Цитаты о самолет

„Не должно быть, что у этих людей самолеты, а у других нет домов, квартир, лачуг, угла, штанов.
— Кто-то скажет, что они заслужили это, иди и заработай тоже самое себе.
— Если они заработали, то, я думаю, что это классно и они заслужили все это, но, даже если ты заслуживаешь, ты все еще должен. Посмотри на меня, у меня нет всех этих мега денег, но я чувствую вину, когда прохожу мимо бездомного, я должен дать ему что-то. Если я знаю, что у меня 3000 долларов в кармане, то это неправильно, дать человеку четвертак или доллар.“

„Человек чем-то похож на самолет. Самолет может ездить и по земле, но чтобы доказать, что он — самолет, он должен подняться в воздух. Так же и мы: если не поднимемся над собой, никто и не догадается, что мы сможем полететь.“

„Путешествия – самое приятное в моей жизни. Я люблю ехать на поезде, лететь в самолете, плыть на корабле.“

„Как только человечество уничтожит капитализм, оно вступит в эпоху вечного мира, и тогда войны ему уже не будут нужны. Тогда не нужны будут армии, военные корабли, боевые самолеты и отравляющие вещества. Тогда человечество уже во веки веков не увидит войны.
Мао Цзэдун. О затяжной войне“

„При прохождении через зону сильной турбулентности в самолете нет атеистов.“

„Да, я часто резала себя и прыгала с самолета. Все это для того, чтобы почувствовать что-то необычное, потому что все остальное казалось слишком простым. Я искала что-то более глубокое. Я всегда чувствовала себя запертой в клетке. Во мне всегда больше энергии, чем может уместить комната.“

„В начале Второй мировой войны в США было всего около 600 первоклассных боевых самолетов. Мы быстро преодолели этот дефицит, выпуская более 90 000 самолетов в год. В начале Второй мировой войны был задан вопрос: достаточно ли у нас средств для производства необходимых орудий войны? Ответ был Нет, у нас не было достаточно денег, и при этом у нас не было достаточно золота; но у нас было более чем достаточно ресурсов. Именно имеющиеся ресурсы позволили США добиться высокой производительности и эффективности, необходимых для победы в войне. К сожалению, это считается только во время войны.“

„Кради музыку через Napster, пока можешь. Ищи бесплатную порнуху в Интернете. Проберись через границу в Мексику просто для прикола. Как может каждый в Интернете быть «горячим»? Расскажи родителям правду. Создай собственную армию. Заведи собаку. Расскажи своим детям правду. Перестань жаловаться и сделай что-нибудь. Выпрыгни из хренового самолета. Перестань читать это дерьмо. Не слушай меня. У меня нет ответов, а вопросы я украл у других. Прочитай хорошую книгу. Не будь жесток с собой. Спроси властей, но не забудь об обещанном. Сейчас же выключи компьютер, выйди на улицу и пусти людей в свою жизнь.“

„В двух общественных местах хлопают только идиоты. В кинотеатре и в самолете, когда тот приземляется.“

„У нас есть самолеты, поезда, автомобили и корабли ... А что если бы был пятый способ?“

„Почему авиабилеты за границу у нас так дороги? Потому что обратно самолеты летят порожняком.“

„Содержательно власть спорить со мной не может, поэтому будет массово нанимать вот этих деятелей по 500 рублей, метающих в меня различные предметы… Господи, я вот сейчас в Киров приехал, там люди стоят и кричат: «Навальный — вор!» А потом они же со мной летят в Москву в одном самолете“

„Как нелепы телефонные звонки, телеграммы, возвращения на скоростных самолетах, люди разучились жить ощущением присутствия.“

