Цитаты о эпизод

„… Атеизм – сложная штука. В отличие от веры – это работа. Поскольку вы становитесь атеистом под воздействием естественнонаучных знаний, под воздействием образования, той работы, которую вы проделываете внутри себя. А вера – это готовые клише, она гораздо проще, и ее выбирают многие именно в силу этой простоты. Но не думаю, что верующих на самом деле много. Весь этот фанатизм изображают, как правило, такие не вполне состоявшиеся артистки, которых перестают брать в эпизоды, и тогда они уходят в монастыри и по телевизору поднимают громкий вой о вере и православии.“

„В бессмысленном калейдоскопе дней
Судьба моя — всего лишь эпизод,
Ведь что такое человек — набор молекул,
Заложенный в белки природой код“

„Окончится война, все утрясется и устроится. И мы бросим все, что имеем: все золото, всю материальную мощь на оболванивание и одурачивание людей!
Человеческий мозг, сознание людей способны к изменению. Посеяв там хаос, мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и заставим их в эти фальшивые ценности верить. Как? Мы найдем своих единомышленников, своих союзников в самой России.
Эпизод за эпизодом будет разыгрываться грандиозная по своему масштабу трагедия гибели самого непокорного на земле народа, окончательного и необратимого угасания его самосознания. Например, из искусства и литературы мы постепенно вытравим его социальную сущность; отучим художников и писателей – отобьем у них охоту заниматься изображением и исследованием тех процессов, которые происходят в глубинах народных масс. Литература, театры, кино – все будет изображать и прославлять самые низменные человеческие чувства.
Мы будем всячески поддерживать и поднимать так называемых художников, которые станут насаждать и вдалбливать в человеческое сознание культ секса, насилия, садизма, предательства – словом, всякой БЕЗНРАВСТВЕННОСТИ. В управлении государством мы создадим хаос и неразбериху.
Мы будем незаметно, но активно и постоянно способствовать самодурству чиновников, процветанию взяточников и беспринципности. Бюрократизм и волокита будут возводиться в добродетель. Честность и порядочность будут осмеиваться и никому не станут нужны, превратятся в пережиток прошлого. Хамство и наглость, ложь и обман, пьянство и наркоманию, животный страх друг перед другом и беззастенчивость, предательство, национализм и вражду народов – прежде всего вражду и ненависть к русскому народу, — все это мы будем ловко и незаметно культивировать, все это расцветет махровым цветом.
И лишь немногие, очень немногие будут догадываться или даже понимать, что происходит. Но таких людей мы поставим в беспомощное положение, превратим в посмешище, найдем способ их оболгать и объявить отбросами общества. Будем вырывать духовные корни, опошлять и уничтожать основы народной нравственности.
Мы будем расшатывать таким образом поколение за поколением. Будем браться за людей с детских, юношеских лет, и главную ставку всегда будем делать НА МОЛОДЕЖЬ – станем разлагать, развращать и растлевать ее. Мы сделаем из нее циников, пошляков и космополитов.
Вот так мы это сделаем!“

„Проходит время, исчезают годы,
Века питают ложью эпизоды.“

„Брак — это безуспешная попытка превратить случайный эпизод в нечто долговременное.“

„Чтобы разобраться в настоящем и не бояться будущего, человек должен знать прошлое, историю своего народа. Важно не только быть в курсе происходящего, но и понимать, почему это происходит именно так, а не иначе. Это справедливо как для отдельных личностей, так и для нации в целом. Личный опыт человека определяет, что ему нравится, а что нет, чего он ждет с радостью, а чего боится. Точно так же живет и нация: играет роль ее коллективная память, полученные сообща уроки от событий в прошлом, которые приводили ее к успеху или провалу. И если какие-то эпизоды напоминают пройденные уроки, нация также с нетерпением ждет их или страшится их развития.“

„Лучший эпизод в карьере? У меня их много, но я выделяю один, когда я пнул хулигана.“

