Цитаты о Блок

Коллекция цитат на тему блок, мужчины, человек, стих.

Цитаты о Блок

Билл Клинтон фото
Лев Давидович Троцкий фото

„Для оценки внутрипартийных блоков решающее значение имеют прежде всего два вопроса: 1) против кого или чего блок направлен? 2) каково соотношение сил внутри блока?“

Лев Давидович Троцкий (1879–1940) революционный деятель рабочего движения XX века

Л. Д. Троцкий, «От царапины — к опасности гангрены» (24 января 1940 г.).— Троцкий Л. Д. В защиту марксизма.— Iskra Research, 1997.— с. 172. В «Бюллетене оппозиции (большевиков-ленинцев)» № 82—83 эта статья опубликована с сокращением.
Подтверждённые цитаты, В эмиграции, В Мексике

Уинстон Черчилль фото

„Если бы нам удалось собрать в Европе хотя бы десяток хорошо вооружённых государств, объединившихся для сопротивления агрессии, направленной против любого из них, объединившихся для контрнападения на агрессора в рамках единого плана, тогда мы были бы настолько сильны, что непосредственная опасность была бы предотвращена и мы добились бы передышки для создания в дальнейшем ещё более обширного аппарата мира. Разве это не много лучше, чем быть втянутым в войну поодиночке, уже после того, как половина тех, кто мог быть нашими друзьями и союзниками, оказались повергнутыми один за другим? Ни одной нации нельзя предлагать присоединиться к этому торжественному обязательству, не дав ей уверенности в силе и доблести ее товарищей […] К числу государств, которых надо спросить, желают ли они присоединиться к Великобритании и Франции для исполнения этого особого долга, относятся Югославия, Румыния, Венгрия и Чехословакия. Эти страны можно раздавить поодиночке, но объединённые — они представляют огромную силу. Затем идут Болгария, Греция и Турция. […] Но даже и это явилось бы только началом. На востоке Европы находится великая держава Россия, страна, которая стремится к миру; страна, которой глубочайшим образом угрожает нацистская враждебность, страна, которая в настоящий момент стоит как огромный фон и противовес всем упомянутым мною государствам Центральной Европы. Нам безусловно незачем идти на поклон к Советской России или сколько-нибудь твёрдо рассчитывать на выступление русских. Но какими бы близорукими глупцами мы были, если бы сейчас, когда опасность так велика, мы чинили бы ненужные препятствия присоединению великой русской массы к делу сопротивления акту нацистской агрессии. […] Мне возразят: «но ведь это означает окружение Германии». Я отвечаю: «Нет, это — окружение агрессора». Нации, связанные уставом Лиги, никогда, как бы могущественны они ни были, не смогут угрожать миру и независимости какого-либо другого государства. Такова сама сущность того, что объединило их. Создать военный блок против одного определённого государства было бы преступлением. Но создать блок для взаимной защиты против возможного агрессора не только не преступление, но высочайший моральный долг и добродетель. Мы хотим для себя лишь такой безопасности, которую мы готовы полностью предоставить и Германии.“

Уинстон Черчилль (1874–1965) британский государственный и политический деятель, военный, журналист, писатель

Речь «Вопросы войны и мира. Европа стоит перед выбором». Манчестер, 9 мая 1938 г
Вариант: Если бы нам удалось собрать в Европе хотя бы десяток хорошо вооружённых государств, объединившихся для сопротивления агрессии, направленной против любого из них, объединившихся для контрнападения на агрессора в рамках единого плана, тогда мы были бы настолько сильны, что непосредственная опасность была бы предотвращена и мы добились бы передышки для создания в дальнейшем ещё более обширного аппарата мира. Разве это не много лучше, чем быть втянутым в войну поодиночке, уже после того, как половина тех, кто мог быть нашими друзьями и союзниками, оказались повергнутыми один за другим? Ни одной нации нельзя предлагать присоединиться к этому торжественному обязательству, не дав ей уверенности в силе и доблести ее товарищей […] К числу государств, которых надо спросить, желают ли они присоединиться к Великобритании и Франции для исполнения этого особого долга, относятся Югославия, Румыния, Венгрия и Чехословакия. Эти страны можно раздавить поодиночке, но объединенные — они представляют огромную силу. Затем идут Болгария, Греция и Турция. […] Но даже и это явилось бы только началом. На востоке Европы находится великая держава Россия, страна, которая стремится к миру; страна, которой глубочайшим образом угрожает нацистская враждебность, страна, которая в настоящий момент стоит как огромный фон и противовес всем упомянутым мною государствам Центральной Европы. Нам безусловно незачем идти на поклон к Советской России или сколько-нибудь твердо рассчитывать на выступление русских. Но какими бы близорукими глупцами мы были, если бы сейчас, когда опасность так велика, мы чинили бы ненужные препятствия присоединению великой русской массы к делу сопротивления акту нацистской агрессии. […] Мне возразят: «но ведь это означает окружение Германии». Я отвечаю: «Нет, это — окружение агрессора». Нации, связанные уставом Лиги, никогда, как бы могущественны они ни были, не смогут угрожать миру и независимости какого-либо другого государства. Такова сама сущность того, что объединило их. Создать военный блок против одного определенного государства было бы преступлением. Но создать блок для взаимной защиты против возможного агрессора не только не преступление, но высочайший моральный долг и добродетель. Мы хотим для себя лишь такой безопасности, которую мы готовы полностью предоставить и Германии.