„Вмешаться в драку или защитить слабого — это, по-моему, проявление храбрости.
Сидеть над трудными уроками, хотя глаза уже лезут на лоб от усталости и от злости на самого себя, и не вставать до тех пор, пока не добьешься своего, — проявление силы воли. Может быть, это все выглядит не героически, но именно так, думается мне, и воспитывается характер.
Иногда меня просят: «Расскажите, как вы ползли с отмороженными ногами и как это у вас хватило упорства сесть за руль самолета».
А мне так и хочется сказать в ответ: «Может быть, я расскажу вам о суффиксах? Да, да, о суффиксах, над которыми я бился до одурения».
Конечно, это вещи разные — сидеть над учебником и вести в бой самолеты. Но иной раз уж очень похожи качества, которые требуются для того, чтобы хорошо сделать эти непохожие друг на друга дела.“

„На европейском фронте самым важным событием прошедшего года, без сомнения, стало сокрушительное контрнаступление великой русской армии против мощной германской группировки. Русские войска уничтожили — и продолжают уничтожать — больше живой силы, самолетов, танков и пушек нашего общего неприятеля, чем все остальные Объединенные Нации вместе взятые.“

„У тех россиян, которые могут себе позволить летать, есть личные самолеты. А те, которые не могут, сидят в глуши, варят брюкву и не теряют надежды, что в один прекрасный день смогут позволить себе купить машину, которая устарела на 45 лет, даже не успев покинуть стены чертового автосалона.“

„Изобрести самолет просто. Построить его — уже кое-что. Летать — это всё.“

„Мои записи, как черный ящик в самолете. В них вся информация. Если вы хотите знать, что произошло и то, что я думаю — все в них. Все стены рушатся в моих песнях. Песни, как лифт в мою душу.“

„Мы разучились разглядывать скомканные пролетающими самолетами облака. Мы стали заложниками эгоцентричных теорий, умных слов, описывающих чужой опыт, идей, выдающих общее равнодушие, бесцветных реалий повседневности. Мы больше не всматриваемся в закаты, нам интереснее рекламное предложение в журнале. Надо бы чаще заглядывать в себя. Для этого не нужно денег или особых условий. Все очень просто. Остановиться и аккуратно заглянуть внутрь, где тихое сердце уже отчаялось нас звать… Но нам проще оправдывать свое неумение жить занятостью. Я и сам такой.“

„Путешествие на самолете - это естественный способ заставить вас выглядеть как фотография на паспорт.“

„Я когда летел сюда — из Благовещенска в Улан-Батор, — в самолете набросал некоторые соображения и план действий, он у меня от руки пока, правда, изложен.“

„По ночам я придумывал убранство салона самолетов Virgin Atlantic, выбирал материалы и даже обсуждал меню и винную карту.“

„Я боюсь смерти. Боюсь самолетов, автомобилей. Взойдя на корабль, я первым делом ищу спасательный круг.“

„Да, у нынешних поп-див задницы летят на концерт в отдельном самолете. Они ведь не люди. Это вещи, одетые в стринги.“

„О самолетах я могу сказать то же, что о диете: это самое лучшее, что можно посоветовать другому человеку.“

„Уверен, что основная причина, по которой полиция не подпускает людей к месту катастрофы самолета, заключается в том, чтобы никому не пришло в голову улечься там среди остальных, а потом сделать вид, что только что проснулись и спросить: «Что это было?»“

„Целью терроризма является всеобщий страх, иногда для достижения политический целей, иногда из лютой ненависти. Убийство людей в террористических актах не является целью террористов - это сопутствующий урон. Также их целью не является взрыв самолетов, поездов, рынков или автобусов - это всего-лишь методы достижения цели.
Настоящей мишенью террористов являеются все остальные, миллиарды людей не убитых в террористических актах, но находящиеся в ужасе из-за этих убийств. Настоящяя цель - не сам акт, а наша реакция на него.
И мы делаем в точности то, что хотят от нас террористы.“

„Сейчас литовская сторона сомневается в непреднамеренности нарушения ее воздушного пространства <..> На это я могу сказать, что мы потеряли самолет. Такими способами проводить разведывательную операцию может только идиот.
о падении российского истребителя Су-27 на территории Литвы“

