возложить на себя «амуницию», от меня во все стороны начинает распускаться сияние, можно писать картину «Преображение», вроде рафаэлевской; сияет воротник, сияют обшлага, сияют шестнадцать пуговиц, как звёзды; сияют эполеты, как два солнца, сияет темляк, сияет околыш кепи. Одним словом, Ваше сиятельство, да и только.“

Александр Порфирьевич Бородин (1833–1887) российский композитор, химик и медик

О солнце , Картина

„Осмотревшись, вы видите себя в мундире с красным воротником, все пуговицы застегнуты, все как следует, в порядке. Вы и прежде слыхали, что вы мальчик. Теперь вы это видите на деле. Вы спрашиваете, кто вы такой? Вы узнаете, что вы ученик гимназии и со временем можете сделаться ученым человеком — ревностным распространителем просвещения: студентом университета, кандидатом, магистром и даже директором училища, в котором вы учитесь. Вам весело.
Вот первый вид. Осмотревшись, вы видите себя в мундире с зеленым воротником и с золотой петлицею. Вы спрашиваете, что это значит? Вам отвечают, что вы ученик правоведения, будете, наверное, блюстителем закона и правды, деловым человеком, директором высших судебных мест. Вам весело и лестно.
Вот второй вид. Осмотревшись, ваш взор останавливается на красном или белом кантике мундира и воротника. Вы тоже спрашиваете. Вам отвечают громко, что вы назначаетесь для защиты родной земли, — вы кадет, будущий офицер, и можете сделаться генералом, адмиралом, героем. Вы в восхищении!
Вот третий вид. Вы осмотрелись и видите, что вы в юбке. Прическа головы, передник, талья и все — в порядке. Вы и прежде слыхали, что вы девочка, теперь вы это видите на деле. Вы очень довольны, что вы не мальчик, и делаете книксен.
Вот четвертый, но также еще не последний вид. Узнав все это, вы спрашиваете, что же вам делать? Вам отвечают: учитесь, слушайтесь и слушайте, ходите в классы, ведите себя благопристойно и отвечайте хорошо на экзаменах… Проходят годы. Выросши донельзя из себя, вы начинаете уже расти в себя. Вы замечаете, наконец, что вы действительно уже студент, окончивший курс университета, правовед, бюрократ, офицер, девушка-невеста. На этот раз вы уже не спрашиваете, кто вы такой и что вам делать… Вас водили в храм божий. Вам объясняли Откровение. Привилегированные инспектора, субинспектора, экзаменованные гувернеры, гувернантки, а иногда даже и сами родители смотрели за вашим поведением. Науки излагались вам в таком духе и в таком объеме, которые необходимы для образования просвещенных граждан. Безнравственные книги, остановленные цензурой, никогда не доходили до вас. Отцы, опекуны, высокие покровители и благодетельное правительство открыли для вас ваше поприще. После такой обработки, кажется, вам ничего более не остается делать, как только то, что пекущимся о вас хотелось, чтобы вы делали.“

Николай Иванович Пирогов (1810–1881) русский хирург и анатом, естествоиспытатель и педагог

О мужчинах , О девушках , О поведении , Об образовании

„На снежной улице, в автобусном кагале,
Кусая кулаки, поднявши воротник, —
Какие, гадине, мы ей стихи слагали!
А что хорошего на свете, кроме них?“

Дмитрий Львович Быков (1967) русский писатель и поэт, журналист, кинокритик, сценарист

О свете

„Безумье, видимо… Гляди-ка,
Как мысли повернули дико!
Сначала вспомнилось о том,
Как в форточку влетев, синички
Сухарь клюют… Кормитесь, птички,
У вас нахальство не в привычке,
Ведь голод и мороз притом;
Кто доживет до переклички
Перед рождественским постом!
Сперва — о птицах. А потом —
Что их воротничок высокий
Белеет. Закрывая щеки…
Рылеев… Господи, прости!
Сознанья темные пути
И вправду неисповедимы.
Синиц высокий воротник
Мелькнул, исчез и вдруг возник
Тот образ, юный, невредимый,
И воротник тугой высок,
Белеющий у смуглых щек,
Как заклинанье о спасенье
От злых предчувствий… Сколь жесток
Тот век, тот царь. Хотя б глоток,—
Мгновенье воздуха, мгновенье!…“

Мария Сергеевна Петровых (1908–1979)

О голоде , О птицах

„[О характере Пинки] Слово «убийство» передало ему не больше, чем слова «шкатулка», «воротник», «жираф».“

Грэм Грин (1904–1991) английский писатель

„Вокруг стола находилось больше дюжины стульев, и между ними возвышалось одно кресло довольно древнего фасона. На этом кресле восседал сам сановитый хозяин дома, Максим Петрович Желнобобов. Широкий халат из какой-то азиатской материи с лихим глянцем облекал его низменную и коренастую фигуру. На голове у него красовалась вязаная ермолка с кисточкой вроде цветка трилистника. Ермолка эта служила не столько для согревания головы, сколько для скрытия от посторонних глаз совершенно голого и неприязненно лоснящегося черепа, в другое время таившегося под париком. Черты лица у Максима Петровича, казалось, находились в самых враждебных между собою отношениях. Левая бровь никак не хотела стоять наравне с правой и горделиво подымалась дюймом выше; глаза как-то неродственно расходились иногда в своих взглядах на вещи; нос неприязненно и насмешливо смотрел на нижнюю губу, как бы желая клюнуть и уязвить её; нижняя губа, с своей стороны, нимало не унывала и в ущерб своей верхней сестре, которую, так сказать, совершенно затирала в грязь, гордо лезла к носу и показывала вид, что нисколько не боится его угроз. Довольно обширный подбородок господина Желнобобова, украшенный перелеском сероватых волос, и обнажённая его шея обрамлялись воротником красной рубашки, не кумачной какой-нибудь, а настоящей шёлковой, без малейшей примеси шерсти или бумаги. На ногах Максима Петровича надеты были красные казанские ичиги, которые ярко сияли новизной, когда владелец их мерно покачивал ножкой.“

Михаил Ларионович Михайлов (1829–1865) российский поэт, писатель и переводчик

из повести «Адам Адамыч», 1851
Проза

О времени , О доме , О сестрах