Цитаты о старец

„Нет более прекрасного утешения для старца, чем видеть всю мощь своей молодости, воплощенной в трудах, которые не состарятся подобно ему.“

„Жизнь человеческую Пифагор разделил так: «Двадцать лет — мальчик, двадцать — юнец, двадцать — юноша, двадцать — старец».“

„Кто имеет дурное сердце, не должен отчаиваться; потому что с помощию Божиею человек может исправить свое сердце. Нужно только внимательно следить за собою и не упускать случая быть полезным ближним, часто открываться старцу и творить посильную милостыню. Этого конечно нельзя сделать вдруг, но Господь долготерпит. Он тогда только прекращает жизнь человека, когда видит его готовым к переходу в вечность, или же когда не видит никакой надежды на его исправление.“

„Не заблужденье ли — искать спокойствия в любви? Ведь от любви лекарства нет, — нам старцы говорят.“

„Если в юности ты не прислуживал старым,
Сам состаришься — юных не мучай задаром. Старость близится — будь уважителен к старцам,
Но от юных не требуй служить себе с жаром. Распалившийся хмелем, подвыпивший старец —
Как старуха, что красится красным отваром. Будто розы и листья пришиты к коряге,
Вид у пестрой одежды на старце поджаром. Если мускус твой стал камфарой, не смешно ли
Камфару или мускус искать по базарам? Постарев, обретешь и почет, и почтенье,
Притворясь молодым, обречешь себя карам. Если в юности ты не роптал и смирялся,
Как состаришься — время ли спеси и сварам? Благодатна судьба у того молодого,
Кто чело не спалил вожделением ярым. Если похоть жжет старца чесоточным зудом,
В нем как будто пороки смердят перегаром. С юным кравчим, со старцем-наставником знайся,
Если тянешься дружбой и к юным и к старым. Навои прожил век свой в погибельной смуте,
Хоть почтен был и славой и доблестным даром.“

„Однажды я старца увидел в горах,
Избрал он пещеру, весь мир ему — прах. Сказал я: «Ты в город зачем не идешь?
Ты там для души утешенье найдешь». Сказал он: «Там гурии нежны, как сны,
Такая там грязь, что увязнут слоны».“

„Безжалостных судеб закон несправедлив:
Ты чуть расцвел — и мёртв, я, старец ветхий — жив.“

„Произвол служит таким же естественным предметом искушения для правителей, как вино и женщины для юноши, взятка для судьи, скупость для старца или суетность для женщин.“

„К дому причётника пышный склоняется бук.
Старец под буком; с ним дети, ягнята и птицы
Дружной семьёю… Пушистая шкура лисицы
Сохнет, повешена кем-то на сук.“

„Старец или брат, который говорил вам: утренних и вечерних молитв довольно. Разумеется это для келейного правила, с быванием на всех службах. — Конечно довольно. Только надобно, чтоб и церковные и домашние молитвы совершаемы были со вниманием и от сердца. Промежутки же все наполнять надо памятью о Боге — со страхом и сокрушением сердца.“

„Я никогда не вырасту до такой степени, чтобы стать мужчиной, и я внезапно превращусь из ребёнка в седовласого старца.“

„Путь Старца — это секс между мужчинами. Секс создает матрицу дуалистичной, а посему жесткой и ощущаемой, как реальность Вселенной. Преодолеть дуалистический конфликт возможно в половом акте, лишенном дуализма.“

„С той минуты, как попы, лавочники догадались, что потешные роты работников и учеников — дело очень серьезное, гибель New Lanark'a была неминуема. И вот отчего падение небольшой шотландской деревушки, с фабрикой и школой, имеет значение исторического несчастья. Развалины оуэнского New Lanark'a наводят на нашу душу не меньше грустных дум, как некогда другие развалины наводили на душу Мария; с той разницей, что римский изгнанник сидел на гробе старца и думал о суете суетствий; а мы то же думаем, сидя у свежей могилы младенца, много обещавшего и убитого дурным уходом и страхом — что он потребует наследства!“

„И через мгновенье на «экране» появились две фигуры. Они казались огромными и занимали почти все освещенное пространство — гладкая стена имела высоту не меньше пяти метров и в ширину около трех-четырех метров. Фигуры были видны отчетливо и выделялись так рельефно, что казалось, что они в любой момент могут отделиться от стены и направиться к нам. Слева на 'экране' мы видели пожилого мужчину, скорее старца, с волосами до плеч и в длинных, до земли, одеждах. Левую руку он опустил, а в правой, вытянутой вперед, держал какой-то предмет, круглый, как мяч. Чуть поодаль, выше и правее, располагалась вторая фигура — совсем молодой мужчина. Он сидел в кресле, руки его лежали на подлокотниках. Взгляд устремлен вдаль, лицо напряжено. На голове у него высокая шапка, а над нею некое подобие антенны. Удивительное космическое событие у саблезубой скалы, которая находится в окрестностях города Петрича, относится к 5 мая 1979 г.“