„Я не чувствую стыда за свои поступки, потому что, если и случались какие-то эпизоды, я давно выкинул их из памяти.“

„Он не может играть левой ногой, не может играть головой, не может решать голевые эпизоды и не может много забивать. В остальном – он в полном порядке.“

„Мои мысли вслух…
Я не обижаюсь на людей, зачем? У каждого из нас своя Программа, свой Путь, и если наши пути пересеклись это не значит, что они должны совпасть. Я люблю людей прямых и откровенных, без фальши и лжи, а обижаться — удел слабых. Если человек со мной не хочет быть откровенным, значит я не внушаю ему доверия или просто он меня рассматривает, как один из проходящих эпизодов на его пути и это нормально. Я живу по принципу относись к людям, так, как они к тебе, все просто… и чтобы понять человека много времени не нужно, Сердце вам подскажет ваше это или нет… это как пазлы — совпали или нет, притирки здесь быть не может…“

„Меня сожгут, но это лишь эпизод. Мы продолжим нашу дискуссию в вечности.“

„В середине восьмидесятых одна американская компания пыталась заказать мне книгу комиксов о самых темных местах в истории ЦРУ — с конца второй мировой до сегодняшнего дня. Там должны были быть такие вещи, как контрабанда героина во время Вьетнамской войны, контрабанда кокаина во время волнений в Латинской Америке, убийство Кеннеди и прочие эпизоды. Исследуя все это, я вынес для себя одно: последователи разных теорий заговора верят в них только потому, что так более комфортно. Правда же заключается в том, что мир — это абсолютный неконтролируемый хаос. Нет ни иллюминатов, ни еврейского банковского сговора, ни серых пришельцев — правда куда страшнее. Миром не управляет никто, и он валится куда-то, лишенный контроля.“

„Любовь — это целая история всей жизни женщины и лишь ничтожный эпизод в жизни мужчины.“

„Моя дочь определенно называет меня сейчас «Принц Зеленая Стрела»… Но она еще не смотрела ни одного эпизода полностью. Я буду рад сесть с ней и посмотреть пилот. Но я подожду еще где-то год. Возможно, два.“

„Любовь не есть простая эпизода в нашей жизни…“

„Француженка промахивается. Да, эпизод полон драматизма: одинокая француженка на огневом рубеже.“

„Пожалуй, достаточно напомнить одно только знаменитое определение того же Константина Аксакова: «в публике ― грязь в золоте; в народе ― золото в грязи». Одним словом, славянофилы были демократы. Какая цена была в жизни их демократизму, другой вопрос. Л.Н. Толстой со своей холодной усмешкой рассказывал, что цену эту он постиг однажды из следующего небольшого эпизода: он шёл по Арбату в обычном крестьянском платье; ему встретился проезжавший на лихаче вождь славянофилов И.С. Аксаков. Толстой поклонился, Аксаков бегло оглянул его и не счёл нужным ответить: в старом мужике он не узнал графа Толстого. Грязь в золоте не удостоила поклона золота в грязи.“

„Тележизнь: уподобление ситуаций повседневной жизни эпизодам из телесериалов: «Ну это прямо как в том эпизоде, когда Йен потерял свои очки.»“

„Иногда актеры чересчур стараются. Нужно остерегаться, не переигрывать. Внутреннего монтажера нужно воспитывать в себе целую жизнь, не меньше. Но это ключ ко всему. Экономить жесты. Научиться не делать лишнего. Помню, Кристофер Уокен мне говорил: «Не знаешь, что делать в эпизоде, — вообще ничего не делай.»“

„Эротический эпизод в фильме. В самый интимный момент она — ему: «Не надо, дорогой: все равно это все потом вырежут.»“

