Цитаты о пролив

„Если у вас есть слезы, приготовьтесь пролить их.“

„Прольём пот — не прольём кровь.“

„Без сомнения, проблема тревоги является узловой точкой многих важнейших вопросов; разрешение загадки тревоги прольет поток света на всю психическую жизнь человека.“

„Я поняла, что не надо искать причину, по которой люди любят ту или иную музыку. Даже если ты – лучший певец в мире, вероятность того, что никто тебя никогда не услышит, велика. Ты решаешь – продолжать петь или завязать. Я пела в Бруклине с 17 лет, и всем было на меня наплевать. С тех пор во мне мало что изменилось, но теперь дела складываются в мою пользу. Возможно, ангелы решили пролить на меня немного света.“

„Хорошее воспитание не в том, что ты не прольёшь соуса на скатерть, а в том, что ты не заметишь, если это сделает кто-нибудь другой.“

„Скажи мне, над чем смеется народ, и я скажу тебе, за что он готов пролить кровь.“

„Скачи и играй, это поле — твоё.
Посмеет ли тлен твою воду пролить,
Иль небытиё твоё имя носить?
Дай небытию блуждать в небытии,
Пусть тлен носит тленные цепи свои!
О, вздох твой, — он речь для нескорых в речи.
Как пластырем, раны грустящих лечи.
Закон твой дал разуму вывесть на брег
Корабль наш из кровью наполненных рек.“

„Голосуйте, как вам угодно. Но есть группа бедняков, которые прольют последнюю каплю своей крови, прежде чем согласятся на такое решение.“

„Великий дар небес — моя работа.
Не знает счастья, кто не пролил пота, Ты в горе утешенье мне даешь,
Ты — золото, а счастье позолота. И надо быть ленивцем и глупцом,
Чтоб от тебя бежать, искать чего-то. Ты все: и посох мой, и путь прямой,
С пути сверну я — засосет болото. Быть до могилы преданным тебе —
Вот на земле одна моя забота.“

„Облака приплывают в мою жизнь из прошедших дней уже не для того, чтобы пролить дождь или устроить бурю, а чтобы придать цвет моему небу на закате.“

„За то, что вы убили Христа, за то, что подняли руки на Владыку, за то, что пролили драгоценную кровь — вот за что нет вам прощения, нет извинения…“

„Не диво, что стремлюсь я в край родной:
Ведь родина, как жизнь, душе близка. Прольют на море дождик проливной,
Из моря же взяв воду, облака. Кто с перлами знаком и с их ценой,
Того влечет в глубины рудника. Везир — на высшей службе должностной,
А все ж в семью его манит тоска. И соколу милее дол степной,
А не почет и шахская рука!“

„А за окном пролили истину
Как проливают молоко
На все дома, деревья, листья и
Снаружи на мое окно А я сижу — больная, с насморком,
В бетонном запертом стогу
И даже мельком, даже наскоро
С ней повидаться не могу.“

„Мы пролили море крови за братство и единство наших народов. И мы никому не позволим трогать или «рыть изнутри», разрушая это братство и единство. Ми смо море крви пролили за братство и јединство наших народа. Е нећемо ником дозволити да нам дира или да рује изнутра, да се руши то братство и јединство.“

„Высушить одну слезу — больше доблести, чем пролить целое море крови.“

„Никакие злодеи и преступники не натворили в мире столько зла, не пролили столько человеческой крови, как люди, хотевшие быть спасителями человечества.“

„В каких это правилах написано, чтобы царю церковью владеть и догматы изменять? Ему подобает лишь оберегать ее от волков, ее губящих, а не толковать и не учить, как веру держать и как персты слагать. Это не царево дело, а православных архиреев да истинных пастырей, которые души свои готовы положить за стадо Христово, а не тех пастырей слушать, которые готовы и так и сяк на одном часу перевернуться, ибо они волки, а не пастыри, душегубы, а не спасители: своими руками готовы пролить кровь неповинных и исповедников православной веры бросить в огонь. Хороши законоучители! Они такие же, как земские ярышники, — что им велят, то они и творят.“

„Лучше высушить одну детскую слезу, чем пролить реки крови.“

„Я просто хочу воодушевлять людей, заставлять их чувствовать. Не всегда чувствовать себя хорошо. Иногда речь идет о том, чтобы избавиться от чего-то, просто пережить что-то. И пережить это можно, пролив море слез.“