Борис Леонидович Пастернак фото

„Я хочу сказать несколько слов о Тарасе Шевченко как переводчик. По важности, непосредственности действия на меня и удаче результата Шевченко следует для меня за Шекспиром и соперничает с Верленом. Вот с какими двумя великими силами сталкиваюсь я, соприкасаясь с ним. Из русских современников и последователей Пушкина никто не подхватывал с такою свободою Пушкинского стихийного развивающегося, стремительного, повествовательного стиха с его периодами, нагнетаниями, повторениями и внезапно обрывающимися концами. Этот дух четырехстопного ямба стал одной из основных мелодий Шевченки, такой же природной и непреодолимо первичной, как у самого Пушкина. Другой, дорогой для меня и редкостной особенностью Шевченки, отличающей его от современной ему русской поэзии и сближающей его с позднейшими ее явлениями при Владимире Соловьеве и Блоке, представляется глубина евангельской преемственности у Шевченки, которою он пользуется с драматической широтой Рембрандта, Тициана или какого-нибудь другого старого италианского мастера. Обстоятельства из жизни Христа и Марии, как они сохранены преданием, являются предметом повседневного и творческого переживания этого большого европейского поэта. Наиболее полно сказалась эта черта в лучшем из созданий «кобзаря», поэме «Мария», которую я однажды был счастлив перевести, но можно сказать, что у Шевченки нет ни одной строчки, которая не была бы овеяна тем же великим освобождающим духом. <…“

Борис Леонидович Пастернак (1890–1960) российский поэт и писатель

Автограф выступления на радио, 1946 г.
Проза

Григорий Алексеевич Явлинский фото
Сергей Александрович Есенин фото

„Блок по недоразумению русский.“

Сергей Александрович Есенин (1895–1925) русский поэт

из письма к Р.В. Иванову-Разумнику, Ташкент, май 1921 г.

Анна Андреевна Ахматова фото

„…И снова я уже после Революции (21 января 1919 г.) встречаю в театральной столовой исхудалого Блока с сумасшедшими глазами, и он говорит мне: «Здесь все встречаются, как на том свете».“

Анна Андреевна Ахматова (1889–1966) одна из известнейших русских поэтесс XX века, писатель, литературовед, литературный критик, переводчик

Из «Воспоминаний об Александре Блоке»

„Как много их (женщин), которых якобы "любил Блок."“

Эмиль Кроткий (1892–1963) российский и советский поэт, сатирик, фельетонист

"Отрывки из ненаписанного"
Источник: http://lib.ru/ANEKDOTY/KROTKIJ/nenapisannoe.txt

„Душевные блоки, люди в коробках, я в шоке
Залипли, как кнопки на старой Nokia“

Источник: Песня Каждый день, каждую ночь
Источник: Песня Каждый день, каждую ночь

Борис Леонидович Пастернак фото

„Блок — это явление Рождества во всех областях русской жизни.“

Борис Леонидович Пастернак (1890–1960) российский поэт и писатель

Проза
Вариант: Блок — это явление Рождества во всех областях русской жизни.