„Я действительно много повидал, немало путешествовал на машине, поездом, самолетом, был даже на мысе Доброй Надежды, на краю земли, где пингвины ходят! Интересно, но честно скажу, побывать в далеких краях хорошо, но в Украине — лучше! У нас есть столько прекрасных мест!“

„Приятно, сидя в самолете, наблюдать, как подавляющее большинство пассажиров используют то, над чем вы трудились годами. Это лучшая награда, которую только можно придумать.“

„Когда о ком-то говорят «звезда», я почему-то всегда слышу «пидор». Знаете, что я еще слышу, когда при мне говорят «звезда»? Я слышу «мудак». Не до конца понимаю, почему. Может, потому, что одна из лучших сторон того, что ты звезда — это возможность получить лучшие места в самолете? Те самые, которые ты никогда не получишь просто так. Но ведь это обман, и никто в самолете не будет относиться к тебе по-настоящему хорошо. Конечно, тебя будут отлично обслуживать, но когда ты будешь выходить, они подумаю: «О, мудак пошел! Если бы мы не принесли ему эти гребаные шоколадки, он, наверное, изошел бы от злости слюной».“

„Я давно уже научился не беспокоиться о тех вещах, которые не могу контролировать. Вы беспокоитесь о том, что самолет сейчас упадет? Вы что — пилот что ли?“

„Наши пассажиры не раз рассказывали своим знакомым как весело было лететь и каким забавным было видео о правилах безопасности на борту самолета.“

„Кто не умеет жить в Москве, мы загрузим в самолет и привезём домой.“

„Уточкин в то время еще не был прославленным летчиком, да и самолетов тогда еще не было.
Молодой, по-молодому веселый, он тогда лишь начинал свою карьеру как чемпион велосипедного спорта, и не существовало на свете такого гонщика — ни иностранца, ни русского, который мог бы хоть раз обогнать его на нашем городском циклодроме.
Если бы мне в ту пору сказали, что в мировой истории были герои, более достойные поклонения и славы, я счел бы это клеветою на Уточкина. Целыми часами просиживал я вместе с другими мальчишками под палящим солнцем верхом на высоком заборе, окружавшем тогда циклодром, чтобы в конце концов своими глазами увидеть, как Уточкин на какой-нибудь тридцатой версте вдруг пригнется к рулю и вырвется вихрем вперед, оставляя далеко позади одного за другим всех своих злополучных соперников — и Богомазова, и Шапошникова, и Луи Першерона, и Фридриха Блитца, и Захара Копейкина, — под неистовые крики толпы, которая радовалась его победе, как собственной.
— Уточкин! Уточкин! Уточкин!“

„Американские самолеты и российские ракеты созданы друг для друга.“

„Человек всегда преодолевает трудности, идёт за горизонт. Вышел из пещеры — мало, переплыл реку — мало, с континента на континент перешёл через Берингов пролив, через океан переплыл — опять мало, перелетел на одномоторном самолете Атлантический океан — снова мало. Человек потому и человек, что его всё время тянет за горизонт. И тем самым расширяется горизонт для человечества. А животному если есть еда, тепло, самка рядом, больше ничего и не надо.“

„В моих глазах порно всегда выглядело чудовищным атавизмом. Я просто не понимаю, как порно может существовать в мире, где все стало легче и доступнее. Если тебе нужно куда-то, ты просто включаешь компьютер, покупаешь билет и прыгаешь в самолет. Сегодня так просто попасть куда-то, съесть что-то, выпить что-то и кого-то трахнуть, и тут вдруг ты узнаешь, что только в США 24 миллиона людей зависимы от порно.“

„Давайте говорить откровенно, современная молодежь совсем не интересуется историей или же интересуется ею очень мало. И то при условии интерпретации истории в виде компьютерных игр или каких-то комиксов… Это правда. И вы знаете об этом, и я об этом знаю. Но ведь, в конце концов, наше настоящее — это ничто иное, как повторение на другом уровне событий, уже когда-то происходивших. То же можно сказать о поступках людей, когда бы они ни жили. И во времена, когда ездили на телегах, и тогда, когда они пересели на автомобили, самолеты, практически ничего не изменилось. Ведь внутри человек остается тем же, а его духовные ценности являются важнейшим мерилом того, что человек в своей жизни может сделать.“

