Уистен Хью Оден цитаты

страница 4

„Мне хорошо известно то,
что все знают давно.
Тот, кому зло причинили,
злом ответит на зло.“

„Мне трудно сказать, почему мне нравятся или приводят в восхищение те или иные люди, но я могу точно сказать, что людей, которых я люблю, объединяет одно — они умеют заставить меня улыбнуться от всего сердца.“

„Всякий герой смертен, пока не умрёт.“

„В литературе пошлость предпочтительнее ничтожности, ведь даже самый дешёвый портвейн лучше воды из-под крана.“

„Чтобы влиться в толпу, вовсе не обязательно выходить на улицу — достаточно, сидя дома, развернуть газету или включить телевизор.“

„Не бывает умных опер, ведь люди не поют вслух громким голосом, когда находятся в здравом уме.“

„Человек — творящее историю существо, которое не может ни повторить своё прошлое, ни избавиться от него.“

„Некоторые книги незаслуженно забываются, но нет ни одной, которую бы незаслуженно помнили.“

„Слова для тех, кто держит слово.“

„Оден уникален. Для меня он — одно из самых существенных явлений в мировой изящной словесности. Я сейчас позволю себе ужасное утверждение: за исключением Цветаевой, Оден мне дороже всех остальных поэтов.“

„Гении — счастливейшие из смертных, поскольку то, что они должны делать, полностью совпадает с тем, что им больше всего хочется делать.“

„Невообразимое количество американцев занимаются работой, которая кажется им скучной. Даже богач считает, что ему просто необходимо каждое утро спускаться вниз, в контору. Не потому, что ему это нравится, а потому, что он не знает, чем ещё ему заняться.“

„Толпа не любит ни себя, ни всего того, что находится вне её.“

„Счастлив заяц поутру, ибо не дано ему знать, с какими мыслями проснулся охотник.“

„Мы говорим и говорим друг с другом, Но мы одиноки. Живые, одинокие. Чьи мы? Как перекати-поле, без корней..“

„В возрасте от двадцати до сорока мы заняты самопознанием. Оно включает понимание разницы между искусственным ограничением, выйти за которое — наш долг, и естественными ограничениями нашей натуры, которые нельзя нарушить безнаказанно.“

„Смертью, как опытом, поделиться невозможно.“

„… Посетить
Могилу друга, закатить безобразную сцену,
Сосчитать любови, из которых вырос,
Хорошего мало, но щебетать, как не умеющая плакать птица,
Как будто никто конкретно не умирает
И сплетня никогда не оказывалась правдой,
немыслимо…“

„Здоровье — не предмет медицины; а святость — не предмет теологии.“

„Он был монологичен. Он говорил чрезвычайно быстро. Прервать его было совершенно невозможно, да у меня и не было к тому желания.“

„Здесь перевоспитание ушей:
Морзянка Пана выше расшифровки,
Кукушка по-крестьянски колгошит,
А дикие голубки-полукровки
Туземные акценты привнесли
В уклад цивилизованной семьи.“

„Его мне противны манеры и морда.
Пизо поклоняется рыбе, как богу.
Ему целовать я не дам даже ногу.“

„Но если ты сможешь удержать своё царство
И придешь, как до тебя отец, туда,
Где мысль обвиняет и чувство высмеивает,
Верь своей боли…“

„Если бы я мог выбрать для себя физиономию, то выбрал бы лицо либо Одена, либо Беккета. Но скорее Одена.“

„Нет ничего хуже плохого стихотворения, которое задумывалось как великое.“

„Впечатление от себя самого никогда не совпадает с мнением о тебе других.“

„Профессор — это тот, кто вещает в чужом сне.“

„Когда какой-нибудь болван говорит мне, что ему понравилось моё стихотворение, я чувствую себя так, словно залез к нему в карман.“

„В качестве читателей мы иногда напоминаем тех мальчишек, что подрисовывают усы девицам на рекламных изображениях.“

„Читатели могут изменять писателю сколько угодно, писатель же должен быть верен читателю всегда.“

„Единственный греческий бог, который хоть что-то делает, — это Гефест, да и тот — хромой рогоносец.“

„Интересы писателя и читателя никогда не совпадают — разве что по удачному стечению обстоятельств.“

„Отец стихотворения — поэт; мать — язык.“

„Я не понимаю, почему считается зазорным писать для массовых изданий. До тех пор, конечно, покуда они не вмешиваются в твои тексты. Конечно, они могут изменить пару слов, чтобы текст был более понятными. Это ничего не решает. А вот когда они просят изменить направление твоей мысли, это уже проституция.“

“I never write when I'm drunk. Why should one need aids? The Muse is a high-spirited girl who doesn't like to be brutally or coarsely wooed. And she doesn't like slavish devotion — then she lies.”

“All I have is a voice
To undo the folded lie,
The romantic lie in the brain
Of the sensual man-in-the-street
And the lie of Authority
Whose buildings grope the sky:
There is no such thing as the State
And no one exists alone;
Hunger allows no choice
To the citizen or the police;
We must love one another or die.”

“Minus times minus equals plus,
The reason for this we need not discuss.”

“O plunge your hands in water,
Plunge them in up to the wrist;
Stare, stare in the basin
And wonder what you've missed.'The glacier knocks in the cupboard,
The desert sighs in the bed,
And the crack in the tea-cup opens
A lane to the land of the dead.”

“Base words are uttered only by the base
And can for such at once be understood;
But noble platitudes — ah, there's a case
Where the most careful scrutiny is needed
To tell a voice that's genuinely good
From one that's base but merely has succeeded.”

