Генри Филдинг цитаты

страница 2

„Есть много женщин, которые кричат при виде мыши или крысы, а способны отравить мужа или, что ещё хуже, довести его до того, что он отравится.“

„Есть женщины, в характере которых самолюбие господствует в такой сильной степени, что всякую похвалу, о ком бы она ни была сказана, они конфискуют в свою пользу.“

„Никакие выгоды, достигнутые ценой преступления, не могут вознаградить потерю душевного мира.“

„Любовь и скандал — лучшие сладости к чаю.“

„Наряду с законами государственными есть ещё законы совести, восполняющие упущения законодательства.“

„Один дурной поступок в жизни так же мало делает человека подлецом, как и одна дурная роль, сыгранная им на сцене.“

„Люди всегда находили большое удовольствие в том, чтобы разузнавать чужие дела и толковать о них.“

„Поскольку Ничто́ не есть Не́что, всё, что не Нечто, есть Ничто; а тот факт что Нечто не есть Ничто, является чрезвычайно веским доводом в пользу Ничто, особенно для людей, искушённых в житейских делах.“

„… любовь этого нежного родителя к дочери была так безгранична, что он готов был купить ей мужа какой угодно ценой, лишь бы она согласилась быть несчастной с избранным им для нее человеком.“

„Впрочем, в этом есть, может быть, свой политический расчет: встретив истинно доброе и открытое сердце, люди вполне основательно полагают, что нашли сокровище, и желают приберечь его, как всякую другую хорошую вещь, каждый для себя. По-видимому, они воображают, что трубить о достоинствах такого человека — все равно что, грубо говоря, скликать гостей на жаркое, которым хотелось бы полакомиться в одиночку. Если это объяснение не удовлетворяет читателя, то я не знаю, чем еще объяснить постоянно наблюдающийся недостаток уважения к людям, делающим честь человеческой природе и приносящим величайшую пользу обществу.
""История Тома Джонса, найденыша""“

„Дурные книги могут так же испортить нас, как и дурные товарищи.“

„Счастлив тот, кто считает себя счастливым.“

„«Не доверяй наружности»“

„Оказывая благодеяния, мы не всегда приобретаем друга, но непременно наживаем несколько врагов.“

„У-упс, сэр. Вы говорите. что я пьян? Я скажу, что я трезв как судья.“

„Каждый врач имеет свою любимую болезнь.“

„Есть вещи, делать которые вполне пристойно — непристойно лишь ими хвастаться; ибо свет обладает таким превратным суждением о вещах, что часто подвергает порицанию то, что по существу не только невинно, но и похвально. Что может быть невиннее снисходительности к природному влечению? И что может быть похвальнее размножения рода человеческого?“

„Когда детям нечем заняться, они занимаются озорством.“

„Единственным источником подлинной смехотворности является, на мой взгляд, притворство.“

„Ревность — та же подагра: если эти недуги в крови, никогда нельзя быть уверенным, что не разразятся вдруг, и часто это случается по ничтожнейшим поводам, когда меньше всего этого ожидаешь.“

„Лучший человеческий характер, равно как лучший китайский фарфор, может иметь недостаток, и я полагаю, что в обоих случаях он неисправим, что, однако, не мешает им быть высшего достоинства.“

„Недостаточно, чтобы намерения ваши и даже ваши поступки были сами по себе благородны, — нужно еще позаботиться, чтобы они и казались такими.“

„Да она и была послушна, когда была маленькой, когда вы еще не взяли ее в свои руки и не испортили, набив ей голову придворной дребеденью. Да! да! да! Я сам собственными ушами слышал только что, как вы говорили ей, что она должна вести себя, как принцесса! Вы сделали вига из моей дочки. Как же отцу или кому-нибудь другому ожидать от нее повиновения?“

„Деньги бывают плодом зла так же часто, как и его корнем.“

„Люди чересчур хитрые часто делают промахи, воображая других умнее или, лучше сказать, хитрее, чем они суть на самом деле.“

