Цитаты о волнение

„Мудрый не знает волнений, человечный не знает забот, смелый не знает страха.“

„Прежде, чем родились звезды.
Полная свобода — это самый большой подарок, который ты можешь предложить кому-либо.
Свобода любить, смеяться, плакать, чувствовать испуг, злость, неуверенность, сомнения или радость.
Чтобы хранить их в этом надежном и священном пространстве.
Ты не сможешь заставить кого-либо быть счастливым.
Но ты можешь присутствовать.
Присутствовать рядом с их несчастьем и волнением.
Присутствовать рядом с жизнью, которая движется в них.
И ты можешь пригласить их к более глубокому Счастью.
Счастью, которым является само Бытие.
Счастью, которое поддерживает их точно такими, какие они есть.
Ты можешь пригласить их к Счастью, с которым ты поддерживаешь их сейчас.
Подобно тому Счастью, с которым земля поддерживает цветы, деревья, большие горные массивы.
Тому, которое поддерживало тебя с самого начала.
Прежде, чем родились звезды.“

„Как бы ни был взволнован больной, какие бы основания не имелись для этого волнения, врач, в первую очередь, должен и своим видом, и словом успокоить больного.“

„Талант образуется в тишине, характер — в бурных волнениях света.“

„Когда-то, свадебным смущенная нарядом,
Здесь, в мире суеты, со мной ты стала рядом,
И было трепетно соприкасанье рук.
По прихоти ль судьбы все совершилось вдруг?
То был не произвол, не беглое мгновенье,
Но тайный промысел и свыше повеленье.
И прожил я свой век с любимою мечтой,
Что будем, ты и я, единством и четой.
Как из души моей ты черпала богато!
Как много свежих струй влила в нее когда-то!
Что создавали мы в волнении, в стыде,
В трудах и бдениях, в победах и беде,
Меж взлетов и потерь,— то, навсегда живое,
Кто в силах довершить? Лишь мы с тобою, двое“

„Богатство имеет только наружность светлую, а внутри исполнено мрака, а бедность — напротив. Если бы открылась перед тобой совесть каждого, то в душе бедного ты увидел бы великое спокойствие и безопасность, а в душе богатого — смятение, смущение, волнение.“

„Меня забавляет волнение людей по пустякам, сама была такой же дурой.
Теперь перед финишем понимаю ясно, что всё пустое.
Нужна только доброта и сострадание.“

„Еще меня раздражает, что я постоянно о чем то думаю. В вечном напряжении и волнении…“

„Тот, кто в минуту волнения не поддается суете, несомненно, взрастил чистоту духа в часы покоя. Тот, кто в свой смертный час не теряет самообладания, несомненно, постиг суть вещей при жизни.“

„Волнение не остановит меня на пути к успеху.“

„Эти три десятилетия феминизма были также отмечены сильными волнениями, поскольку открылись новые факты насилия над женским телом: изнасилования, педофилия, унижение лесбиянок, физическая жестокость по отношению к женщинам, сексуальные домогательства, ограничение деторождения, международные преступления, связанные с женским обрезанием. Все эти неизвестные ранее действия были разоблачены, что помогло уберечь многих женщин. Мы обратили свою ярость в энергию созидания, чтобы подавить ответное насилие и залечить душевные травмы.“

„Существует жизненная сила, энергия, которая приходит в действие через вас, и только вы можете должным образом выразить ее во всей ее неповторимости. Если же вы блокируете эту силу, никакой другой посредник не сможет передать ее так, как это можете вы, и она будет утеряна навсегда. Мир будет лишен ее. И не ваше дело — определять, насколько она хороша или ценна, или насколько сравнима с другими. Ваше дело — четко придерживаться своего направления, держать канал открытым. Вам даже не нужно верить в себя или в свою работу. Всё, что нужно — быть открытым, осознавать те импульсы и внутренние толчки, которые мотивируют именно вас. Держите канал открытым. … Ни один художник не бывает доволен своим творением… Удовлетворения никогда не наступает. Есть только странная, божественная неудовлетворенность; благословенное волнение, которое заставляет нас двигаться дальше и делает нас более живыми, чем кто-либо еще.“

„Встревоженный и затравленный индивид, который не в состоянии приспособиться к жестокому реальному миру, разрывает всякий контакт с окружающей средой и уходит в свой собственный вымышленный мир. Таким образом он старается освободиться от тревог и волнений.“

„Ораторское искусство, тренинг, нужен не для того чтобы не тряслись колени, волнение — это хорошо, а для того чтобы научиться выступать, когда трясутся колени, когда ты переживаешь.“

„Не стоит переживать о своих волнениях. В мире волнуется абсолютно все, даже свет“