„Стоят на площади до миллиона человек! И не упало ни капли крови! Мы живём в удивительное время… Есть ощущение, что то, что мы делаем — мы делаем на миллионы лет, не обращая внимания ни на здоровье, ни на лицо. То, что с лицом — это эпизоды… Это плата за позицию, это входной билет… Но придёт время, и я буду таким же симпатичным, как вы!“

„Вопрос, который часто задает себе актер: куда бы ты направился, если бы не был ограничен рамками этого эпизода?“

„Я и раньше снимался под водой. Но в данном случае мы хотели создать напряженный подводный эпизод без прерываний и монтажа. Таким образом, эта сцена действительно получилась интересной.“

„Известен эпизод, когда в начале своего правления Дракула, созвав до 500 бояр, спросил их, сколько правителей помнит каждый из них. Оказалось, что даже самый младший помнит не менее семи царствований. Ответом Дракулы была своеобразная попытка положить конец «недостойному» порядку, когда бояре оказывались настолько долговечнее своих повелителей: все пятьсот «украсили» колья, вкопанные вокруг замка Дракулы.“

„… Я — русская, только с французским паспортом. Отец мой закончил Московскую консерваторию. Когда началась первая мировая война, он уехал во Францию, чтобы уйти в армию добровольцем. Он был единственным сыном овдовевшей матери, и в русскую армию его не брали. Стал летчиком, был ранен, награждён воинским крестом. После войны остался во Франции, работал в парижской опере, пел семь сезонов в опере Монте-Карло. Был знаком с Модильяни, Матиссом, Делоне. Семья моей матери выехала из России в 1919 году. Мама оказалась в Белграде и там же познакомилась с моим отцом — Владимиром Поляковым, приехавшим на гастроли. Моя мама воспитывалась в Петербурге, в Смольном институте благородных девиц. В 1917 году ей было 18 лет. Она была из тех, кто, воодушевившись новыми идеями, вывесили в день восстания красные лоскуты на окнах. Потом она видела, как громили евреев-суконщиков, и на всю жизнь запомнила, как, отливающие разными цветами, огромные куски ткани валялись, размотавшись по всей улице. Потом убили её любимую классную даму, и она, как и многие девушки, в страхе бежала за границу. Так она, пережив множество трагических эпизодов, оказалась в Париже.“

„Записка из зала: Исаакиевский собор передали под эгиду церкви. Кошмар!
— Да никакого нет в этом кошмара. Слушайте, Исаакиевскому собору ничего не сделается, он как стоял, так и стоит. У меня хороший был эпизод такой, я дембельнувшись из армии — я в Питере служил, сфотографировался на фоне Исаакиевского собора и матери показал эту фотографию, которая показалась мне очень удачной. Она посмотрела и сказала: «Ну, ничего… Всё-таки Монферран». Так что, мне кажется, что Монферрану ничего не сделается. <…> Надо быть собором и тогда тебя можно передавать кому угодно.“

„Это были девяностые. Обе серии, созданные в эти непростые времена, просто кишат наивным продакт-плейсментом, который в детстве ты, естественно, не замечал. Насколько эффективно рекламировать сейфы в детском мультике? Но нужно отдать спонсорам должное, ведь без них этих эпизодов бы не было. Впрочем, нужны ли они были вообще?“

„Гений и злодейство — насколько они совместимы? Во-первых, у Пушкина эта мысль высказывается Моцартом под вопросом. Не правда ль? — спрашивает он у Сальери, на мой взгляд, провоцируя его в этом эпизоде. Потому что он прекрасно понимает все. Гений — это очень глубокая мера понимания мира, он не свободен от дурных мыслей, и не свободен от дурных намерений. Другой вопрос, в какой мере он готов их осуществлять. Я считаю, что здесь и Моцарт, и Пушкин правы в одном — гармония и злодейство не совместимы.
Гений — это действительно сын гармонии, который пытается гармонизировать все, к чему прикасается. Злодейство в сущности — это нарушение гармонии мира.“