„Вот в тридцать втором, доложу я вам, один штукарь уронил меня вместе с самолетом, так это действительно была картина, достойная кисти художника.“

„Это может повлечь за собой очень длительный конфликт, Украине окажут поддержку Европа и США, и отчасти в этом заключается цель их действий. Патрулирование украинского воздушного пространства нашими самолетами может спровоцировать начало этого конфликта. Все заявления Киева о том, что российскую территорию обстреливают ополченцы, — лукавство. Мы жестко предупредили их о возможных ответных мерах, пока реакции нет“

„Особенно запомнились мне его своеобразные отношения с Уточкиным. Приезжая в Питер, знаменитый спортсмен всегда останавливался в гостинице «Франция», невдалеке от арки Генерального штаба, и тотчас по приезде торопился встретиться с Александром Ивановичем, причем меня всегда удивляло, что Уточкин, сидя с Куприным за каким-нибудь трактирным столом, говорил не столько о спорте, сколько о литературе, о Горьком, о Джеке Лондоне, о своем любимом Кнуте Гамсуне, многие страницы которого он знал наизусть, и, несмотря на страшное свое заикание, декламировал с большим энтузиазмом, а Куприн отмахивался от этих литературных сюжетов и переводил разговор на велосипедные гонки, на цирковую борьбу, на самолеты и моторные яхты. Если послушать со стороны, можно было подумать, что Куприн — профессиональный спортсмен, а Уточкин — профессиональный писатель.“

„В жизни, как и везде, простота — самая труднодостижимая вещь.
Я живу, чтобы расширять свои горизонты и наслаждаться. Но удовольствие — это то, к чему надо относиться серьезно. Подобно хоккею. Приходится страдать, узнавая, как преодолеть ваши страхи, прежде чем вы сможете оценить это. Это такое же безумие, как прыжок из самолета.
Когда вы тратите по 18 часов на съемки и отдаетесь этому целиком, то добираетесь домой полностью опустошенным, с огромной, ненасытной потребностью в нежности.“

„Нам всем нравится мир, где существа достаточно развиты для того, чтоб строгая социальная иерархия ощущалась, как равноправие. Мы все хотим мира, где ты искренне можешь уважать соседа своего, потому что сосед этого достоин. Он не претендует пустым говном на твое уважение, когда даже кола не заслуживает, а он способен на тепло, тепла не боится и открыт тебе, как ты открыт ему. Мы все хотим мира, населенного достойными существами. Только я в упор не могу увидеть, как деление по национальному признаку способно к такому привести. И если вы мне позволите, я считаю, что время, когда ты устанавливал законы лишь для своего королевства, осталось далеко в прошлом. Даже в тринадцатом веке это было уже не так. Сегодня, когда у нас есть трансатлантическая телефонная связь, самолеты, радио, кинематограф, ты должен устанавливать моральные законы для человечества в целом. Фюрер активно работает с Японией. Японцы тоже националисты. Они тоже убеждены, что высшая раса должна быть ростом не более метра шестидесяти, лунолика, узкоглаза и черна волосами, что уголь. Черные говорят: ты очень хорош для белого. Все — нацисты и расисты. Все — каждое человеческое существо, потому что каждый кулик будет орать, что его болото — единственно не болото. Если ты хочешь быть над этим всем, ты должен от них отличаться. Они должны мерить себя по тебе, они не будут этого делать, если ты такой же кулик, который так же истерично нахваливает свое болото.“

„Нельзя, не умея летать, взлетать на своем самолете здесь и сейчас, надо готовиться к «завтрашнему» дню полета, изучая последовательность действий при запуске, не говоря уже о том, что надо научиться понимать самолет, чтобы он понял вас..“

