Цитаты о осуждение

„Самолюбие не так заслуживает осуждения, как недостаток самоуважения.“

„Истинная близость возможна лишь тогда, когда два человека способны понять и принять друг друга такими, какие они есть.
Если вы вдруг скинете маски и станете самим собой — то есть будете плакать, когда хочется, смеяться, когда хочется, гневаться, когда хочется — и ваш любимый человек этого не поймет и не примет, так и знайте: здесь и не было никогда подлинной близости. Было притворство, был суррогат. Если человек по-настоящему вам близок, он примет и вашу откровенность, и ваше молчание, и ваши чувства с любовью и пониманием, без критики и осуждения. Не бойтесь разорвать связь, если выяснится, что она была фальшивой, что она не была основана на подлинной близости и понимании. Освободившись от такой связи, вы только лишь освободите место в своей жизни, чтобы в нее вошло нечто подлинное и настоящее. Для этого вам только и нужно стать подлинным и настоящим самому.“

„Осуждение другого всегда неверно, потому что никто никогда не может знать того, что происходило и происходит в душе того, кого осуждаешь.“

„Мысль о необходимости изменить себя есть осуждение самого себя.“

„Я недорого ценю физическую смелость; жизнь научила меня, что такое истинное мужество: это способность противостоять осуждению среды.“

„Излишество в удовольствиях — это распущенность, и она заслуживает осуждения.“

„Не пытайтесь учить друг друга жизни. Почувствовав осуждение люди сразу же замыкаются в себе, прячутся в защитный панцирь молчания.“

„Молчание полезно для души. Когда мы говорим, тогда трудно удержаться от празднословия и осуждения. Но есть молчание плохое, это когда кто злится и потому молчит.“

„Хвалу и осуждение получают в зависимости от того, по принуждению или нет совершен поступок.“

„Всё, что вас возмущает и на что вы остро реагируете в другом человеке, есть и в вас.“

„Если в твой дом принесут грязь, не допытывайся, из какого она места, выброси ее сразу; если в твой ум проникнут помыслы осуждения, не допытывайся, правы они или нет, – они только грязь.“

„Должно с насилием отвлекать себя от осуждения ближних, ограждаясь от него страхом Божиим и смирением. Чтоб ослабить и, с Божией помощью, совершенно искоренить из сердца своего соблазн на ближнего, должно при свете Евангелия углубиться в себя, наблюдать за своими немощами, исследовать свои греховные стремления, движения и состояния. Когда грех привлечет к себе наши взоры, — некогда нам будет наблюдать за недостатками ближнего, замечать их. Тогда все ближние покажутся нам прекрасными, святыми…“

„Достойную осуждения ошибку совершает тот, кто не учитывает своих возможностей и стремится к завоеваниям любой ценой.“

„Осуждение ошибки — ещё одна ошибка.“

„Только тот, кто уверенно, без ломаний любит себя, способен любить других – посмотрите на самых обаятельных, добрых и открытых людей и вы убедитесь, что это так: они любят себя так спокойно, что им не приходится поддерживать эту любовь никаким самоутверждением, им не надо слишком уж скрывать недостатки и бояться насмешек и осуждения.“

„Физическая ревность есть в большей мере осуждение самого себя. Зная, о чем способен помыслить ты сам, ты решаешь, что и она помышляет о том же.“

„Поистине страсть к завоеваниям — дело естественное и обычное; и тех, кто учитывает свои возможности, все одобрят или же никто не осудит; но достойную осуждения ошибку совершает тот, кто не учитывает своих возможностей и стремится к завоеваниям какой угодно ценой.“

„Уважать добрые поступки человека — это правильно. Причём не важно, о чём именно идёт речь. Кто-то подбирает с улицы бездомных животных, кто-то собирает деньги для тяжелобольных, кто-то подметает двор для всех жителей дома. Кто-то просто сумел улыбнулся кому-то в трудную минуту, не обесценить чужие переживания, выслушать кротко и без осуждения. Все мы способны на добрые дела. И, что удивительно, добро имеет свойство возвращаться к тому, кто его сделал.“