„Я не придаю большого значения тому, что сделала в театре и в кино. Люблю играть эпизод — он в состоянии выразить больше, чем иная многословная роль. … Почему мои любимые роли: бандитка Манька из «Шторма», продувная Дунька из «Любови Яровой» и даже спекулянтка Марго из «Легкой жизни»? Может быть, в моих глубинах затаилась преступница? Или каждого вообще тянет к тому, чего в нем нет?“

„Политкорректность — враг хорошей шутки. Слава богу, я успел снять «Сверкающие седла» — сейчас тебе уже никто не разрешит сказать «ниггер». Я тут увидел по телевизору комика Сашу Коэна, «казахского журналиста», — вот это класс! Мой любимый эпизод, когда он говорит конгрессменам: «У меня создалось такое впечатление, что вы — ***ы». Выводит их абсолютно из себя. Прекрасный безумец.“

„По слухам, у Фелисити может появиться новый парень в этом сезоне. Как бы отреагировал Оливер?
— Думаю, спокойно. Стал бы обнимать подушку, прямо как я сейчас. Только втихаря. <…> Мы встречаем ее парня в 1 эпизоде, и он умирает в 4 акте. «Не понимаю, что произошло. Ему прострелили голову стрелой? Не смотрите на меня».“

„…Аркадий Ильич приводит целую россыпь эпизодов из жизни С. П. Королёва в Москве и на Байконуре, но в рассказах он никогда не подчёркивает свою роль, подчас ведущую, как будто он был рядом и только. Это умение смотреть со стороны, находясь в центре событий, эта умышленная отстранённость позволяет ему, словно хранителю ТАЙНЫ великого ВРЕМЕНИ, сберечь её, чтобы когда-то поделиться сокровенным, рассказать из первых уст…“

„Ну вы знаете, дорогие друзья, тут мне просто нечего сказать. Так не бывает. Так не бывает, такое количество аналогий. События не могут развиваться с таким трагизмом, с таким трагическим повторением эпизодов.“

„Вот вам один эпизод, и заметьте — отраднейший. В 1850 г., когда меня препровождали из Орской крепости в Новопетровское укрепление, это было в октябре месяце, в Гурьеве-городке я на улице поднял свежую вербовую палку и привез ее в укрепление, и на гарнизонном огороде воткнул ее в землю, да и забыл про нее; весною уже огородник напомнил мне, сказавши, что моя палка растет. Она действительно ростки пустила, я ну ее поливать, а она — расти, и в настоящее время она будет вершков шесть толщины в диаметре и по крайней мере сажени три вышины, молодая и роскошная; правда, я на нее и воды немало вылил, зато теперь, в свободное время и с позволения фельдфебеля, жуирую себе в ее густой тени. Нынешнее лето думаю нарисовать ее, разумеется, втихомолку. Она уже так толста и высока, что под карандашом Калама мог бы выйти из нее прекраснейший этюд. Вот вам один-единственный отрадный эпизод из моей монотонной, безотрадной жизни.
Верба моя часто напоминает мне легенду о раскаявшемся разбойнике. В дремучем лесу спасался праведный отшельник, и в том же дремучем лесу свирепствовал кровожадный разбойник. Однажды приходит он с своей огромной дубиной, окованной железом, к отшельнику и просит у него исповеди, а не то, говорит, убью, если не исповедуешь меня. Делать нечего, смерть не свой брат, праведник струсил и принялся, с Божьего помощью, исповедывать кровожадного злодея. Но грехи его были так велики и ужасны, что он не мог сейчас же наложить на него эпитимию и просил у грешника сроку три дня для размышления и молитвы. Разбойник ушел в лес и через три дня возвратился. Ну что, говорит, старче Божий, придумал ли ты что-нибудь хорошее? Придумал, отвечал праведник, и вывел его из лесу в поле на высокую гору, вбил, как кол, страшную дубину в землю и велел грешнику носить ртом воду из глубокого оврага и поливать свою ужасную палицу, и тогда, говорит, отпустятся тебе грехи твои, когда из этого смертоносного орудия вырастет дерево и плод принесет. Сказавши это, праведник ушел в свою келью спасаться, а грешник принялся за работу. Прошло несколько лет, схимник забыл уже про своего духовного сына. Однажды он в хорошую погоду вышел из лесу в поле погулять; гуляет в поле и в раздумье подошел к горе; вдруг он почувствовал чрезвычайно приятный запах, похожий на дулю. Праведник соблазнился этим запахом и пошел отыскивать фруктовое дерево. Долго ходил он около горы, а запах делался все сильнее и сильнее; вот он взошел на гору — и что же представляется его изумленному взору?“

