Цитаты о лампа

„Надо быть, как лампа, закрытым от внешних влияний ветра, насекомых, и при этом чистым, прозрачным и жарко горящим.“

„У меня есть звезды на небе… но я так тоскую по маленькой лампе, не зажженной у меня в доме.“

„Бывают лампы в сотни ватт,
но свет их резок и увечен,
а кто слегка мудаковат,
порой на редкость человечен.“

„Вы знаете зачем вы создали лампу накаливания?
— Нет, но я думаю правительство скоро поймет, как брать с людей за это деньги!“

„НЕОПРЕДЕЛЁННОСТЬ – это словно широко открываешь глаза в темноте, потом с трудом закрываешь, потом открываешь, и тебя ослепляют сверкающие серебряные точки, возникшие от давления на роговицы глаза, косишь, крутишься, сосредотачиваешься, потом снова ты ослеплён, но ты хотя бы, так или иначе, видел свет. Возможно, свет хранился в углублениях, или удерживался в радужной оболочке, или прилипал к кончикам всех нервов и вен. Затем твои глаза снова закрываются, и перед веками появляется искусственный свет, наверное, просто лампочка или паяльная лампа! Боже, он горячий! Мои ресницы и брови скручиваются и плавятся, распространяя отвратительнейший запах горелых волос, и через Красную Прозрачность света в моих веках крупным планом я вижу движение Кровяных Клеток, двигающихся, когда я перемещаю взгляд туда-сюда, словно снимая документальный фильм про амёбу и планктон, похожий на желе, прозрачные живые формы развития человека, они должны быть маленькими, я не могу их чувствовать, мои глаза должны иметь способность видеть вещи отчётливее, чем я ожидаю, это похоже на микроскоп, но это больше не имеет значения, потому что они сейчас воспламеняют меня, да, я уверен в этом, я горю, чёрт возьми.“

„Чтобы лампа светила, нужно всё время подливать в неё масло.“

„Радость в жизни — то же самое, что масло в лампе. Как только масла становится мало, сжигается фитиль и, сжигаясь, перестаёт светить и только дымит черным, вонючим дымом.“

„Раньше в твоих глазах отражались костры, теперь лишь настольная лампа — рассеянный свет.“

„Смерть есть угасание света лампы в лучах рассвета, а не угасание солнца.“

„… свобода — это волшебная лампа; когда человек трет ее с этической страстью, то для него возникает Бог.“

„И сейчас я хочу, чтобы все в каждой стране раскрыли это внутреннее содержание жизни при содействии министерств образования любого правительства. Зажечь лампу так просто, так легко. Однако, этого процесса зажжения лампы достаточно, чтобы устранить все проблемы тьмы“

„Успех — скверный учитель. Он кружит голову. Он ненадёжен. Бизнес-план или новейшая технология — верх совершенства сегодня, завтра могут так же безнадёжно устареть, как восьмидорожечные магнитофоны, телевизоры на электронных лампах или мэйнфреймы. Я пристально следил за тем, как это происходило. Долгое и внимательное наблюдение за множеством компаний помогло извлечь неплохие уроки, научило, как планировать на годы вперед.(«Дорога в будущее», 1995)“

„Вы знаете, зачем вы создали лампу накаливания?“

„Мы иногда ходим в магазины карнавальных костюмов и закупаемся там масками, всякими цветными лампами и разными такими штуками… Когда на всех какие-нибудь костюмы, становится легче общаться…“

„Где больше радости, там есть направление активности человека, потому что сокровенные глубины каждого — это, воистину, зажженная лампа Целостного Знания, вся организующая сила знания, только блаженство; людям нет необходимости страдать“

„Следите за лампами, сигнализирующими старт! Одна лампа! Две лампы! Три лампы! Четыре лампы! Пять кругов!“

„И когда-нибудь потом… Я буду жить на берегу, в построенном из песка городе, который от набега волн становится только прекраснее, и освещённом четырьмя советскими лампами, буду держать в руках карточку другой, думать, почему я называю это карточкой, а не фотографией, и бесконечно смотреть на море… Вдаль…
Ты скажешь — это романтика?.. Нет, это не романтика.. Там всегда остаётся надежда… Надежда на то, что может никогда и не сбыться… Она просто есть.. Здесь нет надежды.. Есть безнадёжность… Есть потеря. Это потеря всего, что у меня было, если знать — что было для меня — всем… Это неимение ничего за огромной глубиной мысли и бесконечности песка… И даже не сон… Реальность, но без мечты. Где солнце — только нарисованная на небе мечта, а подлинные — только море и карточка. Карточка… Та, в ком я оставил свою зиму и похоронил свои улыбки… Та… Впрочем, это уже неважно.
Просто берег. И вода… И без ветра… И без слёз… И без тебя… да и без меня…
И без любви…
Темно.“