„Главное, остерегайтесь осуждения близких. Когда только придет в голову осуждение, так сейчас же со вниманием обратитесь: «Господи, даруй ми зрети моя согрешения и не осуждати брата моего.»“

„Иногда осуждение приводит к упрямству.“

„Когда свет осуждает нас, клевещет на нас, мы не должны сердиться, а скорее рассмотреть, нет ли в осуждениях этих какого-то основания.“

„В четырех случаях не следует высказывать ни одобрения, ни осуждения о деле, пока оно не закончится. Во-первых, о кушаньи, пока оно не переварится в желудке. Во-вторых, о беременной женщине, пока она не разрешится. В-третьих, о храбреце, пока он не покинет ратного поля. В-четвертых, о земледельце, пока он не соберет урожая.“

„Говоря кратко, надо не только хвалить, но и порицать. Однако и в похвалах, и в порицаниях всегда нужна мера. Чрезмерной похвалой вы повергнете в смущение того, кого хвалите. Чрезмерное порицание вряд ли будет правильно воспринято тем, кто подвергся осуждению.“

„Был он, по словам Аристотеля, свободолюбив и чуждался всякой власти: так, он отверг предложенную ему царскую власть, откровенно предпочитая простую жизнь. Это подтверждает Тимей, сообщая и причину его народолюбия. Однажды его пригласил один из архонтов; ужин длился и длился, а вина не несли; все терпеливо ждали, но Эмпедокл рассердился и потребовал вина, а хозяин ему ответил, что ожидается чиновник из совета. Тот явился и тотчас стал главою пира — явным старанием хозяина, который тайно добивался тираннической власти; и гость всем повелел или пить вино, или вылить себе на головы. Эмпедокл смолчал, но на следующий день призвал обоих к суду, и хозяина, и распорядителя, и добился их осуждения и казни. Таково было начало его государственных дел.“

„Святыню нельзя осквернить. Недостойное прикосновение к святыне оскверняет самого человека, а не святыню. Девушек можно пожалеть за танцы в храме. Они навлекли на себя осуждение. Конечно, не рискну, как о. Всеволод Чаплин, говорить в интервью от имени Бога: «Он не простит.»“