„Здесь солнце — духота! Прольёт ли дождь порой“

„Человек всегда преодолевает трудности, идёт за горизонт. Вышел из пещеры — мало, переплыл реку — мало, с континента на континент перешёл через Берингов пролив, через океан переплыл — опять мало, перелетел на одномоторном самолете Атлантический океан — снова мало. Человек потому и человек, что его всё время тянет за горизонт. И тем самым расширяется горизонт для человечества. А животному если есть еда, тепло, самка рядом, больше ничего и не надо.“

„Вследствие этого те, кто считал, что все вещи возникли
Лишь из огня, и огонь полагали основою мира,
Так же, как те, кто почел за основу всего мирозданья
Воздух, равно как и те, кто думал, что влага способна
Вещи сама созидать, или мнил, что земля образует
Всё, превращаясь сама в природу вещей всевозможных,
Кажется мне, далеко от истины в сторону сбились.
К этим прибавь ещё тех, кто начала вещей удвояет,
С воздухом вместе огонь сочетая иль воду с землёю,
Иль за основу всего принимает четыре стихии,
Именно: землю, огонь, дыхание воздуха, влагу.
Первым из первых средь них стоит Эмпедокл Акрагантский,
Коего на берегах треугольных вырастил остров,
Что омывают кругом Ионийские волны и горькой
Солью зелёных валов орошают его побережье,
Узким проливом стремясь, и проносятся вдоль побережья,
От Италийской земли границы его отделяя.
Дикая здесь и Харибда, и здесь же глухие раскаты
Огненной Этны грозят разразиться накопленным гневом,
Чтоб, изрыгая опять из жерла могучее пламя,
Снова она к небесам взнесла огненосные молньи.
Но, хоть и много чудес представляется взору людскому
В этой стране, и слывет она посещенья достойной,
Полная всяких богатств, укреплённая силой народа,
Не было в ней ничего, что достойнее этого мужа
И драгоценней, святей и славней бы его оказалось;
И песнопенья его из глубин вдохновенного сердца
Так громогласно звучат, излагают такие открытия,
Что и подумать нельзя, что рождён он от смертного корня...“