Eazy-E фото

„Я знал, что это "muthaphukka" по имени Луи. Каждый день ниггер говорил дерьмо, но сегодня он пытался сделать меня. Он опустил свой блок с пистолетом и взглядом. Хаки черный костюм и Доки-Брейдс (расщеску) в его волосах“

Eazy-E (1963–1995) американский рэпер

I knew this muthaphukka named Louie. Every day the nigga talk shit but today he tried to do me. He rolled down my block with a pistol and a stare. A black khaki suit and dooky brades in his hair
Sorry Louie lyrics
Музыкальные альбомы, Str8 off tha Streetz of Muthaphukkin Compton (1995)
Источник: «Sorry Louie lyrics».lyricsty.com http://www.lyricsty.com/eazy-e-sorry-louie-lyrics.html

Дуглас Коупленд фото
Ислам Абдуганиевич Каримов фото
Игорь Северянин фото
Владимир Владимирович Маяковский фото

„У меня из десяти стихов — пять хороших, три средних и два плохих. У Блока из десяти стихотворений — восемь плохих и два хороших, но таких хороших, мне, пожалуй, не написать.“

Владимир Владимирович Маяковский (1893–1930) русский, советский поэт-футурист, драматург, публицист

Из воспоминаний. Лев Никулин о разговоре с Маяковским после выступления Блока в Политехническом музее.
(Лев Никулин, 1955).

Лев Николаевич Толстой фото

„У меня от Думы три впечатления: комичное, возмутительное и отвратительное. Комичное в том понимании, какое оттенял Шопенгауэр, то есть противоположное естественному, нужному. Вот как если упал человек, когда он должен идти и не падать. Делается именно то, чего не нужно делать. Комичное, потому что мне все кажется, будто эти дети играют во взрослых. Ничего нового, оригинального и интересного нет в думских прениях. Все это слышано-переслышано. Никто не выдумал и не сказал ничего своего. У депутатов все перенято с европейского, и говорят они по-перенятому, вероятно, от радости, что у них есть «кулуары», «блоки» и прочее и что можно все это выговаривать. Наша Дума напоминает мне провинциальные моды. Платья и шляпки, которые перестали носить в столице, сбываются в провинцию, и там их носят, воображая, что это модно. Наша Дума — провинциальная шляпка. Возмутительным в ней кажется то, что, по справедливым словам Спенсера, особенно справедливо для России: все парламентские люди стоят ниже среднего уровня своего общества и вместе с тем берут на себя самоуверенную задачу разрешить судьбу стомиллионного народа. Наконец, Дума отвратительна — по грубости, неправдивости выставляемых мотивов, ужасающей самоуверенности, а главное, озлобленности. Такая Дума никому не нужна.“

Лев Николаевич Толстой (1828–1910) русский писатель и мыслитель
Георгий Владимирович Иванов фото
Георгий Владимирович Иванов фото
Михаил Борзыкин фото
Илья Григорьевич Эренбург фото
Сергей Евгеньевич Нарышкин фото

„У меня есть фантастическое предложение: я бы предложил европейским партнёрам изгнать из блока НАТО США. И я уверен, что после этого уровень стабильности и безопасности в Европе довольно быстро вернётся в должное состояние.“

Сергей Евгеньевич Нарышкин (1954) российский государственный деятель, действительный государственный советник Российской Федерации 1 класса

Источник: Нарышкин предложил изгнать США из НАТО http://www.rg.ru/2014/11/25/narishkin-site-anons.html

Илья Григорьевич Эренбург фото

„Львов был мелким почтовым служащим, жил на казённой квартире на Мясницкой; он думал, что его дочки спокойно выйдут замуж, а дочки предпочли подполье. Надя Львова была на полгода моложе меня, когда её арестовали, ей ещё не было семнадцати лет, и согласно закону её вскоре выпустили до судебного разбирательства на поруки отца. Она ответила жандармскому полковнику: «Если вы меня выпустите, я буду продолжать моё дело». Надя любила стихи, пробовала читать мне Блока, Бальмонта, Брюсова. А я боялся всего, что может раздвоить человека: меня тянуло к искусству, и я его ненавидел. Я издевался над увлечением Нади, говорил, что стихи — вздор, «нужно взять себя в руки». Несмотря на любовь к поэзии, она прекрасно выполняла все поручения подпольной организации. Это была милая девушка, скромная, с наивными глазами и с гладко зачёсанными назад русыми волосами. Старшая сестра, Маруся, относилась к ней с уважением. Училась Надя в Елизаветинской гимназии, в шестнадцать лет перешла в восьмой класс и кончила гимназию с золотой медалью. Я часто думал: вот у кого сильный характер!..
Мы расстались в конце 1908 года (я видел её перед моим отъездом за границу). Я начал писать стихи в 1909 году, а Надя год спустя. Не знаю, при каких обстоятельствах она познакомилась с В.Я. Брюсовым. В 1911 году Валерий Яковлевич посвятил стихотворение Н. Львовой; он писал:
* Мой факел старый, просмолённый,
Окрепший с ветрами в борьбе,
Когда-то молнией зажжённый,
Любовно подаю тебе.
В феврале следующего года Надя писала: «Мне всё равно, мне всё равно. Теперь больше, чем когда-либо... Тебя приветствую, моё поражение».
Осенью 1913 года вышли две книги: «Старая сказка» Н. Львовой и «Стихи Нелли» без имени автора, посвящённые Н. Львовой, со вступительным стихотворением Брюсова, который был автором анонимной книги.
Брюсов говорил:
* Пора сознаться я — не молод; скоро сорок...
Наде было на восемнадцать лет меньше. Она писала:
* Но, когда я хотела одна уйти домой, —
Я внезапно заметила, что Вы уже не молоды,
Что правый висок у вас почти седой, —
И мне от раскаянья стало холодно.
Эти строки написаны осенью 1913 года, а 24 ноября Надя покончила жизнь самоубийством. Она переводила стихи Жюля Лафорга, который писал о невыносимой скуке воскресных дней; в одном из его стихотворений школьница неизвестно почему бросается с набережной в реку. Брюсов часто говорил о самоубийстве, над одним из своих стихотворений он поставил как эпиграф тютчевские слова:
* И кто в избытке ощущений,
Когда кипит и стынет кровь,
Не ведал ваших искушений —
Самоубийство и Любовь!
А Надя застрелилась... В предисловии к посмертному, дополненному изданию «Старой сказки» я прочитал: «В жизни Львовой не было значительных внешних событий.»“

