Пётр Васильевич Шумахер цитаты

„Поэт, который всю жизнь поёт про говно… Человеческое говно…“

„В жопу дует, и нужно терпенье“

„…Чтоб треснула жопа“

„«Я не пришла к тебе с обычным утешеньем;“

„…Всякий цинизм или, говоря по-русски, похабщина тогда хороша, когда набросана или написана если не высоким, то хорошим художником.“

„До иностранцев далеко
Нам, неучам-ребятам:
Там жизнь сложилась широко!»“

„О Нижнем я вспоминать не могу: в нём я выстрадал самое тяжёлое, самое ужасное время своей жизни. От горя, грубых оскорблений, унижений я доходил до отчаяния, и ещё голова крепка была, что с ума не спятил…“

„И что ж? О радость! О приятство!
Я свой заветный идеал
Свободы, равенства и братства —
В торговых банях увидал!“

„Тогда и солнышко заглянет
В страну свободы и труда!
Когда же это всё настанет? —
Да почитай что никогда!“

„Всё так же рассевают смуты
И держат знамя кабалы
Богопомазанные плу́ты
И венценосные ослы.
* Всё так же душат клич свободы
Остроги, пушки и штыки,
Всё так же бедствуют народы
Да благоденствуют — полки;
Гребут всё так же денег горы
И гладят сальные пупы.
Уполномоченные воры —
Купчишки, власти и попы...“

„Ночевала кучка под забором…“

„Моя ославленная лира“

„Там тени не было злодейства“

„Мой сын, стой дальше от дворцов“

„Стоишь подобно остолопу
Средь этих мраморных Венер...
И чёрт занёс меня в Европу! —
В России лучше не в пример.“

„Посылаю вам мою оскоплённую книжонку. Вот всё, что цензура дозволила, и то в искалеченном виде.“

„Бывало, шайка молодежи
Привалит с заднего крыльца, —
Какие искренние рожи,
Какие честные сердца!..“

„…Дали мне пародию на «Горе от ума», какого-то актёра Дольского. Говорят даже, что Минаева. Скелет стихосложения не Минаева, потому что женские и мужские рифмы неправильно и не фонически распределены, чего умелый стихотворных дел мастер не допустит. Будьте добры, передайте или перешлите Павлу Лукичу <Пикулину>.“

„На склоне дней, больной, гонимый злой судьбою“

„…Бросаю перо и устремляюсь на бульвар. Не удаётся больше рассказать Ивану Яковлевичу Пикулину (конечно, это между нами), каких я там встречаю девиц и какие свожу с ними интриги, водя по две или три мамзели в номер гостиницы! Сюблим!“

„Но как же бредить тут любовью“

„О половых органах нынче не читал. Эта книга из разряда гауптвахты (для меня). В мои-то цветущие лета я только под хмельком иду в гости к Эроту; а Гаммон говорит, что вино для любви вредно? Не глупее его были древние. Конечно, они не пили водки.“

„Всё пронеслось, как сон прекрасный!
Но грустно мне, как вспомню я,
Какою смертию ужасной
Погибли все мои друзья.“

„Подлец Катков да кметь Аксаков“

„«Ты ль это, муза? Что с тобою?“

„…Признаться, меня очень позабавило обращение в письме Вашем: «Cher poёte». Ну какой же я поэт? Я – певчий скворец. Без лирики нет поэзии. А у меня…, какая у меня лирика, дальше шутки в стихах ничего нет!“

„Чёрт возьми, совсем не спится“

„Уж кутить так кутить!“

„Пускай в чаду от вдохновенья“

„Гнилому Западу в угоду“

„Какой я, Машенька, поэт?“

„В науках удовлетворенье“

„Нет, нет, поэт! Ты напоказ
Не выставляй своей богини,
Её ты прячь от светских глаз:
И для паркетной героини,
И для героя-шаркуна
Она покажется смешна, —
Не оскорбляй её святыни!“

„Хвала, говно! Хвала без лести!“

„Крик привлёк тот пташечку“

„Казалось, тут была ебня“

„В былое незлобное время
Там, где-то у дальних морей
Жило простодушное племя
Счастливых гольцов-дикарей.“

„Прославил Пушкин русских нянек“

„… Я ж, верноподданный певец“

„В таинственной дали сливаются предметы;
Как будто всадника я вижу на коне...
Ах, это Клим везёт из города газеты:
В помещичьем быту годятся и оне...“

„Учили нас и немецкому, но немецких учителей мы не любили и плохо учились. Не могу не припомнить по этому поводу, как курьёз, что однажды, но недолго, нашим немецким учителем побывал и гостивший у нас П.В.Шумахер. В нашем кругу он был исключительным человеком, и вообще в современном обществе недостаточно оценённым. Если бы я заговорил подробнее о нём, я никогда бы не кончил. После него осталась всё же книжка «стихов» и большое количество анекдотов. <…“

„Мякнут косточки, все жилочки гудят,
С тела волглого окатышки бегут,
А с настреку вся спина горит,
Мне хозяйка смутны речи говорит.
Не ворошь ты меня, Та́нюшка,
Растомила меня ба́нюшка,
Размягчила туги хрящики,
Разморила все суставчики.
В бане веник больше всех бояр,
Положи его, сухмяного, в запар,
Чтоб он был душистый и взбучистый,
Лопашистый и уручистый…
И залез я на высокий на полок,
В мягкий, вольный, во малиновый парок.
Начал веничком я париться,
Шелковистым, хвостистым жариться.“

„Лукавый дедушка с гранитной высоты глядит,
Как ре́звятся вокруг него ребята,
И думает себе: «О, милые зверята,
Какие, выросши, вы будете скоты!“