Цитаты о жилье

„Кто жил в одиночестве — нетороплив.“

—  Михаил Сафарбекович Гуцериев российский предприниматель, меценат 1958

„Такие слишком медовые эти луны, такие звезды — острые каблуки, меня трясет от каждого поцелуя, как будто губы — голые проводки, а мне бы попивать свой чаек духмяный, молиться молча каждому вечерку, меня крутили, жили, в ладонях мяли и вот случайно выдернули чеку, за это даже в школе бы физкультурник на год освободил от своей физры, меня жует в объятьях температурных, высинивает, выкручивает навзрыд, гудит волна, захлестывает за борт, а в глазах тоска, внутри непрерывный стон, но мне нельзя: апрель — у меня работа и курсовик пятнадцатого на стол.
Играю свои безвьшгрьшгные матчи, диктую свой отточенный эпилог, чтоб из Москвы приехал прекрасный мальчик и ткнулся носом в мой обожженный лоб. А дома запах дыма и вкус ванили, а дом-то мал и грязен, как я сама, а мне не написали, не позвонили, не приоткрыли тайные закрома. Таскаюсь по проспектам — как будто голой, да вот любой бери меня не хочу — и город цепко держит клешней за горло, того гляди задушит через чуть-чуть, приду под вечер, пью, залезаю в ванну, как тысячи таких же, как я, девиц, а что у вас немедленно убивало, здесь даже не хватает на удивить.
И это не любовь — а еще покруче, все то, что бьет наотмашь, издалека. Такие слишком синие эти тучи, такие слишком белые облака.
Ребята, мой плацдарм до травинки выжжен, разрытые траншеи на полдуши. Ребята, как же я вас всех ненавижу, всех тех, кто знает, как меня рассмешить. Вы до конца на мне затянули пояс, растерли закостенелое докрасна, а после — все, свободна, билет на поезд, и поезжай в свой Питер. А в нем весна.
Но мне в большом пакете сухпай на вынос отдали, нынче кажется, все на свете, мне б успокоить это, что появилось, хоть выносить, оставить в себе до смерти. Да вы богатыри — ведь пробить непросто махину эту — а по последней версии, сто шестьдесят четыре живого роста, полцентнера почти неживого веса. Да, я вернусь когда-нибудь, да, наверно, опять вот так, минуточкой, впопыхах, но у тебя очки и немножко нервно, и волосы — специально, чтоб их вдыхать.
И как я научилась при вас смущаться и хохотать до привкуса на губах, как вы так умудряетесь помещаться в моей башке, не большей, чем гигабайт? В моих руках, продымленных узких джинсах, в моих глазах, в прожилочках на висках — как удалось так плотно расположиться и ни на миг на волю не отпускать? А жизнь совсем иначе стучит и учит — не сметь считать, что где-нибудь ждут-грустят. Как вы смогли настолько меня прищучить, что я во сне просыпаюсь у вас в гостях? Ведь я теперь не смогу уже по-другому, закуталась в блестящее волокно. Такие слишком длинные перегоны, такой свистящий ветер через окно.
Уйдите и отдайте мое хмельное, земное одиночество, мой фетиш. А может быть, я просто немножко ною, чтобы проверить, все ли ты мне простишь.“

—  Аля Кудряшева 1987

„Если гражданина заставляют платить за образование и медицинское обслуживание, пенсию накапливать из собственных средств, жилье и коммунальные услуги оплачивать полностью, по рыночной цене, то зачем мне такое государство?! С какой стати я должен еще платить налоги и содержать безумную армию чиновников? Я всегда на всех уровнях говорил, что здравоохранение, образование и наука должны обеспечиваться из бюджета. Если государство сваливает эту заботу на нас самих, пусть исчезнет, нам будет гораздо легче!“

—  Жорес Иванович Алферов советский и российский физик, лауреат Нобелевской премии по физике 1930 - 2019

„Моя бабушка рассказывала мне столько влажных историй, какой Сталин был ***нный парень, как при нем ***ись жилось, а через минуту она рассказывает, как ей однажды повезло, вместо одной буханки хлеба ей досталось две.“