„В середине восьмидесятых одна американская компания пыталась заказать мне книгу комиксов о самых темных местах в истории ЦРУ — с конца второй мировой до сегодняшнего дня. Там должны были быть такие вещи, как контрабанда героина во время Вьетнамской войны, контрабанда кокаина во время волнений в Латинской Америке, убийство Кеннеди и прочие эпизоды. Исследуя все это, я вынес для себя одно: последователи разных теорий заговора верят в них только потому, что так более комфортно. Правда же заключается в том, что мир — это абсолютный неконтролируемый хаос. Нет ни иллюминатов, ни еврейского банковского сговора, ни серых пришельцев — правда куда страшнее. Миром не управляет никто, и он валится куда-то, лишенный контроля.“

„Должен признаться, что из всех моих коллекций первая потребовала от меня наименьших усилий и доставила меньше всего волнений. Я не рисковал разочаровать публику, потому что она меня не знала и ничего не ждала. Конечно, мне хотелось ей понравиться, но, по сути, на карту было поставлено только мое самоуважение. А я в первую очередь хотел представить безупречно сделанную работу. В мои намерения не входила революция в моде, я хотел добросовестно осуществить свои творческие замыслы. Моим идеалом была марка «добросовестного работника» — категория, прямо скажем, неяркая, но для меня крайне ценная, так как предполагает честность и качество. Но случилось так, что мое очень скромное притязание показалось нашей нерадивой и небрежной эпохе взрывом бомбы.“

„Как ни был глуп и косноязычен Стебельков, но я видел яркого подлеца, во всём его блеске, а главное, без какой-то интриги тут не могло обойтись. Только некогда мне было вникать тогда ни в какие интриги, и это-то было главною причиною моей куриной слепоты! Я с беспокойством посмотрел на часы, но не было ещё и двух; стало быть, ещё можно было сделать один визит, иначе я бы пропал до трёх часов от волнения.“

„Избави нас Господи от восторженных молитв. Восторги, сильные движения с волнениями суть просто кровяные душевные движения от распаленного воображения. Для них Игнатий Лойола много написал руководств. Доходят до сих восторгов и думают, что дошли до больших степеней, а между тем все это мыльные пузыри. Настоящая молитва тиха, мирна; и такова она на всех степенях. У Исаака Сирианина указаны высшие степени молитвы, но не помечены восторги.“

„Пожалуй, самым ярким событием его нежинского бытия явился полет Уточкина летом 1910 года.
— Уточкин! Послезавтра Уточкин полетит в Нежине! — бабушка стояла на пороге, раскрасневшаяся от волнения.
Прославленный авиатор был в зените своей славы: ему едва исполнилось 35 лет, и не было в России человека, который не знал бы этого высокого рыжего здоровяка, властителя неба.
Ярмарочную площадь подмели для благородной публики солдаты 44-й артбригады, квартировавшей в городе, расставили за канатами скамьи, место на которых стоило неслыханно дорого — рубль! Рубль в Нежине — это воз слив! Праздничные хлопоты начались уже с утра, когда привезли с вокзала биплан. Только около трех часов, когда вся площадь уже была окружена плотной толпой безбилетников, занявших даже крыши соседних домов и примостившихся на деревьях, появился сам Сергей Исаевич, весь скрипящий в черной добротной коже — куртка, галифе, гетры, шлем, даже очки на лбу скрипели, — прохаживался возле аэроплана, позволяя фотографировать себя и снимать на «синема».
Сережа Королев пришел на площадь с дедушкой и бабушкой. Надо сказать, что именно бабушка была большой охотницей до всяких технических новаций, не боялась паровоза, а в Либаве со знакомым офицером осматривала субмарину и даже спускалась в чрево подводной лодки. Оживление бабушки в связи с предстоящим полетом не трогало пятилетнего Сережу. Сидя на плечах деда, он не понимал, о чем, собственно, говорят, не понимал, что такое «полет». Летали птицы, жуки, бабочки, но как могла летать машина?!
И вот он увидел: рыжий человек сел в плетеное кресло своей машины, механик, стоящий впереди, резко рванул вниз короткую, похожую на весло деревяшку, машина страшно затарахтела, затряслась, словно сердясь и негодуя, десятка два солдат держали ее за крылья и за хвост, успокаивали. — Это полет? — тихо спросил он деда, но тот не слышал. Желтое облако пыли потянулось к канотье и зонтикам обладателей рублевых билетов…
— Прогревает мотор!“

„Справедливо утверждение: всякая любовь — счастье, даже несчастливая. Справедливость этого выражения можно признать полностью, без всякой сентиментальности: понимая это как счастье любви в самом себе, которая в присущем ей праздничном волнении будто бы зажигает сто тысяч ярких свечей в затаённых уголках нашего существования, чей блеск яркими лучами озаряет всех нас изнутри. Потому люди с истинной душевной силой и глубиной знают о любви ещё до того, как полюбили, — подобно Эмилии Бронте.“

