Чарльз Буковски: Актуальные цитаты (страница 6)

„Невозможно переоценить глупость толпы.“

„Какие же скучные люди. По всей земле. И размножаются почкованием. Вонючий зверинец. Земля кишит ими.“

„Птица была симпатичная. Она смотрела на меня, а я смотрел на неё. Потом она издала слабенький птичий звук «чик!» — и мне почему-то стало приятно. Мне легко угодить. Сложнее — остальному миру.“

„Он упал со стола, как краб в поисках моря.“

„Я не верю, что можно изменить мир к лучшему. Я верю, что можно постараться не сделать его хуже.“

„Ноги для меня — первое дело. Это первое, что я увидел, когда родился. Но тогда я пытался вылезти. С тех пор я стремлюсь в обратную сторону, но без большого успеха.“

„Проблема с маской в том, что она никогда не меняется.“

„Толпа обожала нокауты. Она орала, когда кого-нибудь из боксёров вырубали. Били ведь они сами. Может, тем самым лупили своих боссов или жён. Кто знает? Кому какое дело? Ещё пива.“

„Если солжёшь человеку насчёт его таланта только потому, что он сидит напротив, это будет самая непростительная ложь из всех, поскольку равносильна тому, чтобы сказать: давай дальше, продолжай, — а это, в конечном итоге, худший способ растратить жизнь человека без истинного таланта. Однако, многие именно так и поступают — друзья и родственники, главным образом.“

„Одна радость — слушать соседей. Это помогает понять, что не одному тебе сбили холку, что не у тебя одного крыша поехала.“

„Вы боитесь умирать?
— Кто — я? Ну уж нет! Я так близко к смерти подходил пару раз, что не боюсь. Когда к ней так близко, тебе, пожалуй, даже хорошо. Ты просто такой: «Ну ладно, ладно». Особенно, по-моему, если в Бога не веришь, тебя не волнует, куда попадёшь — в рай или ад, и ты просто отбрасываешь всё, чем занимался. Грядёт какая-то перемена, новое кино покажут, поэтому, что бы там ни было, ты говоришь: «Ладно». Когда мне было тридцать пять, меня в больнице объявили покойником. А я не умер. Я вышел из больницы — причём мне велели никогда больше не пить, или я точно умру, — и прямым ходом отправился в бар, где и выпил пива. Нет, два пива!“

„Впервые я прочитал Селина лёжа в кровати с большой коробкой крекеров «Ритц». Я начал его читать и есть эти крекеры, и смеялся, и ел крекеры. Я прочитал весь роман за один присест, опустошив всю коробку «Ритца». И потом попытался встать за водой. Ты должен был на это посмотреть — я не мог пошевелиться. Вот, что делает с тобой хороший писатель. Он чертовски близок к тому, чтобы прикончить тебя… впрочем, с плохим тоже самое.“

„Животные никогда не беспокоятся о рае или аде. Я тоже. Может быть, поэтому мы ладим.“

„Я не помню, как ложился спать, но утром я был там.“

„Кратчайшее расстояние между двумя точками часто невыносимо.“

„Кое-кто и до сих пор считает, что ваши стихи — трата времени.
— А что не трата времени? Некоторые собирают марки или бабушек своих убивают. Мы все просто ждём, занимаемся мелочами и ждём смерти.“

„Когда я был моложе, у меня постоянно была депрессия. Но сейчас самоубийство больше не казалось возможностью жизни. В моём возрасте остаётся очень мало чего убивать. Хорошо быть старым, чтобы там ни говорили.“

„На экране мерзость, обман и кровь;
прокаженные, источающие любовь;
глумливые жабы, оценивающие
небесную необъятность,
сводящие мужскую честь и мораль
в необязательную вероятность.“

„Вот что такое дружба, разделяющая предрассудки опыта.“