—  Алексей Шевцов (itpedia)

„Раньше было лучше, вы жили в совке, вам было насрать на курс доллара, лишь бы очередь за хлебом длинная не была, да? Но еще раньше было точно лучше — крепостных имели, вот же было время! А еще раньше было точно лучше, средневековье, ммм! Сколько сказок про принцесс, замки, кони, романтика! Но массовые геноциды, бубонную чуму, что-то не вспоминают. Зато еще раньше было точно лучше — ***нул бабу по голове и утащил ее к себе в пещеру. Эх, было время!“

—  Алексей Шевцов (itpedia)

„Я на земле так гнусно жил, что, если окажусь в аду,
Меня станут избегать и грешники, и сатана.“

—  Низами Гянджеви классик персидской поэзии, один из крупнейших поэтов средневекового Востока. 1141 - 1209

„У меня было прекрасное время в детстве, когда я жил со своими братьями, у нас было много развлечении, но я всегда чувствовал себя одиноким.“

—  Майкл Джексон американский артист, актёр, автор и исполнитель песен 1958 - 2009

„На бойне любви убивают лишь лучших, не слабых, уродливых и невезучих. Не надо бояться подобной кончины. Убит не любовью? Знать, жил мертвечиной!“

—  Джалаледдин Руми персо-таджикский поэт-суфий 1207 - 1273

„Однажды на корабль грамматик сел ученый,
И кормчего спросил сей муж самовлюбленный: «Читал ты синтаксис?» — «Нет», — кормчий отвечал.
«Полжизни жил ты зря!» — ученый муж сказал. Обижен тяжело был кормчий тот достойный,
Но только промолчал и вид хранил спокойный. Тут ветер налетел, как горы, волны взрыл,
И кормчий бледного грамматика спросил: «Учился плавать ты?» Тот в трепете великом
Сказал: «Нет, о мудрец совета, добрый ликом». «Увы, ученый муж! — промолвил мореход.-
Ты зря потратил жизнь: корабль ко дну идет».“

—  Джалаледдин Руми персо-таджикский поэт-суфий 1207 - 1273

„Я жил на грани безумия, желая познать причины, стучал в дверь. Она открылась. Я стучал изнутри!“

—  Джалаледдин Руми персо-таджикский поэт-суфий 1207 - 1273

„Если человек не достиг своей цели или не воплотил свою мечту,значит он жил по принципу-не дай себе проявить себя…“

—  Татьяна Егоровна Соловова

„И ломать меня ломали,
И терзать меня терзали,
Гнули, гнули до земли,
А я выпрямился… Я не клялся, не божился,
Я легко на свете жил.
Хоть в четыре стенки бился,
Волком на луну не выл… Можно плюнуть с горки в реку,
Поднатужиться, напрячься
И подпрыгнуть на вершок.
Можно душу человеку
Измолоть на порошок…“

—  Олег Иванович Даль советский актёр 1941 - 1981

„В наших боях я увидел самого лучшего армянина – смирившегося со смертью, воина, ринувшегося на врага с решительностью победить любой ценой. Узнал и самого плохого армянина – совершившего трусливое преступление. Первый готов погибнуть ради бессмертия и продолжения жизни своего народа и чести его оружия; второй — жил бы любой ценой для того, чтобы жила слава врага.“

—  Гарегин Нжде армянский военный и государственный деятель 1886 - 1955

„Когда ты говоришь человеку «Я тебя люблю!», это означает «Я хочу, чтобы ты жил вечно!»“

—  Антоний Сурожский епископ Русской православной церкви, митрополит Сурожский, философ, проповедник 1914 - 2003

„«И я бы жил нормально, но увы, я привык смотреть куда-то выше вашей головы» — Сверху видно всё“

—  Guf Российский артист, рэпер и основатель лейбла ZM 1979

„Когда мы жили в Колорадо, там выпал снег. Наш кот — а я кошатник — захотел выйти из дома, и я открыл ему дверь, но он не выходил. Просто продолжал вопить. До этого он видел снег, и я не мог понять, что случилось. Я снова и снова открывал перед ним другие двери, а он опять не выходил. Потом Джинни сказала «О, он ищет дверь в лето». Я махнул на кота рукой, попросил её не говорить больше ни слова и написал роман «Дверь в лето» за 13 дней.“

