„Плинтус глядел на паркет свысока.“

„В жизни как в многоэтажном доме — что для одних потолок, для других — уровень плинтуса.“

„Я не осуждаю бизнесменов, которых заставляют финансировать «Наших». Я не осуждаю тех редакторов газет, которые печатали статьи против меня, а потом извинялись. Я знаю, что это такое, когда тебя пытаются опустить ниже плинтуса, размазать… Это отлаженный механизм. Не только я через это прошла….“

„… На мой взгляд, дожить до золотой свадьбы с любовницей — нельзя. Можно только с другом. Какой бы сильной ни была страсть, основанная лишь на сексе, она всё равно пройдёт. А чувство привязанности, необычайной потребности друг в друге, когда и дня не можешь прожить без знакомого шарканья тапочек по паркету — вот это и есть залог долгого семейного счастья.“

„Если болван прочтет стихи, его принимают за поэта. Верят, что ему по душе ветхий дырявый паркет, верят, что он любит мангуст. Верят, что ему лестно доверие гадюки, прогуливающейся под столом у него по ногам. Отдают ему своё сердце — дикий сад, а ему по вкусу только подстриженные газоны. И болван уводит принцессу в рабство.“

„Я был на мусульманской свадьбе,
Чечен женился на ингушке.
Тебе, Россия, побывать бы
В ауле том, на той пирушке! Держал он руку на Коране
И повторял: «Аллах великий!
Тебе клянусь: магометане
Всех обойдут иноязыких!» В тарелке он растер окурок,
И пяткой — рюмку по паркету.
Сказал, насупив брови хмуро:
«К чертям! Пусть враг глотает это!»“

„Художником меня сделал Ленинград, с его громадами стройных домов, его Дворцовая площадь, его Нева, мосты, ветер… Эрмитаж — мерцание будто бы свечей, отраженное в паркете, темные прорывы картин в золоченых рамах… Сколько помню себя — рисовал. Первое мое впечатление в сознательной жизни — кусок синего неба с ослепительно белой пеной облаков, дорога, тонущая в поле ромашек, и таинственный лес вдали. С этого мига словно кто-то включил меня, сказав: «Живи!»“

„Написал я на днях кучу прозы
Ну лонг-рид, так, романчик коротенький
Про войну и про мир там есть капельку
Лев Толстой моё имя, запомните

Вот пришёл я босой в министерию
Постучал по паркету им посохом
Говорю, дайте денег убогому
Чтоб роман напечатать для общества

Вдруг встаёт там кака-то женщина
ОбразОм не совсем из Тургенева
Чо припёрся ты хрен бородатый-то?
Со своей графоманщиной длинною

Говорю я ей вслух
Ну как ж ты дура

А она мне, дедуля, какая я дура
Ты мне мозг тут Болконским не трахай
Я министр всей нашей вонючей культуры
И пошёл бы ты, дедушка, нахй“

„15 вагонов печали
когда я приеду — мне не нужно, чтоб меня встречали
напои меня чаем
напои меня чаем
безумный поезд печали
безумный поезд печали пассажиры, воспринимают
свои полки,
как квартиры
в туалете бьют наколки,
чтоб гармонировать с внутренним миром. они расскажут истории
полные меланхолии
под симфонию лунного света. просвященные педерасты,
врубающиеся в экклезиаста
и прущиеся от ветхого завета. разольют по стаканам
свои винные души в купе рядом со стоп-краном
запах их тел особенно душит. я закуриваю сигарету
поезд движется плавно
звук похож на звук
твоих босых юных ног
мчащихся ко мне по паркету
воспоминания об этих ногах
именно они меня здесь прописали
о, проклятый поезд печали
проклятый поезд печали“