Цитаты о сотворение

„Если душа существует, неверно было бы думать, что она дается нам уже сотворенной. Она творится на земле, в течение всей жизни. Сама жизнь — не что иное, как эти долгие и мучительные роды. Когда сотворение души, которым человек обязан себе и страданию, завершается, приходит смерть.“

„Сотворение человека — дело рук самого человека!“

„Иные думают: смысл Сотворения в его раскрытии.
Я говорю: его смысл — скрывать всё, что можно…“

„Бог создал человека, чтоб ему было с кем поговорить. Возможно, ему было одиноко одному после сотворения мира — и он создал человека… Да, такой человек в моей жизни был, но в итоге он оказался «не тем» — и я сняла его, как тапочки.“

„Всё же Эзоп недосчитал, когда ему велели принести с базара самую лучшую и самую худшую вещи. Не язык нужно было взять, а мозги. Обидно, что социальное разделение функций, которому мы, собственно, и обязаны прогрессом, сыграет с нами теперь такую злую шутку, что именно из-за него день пятый ― день чудовищ ― так и не сменится шестым днём, днём сотворения человека…“

„Прежде, чем примириться с мыслью о чуде, надо попытаться применить любое другое объяснение; ведь с того момента как мы для объяснения прибегаем к идее сотворения, прекращается всякое научное объяснение.“

„Задумываюсь, за что кодекс должен наказывать строже: за умышленное или неумышленное сотворение жизни?“

„Вы только подумайте, до чего коварно море: самые жуткие существа проплывают под водой почти незаметные, предательски прячась под божественной синевой. А как блистательно красивы бывают порой свирепейшие из его обитателей, например, акула, во всем совершенстве своего облика. Подумайте также о кровожадности, царящей в море, ведь все его обитатели охотятся друг за другом и от сотворения мира ведут между собой кровавую войну.“

„Вещи, престиж, социальные роли владеют нами, превращая нас в емкости для всего лишнего. Когда обеспечен насущный минимум, стоит задуматься не о поглощении, а о сотворении.“

„Что такое хаос? Это тот порядок, который был уничтожен при сотворении мира.“

„…занятие любовью – это совместное творчество, старание двух людей в сотворении радости и красоты, наслаждение, одинаковое для обоих, в которое оба вносят одинаковый вклад.“

„В 1970-х, проводя исследование в библиотеке Конгресса, я наткнулась на неприметную работу об архитектуре религиозных сооружений. В ней заявлялось, что традиционная архитектура древних мест поклонения копирует очертания женского тела. Причем факт этот подавался как общеизвестный. Например, вход сначала в притвор, а потом уже в храм — это большие и малые половые губы, центральный проход к алтарю — вагина, два изогнутых боковых нефа — яичники, и священное место в центре, алтарь, — это матка, в ней происходит чудо, и мужчина дает начало новой жизни.
Это сравнение было для меня новым и потрясло до глубины души. Конечно, думала я. В главной церемонии патриархальных религий мужчина вбирает в себя энергию йони, силу сотворения, символично порождая новую жизнь. Неудивительно, что главы мировых религий, мужчины, так часто говорят, что человек рождается во грехе: любой из нас рожден женщиной. И только подчиняясь правилам патриархата, мы можем переродиться, очиститься. Неудивительно, что священники обходят нас, разбрызгивая над нашими головами святую воду — подобие продолжающего род семени, дают нам новые имена и обещают перерождение в вечную жизнь. Неудивительно, что духовенство старается держать женщину подальше от алтаря, так же, как нас пытаются лишить возможности контролировать наши собственные силы деторождения. Все эти ритуалы, символичные или реальные, посвящены контролю над силой, заключенной в женском теле.“

„… представляю, как к алтарю вернутся те священники — и мужчины, и женщины, — которые не будут унижать женскую сексуальность, и развенчают миф об исключительной мужской роли в Сотворении мира, и преумножат священные слова и символы, и возродят идею присутствия Духа Божьего во всех живых созданиях.“

„В православии нет ни текстуального, ни доктринального основания для отторжения эволюционизма. Не имеет для православных смысла и потакать общественной моде на иррационализм (любой иррационализм в конце концов сработает в пользу оккультизма и против Церкви). <…> Итак, у православия в отличие от язычества, демонизирующего материю, и от протестантизма, лишающего тварный мир права на сотворчество, нет оснований для отрицания тезиса, согласно которому Творец создал материю способной к благому развитию. Сама же сущность процесса развёртывания мира не меняется от того, с какой скоростью он происходит. И наивны те, кому смутно кажется, что Бог становится не нужен, если мы растянем процесс творения. Равно, как наивны и те, кто полагают, что сотворение мира за более чем шестидневный срок умаляет величие Творца. Нам важно лишь помнить, что ничто не мешало, не ограничивало творческого действия. Все происходило по воле Творца. А состояла ли эта воля в том, чтобы создать мир мгновенно, или в шесть дней, или в шесть тысяч лет, или в мириады веков — мы не знаем.“