„Если хочешь быть безмятежным в минуту волнений, прежде научись владеть собой в час покоя. Если хочешь быть невозмутимым среди суеты, прежде научись воздавать должное Истинному Господину в минуты праздности.“

„После периода счастья, радостного волнения и ощущения полноты жизни неизбежно придет восприятие достигнутого как само собой разумеющегося и возникнет беспокойство, неудовлетворенность и желание большего.“

„Некоторые люди ищут волнения, как свиньи – трюфелей.“

„― Рабочий человек, - говаривал Федор Федорович, - должен глубоко понимать, что ведер и паровозов можно наделать сколько угодно, а песню и волнение сделать нарочно нельзя. Песня дороже вещей, она человека к человеку приближает. А это трудней и нужнее всего.“

„Многие художники не замечают, что трепетная искренность души и подлинность волнений давно потеряны и вместо них явилось бойкое подобие простого опыта, любовно названное ими обретённым мастерством.“

„Но есть только одна вещь, которая объединяет людей в мятежное волнение - это угнетение.“

„Послушай, душа моя! Я и сам признаюсь, что точно не знаю. А если тебе понравятся мои мысли, так поговорим откровеннее. Ты ведь без сомнения знаешь, что называемое нами око, ухо, язык, руки, ноги и все наше внешнее тело само собою ничего не действует и ни в чем. Но все оно порабощенно мыслям нашим. Мысль, владычица его, находится в непрерывном волнении день и ночь. Она то рассуждает, советует, определение делает, понуждает. А крайняя наша плоть, как обузданный скот или хвост, поневоле ей последует. Так вот видишь, что мысль есть главная наша точка и средняя. А посему-то она часто и сердцем называется. Итак, не внешняя наша плоть, но наша мысль“

