Элиас Канетти цитаты

страница 2

„Человек должен иметь силу — быть самим собой.“

„Человек собрал воедино мудрость всех своих предков, и, гляди-ка, каков болван!“

„Она вышла за него, чтобы всегда быть с ним вместе. Он женился на ней, чтобы о ней забыть.“

„Кто не верует в Бога, принимает всю вину за этот мир на себя.“

„Лишь в изгнании осознаешь, в какой степени этот мир всегда был миром изгнанников и ссыльных.“

„Каждый человек — центр мира, но именно каждый, и мир только тем и ценен, что полон таких центров.“

„Человек всегда прислушивался к шагам других людей, они интересовали его, конечно, больше, чем свои собственные. Животные также имеют свою излюбленную походку. Многие из их ритмов богаче и внятнее, чем у человека. Стада копытных мчались от него, как полки при звуках барабанов. Знание животных, которые его окружали, ему угрожали, на которых он охотился, было древнейшим знанием человека. Он знакомился с ними по ритму их движения.“

„Сегодня труднее официально приговорить одного-единственного человека к смерти на костре, чем развязать мировую войну.“

„Люди пылки и экспансивны, они хватаются за то и за другое, творят себе кумира, покоряются ему и привязываются к нему с такой страстью, которая исключает всё остальное.“

„Человек всегда прислушивался к шагам других людей, они интересовали его, конечно, больше, чем свои собственные.“

„Коренной порок интеллигентов в том, что мир для них состоит из интеллигентов.“

„Великие авторы афоризмов читаются так, будто все они хорошо знали друг друга.“

„У всякого языка свое молчание.“

„В молчащем подозревают больше, чем он скрывает на самом деле.“

„Свободен тот, кто не имеет желаний. К чему же тогда быть свободным?“

„Настоящие писатели встречают своих героев лишь после того, как те уже созданы.“

„Самая сильная тирания та, которая позволяет себе самые сильные вопросы.“

„Самое причудливое и пугающее порождение человеческой мысли — представление о времени.“

„Главная привлекательность календаря состоит в том, что он всё время продолжается.“

„Паника — это распад массы внутри массы.“

„Умён тот ответ, кто прекращает вопросы.“

„Насилие, если оно позволяет себе помедлить, становится властью.“

„Миг, когда ты пережил других, — это миг власти.“

„Всякий вопрос есть вторжение.“

„Вопросы рассчитаны на ответы: если ответа не следует, они подобны стрелам, пущенным в воздух.“

„Как туча саранчи затмевает небо,
Пусть твои сыны и внуки
Станут неисчислимым войском!
Как туча саранчи не имеет края,
Пусть твои сыны и внуки
Следуют друг за другом без перерыва!
Как туча саранчи составляет одно,
Пусть твои сыны и внуки
Будут всегда едины!“

„Самая ужасная толпа, какую можно себе представить, состояла бы из одних знакомых.“

„Больше всего тебе хотелось бы — какая скромность! — бессмертия, чтобы читать.“

„Слишком в нас много от прошлого. Слишком ничтожно продвигаемся мы вперёд.“

„Человечество как целое уже никогда больше не сможет умерить своих притязаний.“

„Врач из хорошего общества для каждого своего пациента изобретает особую болезнь.“

„Время съёживается. Каждый следующий час короче предыдущего.“

„Язык, взятый как система, немеет.“

„Распад медленной массы христианства начался в тот самый миг, когда начала рушиться вера в потусторонний мир.“

“I repulse death with all my strength. If I accepted it, I would be a murderer.”

“There is something impure in the laments about the dangers of our time, as if they could serve to excuse our personal failure.”

“The unconscious, which those who always speak of it least possess.”

“I hate judgments that only crush and don’t transform.”

“One should tell oneself how fruitful misunderstandings are. One shouldn’t despise them. One of the wisest people was a collector of misunderstandings.”

“His great holy books, which he does not know. They are so holy that he does not dare to open them.”

““He is a lesser figure than X”—how it pleases an Englishman to say that! Never suspecting what basement that would put him in, a wood louse.”

“A mind, lean in its own language. In others, it gets fat.”

“I was never drawn to experiment with language; I take note of such experiments, but avoid them in my own writing. The reason is that the substance of life claims me completely. To indulge in linguistic experiments is to ignore the greater part of this substance, leaving all but a tiny portion untouched and unused, as if a musician were to ceaselessly play an instrument with his little finger only.”

“You don’t have to know a philosopher’s every syllable to know why he rubs you the wrong way. You may know it best after a few of his sentences, and les and less well after that. The important thing is to see his web and move away before you tear it.”

“You keep taking note of whatever confirms your ideas—better to write down what refutes and weakens them!”

“The story of your youth must not turn into a catalog of what became important in your later life. It must also contain the dissipation, the failure, and the waste.”