„Известно ли тебе где у женщины G-Spot?
— Чего? Чего? Что это за хренов G-spot? Скажите мне где он находится, и я смогу немного повеселится! Несколько раз я почти находил его! В следующий раз, я возьму с собой свою чертову шахтерскую лампу и проведу тщательный осмотр!“

„Сегодня как раз формируются такие траектории становления нового технологического уклада. Складывается его ядро, состоящее из нано-, био- и информационно-коммуникационных технологий. Несмотря на кризис, оно растет с темпом около 35% в год, привлекая инвестиции сверхвысокой экономической эффективностью. Например, освоение нанотехнологий позволило совершить качественный скачок в генерации электроэнергии из солнечного света - удельная стоимость единицы мощности на солнечных батареях сравнялась с тепловыми электростанциями. Другой пример - светодиоды, которые на два порядка эффективнее традиционных ламп. Область применения новых технологий постепенно становится всё обширнее, в передовых странах новый технологический уклад составляет уже 3-5% ВВП, постепенно становясь локомотивом экономического роста, который вытягивает экономику из депрессии".)“

„Вот мотылек залетный
Пляшет над лампой — мал,
Хрупок, как дух бесплотный,
Вспыхнул, сверкнул, пропал.“

„Я тут недавно встретила свое прошлое — оно все так же сидит перед компьютером и у него все те же царапинки на запястье.
Знаешь опять весна, а я снова брошена, то есть все та же — мелкая, неуютная, солнце в глазах и руки в чернильной пасте.
Время не режет — просто меняет рейтинг, Вроде бы был ребенок — теперь божок, Холодно, — плачет, — холодно мне, согрейте! Только ухватишь за руку — обожжет. Слушай, до нас ему, в общем-то, мало дела, Так, проходя, морщинку смахнуть с чела, Знаешь, я даже как-то помолодела, Снова линяю в гости по вечерам. То есть бежать, бежать — и всегда на старте, Вроде бы так старалась, жила, росла, Помнишь, была такая — ни слов, ни стати, Вот и теперь примерно такой расклад. Даже неясно — девочка или мальчик, А разобраться так и не довелось. Помнишь, ходил дракончих, ночной кошмарчик, Зыркал недобро, цепко из-под волос. Брызгалась лампа искорками в плафоне, Ноги росли, плыла голова, а ты Жил у меня паролем на телефоне — Те же четыре буквы — для простоты. Слышишь — ее не трогать, она укусит, Или засадит в горло свою любовь, Время меня застало на третьем курсе, Дав мне четыре года побыть любой. То есть побыть собой. Ну скажи на милость, Дергалась, трепыхалась — и хоть бы хны. Ты вот ну хоть на чуточку изменилась, Кроме короткой стрижки в разводах хны? Видимо, слишком мало тебя пороли, Мало стучали в темечко мастерком. Ходишь, запоминаешь его паролем, Мечешься, забываешь его стихом. Время не лечит — просто меняет роли, После спектакля — тот же виток судьбы. Если ты набиваешь его паролем, Значит, ты не сумеешь его забыть. Что же, не веришь? Радуйся, смейся, спейся, Мучайся, издевайся, на том стоим. Только ты снова щелкаешь по бэкспэйсу, только он снова снится тебе своим.“

„Хиротаро выпрямился и перечитал иероглифы, написанные его рукой на Валеркином теле. «Проснись… Будь снова другом моим, Уснувший в траве светлячок». Это хокку было первым, что пришло ему в голову, когда он склонился над умирающим мальчиком. Он больше не мучился от стыда перед этими людьми. Если поэзия обладала хоть какой-нибудь силой, то она обязана была проявить эту силу сейчас.
― Бумага, ― негромко сказал Хиротаро, отходя к столу. Петькина мамка торопливо оторвала листок от настенного календаря и протянула его японцу. Хиротаро присел к столу и в свете лампы, которую держал у него над головой дед Артем, написал прямо на каком-то рисунке еще одно хокку. «Жаворонок в вышине… А лишь вчера резвился На том же месте другой». Затем он повернулся к деду, снял колпак с лампы и поджег календарный листочек. Все как завороженные смотрели на этот второй огонек, а японец, дождавшись, когда он прогорит, бросил его в пустой стакан.
― Вада, ― отрывисто сказал он. Петькина мамка плеснула в стакан из ковшика, и Хиротаро помешал в нем ложкой, стараясь растворить весь пепел. ― Степь ехать нада, ― наконец, сказал он. ― Кагда солнце придет, эта вада ему пить нада.
― В степь так в степь, ― сразу согласился дед Артем.“