„Титульный лист книги Аммиана издания Аккурзия (Аугсбург, 1533) 2. А так как, быть может, те, кто не жил в Риме и кому доведется читать мою книгу, удивятся, почему в случаях, когда мое повествование доходит до событий в Риме, речь идет только о волнениях, харчевнях и тому подобных низких предметах, то я вкратце изложу причины этого, никогда намеренно не уклоняясь от истины.
3. Когда впервые воздымался на свет Рим, которому суждено жить, пока будет существовать человечество, для его возвышения заключили союз вечного мира Доблесть и Счастье, которые обычно бывают разлучены, а если бы хотя бы одной из них не было налицо, то Рим не достиг бы вершины своего величия.
4. Со своего начала и до конца времени детства, то есть почти в течение 300 лет, римский народ выдерживал войны вокруг стен города. Затем, войдя в возраст, после многообразных невзгод на полях битв он перешел через Альпы и через морской пролив; а, став юношей и мужем, стяжал победные лавры и триумфы со всех стран, входящих в необъятный круг земной; склоняясь к старости и нередко одерживая победы одним своим именем, он обратился к более спокойной жизни.
5. Поэтому-то достославный город, согнув гордую выю диких народов и дав законы, основы свободы и вечные устои, словно добрый, разумный и богатый отец, предоставил управление своим имуществом Цезарям, как своим детям.
6. И хотя трибы давно бездействуют, центурии успокоились, нет борьбы из-за подачи голосов, и как бы вернулось спокойствие времен Нумы Помпилия, но по всем, сколько их ни есть, частям земли чтят Рим, как владыку и царя, и повсюду в чести и славе седина сената и имя римского народа.
7. Но этот великолепный блеск Рима умаляется преступным легкомыслием немногих, которые, не помышляя о том, где они родились, так словно им предоставлена полная свобода для пороков, впадают в заблуждения и разврат. По словам поэта Симонида, первое условие счастливой жизни — слава Отечества.
8. Некоторые из них, полагая, что они могут себя увековечить статуями, страстно добиваются их, словно в медных мертвых изображениях заключена награда более высокая, нежели заключенная в сознании за собой честной и благородной деятельности. Они хлопочут о позолоте этих статуй, почет, который впервые был присуждён Ацилию Глабриону, когда он силою оружия и своей умелостью победил царя Антиоха. А как прекрасно, пренебрегая этими мелочами, взбираться на вершину истинной славы по крутому и длинному пути, как сказал некогда аскрейский поэт (Гесиод), это показал Цензор Катон. Когда его однажды спросили, почему нет его статуи среди множества других, он сказал: «Я предпочитаю, чтобы разумные люди удивлялись, почему я этого не заслужил, чем чтобы они про себя с осуждением толковали о том, чем я это заслужил; это было бы много обиднее».
9. Другие, почитая высшее отличие в необычно высоких колесницах и великолепии одевания, потеют под тяжестью плащей, застегнутых на шее и прихваченных у пояса. Делая их из чрезвычайно тонкой материи, они дают им развиваться, откидывая их частыми движениями руки, особенно левой, чтобы просвечивали широкие бордюры и туника, вышитая изображениями различных звериных фигур.
10. Третьи, напуская на себя важность, преувеличенно хвалятся, когда их о том и не спрашивают, размерами своих поместий, умножая, например, ежегодные доходы со своих плодородных полей, раскинувшихся с самого востока и до крайнего запада; при этом они забывают, что предки их, благодаря которым достигло таких размеров римское государство, стяжали славу не богатствами, а жестокими войнами: ни в чем не отличаясь от простых солдат по имуществу, пище и одежде, доблестью сокрушали они всякое сопротивление.
11. Поэтому расходы на погребение Валерия Публиколы были покрыты в складчину; вдова Регула, оставшись без средств с детьми, жила на пособия от друзей ее мужа; дочери Сципиона из государственной казны было выдано приданое, так как знати было стыдно, что остается не замужем девушка во цвете лет из-за продолжительного отсутствия своего неимущего отца.
12. А теперь, если ты, как новый в Риме человек благородного сословия, явишься для утреннего приветствия к какому-нибудь богатому, а потому и зазнавшемуся человеку, то он примет тебя в первый раз с распростертыми объятиями, станет расспрашивать о том и сем и заставит тебя лгать ему. И удивишься ты, что человек столь высокого положения, которого ты никогда раньше не видел, оказывает тебе, человеку скромного состояния, такое изысканное внимание, так что, пожалуй, и пожалеешь, что ради такого преимущества на десять лет раньше не прибыл в Рим.
13. Но если ты, польщенный этой любезностью, сделаешь то же самое и на следующий день, то будешь ожидать, как незнакомый и нежданный посетитель, а твой вчерашний любезный хозяин будет долго соображать, кто ты и откуда явился. Если же ты, будучи наконец признан и принят в число друзей дома, будешь три года неизменно исполнять обязанность утреннего приветствия, а затем столько же времени будешь отсутствовать и вернешься опять к прежним отношениям, то тебя не спросят, где ты был и куда, несчастный, уезжал, и понапрасну будешь ты унижаться весь свой век, заискивая перед этой высокомерной дубиной.
