Мартин Хайдеггер цитаты

страница 3

„…Все мы, включая и тех, кто думает по долгу службы, достаточно часто бедны мыслью, мы слишком легко становимся бездумными. Бездумность – зловещий гость, которого встретишь повсюду в сегодняшнем мире, поскольку сегодня познание всего и вся доступно так быстро и дешево, что в следующее мгновение полученное так же поспешно и забывается.“

„О том, что такое плавание, скажет нам только прыжок в реку.“

„Такой вещи как человек, являющейся человеком благодаря самому себе не существует.“

„Усиливающаяся бездумность проистекает из болезни, подтачивающей самую сердцевину современного человека. Сегодняшний человек спасается бегством от мышления. И все же каждый может выйти в путь размышления по-своему и в своих пределах. Почему? Потому что человек — это мыслящее, т. е. осмысляющее существо. Чтобы размышлять, нам отнюдь не требуется «перепрыгнуть через себя». Достаточно остановиться на близлежащем и подумать о самом близком: о том, что касается каждого из нас — здесь и сейчас, здесь, на этом клочке родной земли, сейчас — в настоящий час мировой истории.“

„Мы часто забываем, что мыслитель, по существу, более действенен там, где его опровергают, а не там, где с ним соглашаются.“

„Мы пришли слишком поздно для Богов,
но слишком рано – для Бытия.
Поэзия Бытия лишь только началась,
и это – Человек.“

„Ужас приоткрывает ничто. В ужасе земля уходит из-под ног. Точнее: ужас уводит у нас землю из-под ног, потому что заставляет ускользать сущее в целом. Отсюда и мы сами — вот эти существующие люди — с общим провалом сущего тоже ускользаем сами от себя. Поэтому в принципе жутко делается не «тебе» и «мне», а «человеку.»“

„…оборот речи и формы речевого оборота входят в обиход. Такой способ речи осуществляется уже в необозримом количестве описаний современного состояния мира. Они описывают то, что по своей сути неописуемо. Ибо это могло бы быть осмысленно только в мышлении, которое есть род зова и которое поэтому иногда должно становиться криком.“

„Главная черта мышления, существовавшего до сих пор, это восприятие.
Способность к этому называют разумом.“

„Все пути мысли более или менее ощутимым образом загадочно ведут через язык.“

„Правильным мы называем представление, которое направлено на свой предмет.“

„В фундаментальном настроении ужаса мы достигли того события в нашем бытии, благодаря которому открывается ничто и исходя из которого должен ставиться вопрос о нём.“

„Можно услышать совершенно непонятную фразу, даже если знаешь данный язык, его словарь и синтаксис. Я, например (из-за умственной неполноценности, конечно), не понимаю многих фраз в текстах Хайдеггера или Гуссерля, они для меня ничего не значат.“

„Станислав Бересь: Вы слишком легко упаковываете Гуссерля и Хайдеггера в один мешок, а во-вторых, одним ударом топора разрубаете многослойную ткань их систем.
— Я отдаю себе отчёт в неслыханной утончённости, необыкновенной деликатности и в разных замечательных идеях, которые высказывали и один, и второй, впрочем, каждый по-своему. Я знаю также, что перечислять их на одном дыхании предосудительно, но чтобы это сделать добросовестно, мы должны были бы проболтать до конца света. Так или иначе, их позиция всегда казалась мне своего рода ужасным ограничением. Это как древняя башня из слоновой кости, в которой они закрылись вместе со своими верными учениками и духовными преемниками и теперь сидят там и долбят, в то время как мир не хочет останавливаться и идет дальше. И что самое худшее, идёт в абсолютно другую сторону.“

„Напрасная шумиха вокруг Хайдеггера не имеет собственно философского смысла, она лишь является симптомом слабости современной мысли, которая, за отсутствием притока свежей энергии, фанатично возвращается к своим истокам, к чистоте своих отношений и в конце века заново с болью переживает свой примитивный облик начала века. Говоря более обобщенно, ситуация с Хайдеггером симптоматична для коллективного возрождения, завладевшего обществом в час подведения векового итога: это возрождение фашизма, нацизма, истребления.“

“The domination of the public way in which things have been interpreted has already decided upon even the possibilities of being attuned, that is, about the basic way in which Da-sein lets itself be affected by the world. The they prescribes that attunement, it determines what and how one "sees."”

“We ourselves are the entities to be analyzed”

“Every questioning is a seeking. Every seeking takes its direction beforehand from what is sought. Questioning is a knowing search for beings in their thatness and whatness.”

“It is said that "being" is the most universal and the emptiest concept. As such it resists every attempt at definition. Nor does this most universal and thus indefinable concept need any definition. Everybody uses it constantly and also already understands what is meant by it.”

“But in fact there is no circle at all in the formulation of our question. Beings can be determined in their being without the explicit concept of the meaning of being having to be already available. If this were not so there could not have been as yet any ontological knowledge. And prob­ably no one would deny the factual existence of such knowledge. It is true that "being" is "presupposed" in all previous ontology, but not as an available concept-not as the sort of thing we are seeking.”

“Do the essences of proposition and of the truth determine themselves from out of the essence of the thing, or does the essence of the thing determine itself from out of the essence of the proposition? The question is posed as an either/or. However does this either/or itself suffice? Are the essence of the thing and the essence of the proposition only built as mirror images because both of them together determine themselves from out of the same but deeper lying root? However, what and where can be this common ground for the essence of the thing and of the proposition and of their origin? The unconditioned (Unbedingt)? We stated at the beginning that what conditions the essense of the thing in its thingness can no longer itself be thing and conditioned, it must be an unconditioned (Un-bedingtes). p. 47”

“What is a thing?”

“Here is the chalk." This is a truth; and here and the now hereby characterize the chalk so that we emphasize by saying; the chalk, which means "this." We take a scrap of paper and we write the truth down: "Here is the chalk.”