„И через мгновенье на «экране» появились две фигуры. Они казались огромными и занимали почти все освещенное пространство — гладкая стена имела высоту не меньше пяти метров и в ширину около трех-четырех метров. Фигуры были видны отчетливо и выделялись так рельефно, что казалось, что они в любой момент могут отделиться от стены и направиться к нам. Слева на 'экране' мы видели пожилого мужчину, скорее старца, с волосами до плеч и в длинных, до земли, одеждах. Левую руку он опустил, а в правой, вытянутой вперед, держал какой-то предмет, круглый, как мяч. Чуть поодаль, выше и правее, располагалась вторая фигура — совсем молодой мужчина. Он сидел в кресле, руки его лежали на подлокотниках. Взгляд устремлен вдаль, лицо напряжено. На голове у него высокая шапка, а над нею некое подобие антенны. Удивительное космическое событие у саблезубой скалы, которая находится в окрестностях города Петрича, относится к 5 мая 1979 г.“

„Каждый знает, что он может перевернуть весь Мир, если только найдется надежная точка опоры. У каждого перед глазами сцена: убийца с обнаженным мечом и сидящий старец, восклицающий: «Не трогай моих чертежей!»“

„Грушевский — председатель рады. Украинский социалист-революционер. Прежде профессор Львовского университета. Старец, сотканный из страха и опасений, чья дряхлая фигура должна придать раде благородную ржавчину почтенного сената. Боязливо цепляется за германскую власть и обнаруживает мало симпатии к Австрии.“

„Иван Сидоров. Истинно… и сказывал мне один старец. Ходил он в дальние места, где нашей, сударь, веры есть корень. В тех местах, говорит он, до верности знают, что антихрист этот не то что народился, а уже давно живет и, видите, батюшко, уже в летах, солидный человек.
Муромский. Да возможно ли это?
Иван Сидоров. Ей-ей. Видите — служит, и вот на днях произведен в действительные статские советники — и пряжку имеет за тридцатилетнюю беспорочную службу. Он-то самый и народил племя обильное и хищное — и все это большие и малые советники, и оное племя всю нашу христианскую сторону и обложило; и все скорби наши, труды и болезни от этого антихриста действительного статского советника, и глады и моры наши от его отродия; и видите, сударь, светопреставление уже близко (слышен шум. Оглядывается и понижает голос), а теперь только идет репетиция…“

„Однажды Авве Сисою с горестью сердца сказал брат: «Отец! Что мне делать? Я пал». Старец отвечал ему: «Восстань». Брат сказал: «Я восстал, и снова пал». Старец отвечал: «Опять восстань». Брат возразил: «Доколе же мне восставать и падать?»“

„И лик Господа нашего Аполлона почернел и сжался. Дряхлая муза с глухой лирой своей обходила грады и веси, стучала в окна и двери, но неразумные старцы и отроки смехом ее изгоняли. Когда появлялась пречистая Диана и в лупанарах звенели скрипки и виолончели, оные художники не совершали прогулок, не вдыхали лучи ее. <…“

„Проснувшись, каждый день я к старцу Михаилу“

„Один старец жаловался Агиду, уже достигшему преклонного возраста, что старые законы пришли в забвение, а новые — плохи, и что все в Спарте перевернулось вверх дном. Царь рассмеялся и сказал: «Если так, то все идет своим порядком. В детстве я слышал от моего отца, что и в его время все перевернулось вверх дном».“

„Увидев в Академии Ксенократа, уже пожилого человека, обсуждавшего философские вопросы со своими знакомыми, Евдамид, сын Архидама и брат Агида, поинтересовался, кто этот старец. Ему сказали, что это один из тех мудрецов, что заняты поисками добродетели. «Когда же, — спросил Евдамид, — он воспользуется ею, если теперь он ее только ищет».“

„Лучше быть другом старца, живущего в горах, чем приятелем рыночного торговца. Лучше проводить дни в тростниковой хижине, чем быть вхожим в дом с красными воротами. Лучше слушать песни дровосеков и пастухов, чем прислушиваться к уличным разговорам. Лучше помнить о великих словах и славных делах древних, чем сокрушаться об испорченности современных нравов.“

