Михаил Иосифович Веллер цитаты

„Комплекс неполноценности и лёгкая форма латентной паранойи выражается в мании преследования и создания вымышленного врага. Такому человеку приносит удовольствие доставлять ближним неприятности, обеспечивая себе безопасную позицию.“

„Собственно, в Советском Союзе не было истории. Была политика, направленная в прошлое. У нас история всегда подменялась ретрополитикой. История предназначена была соответствовать задачам текущего дня.“

„Ни один ни журналист, ни политик не заявил: «С сегодняшнего дня я прекращаю есть любые импортные продукты»…Причем все такие вот заявления о контрсанкциях… почему-то никто не начинал с себя.“

„Доброта — это способность принимать чужую нужду в сферу собственных интересов и действовать добровольно и бескорыстно в интересах другого человека. Как бы чужая нужда становится своей собственной.“

„Нужно забыть наконец, как о страшному сне, об этом ЕГЭ, каковое ЕГЭ люди сдают и в результате часто не знают ничего. В прошлом году меня попросили поприсутствовать на ЕГЭ по русскому языку и литературе в какой-то школе. Я из интереса попросил дать мне прочитать, и на один вопрос я ответить не сумел. Я смотрел на вопрос, как баран на новые ворота, мне было стыдно, мне было неловко, я думал: да что ж такое, ну совсем уже отупел! Ну уже пора как-то проходить курс умственной реабилитации. Там было сказано – не помню, про какую книгу – Какой художественный прием применяет автор в этом рассказе для того, чтобы?.. Потом оказалось: психологизм. Психологизм – это вам не прием. Психологизм – это может быть свойство прозы, аспект прозы и так далее, но это не прием. Вот сравнение – это прием. Гипербола – это прием. Контрапункт – это прием. А психологизм – это не прием. И вот человек в звании доктора филологических наук, профессора, зав кафедрой, который составлял… Что я могу сделать? Вот ничего этого, конечно же, не должно быть, что касается школьной программы. Нужна же не школьная реформа, а чтобы оно все было путем, понимаете.“

„Я никогда не страдал комплексом неполноценности. Полгода я потратил на первые четыре рассказа объёмом в двадцать шесть страниц, хотя в принципе такой рассказ можно накатать за вечер. Я полагал, что работаю хорошо, а то, что поначалу не печатают, – дело обычное, естественное.“

„Чем отличается жизнелюбец от меланхолика? Одному клопы пахнут коньяком, а другому коньяк пахнет клопами.“

„Набор цитат, которыми оперирует человек, - его довольно ясная характеристика. «Скажи мне, что ты запомнил, и я скажу, кто ты.“

„Если ты плохо знаешь, плохо понимаешь себя-ты ничего не поймешь в этом мире. Потому что мир-это и есть ты. Всё,что только есть сущего-как-то отражается в тебе. По этому отражению ты о мире и судишь. Каждый судит по себе, ага;нет ничего вернее банальных истин - они подтверждены временем, сказал Вамбери. Для того, чтобы познать себя,
требуется,пожалуй,только две вещи: честность и время. Честность - чтобы спокойно докапываться в себе до правды, время для того же. Потому что если ты не сумеешь видеть правду в себе-зеркале, отражающем весь мир-то как ты можешь рассчитывать увидеть её вне себя?“

„Смысл жизни — в пожизненном и всё более глубоком постижении божьего замысла.“

„С Хиллари Клинтон все совершенно понятно, все понятно, глядя на ее лицо, все понятно, читая ее биографию. С ней добра не будет. Это слегка отмороженный продукт неолиберализма. Это будет всем хорошо так, что все неимущие будут хавать всех имущих, и нам ничего ждать не приходится.“

„В числе многого, чего я лишён, мне не дано постичь прелесть и смысл салонной жизни. Убожество «внутрилитературной тематики» во вторичности предлагаемого к потреблению продукта: если литература ― производная от жизни, то разговоры о ней ― производная от литературы. Пресловутое «литературное общение» есть поза подмены деятельности суетой: казаться вместо быть; форма паразитирования при искусстве; род субкультуры для причастных к клану. Хотя также ― способ устройства своих дел: маркетинг и реклама ― тоже нужны… но надобно ж и разграничивать. Представьте Дон-Жуана проводящим ночи в попойках с друзьями за философскими обсуждениями женских подробностей и особенностей и подчёркиванием роли своей личности в мировой сексуальной революции, а по бабам ходящего в редкие просветы свободного времени и протрезвления. Вот и у пчёлок с бабочками то же самое. Хочешь писать ― сиди пиши. Хочешь печататься ― расшибайся в лепешку, печатайся. А вот если кто хочет именно быть писателем ― то есть выступать перед читателями, не ходить на службу, жить на гонорары, захаживать в редакции на чай и коньяк, ездить по миру, вести беседы в домах творчества, прокуренные ночи рассуждать с коллегами о проблемах литературы, небрежно доставать из кармана писательский билет ― провались он пропадом со своим ущемлённым самолюбием и знаком причастности к литературному процессу.“