„Высоко вверху большие лампы боролись с мраком, нависавшим, словно брюхо дохлого кита, дрейфующего в глубинах океана.“

„Целую её, обнимаю её и усталость сразу уходит, чувствую себя льдом, она такая тёплая, растопит меня. И спустя немного времени, выключаю свет лампы, снег хлопьями опускается вниз на её вздохи.“

„Запахи неизменны. Есть запахи, которые не меняются из века в век, - запахи печей, дорог, хлеба. Повсюду пахнут одинаково столовые, общежития, во всем мире одинаково пахнут гостиницы, отели - и в Японии и в Архангельске. То же и с людьми. Лесорубы на Сахалине пахли, как и здесь, в Кислицах, как и когда-то, когда отец приезжал из леса, а я сидел у него на коленях, уткнувшись ему в жилет.
И эти конторы, самые разные (сколько я их повидал!) - и маленькие конторы сплавщиков с керосиновыми лампами, и лесные, и районные, - хранили тот же запах: бумаг, железных ящиков, клея.
Память на запахи - особый раздел или аппарат памяти. Они помнятся десятилетиями - запахи тола, горелой брони, запахи шинели, госпиталя, не определенные никакими словами, таблицами, приборами. Запахи прошлого.“

„Мы бережно относимся к деталям и аксессуарам. Мы строго следим за подлинностью костюмов, к чему обязывает нас точность и правдивость декораций. Эти серые декорации, эти настоящие военные мундиры, языки муслина, развеваемые вентилятором над поленом в черном очаге, блик белой краски, изображающий пламя лампы или свет фонаря, котенок, пробирающийся по наклонной доске, — вот они на экране. Они полны захватывающего реализма, необыкновенной выразительности и создают полную иллюзию подлинности. Вы живете в созданной ими обстановке, видите это пламя, слышите грохот снарядов и вместе с котенком спускаетесь в подвал проклятого замка. Самый реалистический театр с самыми правдоподобными декорациями и притом пользующийся могущественной силой слова никогда не передаст с таким реализмом, с такой правдивостью, как кино, этот коротенький сценарий, который идет на экране каких-нибудь десять минут…“

„Когда гаснет свет дня и вступает в свои права ночь, коротаемая с рукодельем под лампой или с кастетом и ножом в кармане, на сцене появляются люди, которых не ведут по жизни под уздцы, и чаще всего это женщины, иногда, правда, и очень молодые мужчины, ведь когда они станут старше, для клиентов они будут представлять ещё меньший интерес, чем пожилые женщины. Женщины для гомосексуалистов, что естественно, не представляют интереса ни на какой стадии. Итак, Пратер распахивает ворота, ведущие на панель.“

„Коли была б дана мне Аладдина власть,
И предо мной восстал раб лампы чудной, джинн,
- Любовь твою ему я б повелел украсть,
Чтоб я тобою был пожизненно любим …“

„Интерьерный сноб: лицо, испытывающее навязчивую потребность жить в «клёвой» обстановке. Культовые объекты — чёрно-белые художественные фотографии в рамках (работы Дианы Арбус — одни из любимых), простая сосновая мебель, матово-чёрные продукты высокой технологии: телевизор, стерео, телефоны; галогеновые лампы, стул или стол в стиле пятидесятых, в вазе — свежие цветы с незнакомыми названиями.“

„Трудно понять, что у тебя на уме,
Где горят газовые лампы
И ветер носит мусор
Вокруг рекламных щитов.“

„Весь нижний этаж теткиного дома был занят рестораном, и каким рестораном! По справедливости он считался самым лучшим в Москве. И не только потому, что размещался он в двух больших залах со сводчатыми потолками, расписанными лиловыми лошадьми с ассирийскими гривами, не только потому, что на каждом столике помещалась лампа, накрытая шалью, не только потому, что туда не мог проникнуть первый попавшийся человек с улицы, а еще и потому, что качеством своей провизии Грибоедов бил любой ресторан в Москве,
как хотел, и что эту провизию отпускали по самой сходной, отнюдь не обременительной цене.“

„Писатель взял яркого героя и повесил его вместо лампы.“