„Титульный лист книги Аммиана издания Аккурзия (Аугсбург, 1533) 2. А так как, быть может, те, кто не жил в Риме и кому доведется читать мою книгу, удивятся, почему в случаях, когда мое повествование доходит до событий в Риме, речь идет только о волнениях, харчевнях и тому подобных низких предметах, то я вкратце изложу причины этого, никогда намеренно не уклоняясь от истины.
3. Когда впервые воздымался на свет Рим, которому суждено жить, пока будет существовать человечество, для его возвышения заключили союз вечного мира Доблесть и Счастье, которые обычно бывают разлучены, а если бы хотя бы одной из них не было налицо, то Рим не достиг бы вершины своего величия.
4. Со своего начала и до конца времени детства, то есть почти в течение 300 лет, римский народ выдерживал войны вокруг стен города. Затем, войдя в возраст, после многообразных невзгод на полях битв он перешел через Альпы и через морской пролив; а, став юношей и мужем, стяжал победные лавры и триумфы со всех стран, входящих в необъятный круг земной; склоняясь к старости и нередко одерживая победы одним своим именем, он обратился к более спокойной жизни.
5. Поэтому-то достославный город, согнув гордую выю диких народов и дав законы, основы свободы и вечные устои, словно добрый, разумный и богатый отец, предоставил управление своим имуществом Цезарям, как своим детям.
6. И хотя трибы давно бездействуют, центурии успокоились, нет борьбы из-за подачи голосов, и как бы вернулось спокойствие времен Нумы Помпилия, но по всем, сколько их ни есть, частям земли чтят Рим, как владыку и царя, и повсюду в чести и славе седина сената и имя римского народа.
7. Но этот великолепный блеск Рима умаляется преступным легкомыслием немногих, которые, не помышляя о том, где они родились, так словно им предоставлена полная свобода для пороков, впадают в заблуждения и разврат. По словам поэта Симонида, первое условие счастливой жизни — слава Отечества.
8. Некоторые из них, полагая, что они могут себя увековечить статуями, страстно добиваются их, словно в медных мертвых изображениях заключена награда более высокая, нежели заключенная в сознании за собой честной и благородной деятельности. Они хлопочут о позолоте этих статуй, почет, который впервые был присуждён Ацилию Глабриону, когда он силою оружия и своей умелостью победил царя Антиоха. А как прекрасно, пренебрегая этими мелочами, взбираться на вершину истинной славы по крутому и длинному пути, как сказал некогда аскрейский поэт (Гесиод), это показал Цензор Катон. Когда его однажды спросили, почему нет его статуи среди множества других, он сказал: «Я предпочитаю, чтобы разумные люди удивлялись, почему я этого не заслужил, чем чтобы они про себя с осуждением толковали о том, чем я это заслужил; это было бы много обиднее».
9. Другие, почитая высшее отличие в необычно высоких колесницах и великолепии одевания, потеют под тяжестью плащей, застегнутых на шее и прихваченных у пояса. Делая их из чрезвычайно тонкой материи, они дают им развиваться, откидывая их частыми движениями руки, особенно левой, чтобы просвечивали широкие бордюры и туника, вышитая изображениями различных звериных фигур.
10. Третьи, напуская на себя важность, преувеличенно хвалятся, когда их о том и не спрашивают, размерами своих поместий, умножая, например, ежегодные доходы со своих плодородных полей, раскинувшихся с самого востока и до крайнего запада; при этом они забывают, что предки их, благодаря которым достигло таких размеров римское государство, стяжали славу не богатствами, а жестокими войнами: ни в чем не отличаясь от простых солдат по имуществу, пище и одежде, доблестью сокрушали они всякое сопротивление.
11. Поэтому расходы на погребение Валерия Публиколы были покрыты в складчину; вдова Регула, оставшись без средств с детьми, жила на пособия от друзей ее мужа; дочери Сципиона из государственной казны было выдано приданое, так как знати было стыдно, что остается не замужем девушка во цвете лет из-за продолжительного отсутствия своего неимущего отца.
12. А теперь, если ты, как новый в Риме человек благородного сословия, явишься для утреннего приветствия к какому-нибудь богатому, а потому и зазнавшемуся человеку, то он примет тебя в первый раз с распростертыми объятиями, станет расспрашивать о том и сем и заставит тебя лгать ему. И удивишься ты, что человек столь высокого положения, которого ты никогда раньше не видел, оказывает тебе, человеку скромного состояния, такое изысканное внимание, так что, пожалуй, и пожалеешь, что ради такого преимущества на десять лет раньше не прибыл в Рим.
13. Но если ты, польщенный этой любезностью, сделаешь то же самое и на следующий день, то будешь ожидать, как незнакомый и нежданный посетитель, а твой вчерашний любезный хозяин будет долго соображать, кто ты и откуда явился. Если же ты, будучи наконец признан и принят в число друзей дома, будешь три года неизменно исполнять обязанность утреннего приветствия, а затем столько же времени будешь отсутствовать и вернешься опять к прежним отношениям, то тебя не спросят, где ты был и куда, несчастный, уезжал, и понапрасну будешь ты унижаться весь свой век, заискивая перед этой высокомерной дубиной.
14. Когда же начнутся приготовления к бесконечным зловредным пирам, устраиваемым время от времени, или раздача ежегодных спортул, то с большой опаской идет обсуждение того, следует ли пригласить кроме тех, для кого этот пир является ответной любезностью, также и чужого человека. И если, после тщательного обсуждения, решатся это сделать, то пригласят того, кто шатается у дверей возниц цирка, мастерски играет в кости или выдает себя за человека, знакомого с тай-нами науки чернокнижия.
15. А людей образованных и серьезных избегают как скучных и бесполезных; следует отметить и то, что номенклаторы обычно продают эти и другие подобные приглашения и, взяв деньги, позволяют участвовать в прибылях и пирах безродным проходимцам, пуская их со стороны.
16. Я не стану говорить об обжорстве за столом и разных излишествах, чтобы не затянуть своего изложения; но отмечу, что некоторые из знати носятся сломя голову по обширным площадям и мощеным улицам города, не думая об опасности, мчатся, как курьеры, волоча за собой толпы рабов, словно шайку разбойников, не оставляя дома даже и шута, как выразился комический поэт. Подражая им, и многие матроны мечутся по всему городу, пусть и с закрытым лицом и в носилках.
17. Как опытные полководцы ставят в первую линию густые ряды людей посильнее, за ними легковооруженных, далее стрелков, а позади всех вспомогательные войска, чтобы они могли прийти на помощь при необходимости: так и начальники подвижной праздной городской челяди, которых легко узнать по жезлу в правой руке, тщательно расставляют свою команду, и, словно по военному сигналу, выступает впереди экипажа вся ткацкая мастерская, к ней примыкает закопченная дымом кухонная прислуга, затем уже вперемешку всякие рабы, к которым присоединяется праздное простонародье из числа соседей, а позади всего — толпа евнухов всякого возраста, от стариков до детей с зеленоватыми, безобразно искаженными лицами. В какую сторону не пойдешь, наткнешься на толпы этих изуродованных людей, и проклянешь память Семирамиды, знаменитой древней царицы, которая впервые кастрировала юных отроков, совершая насилие над природой и отклоняя ее от предначертанного пути; между тем как природа, уже при самом рождении живого существа влагая зародыши семени, дает им как бы указание на пути продолжения рода.
18. При таких условиях даже немногие дома, прежде славные своим серьезным вниманием к наукам, погружены в забавы позорной праздности и в них раздаются песни и громкий звон струн. Вместо философа приглашают певца, а вместо ритора — мастера потешных дел. Библиотеки заперты навечно, как гробницы, и сооружаются гидравлические органы, огромные лиры величиной с телегу, флейты и всякие громоздкие орудия актерского снаряжения.
19. Дошли наконец до такого позора, что, когда не так давно из-за опасности недостатка продовольствия принимались меры для быстрой высылки из города чужестранцев, представители знания и науки, хотя число их было весьма незначительно, были немедленно изгнаны без всяких послаблений, но оставлены были прислужники мимических актрис и те, кто выдали себя за таковых на время; остались также три тысячи танцовщиц со своими музыкантами и таким же числом хормейстеров.
20. И в самом деле, куда ни кинешь взор, повсюду увидишь немало женщин с завитыми волосами в таком возрасте, что если бы они вышли замуж, то могли бы по своим годам быть матерями троих детей, а они до отвращения скользят ногами на подмостках в разнообразных фигурах, изображая бесчисленное множество сцен, которые сочинены в театральных пьесах.
21. Нет сомнения в том, что пока Рим был обиталищем всех доблестей, многие знатные люди старались удержать при себе, — как гомеровские лотофаги сладостью своих ягод — разными любезностями благородных чужеземцев.
22. А теперь мно-гие в своем надутом чванстве считают низким всякого, кто родился за пределами городских стен за исключением бездетных и холостых: просто невероятно, с какой изобретательностью ухаживают в Риме за людьми бездетными!
23. И так как у них в столице мира свирепствуют болезни, в борьбе с которыми оказывается бессильно всякое врачебное искусство, то придумали спасительное средство: не посещать заболевших друзей, а к прочим предосторожностям прибавилась еще одна, довольно действенная: рабов, которых посылают наведаться о состоянии здоровья пораженных болезнью зна-комых, не пускают домой, пока они не очистят тело в бане. Так боятся заразы, даже когда ее видели чужие глаза.
24. Но если их пригласят на свадьбу, где гостям раздают золото, то те же самые люди, соблюдающие такие предосторожности, готовы, даже если и плохо себя чувствуют, скакать хотя бы в Сполетий. Таковы нравы знати.
25. Что же касается людей низкого происхождения и бедняков, то одни проводят ночи в харчевнях, другие укрываются за завесами театров, которые впервые ввел Катул в свое эдильство, в подражание распущенным нравам. Кампании режутся в кости, втягивая с противным шумом воздух, с треском выпускают его через ноздри, или же — и это самое любимое занятие — с восхода солнца и до вечера, в хорошую погоду и в дождь обсуждают мелкие достоинства и недостатки коней и возниц.
26. Удивительное зрелище представляет собой эта несметная толпа, ожидающая в страстном возбуждении исхода состязания колесниц. При таком образе жизни Рима там не может происходить ничего достойного и важного.“