„Титульный лист книги Аммиана издания Аккурзия (Аугсбург, 1533) 2. А так как, быть может, те, кто не жил в Риме и кому доведется читать мою книгу, удивятся, почему в случаях, когда мое повествование доходит до событий в Риме, речь идет только о волнениях, харчевнях и тому подобных низких предметах, то я вкратце изложу причины этого, никогда намеренно не уклоняясь от истины.
3. Когда впервые воздымался на свет Рим, которому суждено жить, пока будет существовать человечество, для его возвышения заключили союз вечного мира Доблесть и Счастье, которые обычно бывают разлучены, а если бы хотя бы одной из них не было налицо, то Рим не достиг бы вершины своего величия.
4. Со своего начала и до конца времени детства, то есть почти в течение 300 лет, римский народ выдерживал войны вокруг стен города. Затем, войдя в возраст, после многообразных невзгод на полях битв он перешел через Альпы и через морской пролив; а, став юношей и мужем, стяжал победные лавры и триумфы со всех стран, входящих в необъятный круг земной; склоняясь к старости и нередко одерживая победы одним своим именем, он обратился к более спокойной жизни.
5. Поэтому-то достославный город, согнув гордую выю диких народов и дав законы, основы свободы и вечные устои, словно добрый, разумный и богатый отец, предоставил управление своим имуществом Цезарям, как своим детям.
6. И хотя трибы давно бездействуют, центурии успокоились, нет борьбы из-за подачи голосов, и как бы вернулось спокойствие времен Нумы Помпилия, но по всем, сколько их ни есть, частям земли чтят Рим, как владыку и царя, и повсюду в чести и славе седина сената и имя римского народа.
7. Но этот великолепный блеск Рима умаляется преступным легкомыслием немногих, которые, не помышляя о том, где они родились, так словно им предоставлена полная свобода для пороков, впадают в заблуждения и разврат. По словам поэта Симонида, первое условие счастливой жизни — слава Отечества.
8. Некоторые из них, полагая, что они могут себя увековечить статуями, страстно добиваются их, словно в медных мертвых изображениях заключена награда более высокая, нежели заключенная в сознании за собой честной и благородной деятельности. Они хлопочут о позолоте этих статуй, почет, который впервые был присуждён Ацилию Глабриону, когда он силою оружия и своей умелостью победил царя Антиоха. А как прекрасно, пренебрегая этими мелочами, взбираться на вершину истинной славы по крутому и длинному пути, как сказал некогда аскрейский поэт (Гесиод), это показал Цензор Катон. Когда его однажды спросили, почему нет его статуи среди множества других, он сказал: «Я предпочитаю, чтобы разумные люди удивлялись, почему я этого не заслужил, чем чтобы они про себя с осуждением толковали о том, чем я это заслужил; это было бы много обиднее».
9. Другие, почитая высшее отличие в необычно высоких колесницах и великолепии одевания, потеют под тяжестью плащей, застегнутых на шее и прихваченных у пояса. Делая их из чрезвычайно тонкой материи, они дают им развиваться, откидывая их частыми движениями руки, особенно левой, чтобы просвечивали широкие бордюры и туника, вышитая изображениями различных звериных фигур.
10. Третьи, напуская на себя важность, преувеличенно хвалятся, когда их о том и не спрашивают, размерами своих поместий, умножая, например, ежегодные доходы со своих плодородных полей, раскинувшихся с самого востока и до крайнего запада; при этом они забывают, что предки их, благодаря которым достигло таких размеров римское государство, стяжали славу не богатствами, а жестокими войнами: ни в чем не отличаясь от простых солдат по имуществу, пище и одежде, доблестью сокрушали они всякое сопротивление.
11. Поэтому расходы на погребение Валерия Публиколы были покрыты в складчину; вдова Регула, оставшись без средств с детьми, жила на пособия от друзей ее мужа; дочери Сципиона из государственной казны было выдано приданое, так как знати было стыдно, что остается не замужем девушка во цвете лет из-за продолжительного отсутствия своего неимущего отца.
12. А теперь, если ты, как новый в Риме человек благородного сословия, явишься для утреннего приветствия к какому-нибудь богатому, а потому и зазнавшемуся человеку, то он примет тебя в первый раз с распростертыми объятиями, станет расспрашивать о том и сем и заставит тебя лгать ему. И удивишься ты, что человек столь высокого положения, которого ты никогда раньше не видел, оказывает тебе, человеку скромного состояния, такое изысканное внимание, так что, пожалуй, и пожалеешь, что ради такого преимущества на десять лет раньше не прибыл в Рим.
13. Но если ты, польщенный этой любезностью, сделаешь то же самое и на следующий день, то будешь ожидать, как незнакомый и нежданный посетитель, а твой вчерашний любезный хозяин будет долго соображать, кто ты и откуда явился. Если же ты, будучи наконец признан и принят в число друзей дома, будешь три года неизменно исполнять обязанность утреннего приветствия, а затем столько же времени будешь отсутствовать и вернешься опять к прежним отношениям, то тебя не спросят, где ты был и куда, несчастный, уезжал, и понапрасну будешь ты унижаться весь свой век, заискивая перед этой высокомерной дубиной.