14. Когда же начнутся приготовления к бесконечным зловредным пирам, устраиваемым время от времени, или раздача ежегодных спортул, то с большой опаской идет обсуждение того, следует ли пригласить кроме тех, для кого этот пир является ответной любезностью, также и чужого человека. И если, после тщательного обсуждения, решатся это сделать, то пригласят того, кто шатается у дверей возниц цирка, мастерски играет в кости или выдает себя за человека, знакомого с тай-нами науки чернокнижия.
15. А людей образованных и серьезных избегают как скучных и бесполезных; следует отметить и то, что номенклаторы обычно продают эти и другие подобные приглашения и, взяв деньги, позволяют участвовать в прибылях и пирах безродным проходимцам, пуская их со стороны.
16. Я не стану говорить об обжорстве за столом и разных излишествах, чтобы не затянуть своего изложения; но отмечу, что некоторые из знати носятся сломя голову по обширным площадям и мощеным улицам города, не думая об опасности, мчатся, как курьеры, волоча за собой толпы рабов, словно шайку разбойников, не оставляя дома даже и шута, как выразился комический поэт. Подражая им, и многие матроны мечутся по всему городу, пусть и с закрытым лицом и в носилках.
17. Как опытные полководцы ставят в первую линию густые ряды людей посильнее, за ними легковооруженных, далее стрелков, а позади всех вспомогательные войска, чтобы они могли прийти на помощь при необходимости: так и начальники подвижной праздной городской челяди, которых легко узнать по жезлу в правой руке, тщательно расставляют свою команду, и, словно по военному сигналу, выступает впереди экипажа вся ткацкая мастерская, к ней примыкает закопченная дымом кухонная прислуга, затем уже вперемешку всякие рабы, к которым присоединяется праздное простонародье из числа соседей, а позади всего — толпа евнухов всякого возраста, от стариков до детей с зеленоватыми, безобразно искаженными лицами. В какую сторону не пойдешь, наткнешься на толпы этих изуродованных людей, и проклянешь память Семирамиды, знаменитой древней царицы, которая впервые кастрировала юных отроков, совершая насилие над природой и отклоняя ее от предначертанного пути; между тем как природа, уже при самом рождении живого существа влагая зародыши семени, дает им как бы указание на пути продолжения рода.
18. При таких условиях даже немногие дома, прежде славные своим серьезным вниманием к наукам, погружены в забавы позорной праздности и в них раздаются песни и громкий звон струн. Вместо философа приглашают певца, а вместо ритора — мастера потешных дел. Библиотеки заперты навечно, как гробницы, и сооружаются гидравлические органы, огромные лиры величиной с телегу, флейты и всякие громоздкие орудия актерского снаряжения.
19. Дошли наконец до такого позора, что, когда не так давно из-за опасности недостатка продовольствия принимались меры для быстрой высылки из города чужестранцев, представители знания и науки, хотя число их было весьма незначительно, были немедленно изгнаны без всяких послаблений, но оставлены были прислужники мимических актрис и те, кто выдали себя за таковых на время; остались также три тысячи танцовщиц со своими музыкантами и таким же числом хормейстеров.
20. И в самом деле, куда ни кинешь взор, повсюду увидишь немало женщин с завитыми волосами в таком возрасте, что если бы они вышли замуж, то могли бы по своим годам быть матерями троих детей, а они до отвращения скользят ногами на подмостках в разнообразных фигурах, изображая бесчисленное множество сцен, которые сочинены в театральных пьесах.
21. Нет сомнения в том, что пока Рим был обиталищем всех доблестей, многие знатные люди старались удержать при себе, — как гомеровские лотофаги сладостью своих ягод — разными любезностями благородных чужеземцев.
22. А теперь мно-гие в своем надутом чванстве считают низким всякого, кто родился за пределами городских стен за исключением бездетных и холостых: просто невероятно, с какой изобретательностью ухаживают в Риме за людьми бездетными!
23. И так как у них в столице мира свирепствуют болезни, в борьбе с которыми оказывается бессильно всякое врачебное искусство, то придумали спасительное средство: не посещать заболевших друзей, а к прочим предосторожностям прибавилась еще одна, довольно действенная: рабов, которых посылают наведаться о состоянии здоровья пораженных болезнью зна-комых, не пускают домой, пока они не очистят тело в бане. Так боятся заразы, даже когда ее видели чужие глаза.
24. Но если их пригласят на свадьбу, где гостям раздают золото, то те же самые люди, соблюдающие такие предосторожности, готовы, даже если и плохо себя чувствуют, скакать хотя бы в Сполетий. Таковы нравы знати.
25. Что же касается людей низкого происхождения и бедняков, то одни проводят ночи в харчевнях, другие укрываются за завесами театров, которые впервые ввел Катул в свое эдильство, в подражание распущенным нравам. Кампании режутся в кости, втягивая с противным шумом воздух, с треском выпускают его через ноздри, или же — и это самое любимое занятие — с восхода солнца и до вечера, в хорошую погоду и в дождь обсуждают мелкие достоинства и недостатки коней и возниц.
26. Удивительное зрелище представляет собой эта несметная толпа, ожидающая в страстном возбуждении исхода состязания колесниц. При таком образе жизни Рима там не может происходить ничего достойного и важного.“