„История России сблизила Карамзина с Александром. Он читал ему дерзостные страницы, в которых клеймил тиранию Ивана Грозного и возлагал иммортели на могилу Новгородской республики. Александр слушал его с вниманием и волнением и тихонько пожимал руку историографа. Александр был слишком хорошо воспитан, чтобы одобрять Ивана, который нередко приказывал распиливать своих врагов надвое, и чтобы не повздыхать над участью Новгорода, хотя отлично знал, что граф Аракчеев уже вводил там военные поселения.»“

„«Волнение не исправит ситуацию, заставит плохо спать, измучает душу и, значит, испортит здоровье. Головные боли от плохих мыслей: у меня всегда так. Кто опять виноват? Вот и ответ: обращаясь к Богу, ты обращаешься и к себе!»“

„Они очень похожи на то, что было в Манчестере во время моего первого матча с ЦСКА. Игра пронеслась за одно мгновение. Например, мне казалось, что еще середина первого тайма, а был уже конец. Увлеченность игрой была такой глубокой, что переборола избыточное волнение.“

„Самые страшные бури рождаются от народных волнений.“

„Я иду от тленного в нетленное царство, где не может быть волнения, никакого волнения в мире.“

„«Умирающий свет» — прекрасный роман, насыщенное и богатое полотно… Восторг и волнение, рождённые прикосновением к чужому миру, остаются с вами даже после того, как вы перевернёте последнюю страницу.“

„Открытый глаз и открытое ухо превращают ничтожные волнения в огромные события.“

„После спектакля, в котором я играю, я не могу ночью уснуть от волнения. Но если я долго не играю, то совсем перестаю спать.“

„Жена есть пристань и важнейшее врачевство от душевного расстройства. Если эту пристань ты будешь соблюдать свободной от ветров и волнения, то найдешь в ней великое спокойствие, возвратившись с торжища, а если будешь возмущать и волновать ее, то уготовляешь сам себе опаснейшее кораблекрушение.“

„Что если в Сирии, уже сотрясаемой волнениями, возникнет ситуация, похожая на ливийскую, и власти можно будет обвинить в том, что они ведут войну против собственного народа? Повторять ливийскую операцию? На это, конечно, никто не пойдет, но обвинение лидеров Запада в двойных стандартах будет звучать громче, чем когда-либо.“