14. Когда же начнутся приготовления к бесконечным зловредным пирам, устраиваемым время от времени, или раздача ежегодных спортул, то с большой опаской идет обсуждение того, следует ли пригласить кроме тех, для кого этот пир является ответной любезностью, также и чужого человека. И если, после тщательного обсуждения, решатся это сделать, то пригласят того, кто шатается у дверей возниц цирка, мастерски играет в кости или выдает себя за человека, знакомого с тай-нами науки чернокнижия.
15. А людей образованных и серьезных избегают как скучных и бесполезных; следует отметить и то, что номенклаторы обычно продают эти и другие подобные приглашения и, взяв деньги, позволяют участвовать в прибылях и пирах безродным проходимцам, пуская их со стороны.
16. Я не стану говорить об обжорстве за столом и разных излишествах, чтобы не затянуть своего изложения; но отмечу, что некоторые из знати носятся сломя голову по обширным площадям и мощеным улицам города, не думая об опасности, мчатся, как курьеры, волоча за собой толпы рабов, словно шайку разбойников, не оставляя дома даже и шута, как выразился комический поэт. Подражая им, и многие матроны мечутся по всему городу, пусть и с закрытым лицом и в носилках.
17. Как опытные полководцы ставят в первую линию густые ряды людей посильнее, за ними легковооруженных, далее стрелков, а позади всех вспомогательные войска, чтобы они могли прийти на помощь при необходимости: так и начальники подвижной праздной городской челяди, которых легко узнать по жезлу в правой руке, тщательно расставляют свою команду, и, словно по военному сигналу, выступает впереди экипажа вся ткацкая мастерская, к ней примыкает закопченная дымом кухонная прислуга, затем уже вперемешку всякие рабы, к которым присоединяется праздное простонародье из числа соседей, а позади всего — толпа евнухов всякого возраста, от стариков до детей с зеленоватыми, безобразно искаженными лицами. В какую сторону не пойдешь, наткнешься на толпы этих изуродованных людей, и проклянешь память Семирамиды, знаменитой древней царицы, которая впервые кастрировала юных отроков, совершая насилие над природой и отклоняя ее от предначертанного пути; между тем как природа, уже при самом рождении живого существа влагая зародыши семени, дает им как бы указание на пути продолжения рода.
18. При таких условиях даже немногие дома, прежде славные своим серьезным вниманием к наукам, погружены в забавы позорной праздности и в них раздаются песни и громкий звон струн. Вместо философа приглашают певца, а вместо ритора — мастера потешных дел. Библиотеки заперты навечно, как гробницы, и сооружаются гидравлические органы, огромные лиры величиной с телегу, флейты и всякие громоздкие орудия актерского снаряжения.
19. Дошли наконец до такого позора, что, когда не так давно из-за опасности недостатка продовольствия принимались меры для быстрой высылки из города чужестранцев, представители знания и науки, хотя число их было весьма незначительно, были немедленно изгнаны без всяких послаблений, но оставлены были прислужники мимических актрис и те, кто выдали себя за таковых на время; остались также три тысячи танцовщиц со своими музыкантами и таким же числом хормейстеров.
20. И в самом деле, куда ни кинешь взор, повсюду увидишь немало женщин с завитыми волосами в таком возрасте, что если бы они вышли замуж, то могли бы по своим годам быть матерями троих детей, а они до отвращения скользят ногами на подмостках в разнообразных фигурах, изображая бесчисленное множество сцен, которые сочинены в театральных пьесах.
21. Нет сомнения в том, что пока Рим был обиталищем всех доблестей, многие знатные люди старались удержать при себе, — как гомеровские лотофаги сладостью своих ягод — разными любезностями благородных чужеземцев.
22. А теперь мно-гие в своем надутом чванстве считают низким всякого, кто родился за пределами городских стен за исключением бездетных и холостых: просто невероятно, с какой изобретательностью ухаживают в Риме за людьми бездетными!
23. И так как у них в столице мира свирепствуют болезни, в борьбе с которыми оказывается бессильно всякое врачебное искусство, то придумали спасительное средство: не посещать заболевших друзей, а к прочим предосторожностям прибавилась еще одна, довольно действенная: рабов, которых посылают наведаться о состоянии здоровья пораженных болезнью зна-комых, не пускают домой, пока они не очистят тело в бане. Так боятся заразы, даже когда ее видели чужие глаза.
24. Но если их пригласят на свадьбу, где гостям раздают золото, то те же самые люди, соблюдающие такие предосторожности, готовы, даже если и плохо себя чувствуют, скакать хотя бы в Сполетий. Таковы нравы знати.
25. Что же касается людей низкого происхождения и бедняков, то одни проводят ночи в харчевнях, другие укрываются за завесами театров, которые впервые ввел Катул в свое эдильство, в подражание распущенным нравам. Кампании режутся в кости, втягивая с противным шумом воздух, с треском выпускают его через ноздри, или же — и это самое любимое занятие — с восхода солнца и до вечера, в хорошую погоду и в дождь обсуждают мелкие достоинства и недостатки коней и возниц.
26. Удивительное зрелище представляет собой эта несметная толпа, ожидающая в страстном возбуждении исхода состязания колесниц. При таком образе жизни Рима там не может происходить ничего достойного и важного.“

