„- Фимия и хизика!
- Ты прямо находка для филолога!“

„находка искателя“

Ф.А.Костеров

„Предсказуемая жертва — для преступника находка.“

Евгений Витальевич Антонюк, 1978

„• Потерявшему совесть — бюро находок не поможет.“

Петр Квятковский

„Всё относительно. Наша потеря может оказаться чьей-то находкой.“

Валентин Домиль (1936) украинский афорист

„Потерянная совесть — не пропажа.
Потерянная совесть — находка подлецов!“

Петр Квятковский

„Ни у кого нет совести, есть только привычки. Предсказуемая жертва — для преступника находка.“

Евгений Витальевич Антонюк, 1978

„…тексты или археологические находки, внешне даже самые и податливые, говорят лишь тогда, когда умеешь их спрашивать.“

Марк Блок (1886–1944) французский историк еврейского происхождения

„Проблема профессиональных филологов в том, и только в том, что они оценивают одну книгу при помощи десятков и сотен других книг, прочитанных ранее. И другого механизма оценки литературы у них нет. Посему, полагаю я, у филологов есть лишь один глаз, сугубо литературный, способный только сравнивать тексты. Глаз второй, смотрящий в жизнь, у большинства литературоведов постепенно затянулся мутной текстуальной плёнкой, толщина которой прямо пропорциональна количеству прочитанных книг. Голова филологов заполнена книгами до предела. Они видят жизнь только сквозь текст. И гордятся этим. Навсегда объевшиеся и отравленные литературой, они воспринимают живую жизнь как продолжение текста, как приложение к нему. «Все в мире есть текст!»“

Владимир Георгиевич Сорокин (1955) русский писатель, сценарист, драматург

сказал философ Витгенштейн, и эту сомнительную максиму подхватили в конце шестидесятых французские подхватили в конце шестидесятых французские философы. Хочется спросить: а чувство страха — тоже текст? Любовь — текст? Покалывание в пояснице — тоже текст? Для большинства филологов — да. <…>

„Проблема профессиональных филологов в том, и только в том, что они оценивают одну книгу при помощи десятков и сотен других книг, прочитанных ранее. И другого механизма оценки литературы у них нет. Посему, полагаю я, у филологов есть лишь один глаз, сугубо литературный, способный только сравнивать тексты. Глаз второй, смотрящий в жизнь, у большинства литературоведов постепенно затянулся мутной текстуальной плёнкой, толщина которой прямо пропорциональна количеству прочитанных книг. Голова филологов заполнена книгами до предела. Они видят жизнь только сквозь текст. И гордятся этим. Навсегда объевшиеся и отравленные литературой, они воспринимают живую жизнь как продолжение текста, как приложение к нему. «Все в мире есть текст!» — сказал философ Витгенштейн, и эту сомнительную максиму подхватили в конце шестидесятых французские подхватили в конце шестидесятых французские философы. Хочется спросить: а чувство страха — тоже текст? Любовь — текст? Покалывание в пояснице — тоже текст? Для большинства филологов — да. <…“

Владимир Георгиевич Сорокин (1955) русский писатель, сценарист, драматург

„Русская женщина всегда одинакова: и в городе, и в деревне она что-то вечно ищет, какую-то потерянную булавку, и никак не может умолчать, что находка этой булавки может спасти мир.“

Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин (1826–1889) российский писатель