„Он жил как монах, и то, что раза два было так, что перед нами на столе стояла бутылка красного кислого вина и он мне говорил стихи Брюсова, не ослабляло, а ещё подчёркивало это восприятие его жизни. Это было вольное монашество в миру, с оставлением в келье всего великого, хотя бы и тёмного волнения мира.“

„Мы, артисты, перед началом концерта всегда испытываем какое-то особое волнение: придёт ли зритель? И, когда он приходит, мы волнуемся ещё больше - не уйдёт ли он после первого отделения? Но сегодня, дорогие друзья, по вашим глазам, по улыбкам я вижу, что никуда вы во время антракта не уйдёте, потому что концерт у нас будет без антракта!“

„Для меня жизнь слишком коротка, чтобы беспокоиться о вещах мне неподвластных и, может, даже несбыточных. Вот спрашивают: «А вдруг Землю поглотит чёрная дыра, или возникнет искажение пространства-времени — это же повод для волнения?» Мой ответ: «нет», — потому что мы об этом узнаем, только когда оно достигнет нашего… нашего места в пространстве-времени. Мы получаем толчки, когда природа решает, что настало время: будь то скорость звука, скорость света, скорость электрических импульсов — мы всегда будем жертвами временной задержки между окружающей нас информацией и нашей способностью её получить.“

„Смешно — оглядываясь назад и пользуясь преимуществами суждения задним числом, — я не обращал большого внимания на то, что происходит, потому что внимание как раз и было тем, чего хотело добиться государство. И ничего не чувствовал. Государство хочет вас… но вы не позволяете себе чувства страха, просто думаете о чем-то другом. Вы делаете вид, что этого не происходит. Вы просто сидите там и по мере возможности игнорируете происходящее. Фактически единственный раз я испытал волнение, когда поднялись два человека и стали меня защищать — два свидетеля — и сказали обо мне что-то хорошее. Я был настолько не готов услышать что-то позитивное, что даже растрогался. Но и только. Я получил свои пять лет, вышел из комнаты, и меня забрали в тюрьму. И все.“

„Волнение, вызываемое страхом, пропорционально не опасности, а нашему предчувствию беды, которой мы опасаемся, будь она реальна или воображаема.“

„Я ненавижу сидеть в жюри, говорить неприятные человеку слова и видеть, как в этот момент он себя чувствует. Я принимаю это слишком близко к сердцу. Даже у тех, кто является суперзвездой, бывают моменты, которые называются «не сложилось». Бывает, что на выступлении сказалось волнение, а ты воспринимаешь человека здесь и сейчас.“

„Припоминаю, что когда я глядел на застывшее тело моей первой жертвы, то испытывал странно умиротворяющее волнение.“

„В том времени есть некая трагичность: студенческие волнения, полная свобода, сексуальная революция и одновременно с этим ощущение того, что все это слишком быстротечно. Мне кажется, именно поэтому 70-е были таким временем излишеств, избыточной яркости, постоянной жажды наслаждений. Ведь затем мир действительно кардинально изменился: был обнаружен СПИД, все стало более жестким, более холодным, исчезла эта наивность и искренность.“

„Стихи — это трепет сердца, волнение души и слёзы. А слёзы есть не что иное, как чистая поэзия, отвергнувшая слово.“

„Тот, кто привержен молчанию и не выносит шума, избегает людей и стремится к покою. Он не понимает, что желание не быть с людьми создает обманчивую идею подлинности своего «я», а стремление к покою лишь рождает душевное волнение. Как же ему постичь мир подлинного, где «другие» и «я» суть одно, а движение и покой равно забыты?“

„Все просто ошалели, когда Барак Обама выиграл выборы. Я был в восторге. Все трепетали от волнения: здравомыслящий, рациональный, умный человек на высоком посту. Отлично! Но его основная проблема — все остальные. Мы! Потому что все без ума от него. Вот он встаёт там, убедительно, внушительно, со смыслом говорит: «Это сложное время, нам всем нужно работать вместе и трезво смотреть на то, что необходимо сделать», — и всё такое. Но все смотрят на него, вопя: «Нет! Ты сделай это! Ты Супер Иисус! Ты такой очаровательный, когда говоришь серьёзно. Ты разрулишь?»“

„Блаженства полного никто вкусить не может:
В счастливейшие дни нас что-нибудь тревожит;
Всегда волнение каких-нибудь забот
Довольству нашему дорогу перебьет.“

„Часто плачу от волнения. Кажется, и причин нет. На экране покажут лошадь крупным планом, а у меня слёзы от волнения. Или Брамса играют — плачу и приговариваю: плохой, плохой композитор…“

„Чем пахнет весна ранняя? Сыростью и прелостью, потому что земля начинает оживать. А еще большой тревогой и каким-то страшным волнением.“