„Часто за осуждением стоит обыкновенная зависть.“

„«Как же здесь видны изъяны человеческой души. Как научиться не осуждать и помогать брату своему? Смотрю на бревно в своём глазу… И только пытаясь с ним повозиться, понимаю, как трудна борьба и глубина причины греха, какую жалость и терпение я должен проявлять к брату, живущему в грехе. Любовь и сочувствие — вот на что я должен опираться. Эти чувства и уже имеющийся опыт дадут возможность вытащить и сучок из глаза брата. Осуждение отпадёт само, если будет любовь и сочувствие»“

„Злишься на людей, которых считал всегда идеальными, порой отчаиваешься, за их двойственность, малодушие, лукавство, хитрость и ложь. Это всё у меня от нечистоты в своем собственном сердце, осуждения, боязни предательства с их стороны, возможной боли от разочарования. Так не хочется терять иллюзию идеальности, особенно тех, кем дорожишь, любишь и веришь в них без всяких условий“

„Что значит «Отче наш», моему сыну объяснила опять-таки моя бабушка. Но при этом у него нет какого-то неприятия или уж тем более осуждения людей другой религии.“

„Изрекая праведный суд над змием и вместе над самими прародителями, Господь Бог в слове осуждения частично скрыл, частично открыл тайну помилования…: вражду положу между тобою и между женою и между семенем твоим и между семенем её… …Лицо, наименованное Семенем жены, есть обетованный Мессия — Спаситель мира.“

„Можно ли надеяться найти средство смутить когда-нибудь безбожников, если их как будто боишься? Можно ли вернуть их снова к вере, если, запрещая им пользоваться собственным Разумом, ограничиваются нападками на их нравственность, не справляясь, заслуживает ли она такого же осуждения, как их образ мыслей?“

„Непостоянство всегда достойно осуждения.“

„Достойно осуждения не невежество, а дерзость.“

„Всё знать — значит всё понимать, и это не оставляет мысли ни для обвинения, ни для осуждения.“

„Когда я делаю свои видео, мне хочется, чтобы они понравились лишь одному человеку. Только перед ним мне не должно быть стыдно, только перед ним я несу ответственность, только его осуждение в возможной манипуляции меня беспокоит. Этот человек — я. Если бы было иначе, я всегда пытался бы угодить кому-то. По мне, так лучше не угождать никому, чем пытаться казаться хорошим в чьих-либо глазах помимо тех, что видишь в зеркале.“

„Работа милиции, как искусство, литература, призвана внушить людям непоколебимый оптимизм, веру в лучшие проявления человеческих душ, стремлений, желаний, помыслов. Самого сурового осуждения заслуживает всякое пробуждение жестокости, насилия, вандализма и варварства. Обуздать эти человеческие пороки — обязанность цивилизованного общества. И если говорить юридическим языком, произведения, прославляющие пошлость, порнографию, способствующие насилию, уже сами по себе представляют уголовные деяния.“

„Что значит «Отче наш», моему сыну объяснила опять-таки моя бабушка. Но при этом у него нет какого-то неприятия или уж тем более осуждения людей другой религии.* Когда играют Гимн, я встаю. И дети мои тоже.“