—  Роберт Хайнлайн американский писатель-фантаст 1907 - 1988

„В городе [Припять] работает охрана, чтобы не воровали металл, но его итак почти не осталось. Обыкновенные перила в жилых домах, все спилено. Ранее опечатанные квартиры теперь с выломанными дверями. Растащили все. Люди — животные, не имеющие ни страха, ни уважения, ни сочувствия. Лишь только блеск выгоды в глазах.“

—  Алексей Шевцов (itpedia)

„Говорят, что грешил, что не к сроку свечу затушил…
Как умел, так и жил, а безгрешных не знает природа.“

—  Булат Шалвович Окуджава советский и российский поэт, композитор, литератор, прозаик и сценарист 1924 - 1997

О Владимире Семеновиче Высоцком.

„7 ноября 1960 года Че Гевару пригласили на парад на Красную площадь. Он был наслышан об этой церемонии, видел ее на экранах кинотеатров и теперь волновался. Так как он являлся гостем Министерства внешней торговли, ему отвели место на гранитных трибунах недалеко от Исторического музея. Я мерз рядом с ним. Вдруг к нам прибежал запыхавшийся сотрудник аппарата ЦК и сказал, что Хрущев приглашает Че Гевару подняться на трибуну Мавзолея. Че отказался, считая, что по рангу он не достоин стоять рядом с «небожителями», полагая, что на Мавзолей должны подниматься или главы правительств, или лидеры братских партий. Посланец ушел, но спустя некоторое время он возвратился с категорическим приглашением-приказом подняться на Мавзолей. Гевара подчинился. Мне запомнилось его посещение одного советского дома. Большинство из нас жило в коммунальных квартирах, не пригодных для приема гостей. С трудом нашли приличную однокомнатную квартиру в высотном доме на Котельнической набережной, где тогда проживал А. И. Алексеев — будущий посол на Кубе, хорошо знавший Гевару. Мы собирались «шикануть» и поразить гостя русскими деликатесами: икрой, янтарной семгой, душистым осетром и прочей вкуснятиной. Но каково же было наше изумление, когда Гевара, увидев это богатство на столе, сказал, что он не ест рыбного, поскольку оно провоцирует приступы астмы. На часах было около часа ночи, все магазины закрыты, мы — в панике… Но гость с разрешения хозяйки заглянул в холодильник и, обнаружив там полбатона самой дешевой чайной колбасы, с удовольствием стал уплетать ее, приговаривая: «Не ел ничего более вкусного за все время пребывания в СССР!» За столом зашел разговор о роли личности и революции. Он сказал, что даже сейчас не может сказать, выстоит ли кубинская революция в условиях, когда США обрушили на нее блокаду и диверсии. Но даже при самых трагических вариантах развязки нам не надо будет искать его в списках политических беженцев, нашедших кров в иностранных посольствах. «Я буду защищать революцию и предпочту погибнуть с автоматом на баррикадах, нежели воспользоваться дипломатическим убежищем». Он развивал мысль о том, что любой политик, которому народ на выборах доверил свою судьбу, обязан отстаивать идеалы народа даже ценой собственной жизни. Он осуждал тех политиков, которые в трудных ситуациях ломаются, подают в отставку, предают поверивших им людей, лишь бы сохранить свою жизнь. Вскоре я уехал в Мексику и за деятельностью Че Гевары следил по прессе, по рассказам наших общих друзей. Его гибель в Боливии застала меня в Мексике. Сердца многих людей отказывались принять трагическую весть. Я был среди них. Человечество осиротело, потеряв, возможно, самого цельного, благородного и чистого из своих сыновей. Это был подлинный Дон Кихот нашего времени, настоящий рыцарь без страха и упрека. Он сам создал революционный жертвенник, добровольно взошел на него и вознесся в мировую историю как беззаветный служитель вечной идеи социальной справедливости.“

—  Николай Сергеевич Леонов генерал-лейтенант КГБ в отставке; доктор исторических наук 1928