“He was my North, my South, my East and West,
My working week and my Sunday rest,
My noon, my midnight, my talk, my song;
I thought that love would last for ever: I was wrong.”

“On that arid square, that fragment nipped off from hot
Africa, soldered so crudely to inventive Europe;
On that tableland scored by rivers,
Our thoughts have bodies; the menacing shapes of our feverAre precise and alive. For the fears which made us respond
To the medicine ad and the brochure of winter cruises
Have become invading battalions;
And our faces, the institute-face, the chain-store, the ruinAre projecting their greed as the firing squad and the bomb.
Madrid is the heart. Our moments of tenderness blossom
As the ambulance and the sandbag;
Our hours of friendship into a people's army.”

“The windiest militant trash
Important Persons shout
Is not so crude as our wish.”

“Follow, poet, follow right
To the bottom of the night,
With your unconstraining voice
Still persuade us to rejoice; With the farming of a verse
Make a vineyard of the curse,
Sing of human unsuccess
In a rapture of distress; In the deserts of the heart
Let the healing fountains start,
In the prison of his days
Teach the free man how to praise.”

“The mass and majesty of this world, all
That carries weight and always weighs the same
Lay in the hands of others; they were small
And could not hope for help and no help came:
What their foes like to do was done, their shame
Was all the worst could wish; they lost their pride
And died as men before their bodies died.”

“A vice in common can be the ground of a friendship but not a virtue in common. X and Y may be friends because they are both drunkards or womanizers but, if they are both sober and chaste, they are friends for some other reason.”

“By mourning tongues
The death of the poet was kept from his poems. But for him it was his last afternoon as himself,
An afternoon of nurses and rumours;
The provinces of his body revolted,
The squares of his mind were empty,
Silence invaded the suburbs.
The current of his feeling failed: he became his admirers. Now he is scattered over a hundred cities
And wholly given over to unfamiliar affections;
To find his happiness in another kind of wood
And be punished under a foreign code of conscience.
The words of a dead man
Are modified in the guts of the living.”

“All poets adore explosions, thunderstorms, tornadoes, conflagrations, ruins, scenes of spectacular carnage. The poetic imagination is not at all a desirable quality in a statesman.”

“Look, stranger, on this island now
The leaping light for your delight discovers,
Stand stable here
And silent be,
That through the channels of the ear
May wander like a river
The swaying sound of the sea.”

“Marriage is rarely bliss
But, surely it would be worse
As particles to pelt
At thousands of miles per sec
About a universe
In which a lover's kiss
Would either not be felt
Or break the loved one's neck.”

“It is, for example, axiomatic that we should all think of ourselves as being more sensitive than other people because, when we are insensitive in our dealings with others, we cannot be aware of it at the time: conscious insensitivity is a self-contradiction.”

“Now the leaves are falling fast,
Nurse's flowers will not last;
Nurses to their graves are gone,
And the prams go rolling on.”

“And the poor in their fireless lodgings, dropping the sheets
Of the evening paper: "Our day is our loss, O show us
History the operator, the
Organiser, Time the refreshing river." And the nations combine each cry, invoking the life
That shapes the individual belly and orders
The private nocturnal terror:
"Did you not found the city state of the sponge,"Raise the vast military empires of the shark
And the tiger, establish the robin's plucky canton?
Intervene. Descend as a dove or
A furious papa or a mild engineer, but descend."”

“In societies with fewer opportunities for amusement, it was also easier to tell a mere wish from a real desire. If, in order to hear some music, a man has to wait for six months and then walk twenty miles, it is easy to tell whether the words, "I should like to hear some music," mean what they appear to mean, or merely, "At this moment I should like to forget myself." When all he has to do is press a switch, it is more difficult. He may easily come to believe that wishes can come true.”

“The poet who writes "free" verse is like Robinson Crusoe on his desert island: he must do all his cooking, laundry and darning for himself. In a few exceptional cases, this manly independence produces something original and impressive, but more often the result is squalor — dirty sheets on the unmade bed and empty bottles on the unswept floor.”

“It's frightfully important for a writer to be his age, not to be younger or older than he is. One might ask, "What should I write at the age of sixty-four," but never, "What should I write in 1940."”

“All pity is self-pity.”

“A real book reads us.”

“In the course of many centuries a few laborsaving devices have been introduced into the mental kitchen — alcohol, coffee, tobacco, Benzedrine, etc.”

“the first flint was flaked this landing was merely
a matter of time. But our selves, like Adam's,
still don't fit us exactly, modern
only in this—our lack of decorum.”

“A grand gesture. But what does it period?
What does it osse? We were always adroiter
with objects than lives, and more facile
at courage than kindness: from the moment”

“In societies with fewer opportunities for amusement, it was also easier to tell a mere wish from a real desire. If, in order to hear some music, a man has to wait for six months and then walk twenty miles, it is easy to tell whether the words, "I should like to hear some music," mean what they appear to mean, or merely, "At this moment I should like to forget myself."”

“The condition of mankind is, and always has been, so miserable and depraved that, if anyone were to say to the poet: "For God's sake stop singing and do something useful like putting on the kettle or fetching bandages," what just reason could he give for refusing? But nobody says this. The self-appointed unqualified nurse says: "You are to sing the patient a song which will make him believe that I, and I alone, can cure him. If you can't or won't, I shall confiscate your passport and send you to the mines."”

“And the poor in their fireless lodgings, dropping the sheets
Of the evening paper: "Our day is our loss, O show us
History the operator, the
Organiser, Time the refreshing river."”