„Я вознамерился говорить о Физической, Метафизической, и Математической — о Вещественной и Духовной Вселенной: о ее Сущности, ее Происхождении, ее Сотворении, ее Настоящем Состоянии, и Участи ее.“

„Есть во всем, что пишет Алданов, одна особенность, которую не могут не ценить читатели: необычайная «занимательность» чуть ли не каждой страницы. Ставлю слово «занимательность» в кавычки умышленно, подчеркивая, что слово это в данном случае не совсем точно или не совсем традиционно передает мысль. Обычно ведь считается занимательным то, что полно внешнего движения, авантюрных неожиданностей в фабуле и всяческих метаморфоз в положениях. Однако Метерлинк когда-то не без горькой иронии заметил, что это «литература для дикарей», и Алданов, разумеется, от нее далек. У него ― другое. У него ― особый, редкий дар: он как бы непрерывно заполняет пустоты в читательском сознании, ни на минуту его не отпуская, но при этом нисколько не утомляя. Алданов не бывает не интересен. Если бы он когда-нибудь решил пересказать легенду о сотворении мира или басню о стрекозе и муравье, то и это, вероятно, сумел бы сделать так, что от книги трудно было бы оторваться… В чем тут дело? По-видимому, в том, что Алданов не только все время что-то сообщает, но и почти безостановочно задевает мысль какими-нибудь замечаниями, сравнениями, соображениями, воспоминаниями. У него нет «фразы для фразы», или, говоря проще, ― болтовни для болтовни. Он не упивается своим стилем, своим красноречием, как иной оратора ― своим голосом. <…“

„Аллах создал Адама, рост которого равнялся шестидесяти локтям, а потом Он сказал (ему): «Иди, поприветствуй этих ангелов и послушай, как они поприветствуют тебя, (и отныне это будет) твоим приветствием и приветствием твоих потомков». И (Адам) сказал: «Мир вам /Ас-саляму ‘аляй-кум/», они же ответили (ему): «Мир тебе и милость Аллаха /Ас-саляму ‘аляй-кя ва рахмату-Ллах/», добавив (к его приветствию слова) «и милость Аллаха». Каждый из тех, кто войдёт в рай, будет напоминать (своим обличьем) Адама, что же касается людей, то (со времени сотворения Адама) и до сих пор они продолжают уменьшаться“

„Сотворение тысяч лесов - в одном желуде.“

„Музыка укачивала.
Уводила вне кабинетика, куда-то под совсем чужое небо, чужие горячие звезды, может быть, пальмы.
Под свет софитов, к берегу Тихого океана, где белоснежный песок и ледяные коктейли.
И дамы в платьях настолько легких, что те плывут за ними по воздуху, повторяют любое движение.
Он подпевал певцу.
Он знал каждое слово,
каждую нотку этого чужого легкомысленного ослепительного мира –
знал, как хозяин.
Он великолепно вёл. Твердо и плавно.
Мягко и уверенно.
Словно я заранее знала все движения,
словно всё именно так и задумывалось с сотворения мира.
And I seem to find the happiness I seek when we are together dancing cheek to cheek…
И сразу – не страшно.
Весь мир сразу маленький, игрушечный у него в руках.
Не опасный и против тебя, а такой – попкорн, сахарная вата и карамель.“

„Все ошибаются, в том числе боги. Они не уделили должного внимания при сотворении человека.“

„Чтобы выжить в дикой природе, хищные приматы, сумчатые грызуны и другие мелко-питающиеся млекопитающие разделились на два подкласса организованных группировок: Первозвери и Настоящие Звери. В процессе эволюции Настоящих Зверей кластерная кучка Первозверей быстро вымерла на сходках кластерных авторитетов.

В результате беспредела метаморфоза, подкласс Настоящих зверей бодро эволюционировал в ОПГ Алчных Зверюг, включающий всего два инфракласса: Сумчатые Кошельки и Плацентарные Воры. Классификации хищных животных создаются для того, чтобы всякая тварь знала свое место. Традиционная классификация опирается на три вида мышления: наглядно-действенное, наглядно-образное и словесно-логическое, причем каждое первоначально соотносится с мышлением животных, первобытным мышлением и мышлением коррумпированного чиновника.

Таким образом, соотнося современную парадигму классификации с мышлением животных, традиционный креационизм Карла Линнея о сотворении криминального мира из ничего безнадежно устарел. Линней упоминал всего 184 вида мелко-грызущих млекопитающих. А кто тогда считал и классифицировал хищно грызущих мослы мамонтов?

Так или иначе, но в результате эволюции современные виды прожорливых млекопитающих ОПГ Алчных Зверюг объединяют уже 29 боевых отрядов, 150 прожорливых семейств и 1229 племенных супоросных родов. И все - Сумчатые Кошельки и Плацентарные Воры одновременно. Согласно классификации в законе, разумеется.

Вывод очевиден. Эволюцию остановить невозможно – с возрастанием консума членистоногие рано или поздно становятся парнокопытными.“