„Опять та же мысль: тем, кому дан дар жизни — и это значит: «религиозное» ее ощущение, гораздо меньше нужна «религия», которая почти всегда от недостатка, а не от преизбытка, от страха перед жизнью, а не от благодарности за нее. И эта безрадостная, безжизненная религия отталкивает. Отталкивает прежде всего потому, что обращена к жизни осуждением и злобой.“

„В попытке повышения чувства собственной важности, человек нередко прибегает к критике, осуждению и поучению окружающих.“

„Мы сами отговариваем себя от больших свершений, перекладывая ответственность за всё на окружающих. Потому дело не в их критике или осуждениях. Основные преграды мы возводим себе сами.“

„Не растрачивайте себя на отвержение или осуждение зла, а воспевайте красоту добра.“

„Если собрать всю ту энергию, которую люди тратят на оправдания, злобу, осуждения или критику и направить её в нужное русло — то можно было бы создать что-то по-настоящему стоящее.“

„Не бойтесь заявить о себе, даже если это вызовет критику и осуждения со стороны окружающих. Ведь проявление себя - подобно фотографии, начинается с негатива.“

„На почве осуждения никогда ничего не произрастёт.“

„У меня возник Вопрос об оценках в Одноклассниках - вот если под видео выступления Геббельса поставить оценку "печаль" - это значит Человек печалится, что Геббельс и Гитлер покончили с собой, а если поставить оценку "класс!" - значит человек радуется тезисам геббельсовского выступления, да? А если Речь Гитлера, к примеру, цитируется у Ю. Семенова в тексте - это "класс" Семенову или осуждение Семенову за Гитлера?“

„В суете жизни может посчастливиться встретить настоящего друга — преданного и искреннего. Такой человек становится бесценным сокровищем, независимо от его внешности или происхождения. Правда в том, что внешняя красота — лишь временная оболочка, которая со временем исчезает. Но внутренняя красота, исходящая из глубин души человека, вечна и неизменна. Истинная дружба зарождается именно благодаря этой внутренней красоте. За внешней привлекательностью может скрываться пустота или злоба, в то время как за неказистой оболочкой может быть спрятана добрая, прекрасная душа. Настоящий друг не судит о нас по нашему внешнему виду, а принимает нас такими, какие мы есть. Они видят наши достоинства и недостатки, наши страхи и мечты. Они поддерживают нас в трудные времена и радуются нашим успехам. Дружба — это двустороннее движение, требующее взаимного уважения и заботы. Когда мы ценим и любим наших друзей, мы укрепляем связи, которые держат нас вместе. Мы создаём безопасное пространство, где можем быть самими собой, не опасаясь осуждения. Подлинная дружба выходит за рамки физических различий. В ней нет места для предрассудков или дискриминации, основанных на внешности. Наши друзья — это отражение нас самих, и принимая их такими, какие они есть, мы, в конечном счете, принимаем и любим себя. Кроме того, дружба служит опорой в трудные времена. Когда сталкиваемся с жизненными невзгодами или личными проблемами, наши друзья — это те, кто подставляет нам плечо, предлагая слова поддержки и сочувствия. Они помогают нам преодолевать препятствия и находить решения даже в самых сложных ситуациях. Поддерживая близкие дружеские отношения, мы не только улучшаем свою жизнь, но и оказываем положительное влияние на окружающий мир. Когда мы принимаем и ценим внутреннюю красоту, мы создаём более терпимое и сострадательное общество. Итак, если на вашем жизненном пути встретился верный и искренний друг, храните его как драгоценность. Не стоит судить о его внешности или прошлом. Вместо этого сосредоточьтесь на красоте его души и всех тех чудесных дарах, которые он приносит в вашу жизнь. Ведь настоящая дружба — это нечто большее, чем внешняя оболочка; это неразрывная связь, построенная на взаимном уважении, любви и поддержке.“