„Трудно передать охватившее нас волнение при виде широко распахнувшегося входа в сокровищницу царя Соломона. Что касается меня, я весь затрепетал, и по моему телу пробежала холодная дрожь.
А вдруг все это обман, мистификация, думал я, или, наоборот, все, что писал старый да Сильвестра, окажется правдой? Действительно ли спрятан в этом темном месте огромный клад? Клад, который сделал бы нас самыми богатыми людьми на свете! Через одну — две минуты мы должны были это узнать.
— Входите, белые люди со звезд! — сказала наша зловещая проводница, переступая порог. — Но сначала послушайте служанку вашу, престарелую Гагулу. Яркие камни, которые вы сейчас увидите, были некогда выкопаны из колодца, над которым сидят Молчаливые, и сложены здесь, но кем, я не знаю. Те люди, которые это сделали, поспешно покинули это место, не взяв их с собой. С тех пор сюда входили лишь один раз. Молва о сверкающих камнях передавалась из века в век людьми, жившими в нашей стране, но никто не знал ни где находятся сокровища, ни тайны двери. Но однажды в нашу страну пришел из-за гор один белый человек, — может быть, он тоже спустился со звезд, как вы, и правивший в то время король принял его радушно. Это вот тот, что сидит там, — и она указала на пятую с края фигуру, сидевшую за столом Мертвых. — И случилось так, что этот белый человек и какая-то женщина из нашего народа пришли в это место. Эта женщина случайно узнала тайну двери, хотя вы можете искать ее тысячу лет и все равно не найдете. Белый человек вошел сюда вместе с нею и наполнил этими камнями мешок из козьей шкуры, в котором женщина принесла еду. А когда он уходил из сокровищницы, он взял еще один камень, очень большой, и держал его в руке.“

„В военные и послевоенные времена я подрабатывал в качестве автомобильного механика, которому анатомия автомобиля известна без эмоций и по существу так же, как анатомия женского тела гинекологу, и у которого автомобильный стриптиз в гараже не вызывает волнения или головокружения.“

„Виктора-Эммануила тотчас же уведомили, что получение им Пиаченцы будет поставлено в зависимость от его хорошего поведения и что степень влияния итальянских государей в предполагаемой конфедерации всё ещё является предметом обсуждения. Окончательный удар был ему нанесён обсуждением вопроса о национальной принадлежности жителей Савойи; при этом дано было попять, что если Бонапарт помог Виктору-Эммануилу освободить Италию от ига Австрии, то последний едва ли сможет отказаться освободить Савойю от ига Сардинии. Эти угрозы скоро приняли осязаемую форму в виде волнения, начавшегося вдруг по сигналу из Парижа в феодальных и католических кругах Савойи.
«Савойяры, — восклицала одна парижская газета, — устали тратить свои деньги и проливать кровь своих сынов за дело Италии.»“

„Абу Абдуллах Мухаммад ибн Умар ибн аль-Хусейн ибн аль-Хасан ибн Али ‎ат-Тайми аль-Бакри ат-Табарастани ар-Рази, с псевдонимом Фахруддин, известный как Ибн аль-Хатиб, факих шафиитского мазхаба. Единственный в своем веке, который превзошел людей своего времени в науке калям, рациональных и базовых науках. У него имеются полезные книги по многочисленным наукам. Например тафсир Благородного Корана, в котором он собрал все удивительное. Он очень огромный, однако он не завершил его.… Все его книги интересные.

Его книги распространились по всем странам, и в них было вложено большое счастье. Люди начали заниматься его книгами и оставили на стороне книг предшественников. Это первый человек, который ввел этот порядок в своих книгах, и написал в них то, что не было раньше. В наставлении у него было добро. Он читал проповеди на арабском и неарабском языках. Когда он читал проповедь, то его вовремя проповеди захватывало волнение и заставляло плакать. На его собраниях присутствовали в городе Герат основоположники мазхабов и статей. Они спрашивали у него, а он отвечал каждому спросившему хорошим ответом. Из-за него многие люди из числа карамитской секты вернулись на путь Ахлю Сунна валь-Джама’а. Его нарекали в городе Герат Шейхуль Ислам… Ученые приезжали к нему с разных стран и местностей…“

„На станции Жмеринка мы встретили шедший с севера курьерский поезд. Среди пассажиров оказалось несколько очевидцев последних событий в столице. Между ними начальник 12-ой кавалерийской дивизии свиты генерал барон Маннергейм (командовавший впоследствии в Финляндии белыми войсками). От него первого, как очевидца, узнал я подробности столичных народных волнений, измены правительству воинских частей, имевшие место в первые же дни случаи убийства офицеров. <…> Среди жертв обезумевшей толпы и солдат оказалось несколько знакомых: престарелый граф Штакельберг, бывший командир Кавалергардского полка граф Менгден, Лейб-Гусар граф Клейнмихель… Последние два были убиты в Луге своими же солдатами запасных частей гвардейской кавалерии.“