„Если косо взглянуть на современного человека, мы все — обыкновенные производители мусора, и больше ничего. Ну, еще мы воспроизводим самих себя. Чтобы? Опять производить мусор. Ведь в конечном итоге все наши города, поезда, самолеты, музеи, храмы, машины и компьютеры — обыкновенный мусор. Лес — не мусор, река — не мусор, Уральские горы — не мусор. А Тадж-Махал, аэропорт Шереметьево, Эйфелева башня — мусор. И книги — тоже мусор.“

„Работая в Англии, я путешествовал на машине, здесь — летаю на самолете. Но я очень хочу видеть игры, поэтому сложности меня не пугают.“

„Надо отдать должное И. В. Сталину: когда началась война, он никого не упрекал в отсутствии у нас необходимого количества новейших танков, самолетов и другой боевой техники, так как знал, что в нерешенности этих вопросов прежде всего виноват он сам и его ближайшее окружение.“

„Я почти не спал накануне съемок. Если бы что-то пошло не так, я не смог бы забраться в самолет до того, как он приземлится. Я чувствовал, как ветер бьет мне в лицо. Это было жутко страшно.“

„Сажусь в такси и в самолеты, курс на мертвую петлю. Боюсь…“

„Надо осторожнее, понимаешь, в нашем мире, насыщенном разными видами оружия. А то не успеешь заметить, как террористы закидают самолетами, бомбами…“

„Я положил мочиться пятна на частные самолеты, потому что его мой реактивного ниггер
Деньги Эйнт дерьмо Потому что мои ротвейлеры пить Моэт
Алмазные зпо блескивая звоном браслеты для моих любовников
Игроки, я использую Кристал смазывая резинки“

„Предвижу ханжескую критику о применении идиом русского языка украинским министром, находящимся в розыске в России. Считаю, в контексте переговоров с русским миром, сбивающим гражданские самолеты, яркие идиомы "великого и могучего"“

„Ту бедноту, которую я увидела в Гаити в этот раз, я никогда в жизни нигде не видела. Я сама из бедной семьи, все печально, но такой печали как там я не видела. Когда я летела, мне покупали билет, ну мой благотворительный фонд, эконом-класс, там весь самолет был эконом-класс и у меня было самое ужасное сидение. Я решила, что буду требовать себе бизнес-класс, а потом я села и подумала: бизнес-класс будет стоить, ну 6000 долларов, да. Шесть тысяч — я могу сделать операцию одному ребенку — спасти жизнь. Я сидела и я думала, насколько я сама себе поменяла мысли, я заснула и спала лучше, чем в первом классе.“

„Делать то, что хотел делать больше всего на свете, – это колоссальная инъекция адреналина. Ощущение такое, словно можешь летать без самолета.“

„Я суеверен. Я складываю в уме все цифры: есть люди, которым я не звоню, потому что сумма цифр в их номере — несчастливое число. По тем же причинам я могу отказаться от номера в отеле. Не выношу присутствия желтых роз, что печально, потому что это мои любимые цветы. Никогда не оставляю в одной пепельнице больше трех окурков. Не полечу на самолете с двумя монашками. Ничего не начинаю и не заканчиваю в пятницу. Список того, чего я не могу или не хочу делать, бесконечен. Но я обретаю необычное чувство спокойствия, когда следую этим примитивным правилам.“

„В сознательном возрасте я застал только последние годы холодной войны, но, насколько я помню, обе стороны — мы и они — по большей части вели себя довольно взвешенно и разумно. <…> В то время, если президент Рейган публично заявлял: «Через пять минут пускаем ракеты», все понимали, что он шутит. А сегодня, когда какой-нибудь полоумный консерватор в парламенте призывает сбивать российские самолеты, становится очевидно, что он вовсе не шутит — он на самом деле опасный идиот. Причём этот воинственный идиотизм заразителен. <…> Полагаю, от военных трудно ожидать чего-то иного, но когда в аналогичные разговоры ударяются политики, я начинаю беспокоиться уже не на шутку. Дело в том, что я опасаюсь не столько русских, сколько нас самих.“

