Василий Макарович Шукшин цитаты

„Русский народ за свою историю отобрал, сохранил, возвел в степень уважения такие человеческие качества, которые не подлежат пересмотру: честность, трудолюбие, совестливость, доброту. Мы из всех исторических катастроф вынесли и сохранили в чистоте великий русский язык, он передан нам нашими дедами и отцами.
Уверуй, что все было не зря: наши песни, наши сказки, наши неимоверной тяжести победы, наше страдание — не отдавай всего этого за понюх табаку.
Мы умели жить. Помни это. Будь человеком.“

„Правда всегда немногословна. Ложь — да.“

„В жизни — с возрастом — начинаешь понимать силу человека, постоянно думающего. Это огромная сила, покоряющая. Всё гибнет: молодость, обаяние, страсти — всё стареет и разрушается. Мысль не гибнет, и прекрасен человек, который несёт её через жизнь.“

„Смех — розовая пена на слезах жизни.“

„Нет, Бог, когда создавал женщину, что-то такое намудрил. Увлекся творец, увлекся. Как всякий художник, впрочем.“

„Культурный человек… Это тот, кто в состоянии сострадать. Это горький, мучительный талант.“

„Не помню, кто из великих сказал: на надгробиях надо писать не то, кем человек был, а кем он мог быть.“

„Насколько тихо, спокойно и грустно уходит прожитый день, настолько звонко, светло и горласто приходит новый. Петушня орет по селу. Суетятся люди, торопятся. Опаздывают.“

„Жалеть… Нужно жалеть или не нужно жалеть — так ставят вопрос фальшивые люди. Ты еще найди силы жалеть. Слабый, но притворный выдумывает, что надо уважать. Жалеть и значит уважать, но еще больше.“

„Истинно великих людей определяет, кроме всего прочего, ещё и то, что они терпят рядом с собой инакомыслящих. Гитлер и Сталин по этой статье не проходят туда.“

„Не старость сама по себе уважается, а прожитая жизнь. Если она была.“

„Я — сын, я — брат, я — отец… Сердце мясом приросло к жизни. Тяжко, больно — уходить.“

„Добро — это доброе дело, это трудно, это не просто. Не хвалитесь добротой, не делайте хоть зла.“

„Хочешь быть мастером, макай своё перо в правду. Ничем другим больше не удивишь.“

„Каждый настоящий писатель, конечно же, психолог, но сам больной.“

„Патриарх литературы русской — Лев Толстой. Это — Казбек или что там? — самое высокое. В общем, отец. Пушкин — сын, Лермонтов — внучек, Белинский, Некрасов, Добролюбов, Чернышевский — племянники. Есенин — незаконнорожденный сын. Все, что дальше, — воришки, которые залезли в графский сад за яблоками. Их поймали, высекли, и они стали петь в хоре — на клиросе.“

„В дурачке, который ходит у нас по улице, больше времени — эпохи, чем в каком-нибудь министре.“

„Кто сам родом от туда, по скромности своей, никогда не скажет, что Сибирь это та земля, которая рождает сильных, смелых, талантливых людей.“

„Самые наблюдательные люди — дети. Потом — художники.“

„Одно дело жить и бороться, когда есть куда вернуться, другое дело, когда отступать некуда.“

„Пробовать писать должны тысячи, чтобы один стал писателем.“

„Раз молчит, значит не хочет говорить об этом, значит, зачем же бередить душу расспросами.“

„Не могу жить в деревне. Но бывать там люблю — сердце обжигает.“

„Всё никак не могу выбрать время — когда я имею право загулять? Всё не имею.“

„Патриарх литературы русской — Лев Толстой. Это — Казбек или что там?“

„Я воинственно берегу свою нежность. А как больше?“

„Мужчина вздохнул всей грудью… Отбежал в сторону, сорвал несколько пыльных тёплых цветков, догнал телегу, подал цветы женщине. Та приняла их с благодарной улыбкой.“

„Ничего, болезнь не так уж и страшит: какое-то время можно будет ещё идти на карачках.“

„Я, как пахарь, прилаживаюсь к своему столу, закуриваю — начинаю работать. Это прекрасно.“