„Я в юности старцам служил, в послугах сгибаясь спиной,
Но старость пришла и ко мне, невесело юным со мной.
Слова что ни день — трудней, а странно: не проще ли речь
Цедить меж редких зубов, а не через ряд сплошной!
Меня к молодым влечет сильнее день ото дня,
Но почему-то они обходят меня стороной!
Должно быть, правы они, если раскинуть умом:
У них ведь иные пути, и жребий у них иной.
Сравнить ли цвет камфары с румянцем их мускусных щек?
Мой пламень под снегом скрыт, под мертвенной белизной.
Среди цветущих дерев стоит скоробленный куст,
То — я среди молодых, и сгорбленный и больной.
О сердце, тебе бы теперь молитву творить в тиши, —
Увы, все шумят вокруг, навек простись с тишиной!
Полета привалов в пути! Пора усмирить свой пыл:
Спешить уже нету сил, поспешность была бы смешной.
Полсотни лет я грешил, и что я смогу свершить,
Коль век меня наградит еще половиной одной!
Создатель, дай веру мне, я в ней заглушу мой стыд
За бедность моих трудов, за боль свершенного мной.
Не сетуй же, Навои, что море благих щедрот
Волнуется и шумит: надежду несет волной!“

„На камне среди поляны стоял коленопреклоненный старец, незнакомый Тихону ― должно быть, схимник, живший в пустыне. Чёрный облик его в золотисто-розовом небе был неподвижен, словно изваян из того же камня, на котором он стоял. И в лице ― такой восторг молитвы, какого никогда не видал Тихон в лице человеческом. Ему казалось, что такая тишина кругом ― от этой молитвы, и для неё возносится благоухание лилово-розового вереска к золотисто-розовому небу, подобно дыму кадильному.“

„Наше время, изобилуя открытиями в химии, механике и физике, навело многих талантливых, но несчастных художников на мысль, что оные открытия есть вещь замечательная и вечная. Повинуясь слабому сему рассуждению, отроки и старцы не токмо философию, но и сердце человеческое забыли. Почитая себя пупом вселенной, <…> Храм Аполлона и Деметру презрели.“

„Еретик достоин сострадания, как и атеист. Атеист сам себе вырыл яму. Можно ли придумать приговор ужасней, чем счесть себя куском мяса, должным сгнить в земле? Еретик получил кривой зодиакальный луч Христа: он тоже зван, привлечён — и только. Доведи же его до жертвенника Господня! Окрепни в православии настолько, чтобы без тайной сделки с совестью любить еретиков! Старцы считают: приведший в Церковь трёх еретиков беспрепятственно проходит загробные мытарства. Столь труден и угоден Господу этот подвиг — привести в Церковь еретика.“

„Старец или брат, который говорил вам: утренних и вечерних молитв довольно. Разумеется это для келейного правила, с быванием на всех службах.“

„Что касается «патриарших часов» и вообще богатства, то в церкви в течение многих веков идет противостояние «нестяжателей» и их оппонентов. Вы помните, в Средние века были заволжские старцы во главе с Нилом Сорским, которые отказывались от имущества. Заволжские старцы считали, что церковь должна быть бедна, как Христос. Не должна иметь земли, домов, крестьян и т.д. Оппонентом Нила Сорского был Иосиф Волоцкий. Его ученики считали, что церковь должна быть богатой, иметь купола золотые и другое имущество, заниматься благотворительностью. К сожалению, в реальности получается, что когда люди становятся богатыми, они занимаются не благотворительностью, а живут в свое удовольствие. Ничего хорошего для церкви в этом, с моей точки зрения, нет.“

„Вторая по важности фигура во французском суде — адвокат. Как бы незначительно ни было дело, адвокат считает своим долгом многословие, пафос, широкие жесты, изыскания во тьме времен. Его слушают, как актёра в театре. И судят о нём, как об актёре. Впрочем, председателю это представление не мешает заниматься своим делом, переговариваться с сотрудниками, писать. Это не мешает ему по окончании речи качнуться направо и налево к двум другим судьям, древним старцам, мало чем отличающимся от египетских мумий, и небрежно произнести:
— Три года. Идите, мой друг. Уберите его, жандармы.
Немногим больше порядка во французском парламенте.
Красивый, полукруглый зал, обыкновенно на три четверти пустой. Депутаты, не слушая оратора, громко разговаривают друг с другом, пишут письма, читают. Оратор говорит не для них, а для стенограммы. Оживление бывает во время речи знаменитого оратора или по скандальному какому-нибудь поводу, в чём недостатка никогда нет.“

„Старец без наследства - это не дедушка, а старик.“