„Что меня вдохновляет? Сама жизнь. Утром проснулся – уже доволен. Завтрак приготовил, съел – вообще счастлив неимоверно. Автомобильные поездки – в кайф, за рулем вообще замечательно. В студии хорошо. На концертах хорошо. Иногда дорога тяжело дается, особенно самолет, но это – часть жизни, от этого никуда не деться.“

„Я стараюсь предотвратить неприятные сюрпризы. Предпочитаю лестницы эскалаторам. Всё что угодно — самолетам.“

„Я придумываю фабулу со скоростью реактивного самолета, пишу первый вариант сценария со скоростью спортивного автомобиля, а ретуширую сценарий как на послеобеденной прогулке.“

„Ночной перелет в Сан-Франциско. Погоня за луной через всю Америку. Господи, уже сто лет не летала на самолетах. Поднявшись на 35 тысяч футов, мы достигли тропопаузы, огромного пояса безветрия. Ближе к озоновому слою я еще никогда не была. Вот бы оказаться там, вот бы самолет поднялся выше тропопаузы и достиг внешнего слоя - озона изношенного, рваного, продырявленного, как кусок сыра, и от того страшного. Но я бы видела больше остальных, благодаря своей способности замечать такие вещи. Я бы видела души, поднимающиеся с поверхности земли. Души людей, которые спаслись от голода, войн, чумы. Они взлетают как прыгуны с трамплина, только наоборот, с широко раскинутыми руками, кружась вокруг своей оси. И достигнув высшей точки, они берут друг друга за руки, формируя огромную необъятную сеть душ. Именно души состоят из трех атомных молекул кислорода, которые и латают износившийся озоновый слой. Ничто не пропадает навсегда. Даже в нашем мире есть пускай и мучительный, но все же прогресс. Он оставляет все былое позади, а мечтания - впереди. По крайней мере, я в это верю.“

„Чтобы объяснить соблазн скорости, надо объяснить человеческую природу, но ее легче понять, чем объяснить. Все люди во все эпохи разорялись на дорогих лошадей, или верблюдов, или корабли, или машины, или мотоциклы, или самолеты: все стремились бежать, или идти, или плыть как можно быстрее. Скорость — вторая древнейшая страсть в нашей природе, и нашему поколению посчастливилось, что оно может отдаваться ей за лучшую цену и более массово, чем наши предки. Каждый нормальный человек культивирует ту скорость, которая его привлекает. Моего дохода хватает на содержание мотоцикла.“

„Это была не изоляция. Это была, скажем так, попытка со стороны членов ГКЧП обеспечить якобы непричастность Горбачева к этой непопулярной мере. B этом была наша главная ошибка. Если в доме пожар, то что делает хозяин? Он тушит этот пожар. И на месте Горбачева любой ответственный политик немедленно бы сел в самолет и прилетел в Москву. И наводил бы порядок сам, если мы действуем неправильно. Но если он душой с нами и выжидает, то он избрал для себя единственно правильное поведение. Так что никто его арестовывать не собирался, а тем более физически устранять — это бред Михаила Сергеевича. Пускай он не лжет себе и народу. Никто на него не посягал. Он после того, как товарищи улетели, продолжал спокойно прогуливаться по даче с Раисой Максимовной. Охрана была ему верна. Он был уверен, что ему ничего не угрожает… Мы отключили связь только в его кабинете, чтобы создать видимость изоляции. Но в боксах-то стояли правительственные автомобили, в которых была связь…“

„Но то, что произошло в одном городе, может в тот же день произойти в 10, 20, 50 крупных населенных центрах определенного района. Известия о том, что произошло в пораженных центрах, распространяются в центрах пощаженных, которые сознают возможность подвергнуться ударам на следующий же день, в следующий же час. Какая власть сможет поддержать порядок в угрожаемых подобным образом центрах? Как заставить все учреждения работать обычным порядком? Как продолжать производство на заводах? И если даже удастся поддерживать видимость порядка и сможет производиться некоторая работа, то не достаточно ли будет появления одного только неприятельского самолета, чтобы вызвать страшную панику? Нормальная жизнь не может протекать под вечным кошмаром неизбежной смерти и разрушения.“