„«Тюрьма не исправляет человека как исправительное учреждение, она его пытается подавить как личность. Заставляет страдать через лишения привычного образа жизни, нормальных бытовых условий, уважительным отношением со стороны режима. Твоя вина ещё не доказана, но ты уже изгой общества с клеймом преступника. Ты должен страдать, быть униженным! Этот отпечаток липкой грязи ложится и на твоих близких людей, пачкая чистых, ни в чём не виноватых, подставляя под незаслуженные обвинения, осуждения и домыслы»“

„«Евангелие учит нас осуждать только себя, других — оправдывать. Чья доля вины больше — не наше дело, это самокопание может привести к осуждению другого через оправдание себя. Кайся сам и оправдывай не себя, сокрушаясь только о своей доле вины. Тогда зло может не коснуться тебя, а если уже коснулось и живёт в тебе — уйдёт. Затхлость боится света и чистого воздуха»“

„«Если бы мы знали любовь настоящую, то она бы исходила на всех, без всяких правил. Любовь к врагам — возможна ли такая любовь? Мы все грешные, травмированы в душе, все погибаем от своего самомнения. Вот, что разрушает любовь — осуждение. «Я бы так никогда не поступил», — думает каждый. Откуда нам знать все причины поступка, мотивы, мучения при принятии решения. Кто точно может знать, попади в такие же условия как поступил бы сам. Может падение, подлость или жестокость были бы ещё глубже и пагубнее»“

„«Я раньше вынужден был размышлять о причинах некоторых поступков других людей. Искать в их действиях ответ для себя лично. Да, возможно, я через их опыт открывал бы что-то и для себя. Но это их опыт, для меня во многом, возможно, неприменим. Зачем мне это надо было — от осуждения? Ведь тогда я примерял всё на себя. Смогу ли я так поступить? Что будет, если Господь и мне пошлёт пройти такое испытание, совершить поступок? Смогу ли? Сейчас знаю точно: не осуждать, не примерять, не желать чужого опыта для своей жизни. Идти своим путём, ведь чужие пути уже точно заняты»“

„Любопытству заглянуть в себя мешает самомнение и боязнь выглядеть глупо в их кажущемся современном мире. Боясь усмешек, осуждения, наглухо бронируют своё сердце для познания и желанной встречи с Христом. Думая, что время еще придёт, и Бог тоже зайдёт к ним через тайную калитку в нужный момент, незаметно для других. Так может быть, пусть так и будет. Пусть хоть малое семя веры останется в душе, и только тогда всё может прорасти, расцвести в своей силе и красоте. Важно не свернуть на окольные дороги, потеряв истинный путь. Сколько искушений…»“

„Я боялся потерять уверенность в себе, тогда я буду словно вырванный с корнем. Своды законов вечной жизни пробуждали во мне чувствительность. Понятия чести резко отличались от требований закона, которым многие руководствовались. Я открывал новый мир: самопожертвования и беспристрастия, без осуждения, желая покаяния, веря в справедливость Бога, идущего против человеческого правосудия“

„Нервы, нервность — это тоже грех, дающий нам знак потери веры, доброты и смирения. Если это не заметить сразу, то в тебе будет прорастать осуждение всех, злоба, а после придёт уныние“

„Есть фраза «в споре рождается истина», она знакома всем. Так вот, я эту фразу опровергаю! В споре не может родиться истина лишь потому, что спорящие люди не слышат друг друга, перебивают, не дают договорить, всё это чаще всего происходит с эмоциями и на повышенных тонах. Никто никого не слушает и не слышит, все выискивают свой аргумент в момент, когда говорит другой, перебивают, боясь, порой, дослушать правду или неприятные слова, разрушающие свои устои. Там нет принятия другого мнения, там уже прорастает осуждение за чуждую мысль“

„Всякое осуждение — это начало прощения.“

„Философ не может подпустить себя к осуждению и суду кого либо, лишь к рассуждению, и то следит за собой в этих рассуждениях пристально.“