Илья Григорьевич Эренбург (1891–1967) советский прозаик, поэт, публицист, переводчик

о Надежде Львовой

Алексей Пажитнов фото
Илья Кормильцев фото

„Мы вообще мыслим категориями ну просто железобетонными, как железобетонными блоками. На самом деле все слова, они вот гибкие, резиновые и меняются от ситуации к ситуации. От людей к людям. От времени ко времени.“

Илья Кормильцев (1959–2007) русский поэт, переводчик, издатель

Из интервью к культовому документальному фильму 1989-го года о рок-музыке, Свердловске, поэзии и борьбе "Сон в красном тереме".

Дмитрий Львович Быков фото

„Знаете, есть такие мужчины, которые своей моногамностью способны достать окружающих гораздо больше, чем любой Дон Гуан своей полигамностью. Вот они так уверены… Ну, знаете, это такие фанатики, как у Моэма в рассказе «Дождь». Есть мужчины, которые просто любят только одну женщину. Но хорошо ли это? Я не знаю. Наверное, хорошо, если кто-то нашёл свой абсолютный идеал. А если при этом ты не видишь ничего другого и не способен замечать ничего другого, то я не уверен, что это хорошо. Другой вопрос — надо ли обязательно изменять жене? Конечно, я ничего подобного проповедовать не буду. Но мне очень нравится формула Стивена Кинга: «Сидящий на диете имеет право просмотреть меню». Понимаете, можно любить жену, но увлекаться, любоваться, восхищаться остальными, и в этом не будет никакой драмы. <…> Есть определённая суженность в том, чтобы воспринимать единственную женщину, а всех, кто воспринимает больше, считать развратниками и подонками. Вот я очень не люблю ригористов и моралистов таких. Я люблю людей, которые подлостей не делают. Вот этих я люблю. Пожалуй, влюблённость, которая «повелительней [слаще] звука военной трубы», по Блоку, — это то состояние, которое необходимо, это творческое состояние, это всё равно что вдохнуть действительно чистый воздух.“

Дмитрий Львович Быков (1967) русский писатель и поэт, журналист, кинокритик, сценарист

Радиостанция «Эхо Москвы», Авторская передача «Один», эфир 31 марта 2016 года.

Шаламов, Варлам Тихонович фото
Линус Торвальдс фото
Алексей Иванович Рыков фото
Алан Кей фото
Апопи I фото

„Так, в тридцати километрах к югу от знаменитого храма в Луксоре расположился гарнизон оккупантов. Об этом напоминают найденные здесь два громадных каменных блока с именами самых значительных гиксосских царей ― Хиана (Манефон называл его Ианнасом) и Апопи (Апофис в рассказе Манефона). Похоже, именно они в то время назначали и правителей Фив ― крупнейшего города Верхнего Египта. Поначалу все это воспринималось как должное ― период смуты и раздробленности прошел и гиксосских царей признали законными правителями всего Египта. <...>
На протяжении многих десятилетий правители Фив ладили с гиксосскими царями, мирно уживались с ними, пока около 1530 года до новой эры очередной фиванский правитель Камос, вопреки советам придворных, не решил положить конец этому перемирию и не начал свою «реконкисту», устремившись войной на Аварис ― на царя Апопи. Сохранилась надпись, оставленная Камосом. Более полувека назад она была найдена в Фивах, в Карнакском храме. «Смотри, я пришел! Я удачно осуществляю дело моей рукой. Превосходно мое дело! Клянусь Амоном-Сильным, я не оставлю (?) тебя, я не дам, чтобы ты попирал мои поля. О, азиат мерзопакостный! Смотри, я пью вино твоих садов, отжатое для меня азиатами, из того, что я захватил. Я разорил твое место обитания, я срубил твои деревья.»“