„Между прочими занятиями, я исполнил здесь два намерения, которые давно собирался осуществить, а именно, познакомился с двумя до сих пор бывшими мне неизвестными произведениями: «Хованщиной» Мусоргского и «Парсивалем» Вагнера. В «Хованщине» я нашёл именно то, чего ожидал: претензию на реализм, своеобразно понимаемый и применённый, жалкую технику, бедность изобретения, от времени до времени талантливые эпизоды, но в море гармонической нескладицы и манерности, свойственной кружку музыкантов, к которым Мусоргский принадлежал. Совсем другое впечатление производит «Парсиваль»: здесь имеешь дело с великим мастером, с гениальным, хотя и заблуждающимся художником. Богатство гармонии изумительное, чрезвычайное, слишком роскошное, в конце концов утомляющее даже специалиста, а что же должны чувствовать простые смертные, в течение трёх часов угощаемые этим ни на минуту не прекращаемым потоком хитрейших гармонических фокусов? Мне всегда казалось, что вагнеристы из неспециалистов напускают на себя восторг, которого в глубине души не ощущают.“

„Пожалуй, достаточно напомнить одно только знаменитое определение того же Константина Аксакова: «в публике ― грязь в золоте; в народе ― золото в грязи». Одним словом, славянофилы были демократы. Какая цена была в жизни их демократизму, другой вопрос. Л.Н. Толстой со своей холодной усмешкой рассказывал, что цену эту он постиг однажды из следующего небольшого эпизода: он шёл по Арбату в обычном крестьянском платье; ему встретился проезжавший на лихаче вождь славянофилов И.С. Аксаков. Толстой поклонился, Аксаков бегло оглянул его и не счёл нужным ответить: в старом мужике он не узнал графа Толстого. Грязь в золоте не удостоила поклона золота в грязи.“

„Али ибн Хусейн ибн Мухаммад ибн Ахмад ибн аль-Хейсам ибн Марван аль-Умави — зейдит. И аз-Захаби в «Мизан аль-Итидаль» и аль-Яфии в «Мират аль-Джинан» выразили свое удивление тем, что он был шиитом и потомком Марвана. Очевидно из многих эпизодов этой книги, что он был шиитом на зейдитском мазхабе.“

„Я решила бороться за изменения в системе образования, чтобы в неё включили нашу <индейцев> историю, но не знала, как это сделать. Я начала петь на вечеринках для друзей, и меня пригласили выступить на фолк-фестивале в Нью-Йорке в 1960 году <…>; я ездила по школам и университетам Канады, а также тюрьмам. Я пела песни и рассказывала об эпизодах нашей истории.“

„Пожалуй, достаточно напомнить одно только знаменитое определение того же Константина Аксакова: «в публике ― грязь в золоте; в народе ― золото в грязи». Одним словом, славянофилы были демократы. Какая цена была в жизни их демократизму, другой вопрос. Л.Н. Толстой со своей холодной усмешкой рассказывал, что цену эту он постиг однажды из следующего небольшого эпизода: он шёл по Арбату в обычном крестьянском платье; ему встретился проезжавший на лихаче вождь славянофилов И.С. Аксаков. Толстой поклонился, Аксаков бегло оглянул его и не счёл нужным ответить: в старом мужике он не узнал графа Толстого. Грязь в золоте не удостоила поклона золота в грязи.“

