Цитаты о покушение

„Я нанес смертельную обиду тем, что я выжил, благодаря хорошим людям – пилотам и врачам. Потом еще сильнее его обидел тем, что выжил – я не спрятался, живя где-то под охраной или в каком-то бункере поменьше, который я мог бы себе позволить. А потом случилось вообще страшное. Мало того, что я выжил, что я не испугался, не спрятался, я участвовал еще в расследовании своего собственного отравления. И мы показали и доказали, что именно Путин, используя Федеральную службу безопасности, осуществил это покушение на убийство. И не я один был такой. Сейчас это знают, и многие еще узнают.

И вот это сводит с ума маленького вороватого человечка в его бункере. Именно этот факт – то, что все вскрылось. Нет никаких рейтингов, нет никакой огромной поддержки, ничего этого нет. Потому что выяснилось – для того, чтобы совладать с политическим оппонентом, у которого нет ни телевидения, ни политической партии, нужно просто попытаться убить его химическим оружием. И, конечно, он сходит с ума от этого. Потому что все убедились, что он просто чиновничек, которого случайным образом поставили на президентский пост, который никогда не участвовал ни в дебатах, ни в выборах. И это единственное средство борьбы – пытаться убить людей.“

„Народ, не доросший до свободы, воспринимает её как покушение на свои исконные права.“

„Ничто так не провоцирует покушение на невинность, как статус неприкосновенности.“

„Запросы Думы, конечно, касаются только таких явлений, которые могут вызвать нарекания в обществе. Отвечая на них, я не скрывал неправильных действий должностных лиц; но мне кажется, что отсюда нельзя и не следует делать выводов о том, что большинство моих подчиненных не следуют велениям долга. Это, в большинстве, люди, свято исполняющие свой долг, любящие свою родину и умирающие на посту. С октября месяца до 20 апреля их было убито 288, а ранено 383, кроме того было 156 неудачных покушений. Я бы мог на этом закончить, но меня ещё спрашивают, что я думаю делать в будущем и известно ли мне, что администрация переполняет тюрьмы лицами, заведомо не виновными. Я не отрицаю, что в настоящее смутное время могут быть ошибки, недосмотры по части формальностей, недобросовестность отдельных должностных лиц, но скажу, что с моей стороны сделаю все для ускорения пересмотра этих дел. Пересмотр этот в полном ходу. Вместе с тем, правительство так же, как и общество, желает перехода к нормальному порядку управления. Тут, в Государственной думе, с этой самой трибуны раздавались обвинения правительству в желании насаждать везде военное положение, управлять всей страной путем исключительных законов; такого желания у правительства нет, а есть желание и обязанность сохранять порядок. Порядок нарушается всеми средствами, нельзя же, во имя даже склонения в свою сторону симпатий, нельзя же совершенно обезоружить правительство и идти сознательно по пути дезорганизации.“

„Сам я противник всякого убийства. Наша христианская религия даёт в этом отношении ясную заповедь. Поэтому я не могу одобрять покушения.“

„Мой отец - Александр Карлович - был арестован по делу о покушении на харьковского генерал-губернатора; он принадлежал к партии Народной Воли. Под стражу он был взят со студенческой скамьи, он учился на юридическом факультете Харьковского университета.
Мой отец два или три года пробыл в одиночном, лет пять - в общем тюремном заключении, после чего был лет на десять выслан в селение Тунку (Туруханский край).
До ссылки и тюрьмы он был женат на Александре Андреевне Сорокиной, - она также была арестована одновременно с отцом, но вскоре вышла на свободу и, родив девочку - мою сестру Леониллу Александровну, умерла, кажется, от холеры.
В ссылку к отцу ездила очень любившая "Сашеньку" тетя Вера Карловна. Когда отца возили по тюрьмам из города в город, она сопровождала его и в далекую Тунку.
Отец говорил, что самой тяжёлой тюрьмой была орловская, даже тяжелей Петропавловской крепости, где он тоже сидел.“

„В конце прошлой недели ходили слухи о том, что правительство занято серьёзными заботами о внутреннем переустройстве, что программа выработана и одобрена Государём и что в течение этого года мы будем свидетелями необыкновенного живого дела. По-видимому ничто не угрожало нашему спокойствию, а напротив, сулило хорошие дни. Слухи о заговорах и покушениях совсем исчезли. Масса административных ссыльных получили прощение. Даже и в заграничной печати наступило полное молчание и стали появляться статьи об умиротворении России, об оживлении её, о вступлении в новый фазис развития.
Но первое марта принесло то огромное несчастие, которое повергло весь русский народ в ужас и скорбь. Сначала не хотели этому верить.“

„…После смерти Сталина их [хрущёвцев] наступление, направленное на разрушение социализма в остальных странах, становилось всё более мощным. Хрущёв, как и в Советском Союзе, стал подстрекать в Болгарии, Чехословакии, Польше, Румынии, Венгрии, а также в Албании антимарксистских, замаскированных и изобличённых элементов. Хрущёв и его сообщники стремились поставить под свой контроль этих людей там, где они стояли в руководстве, а там, где нет,— протащить их путём ликвидации надёжных руководителей интригами, путчами или же покушениями, какое хотели совершить на Сталина“

„Рейган обратился к хирургам, готовившимся оперировать его после покушения 30 марта 1981 года. Джозеф Джордано — один из врачей; симпатизировал демократам.“

„Соединенные Штаты, а не Россия являются самым крупным нарушителем прав человека в мире, это подтвердилось в последние месяцы, и об этом говорит хотя бы система тотальной электронной слежки по всему миру. 5 миллиардов перехваченных и прослушанных сообщений в день — это ли не глобальное покушение на фундаментальные права и демократические свободы, на право тайной переписки и право на частную жизнь“

„Насколько опустошенным и несчастным чувствовал себя на этом посту я, не знает никто, разве только Йодль. Последнее слово подсудимого на Нюрнбергском процессе стало моей исповедью — я был искренен, когда пытался объяснить свои поступки и устремления. Единственное, что мне остается теперь, — повторить вслед за классиком: «…Таков конечный вывод мудрости земной». Я бы пожелал себе (так было бы лучше и для членов моей семьи) приличествующей солдату смерти. Почему судьба обошла меня 20 июля 1944 г., в день покушения на фюрера?“

„Иногда покушение на измену – это испытание верности себе.“

„Не всегда свобода - предел мечтаний. Для раба она является покушением на идеалы.“

„Мобилизация на Украине – это не священный долг и даже не покушение на жизнь, а приведение приговора в исполнение.“