Александр Иванович Герцен цитаты

„Главная цель жизни - это сама жизнь, каждый день и каждый час являются целями для самих себя, а не средствами другого дня или другого опыта.“

—  Александр Иванович Герцен

„Я всё время холеры пил самые крепкие бургонские вина, ел много говядины с перцем и солями, не давал никак себе долго голодать — и не ел за раз много и был совершенно здоров.“

—  Александр Иванович Герцен

Из письма Т. А. и С. И. Астраковым. 1-2 июля (19-20 июня) 1849 г. Женева.
Вариант: Я всё время холеры пил самые крепкие бургонские вина, ел много говядины с перцем и солями, не давал никак себе долго голодать — и не ел за раз много и был совершенно здоров.

„Когда бы люди захотели, вместо того, чтобы спасать мир, спасать себя; вместо того, чтобы освобождать человечество, себя освобождать, — как много бы они сделали для спасения мира и для освобождения человечества!“

—  Александр Иванович Герцен

„Любовь и дружба — взаимное эхо: они дают столько, сколько берут.“

—  Александр Иванович Герцен

Из цикла статей «Дилетантизм в науке»

„Полного счастья нет с тревогой; полное счастье покойно, как море во время летней тишины.“

—  Александр Иванович Герцен

„Нельзя дать внешней свободы больше, чем ее есть внутри.“

—  Александр Иванович Герцен

„Религия – это главная узда для масс, великое запугивание простаков, это какие-то колоссальных размеров ширмы, которые препятствуют народу ясно видеть, что творится на земле, заставляя поднимать взоры к небесам.“

—  Александр Иванович Герцен

„Без равенства нет брака. Жена, исключённая из всех интересов, занимающих её мужа, чуждая им, не делящая их, — наложница, экономка, нянька, но не жена в полном, в благородном значении слова.“

—  Александр Иванович Герцен

„… любит, потому что любит, не любит, потому что не любит, — логика чувств и страстей коротка.“

—  Александр Иванович Герцен

Из цикла статей "Капризы и раздумье"

„Человек серьёзно делает что-нибудь только тогда, когда он делает для себя.“

—  Александр Иванович Герцен

„Моралисты говорят об эгоизме, как о дурной привычке, не спрашивая, может ли человек быть человеком, утратив живое чувство личности.“

—  Александр Иванович Герцен

„Прощение врагов — прекрасный подвиг; но есть подвиг ещё более прекрасный, ещё более человеческий — это понимание врагов, потому что понимание — разом прощение, оправдание, примирение.“

—  Александр Иванович Герцен

„Надобно иметь силу характера говорить и делать одно и то же.“

—  Александр Иванович Герцен

„Я ничего не сделал, ибо всегда хотел сделать больше обыкновенного.“

—  Александр Иванович Герцен

„Все религии основывают нравственность на покорности, то есть на добровольном рабстве.“

—  Александр Иванович Герцен

„С той минуты, когда младенец, улыбаясь, открывает глаза у груди своей матери, до тех пор, пока, примирившись с совестью и богом, он так же спокойно закрывает глаза, уверенный, что, пока он соснет, его перевезут в обитель, где нет ни плача, ни воздыхания, — все так улажено, чтоб он не развил ни одного простого понятия, не натолкнулся бы ни на одну простую, ясную мысль. Он с молоком матери сосет дурман; никакое чувство не остается не искаженным, не сбитым с естественного пути. Школьное воспитание продолжает то, что сделано дома, оно обобщает оптический обман, книжно упрочивает его, теоретически узаконивает традиционный хлам и приучает детей к тому, чтоб — они знали, не понимая, и принимали бы названия за определения. Сбитый в понятиях, запутанный словами, человек теряет чутье истины, вкус природы. Какую же надобно иметь силу мышления, чтоб заподозрить этот нравственный чад и уже с кружением головы броситься из него на чистый воздух, которым вдобавок стращают все вокруг!“

—  Александр Иванович Герцен

„Самые жестокие, неумолимые из всех людей, склонные к ненависти, преследованию, — это ультрарелигиозники.“

—  Александр Иванович Герцен

„Только труд даёт душевное здоровье — упорный, бодрый труд.“

—  Александр Иванович Герцен

„У народа, лишённого общественной свободы, литература — единственная трибуна, с высоты которой он заставляет услышать крик своего возмущения и своей совести.“

—  Александр Иванович Герцен

Вариант: У народа, лишённого общественной свободы, литература — единственная трибуна, с высоты которой он заставляет услышать крик своего возмущения и своей совести.