„Для меня жизнь слишком коротка, чтобы беспокоиться о вещах мне неподвластных и, может, даже несбыточных. Вот спрашивают: «А вдруг Землю поглотит чёрная дыра, или возникнет искажение пространства-времени — это же повод для волнения?»“

„…Неведомое ранее мне волнение испытываю, когда представляю себе блестящее будущее совсем ещё молодого, но уникально талантливого композитора Юрия Ханина, ленинградца. Сквозная мелодия пластинки, как одинокий голос, живущий в человеке, напоминает о величайшей грусти размышлений о конечности жизни и о величии одухотворённой талантливости — это фрагменты сочинений Ханина к фильму «Дни затмения.»“

„В детстве никогда нет пошлости. Человек становится взрослым тогда, когда он любит детство и детей и перестает с волнением прислушиваться к исканиям, мнениям и интересам молодежи. Раньше спасало мир то, что молодежь хотела стать взрослой. А теперь ей сказали, что она именно как молодежь и есть носительница истины и спасения. «Vos valeurs sont mortes!»“

„История России сблизила Карамзина с Александром. Он читал ему дерзостные страницы, в которых клеймил тиранию Ивана Грозного и возлагал иммортели на могилу Новгородской республики. Александр слушал его с вниманием и волнением и тихонько пожимал руку историографа. Александр был слишком хорошо воспитан, чтобы одобрять Ивана, который нередко приказывал распиливать своих врагов надвое, и чтобы не повздыхать над участью Новгорода, хотя отлично знал, что граф Аракчеев уже вводил там военные поселения.“

„Аркадий Исаакович относился ко мне прекрасно. Он говорил: «Миша, вот этот текст мы берём, этот берём». Берём-берём-берём… У меня всё брали! Но он никогда не говорил: «Заплатим». Я очень его уважаю, но до сих пор не понимаю, как ему не пришло в голову спросить, на что я живу. Наконец я решился. К самому Аркадию Исааковичу подойти — это всегда много волнений. Надо долго ползти на брюхе, потом где-то возникнуть, опять ползти… Я подошёл к его жене: «Вы знаете, я, пожалуй, поеду… В Одессе уже заждались, меня возьмут опять в порт…» Она говорит: «Я поговорю, немедленно поговорю с Аркадием Исааковичем». И — вот что значит жена! Рома прибегает вечером, сообщает, что завтра Райкин меня ждёт. Я подошёл где-то за час до начала спектакля. А он всегда пудрился, всегда! Он стоял перед зеркалом и пудрился. А я стоял у него за спиной. Это был разговор отражения с отражением. Он сказал: «Да-да, я слышал… Тебе не надо уезжать. Мы тут решили — ты получишь пятьсот рублей… Мы составим контракт». Когда я почувствовал вкус денег, я уже стал мерзко отказываться работать без денег. Я говорил: «Аркадий Исаакович! Вы уже вот у меня 5 штук взяли… Повторите, пожалуйста, этот чудесный опыт.»“

„Это как артист – к сцене. Вроде в сотый раз поднимаешься, а если волнения у тебя нет, значит, ты и не артист уже вовсе. Если тебе всё равно, что резать – свинью или человека, ты уже не хирург. Не врач даже. И может быть не человек“

„Творчество есть то, что невозможно забыть. Это как встретить женщину, чью красоту невозможно описать словами, или как волнение перед встречей с человеком, завидев которого издалека, ты переходишь на другую сторону улицы. Творчество это чувство, которым управляешь не ты, а оно тобой.“

„Есть хроническое и, возможно, законное возмущение, которое в один из моментов тоже повернётся к желанию прийти к власти. Вот он, мрачный путь иллюзий и самообмана. Убегающий от нищеты обязательно будет бежать к изобилию. Шум, волнение масс, нарастающая ярость, смятение и преобладание страстей, эта невежественная масса начинает разрушать. И это всё во имя новой жизни, во имя прогресса? Спроси у них, в какую сторону они идут, ради каких целей? Это толпа, она уже неуправляемая! Цель идти прямо разрушается желаниями идти по сторонам. Нет, такая дорога никуда не годится. Это ярость, далёкая от справедливости, и после этого останется только грязь и вред роду человеческому“

„Столик на двоих в уютном зале.
Взглядов живое притяжение.
Молекулы страсти в бокале.
Обоюдное неземное волнение!“

„Ночь, любовь, наслаждение…
— Нежность, ласки, вдохновение.
— Трепет, страсть, волнение.
— Души и тела исцеление…“

„Тревожное молчание…
— Души волнение.
— Теряю обладание…
— Разума прозрение.“