Василий Ярославович Слипак фото

„Готовясь к исполнению произведения Александра Козаренко, передо мной стояла серьезная проблема интерпретации, так как это произведение («П’єро мертвопетлює») уже стало, по сути, символом Василия Слипака. Во-первых, мне пришлось сделать небольшое переложение под себя, — произведение написано для контртенора и вокальную строчку так просто не опустишь из-за особенностей тесситуры. Сыграло немаловажную роль то, что я исполнял Пьеро Козаренко в одном блоке с «Лунным Пьеро» Шенберга и своим сочинением — мини-оперой «Пьеро и Красота». Мне было безумно интересно исполнять Козаренко, наверное, еще и из осознания атмосферы, по случаю чего это произведение зазвучало опять в рамках фестиваля, спустя столько лет. Интересно было и то, что зрители могли оценить две интерпретации, — перед нашим выступлением был показан видеоряд исполнения Василием Слипаком. Зрители наблюдали что-то вроде «смены поколений», одухотворенный симбиоз не просто композитора-исполнителя-слушателя, не просто дань памяти уникальному человеку, но и пространственное путешествие из прошлого, через трагическое настоящее, в будущее.“

2017 год.
Андрей Малинич, певец, Одесса
Источник: Агрест-Короткова С. Новая музыка. Память. Одесса / Светлана Агрест-Короткова // День. — 2017. — 27 апреля. https://day.kyiv.ua/ru/article/kultura/novaya-muzyka-pamyat-odessa

Илья Григорьевич Эренбург фото

„Львов был мелким почтовым служащим, жил на казённой квартире на Мясницкой; он думал, что его дочки спокойно выйдут замуж, а дочки предпочли подполье. Надя Львова была на полгода моложе меня, когда её арестовали, ей ещё не было семнадцати лет, и согласно закону её вскоре выпустили до судебного разбирательства на поруки отца. Она ответила жандармскому полковнику: «Если вы меня выпустите, я буду продолжать моё дело». Надя любила стихи, пробовала читать мне Блока, Бальмонта, Брюсова. А я боялся всего, что может раздвоить человека: меня тянуло к искусству, и я его ненавидел. Я издевался над увлечением Нади, говорил, что стихи — вздор, «нужно взять себя в руки.»“

Илья Григорьевич Эренбург (1891–1967) советский прозаик, поэт, публицист, переводчик

Несмотря на любовь к поэзии, она прекрасно выполняла все поручения подпольной организации. Это была милая девушка, скромная, с наивными глазами и с гладко зачёсанными назад русыми волосами. Старшая сестра, Маруся, относилась к ней с уважением. Училась Надя в Елизаветинской гимназии, в шестнадцать лет перешла в восьмой класс и кончила гимназию с золотой медалью. Я часто думал: вот у кого сильный характер!..
Проза

Надежда Григорьевна Львова фото

„Львов был мелким почтовым служащим, жил на казённой квартире на Мясницкой; он думал, что его дочки спокойно выйдут замуж, а дочки предпочли подполье. Надя Львова была на полгода моложе меня, когда её арестовали, ей ещё не было семнадцати лет, и согласно закону её вскоре выпустили до судебного разбирательства на поруки отца. Она ответила жандармскому полковнику: «Если вы меня выпустите, я буду продолжать моё дело». Надя любила стихи, пробовала читать мне Блока, Бальмонта, Брюсова. А я боялся всего, что может раздвоить человека: меня тянуло к искусству, и я его ненавидел. Я издевался над увлечением Нади, говорил, что стихи — вздор, «нужно взять себя в руки.»“

Надежда Григорьевна Львова (1891–1913) русская поэтесса

Несмотря на любовь к поэзии, она прекрасно выполняла все поручения подпольной организации. Это была милая девушка, скромная, с наивными глазами и с гладко зачёсанными назад русыми волосами. Старшая сестра, Маруся, относилась к ней с уважением. Училась Надя в Елизаветинской гимназии, в шестнадцать лет перешла в восьмой класс и кончила гимназию с золотой медалью. Я часто думал: вот у кого сильный характер!..
о Надежде Львовой