„Вы, о деревья, что, над Фаэтоном
еще при жизни столько слез пролив,
теперь, как ветви пальм или олив,
ложитесь на чело венком зелёным,—
пусть в жаркий день к тенистым вашим кронам
льнут нимфы любострастные, забыв
прохладный дол, где, прячась под обрыв,
бьет ключ, и шелестит трава по склонам.“

„Да будет жизнь твоя для всех других отрадой.
Дари себя другим, как гроздья винограда.
Но если нет в тебе такой большой души —
То маленькая пусть сияет, как лампада.
Не огорчай людей ни делом, ни словцом,
К любой людской тоске прислушиваться надо!
Болящих — исцеляй! Страдающих — утешь!
Мучения земли порой жесточе ада.
Ты буйство юности, как зверя, укроти,
Отцу и матери всегда служи отрадой.
Не забывай о том, что мать вспоила нас,
Отец же воспитал свое родное чадо.
Поэтому страшись в беспечности своей
В их старые сердца пролить хоть каплю яда.
К тому же — минет час: ты старцем станешь сам,
Не нарушай же, брат, священного уклада.
Итак, живи для всех. Не думай о себе, —
И жребий твой блеснет, как высшая награда.“

„Спросите их, каким образом была выиграна война. Эзра бен Аврахам, старик из Марокко, будет утверждать, что победа стала возможной благодаря его слезам. С первого до последнего дня он не переставал плакать. Кривой Велвел, у которого хорошо подвешен язык, яростно возражает ему: «Да мне смотреть на тебя тошно! Противник просто смеется над такими плаксами, как ты. Это из-за моей радости он отступил! Я все время плясал, даже когда ел, даже когда спал. Если бы я остановился, если бы пролил хоть одну слезу, мы бы проиграли войну!». Цадок, тощий йе-менит, жалуется, что никто уже не помнит, как усердно, дни и ночи напролет, он молился. «День и ночь я только молился, только молился!» — «А я пел! — кричит сумасшедший по прозвищу Моше-пьяница. — Прохожие не понимали, как я могу петь, когда всюду громыхают пушки. Это я, я своими песнями помогал ребятам целиться». «А я играл с детьми, — краснея, замечает робкий Яаков. — Я ходил из школы в школу, из убежища в убежище, и всюду я играл с ребятишками в войну.“

„Огонек во мраке ночи, безмолвие флейты, поющей на десять тысяч ладов: так впервые открывается нам незыблемый покой бытия. Пробуждение от снов наяву, ни единого шороха во всей вселенной: так впервые скрывается нам первозданный Хаос бытия. Если в такие мгновения «пролить свет на себя самого», то понимаешь, что слух и зрение, вкус и обоняние — все это путы, а желания и страсти — все это суета.“

„Я с самого детства хотела быть певицей и с самого детства над этим работала. Со стороны всегда кажется, что всё так быстро, просто, ярко, красиво, но на пути к успеху я проделала колоссальную работу и пролила немало слёз. Хорошо помню один из своих первых концертов три года назад в городе Королёв. На танцполе было ровно три человека, двое пьяных мужчин и одна девушка, которые пришли не на мой концерт, а просто в клуб. Тогда я поняла, что сделаю всё возможное, чтобы стать популярным артистом. Сегодня на моих концертах собирается по несколько тысяч человек и все они знают наизусть мои песни — это настолько вдохновляет, что теперь цель моего творчества не привлечь как можно больше человек на мои концерты, дать слушателям нечто большее.“

„Господь здесь страдал. О, как видишь Матерь Божию у Креста. Всё это живо себе представляешь, и как за нас так пришлось Ему в Аттике поскорбеть. О, Господи, идешь и подумаешь и явится скорбь, и видишь — ходят такие же люди, как тогда, носят плащи и странная на них одежда прежнего завета, как сейчас, всё так и было. И вот слёзы текут, дни те подходят, наступил Великий Пост ― выйдешь из храма, а в храмах этих великие события совершались и Сам Спаситель пролил слёзы.“

„Мы пролили море крови за братство и единство наших народов. И мы никому не позволим трогать или «рыть изнутри», разрушая это братство и единство.“

„Как бы не давили на нас нынешние события,
Как бы не виден был обман в отношении к нам,
Сколько бы слез мы не пролили в отчаяние..
Ни что, слышите, ни что, не устоит перед дыханием
весны, и началом новой жизни…
После, Мы, будем другими, однозначно лучше, чище..
Мы будем…..“

„Проклят, кто берет подкуп, чтоб убить душу и пролить кровь невинную! И весь народ скажет: аминь.“

„«Когда ты становишься тем человеком, который выстроил уже что-то большое и функционирующее, это всегда приходит с болью и пахотой. Когда ты прошёл через это, через попискивание человечков, о том как ты замечателен, тебе так всё равно, потому что тебе больше не нужны никакие гарантии. Ты знаешь сколько конкретно крови и пота ты пролил, чтобы добиться того, чего ты добился»“

„Пролить свет на тайны мало кому удается,из за отсутствий знаний постижения таинства.“

„Северные фьорды и архипелаги – это царство ветров.
Каждый глубоко врезающийся в побережье залив, каждый пролив между многочисленными островами, превращается в поддувальный мех.“