„Благодаря нашим друзьям из организации „Косово 99“ и турецкой мафии, которые оплатили мой побег, мне удалось сбежать в моднейшие итальянские Васюки, посетить места, где часто отдыхал Горький и писал свои клевейшие телеги, после чего частным способом сотрудники посольства России в Италии смогли подогнать мне старорежимный дурацкий самолет с пропеллером, чтоб я смог приземлиться в шереметьевских Васюках“

„К данной проверке по поручению Верховного главнокомандующего привлекаются: личного состава 38 тысяч человек, военной техники 3360 единиц, 41 боевой корабль, 15 подводных лодок, 110 самолетов и вертолетов. Усиление группировки войск на островах Новая земля и Земля Франца-Иосифа, перегруппировки войск специального назначения на большие расстояния, защита государственной границы в воздухе и на море, прикрытие участков государственной границы на суше в условиях Крайнего Севера, развертывание системы всестороннего обеспечения межвидовой группировки, поражение группировки военно-морских сил противника и борьбы с его диверсионно-разведывательными группами.“

„Группа предпринимателей купила за границей самолет «Фарман» и законтрактовала авиатора Уточкина летать на нем для увеселения московской публики. В мае 1910 года за первые шесть полетов предприниматели собрали свыше 26 000 рублей. Все билеты были распроданы. Вокруг забора, окружавшего ипподром, на котором должны были происходить полеты, собрались огромные толпы любопытных. Но ни один из них не увидел аэроплана. По договору с предпринимателями, летчик Уточкин должен был летать «не выше забора, чтобы публика не узрела бесплатно этого занимательного аттракциона.»“

„Конечная, ясная функция человека — работать, созидать, и не только себе одному на пользу, — это и есть человек. Построить стену, построить дом, плотину и вложить частицу своего человеческого «я» в эту стену, в этот дом, в эту плотину, и взять кое-что и от них — от этой стены, этого дома, этой плотины; укрепить мускулы тяжелой работой, приобщиться к ясности линий и форм, возникающих на чертеже. Ибо человек — единственное существо во всей органической жизни природы, которое перерастает пределы созданного им, поднимается вверх по ступенькам своих замыслов, рвется вперед, оставляя достигнутое позади. Вот что следует сказать о человеке: когда теории меняются или терпят крах, когда школы, философские учения, национальные, религиозные, экономические предрассудки возникают, а потом рассыпаются прахом, человек хоть и спотыкаясь, а тянется вперед, идет дальше и иной раз ошибается, получает жестокие удары. Сделав шаг вперед, он может податься назад, но только на полшага — полного шага назад он никогда не сделает. Вот что следует сказать о человеке; и это следует понимать, понимать. Это следует понимать, когда бомбы падают с вражеских самолетов на людные рынки, когда пленных прирезывают, точно свиней, когда искалеченные тела валяются в пропитанной кровью пыли.“

„Я думаю, что план был довольно простой и, действительно, цепь счастливых случайностей привела к тому, к чему она привела. Ну, хорошо, ну помер бы я в самолете. И забрали бы потом мое тело в Москве, или в Омске, или в Томске, или я не знаю где, на экспертизу на несколько дней. Была бы ужасно подозрительная смерть. В «Медиазоне» писали бы: подозрительная смерть, эксперты считают, что смерть подозрительная. Но им ответил бы доктор Мясников, что Навального доконал самогон в Кафтанчиково. Или что-то еще. В конце концов, человеку за 40, он живет в стрессе. Ну, подозрительная смерть, ну, бывает, умирают же люди в 40 лет. И шло бы это через запятую: Немцова убили, скорее всего, и Навального убили. А может, не убили, за руку никого не поймали. И все, план удался. И никакой реакции бы не было. Было бы заявление: мы требуем расследовать подозрительную смерть Алексея Навального. Ну иди, расследуй, чего. Иди, выкапывай. Проводи экспертизу. Там уже ничего не осталось.“

„У тебя антифранцузское произношение, мой каштановый дух Парижа, мое лиловое настроение, моя самая близкая к небу крыша. У тебя – тишина всех древнейших храмов и звенящая леность картинной Вены. Бесполезность двуногих планов мажет янтарным мазутом Сены.