„Сегодня судья не назначил пенальти [в ворота «Локомотива»], а когда я спросил его, что произошло, он сказал, что пенальти, на его взгляд, не было. При том, что он мне это уже говорил. Он после перерыва просмотрел несколько моментов. То есть понимаете: мы все видим один эпизод, а он видит другой. Что это? Предвзятость или низкая квалификация? Я не знаю.“

„Ты хочешь это знать, Жюльен [сын Джо Дассена]? Я тебя понимаю. Мне, наверное, трудно будет тебе все объяснить, так как твой отец был сложной натурой! По крайней мере, я попробую тебе рассказать. Иногда больно будет и тебе, и мне. Некоторые эпизоды могут тебя ранить. Но чтобы понять твоего отца, тебе надо их знать. Джо в жизни очень везло…и очень не везло. Я тебе расскажу и о том, и о другом, если хочешь. Чтобы открыть свою память и сердце, я подождал, пока ты вырастешь и попросишь меня об этом. Пришло время после стольких лет молчания прославить того человека, который пока лишь только знаменит.“

„А представьте эпизод, когда твоя команда забивает гол, а ты не радуешься. Ты просто стоишь, потому что надо ждать ВАР. А потом, когда его засчитали, как-то уж странно радоваться. Две минуты назад забили, что теперь, как идиоту, скакать, что ли? Это новые чувства, новые ощущения, новая реальность. Но я огромный сторонник ВАР.“

„За время, которое заняла эта непростая процедура, друзья успели не раз припомнить и заново пережить самые яркие эпизоды своего нынешнего приключения. И оно того стоило. Их опасная экспедиция закончилась

благополучно. И это было замечательно. Замечательно было и то, что это приключение накрепко сдружило их. Теперь они знали, что могут положиться друг на друга, и никто никого не подведет.“

„Иногда жизнь напоминает лишь набор случайных эпизодов. И только заглянув в прошлое понимаешь, что всё было не случайно.“

„Кризис был, пожалуй, самым острым и опасным эпизодом холодной войны, когда советско-американские взаимоотношения достигли критической черты. Стороны стояли на грани всеобщей ракетно-ядерной войны, а Куба оказалась в самом эпицентре тех событий.“

„Каждое фото - нашей жизни застывший эпизод.“

„Афоризмы анахронизмы - 20
***
• Старость — нашей молодости памяти шкатулка.
• Я ластиком стираю точку невозврата — на это место ставлю запятую.
• Каждое фото — нашей жизни застывший эпизод.
• Хочешь идти в ногу со временем — приобрети дорогие швейцарские часы!
• Наполовину ничего нельзя — жить наполовину тоже.
• Дом 2 — дьявола пристанище, обитатели его — «черти» молодые!
• Простить — особый дар, не каждому под силу
• Сколько людей на земле — столько и пороков!
• Рождённый бегать — редко отгребает.
Рождённый ползать получает всегда!“

„Время, годы, эпизоды…
Мы увы не молодеем.
Даже мысли уходят из моды,
Всё чаще мы себя жалеем!“

„Поскольку территория Манхэттена конечна, а количество его кварталов установлено раз и навсегда, город не может расти и развиваться традиционным образом.
А значит, план городского развития не в состоянии предписать ему какую-то конкретную, навечно определенную архитектурную конфигурацию. Он только предполагает: что бы ни случилось на Манхэттене, это что-то обязательно произойдет в одном из 2028 кварталов решетки.Таким образом, любая новая форма городской жизни внутри квартала может возникнуть, только заместив собой предыдущую. Город становится мозаикой из эпизодов разной продолжительности, соперничающих друг с другом при посредничестве манхэттенской решетки.“