Георг Кристоф Лихтенберг цитаты

„Люди, которым всегда некогда, обыкновенно ничего не делают.“

„Характер человека никогда нельзя понять вернее, чем по той шутке, на которую он обижается.“

„Лучшая сатира, бесспорно, та, в которой столь мало злобы и столь много убедительности, что она вызывает улыбку даже у тех, кого она бьёт.“

„Ничто так не способствует душевному спокойствию, как полное отсутствие собственного мнения.“

„Мы живем в мире, где один дурак создает много дураков, а один мудрый — очень мало мудрых.“

„Не удивительно ли, что люди так часто воюют за религию и так редко живут по её предписанию?“

„Самые здоровые и красивые люди - это те, которых ничего не раздражает.“

„Мне всегда больно, когда умирают талантливые люди, потому что мир нуждается в них больше, чем небо.“

„Несомненный признак всякой хорошей книги это тот, что она нравится тем больше, чем человек становится старше.“

„Если бы Бог захотел создать такого человека, каким его представляют философы, то этого человека пришлось бы в тот же день отправить в сумасшедший дом.“

„Пытаться сделать всё сразу — значит ничего не сделать.“

„Не удивительно ли, что публику, когда она хвалит нас, всегда считают компетентным судьей, но как только она нас порицает, признают неспособной говорить о произведениях ума.“

„Кто имеет меньше, чем желает, должен знать, что имеет больше, чем заслуживает.“

„Изучай все не из тщеславия, а ради практической пользы.“

„Наши слабости нам уже не вредят, когда мы их знаем.“

„Муха, которая не желает быть прихлопнутой, безопасней всего чувствует себя на самой хлопушке.“

„Чтобы поступать справедливо, нужно знать очень немного, но чтобы с полным основанием творить несправедливость, нужно основательно изучить право.“

„Можно и не обладая глубоким умом писать так, что другому понадобится много ума, чтобы понять написанное.“

„Девушка, открывающая душу и тело своему другу, открывает все таинства женского пола.“

„Следует стремиться увидеть в каждой вещи то, чего еще никто не видел и над чем еще никто не думал.“

„Ее нижняя юбка была в широкую красную и синюю полоску и казалась сделанной из театрального занавеса. Я бы много дал, чтобы получить первое место, но спектакль не состоялся.“

„Острый ум — увеличительное стекло; остроумие — уменьшительное.“

„Жалко, что пить воду не является грехом, — воскликнул один итальянец, — какая она была бы тогда вкусная.“

„Не следует доверять человеку, который, утверждая что-либо, кладет руку на сердце.“

„«Есть много людей, более несчастных, чем ты». Это изречение, правда, не служит кровлей, под которой можно было бы жить, однако оно достаточно для того, чтобы под ним укрыться от ливня.“

„Мы, правда, уже не сжигаем ведьм, но сжигаем каждое письмо, в котором содержится правда.“

„Будущее должно быть заложено в настоящем. Это называется планом. Без него ничто в мире не может быть хорошим.“

„Хорошее выражение имеет почти такую же цену, что и хорошая мысль.“

„Кто не понимает ничего, кроме химии, тот и ее понимает недостаточно.“

„Золотое правило: судить о человеке не по его мнениям, а по тому, что делают из него эти мнения.“

„Если голова и книга приходят в столкновение и слышен звук пустого тела, - всегда ли виновата книга?“

„Единственным недостатком хороших книг является то, что они порождают много плохих.“

„Не следует ложиться спать прежде, чем не скажешь себе, что за день ты чему-то научился. То, что понимаю я под словом «научился», это стремление раздвинуть границы нашего научного и какого-либо иного полезного знания.“

„Хороший тон находится октавой ниже.“

„Человек не только любит себя в других, он ещё и ненавидит себя в других.“

„Скрывая свои недостатки, лучше не станешь; наш авторитет выигрывает от той искренности, с которой мы признаем их.“

„Поистине многие люди читают только для того, чтобы иметь право не думать.“

„Как мало приятелей остались бы приятелями, если бы они могли полностью узнать мысли друг друга.“

„Он проглотил много мудрости, но всё это словно попало ему не в то горло.“

„Разве то, что человек может знать, и есть именно то, что он должен знать?“

„Слово «трудность» совершенно не должно существовать для творческого ума.“

„Из всех видов деспотизма самый страшный — деспотизм верования и системы. Большинство людей - рабы моды и нелепых обычаев.“

„Большинство людей живет модой, а не разумом.“

„Насколько лучше жилось бы некоторым людям, если бы они так же мало заботились о чужих делах, как мало заботятся о своих собственных.“

„Сегодня я позволил солнцу встать раньше, чем я.“

„Если бы собаки, осы, пчелы и шершни были одарены человеческим разумом, то они, возможно, овладели бы всем миром.“

„Причина того, что люди так мало запоминают прочитанное, заключается в том, что они слишком мало думают сами.“

„Всеобщий источник нашего несчастья в том, что мы верим, будто вещи действительно являются тем, чем мы их считаем.“

„Просто невероятно, как сильно могут навредить правила, едва только наведешь во всем слишком строгий порядок.“

„Моя ипохондрия является… способностью высасывать из каждого жизненного случая… максимальное количество яда для собственного употребления.“

„Когда святоша выводит замуж за святошу, не всегда получается святая супружеская чета.“

„Великие люди тоже ошибаются, и некоторые из них так часто, что почти впадаешь в искушение считать их людьми незначительными.“

„Я знаю мину показного внимания: это самая глубокая степень рассеянности.“

„Ничто так быстро не старит человека, как постоянная мысль о том, что он стареет.“

„Всё становится более утончённым: музыка когда-то была шумом, сатира — пасквилем, и там, где сегодня говорят «будьте любезны», некогда давали затрещину.“

„Пусть тебя слишком не огорчает незаслуженное порицание; зато ведь и хвалят тебя иной раз ни за что.“

„Рецензенты имеют право не только говорить людям в глаза, что они дураки, но даже доказывать им это.“

„Человек любит общество, будь это даже общество одиноко горящей свечки.“

„Самая занимательная для нас поверхность на земле — это человеческое лицо.“

„Перемудрить — это один из самых позорных видов глупости.“

„Проветривание нации, по моему мнению, безусловно, необходимо для ее просвещения.
Что такое люди, как не старое платье? Их надо проветривать. Каждый может представлять себе это дело, как угодно. Но я представляю себе каждое государство в виде платяного шкафа,
а людей — как платье в шкафу. Правители это те господа, которые его носят, иногда чистят и выбивают, а когда платье износилось и галуны выгорели — его выбрасывают.
Но его не проветривают; а, по- моему, его надо бы развесить на чердаке…“