С каждым твоим самолетом, уходящим в неправильном направлении, мне остается лишь вытрясать свои мысли о неразъединении. И не больно, ведь нет времени, когда басы и высоты ближе, чем те 10 секунд, за которые весна умирает в Париже.“

„У тебя антифранцузское произношение, мой каштановый дух Парижа, мое лиловое настроение, моя самая близкая к небу крыша. У тебя – тишина всех древнейших храмов и звенящая леность картинной Вены. Бесполезность двуногих планов мажет янтарным мазутом Сены.

С каждым твоим самолетом, уходящим в неправильном направлении, мне остается лишь вытрясать свои мысли о неразъединении. И не больно, ведь нет времени, когда басы и высоты ближе, чем те 10 секунд, за которые весна умирает в Париже.“

„Нам всем нравится мир, где существа достаточно развиты для того, чтоб строгая социальная иерархия ощущалась, как равноправие. Мы все хотим мира, где ты искренне можешь уважать соседа своего, потому что сосед этого достоин. Он не претендует пустым говном на твое уважение, когда даже кола не заслуживает, а он способен на тепло, тепла не боится и открыт тебе, как ты открыт ему. Мы все хотим мира, населенного достойными существами. Только я в упор не могу увидеть, как деление по национальному признаку способно к такому привести. И если вы мне позволите, я считаю, что время, когда ты устанавливал законы лишь для своего королевства, осталось далеко в прошлом. Даже в тринадцатом веке это было уже не так. Сегодня, когда у нас есть трансатлантическая телефонная связь, самолеты, радио, кинематограф, ты должен устанавливать моральные законы для человечества в целом. Фюрер активно работает с Японией. Японцы тоже националисты. Они тоже убеждены, что высшая раса должна быть ростом не более метра шестидесяти, лунолика, узкоглаза и черна волосами, что уголь. Черные говорят: ты очень хорош для белого. Все – нацисты и расисты. Все – каждое человеческое существо, потому что каждый кулик будет орать, что его болото – единственно не болото. Если ты хочешь быть над этим всем, ты должен от них отличаться. Они должны мерить себя по тебе, они не будут этого делать, если ты такой же кулик, который так же истерично нахваливает свое болото.“

„Люблю поесть. Тут я могу говорить за себя и за музыкантов нашей группы, особенно о нашем лидере Майке Мьюире, когда я утверждают, что мы все любим поесть. Мы едим все подряд, блюда итальянской, мексиканской кухни, все что угодно. Еда для меня это то, чем надо отдаваться со всей страстью. Когда вы сильно голодны, процесс поглощения пищи сродни процессу занятия любовью с красавицей. Это такой же кайф как и прыжок с самолета и приземление в буйную растительность. Когда мы приезжали в Лондон, пробовали лучшие блюда итальянской и тайской кухни. Многим не нравиться жирная, высококалорийная пища, есть мнение, что она вреда и ужасна, но большинство музыкантов как раз питаются именно этим. Но в Лондоне можно подыскать себе хорошие рестораны. Запросто можно найти убогие, просто ужасные бургеры, а вот хорошую мексиканскую кухню трудно отыскать. На гастролях мне этого часто не хватает, ведь дома я часто кушаю именно мексиканскую еду.“

„Если всех посадить на ковры, кто будет изобретать самолеты?“

„Дома на бульваре выглядели чистыми и нарядными. И не найти было ни одного балкона, ни одного окна, где не выставлена была бы новогодняя елочка, украшенная блестящими игрушками.Городские власти, если, конечно, это они позаботились о них, немало потрудились. Невозможно было представить себе город, украшенный лучше. Он был красив, как рекламная афиша "Летайте самолетами "Италтурист"“