„Ах, Том, Том, какой же ты сластена!“

„Но, прослышав дня через два, что твердыня добродетели уже взята, философ начал давать больше простора своим желаниям: он не принадлежал к числу тех привередливых людей, которые не прикасаются к лакомству, потому что другой уже отведал его.“

„…из всех способностей, создаваемых в душе любовью, удивительнее всего способность не терять надежды среди самого мрачного отчаяния. Трудного, невероятного и даже невозможного для неё совершенно не существует, так что к без памяти влюблённому приложимы слова Аддисона о Цезаре: «Пред ним крушатся Альпы, Пиренеи.»“

“Thy modesty's a candle to thy merit.”

“He in a few minutes ravished this fair creature, or at least would have ravished her, if she had not, by a timely compliance, prevented him.”

“There is not in the universe a more ridiculous, nor more contemptible animal, than a proud clergyman.”

“When widows exclaim loudly against second marriages, I would always lay a wager that the man, if not the wedding day, is absolutely fixed on.”

“Lo, when two dogs are fighting in the streets,
With a third dog one of the two dogs meets;
With angry teeth he bites him to the bone,
And this dog smarts for what that dog has done.”

“His designs were strictly honorable, as the phrase is; that is, to rob a lady of her fortune by way of marriage.”

“Sir, money, money, the most charming of all things; money, which will say more in one moment than the most elegant lover can in years. Perhaps you will say a man is not young; I answer he is rich. He is not genteel, handsome, witty, brave, good-humoured, but he is rich, rich, rich, rich, rich — that one word contradicts everything you can say against him.”

“For it is very hard, my lord," said a convicted felon at the bar to the late excellent judge Burnet, "to hang a poor man for stealing a horse." "You are not to be hanged sir," answered my ever-honored and beloved friend, "for stealing a horse, but you are to be hanged that horses may not be stolen.”

“Covent Garden Journal (11 January 1752)”
Illustrious predecessors.

“Thwackum was for doing justice, and leaving mercy to heaven.”

“Penny saved is a penny got.”

“To speak a bold truth, I am, after much mature deliberation, inclined to suspect that the public voice hath, in all ages, done much injustice to Fortune, and hath convicted her of many facts in which she had not the least concern.”

“Distinction without a difference.”

“Much may be said on both sides.”

“Hairbreadth missings of happiness look like the insults of Fortune.”

“Life may as properly be called an art as any other.”

“To sun myself in Huncamunca's eyes.”

“Reader, I think proper, before we proceed any farther together, to acquaint thee that I intend to digress, through this whole history, as often as I see occasion, of which I am myself a better judge than any pitiful critic…”

“The dusky night rides down the sky,
And ushers in the morn;
The hounds all join in glorious cry,
The huntsman winds his horn,
And a-hunting we will go.”

“It is a trite but true observation, that examples work more forcibly on the mind than precepts.”

“It hath been often said, that it is not death, but dying which is terrible.”

“Men who pay for what they eat will insist on gratifying their palates”

“When I'm not thanked at all, I'm thanked enough;
I've done my duty, and I've done no more.”

“A lover, when he is admitted to cards, ought to be solemnly silent, and observe the motions of his mistress. He must laugh when she laughs, sigh when she sighs. In short, he should be the shadow of her mind. A lady, in the presence of her lover, should never want a looking-glass; as a beau, in the presence of his looking-glass, never wants a mistress.”

“Petition me no petitions, sir, to-day;
Let other hours be set apart for business.
Today it is our pleasure to be drunk;
And this our queen shall be as drunk as we.”

“Enough is equal to a feast.”

“Dancing begets warmth, which is the parent of wantonness. It is, Sir, the great grandfather of cuckoldom.”

“Every physician almost hath his favorite disease.”

“These are called the pious frauds of friendship.”