Цитаты о жалость

Коллекция цитат на тему жалость, мужчины, человек, любовь.

Цитаты о жалость

Марк Аврелий фото

„Самый презренный вид малодушия — это жалость к самому себе.“

Марк Аврелий (121–180) 16-й римский император

Малодушие/Безделье

Джефф Фостер фото

„Ты не ответственен за счастье кого-либо.
Пойми это прямо сейчас. Ты не ответственен за счастье кого-либо. Ты не причина несчастья кого-либо.
Жесткий урок, но наиболее освобождающий из всех.
Ты все еще можешь заботиться, слушать, понимать боль окружающих тебя людей, чувствовать глубокое сострадание к ним. Ты можешь взять на себя ответственность (что НЕ ТО ЖЕ самое, что чувство вины) за то, что ты когда-то сделал или сказал, хотя ты не можешь изменить прошлое. Ты можешь страдать, переживая свои чувства и размышляя над своими мыслями. Но не ты причина страдания окружающих тебя людей, независимо от того, сколько они плачут, кричат, обвиняют тебя. Давят, пытаясь навешать на тебя «чувство жалости».
Если это нужно, ты можешь предложить им свою правду, совет, свое лекарство. Но ты не виновен.
Ты не можешь дополнить, гармонизировать кого-то, ты не можешь сделать кого-то ущербным, неполным. Люди проходят свой собственный путь, и ты идешь своим. Их счастье — это их приключение, и твое счастье — это твоё приключение.
Ты же видишь, что истинное счастье нельзя отдать или вернуть обратно. Истинное счастье — это Источник. Это Присутствие. Это готовность усваивать свой собственный опыт, не перекладывая это бремя на других. Это готовность не искать любви вне себя, но найти её гораздо ближе. В своем дыхании. В каждом чувстве радости или страдания, счастья или скуки. В каждом ударе сердца, каждом звуке, в каждом страстном желании, в каждом священном моменте жизни.
Ты жив.“

Джефф Фостер (1977) американский баскетболист
Джидду Кришнамурти фото
Марк Аврелий фото
Артур Шопенгауэр фото
Лев Николаевич Толстой фото

„Мы деловые люди, мы привыкли вкладывать свои средства, привыкли уменьшать свои потери, мы ведем себя в этом мире как на базаре. А если мы «вкладываем во что-то средства», мы желаем иметь гарантии. Мы готовы влюбиться, но только если это будет взаимно. Если мы разлюбили, мы обрываем одну связь и заменяем ее другой. То, что мы называем любовью — это всего лишь истерика. Нас нельзя назвать страстными существами, бессердечными — да. Я то думал, что я знаю, как любить, но дон Хуан как-то сказал мне:
«Ну откуда ты мог бы знать это? Тебя ведь никогда не учили тому, что такое любовь. Тебя учили как соблазнять, как завидовать, как ненавидеть, а любить тебя не учили. У тебя кишка тонка, чтобы любить так… Мог бы ты полюбить навсегда, так, чтобы эта любовь осталась и за границами смерти? Просто так, без всяких там «вложений»? Ты никогда не знал, что значит любить вот так, без всякой жалости к себе. И ты действительно хочешь умереть, так и не узнав этого?»“

Карлос Кастанеда (1925–1998) американский писатель и антрополог, этнограф, мыслитель эзотерической ориентации и мистик
Джордж Карлин фото
Николай Сербский фото
Низами Гянджеви фото

„Дни свои влачить без друга — наигоршая из бед. Жалости душа достойна, у которой друга нет.“

Низами Гянджеви (1141–1209) классик персидской поэзии, один из крупнейших поэтов средневекового Востока.
Михаил Сафарбекович Гуцериев фото

„Есть те, кого хочется любить. И есть другие, те, кого легко забывать. До страшного легко исчезают из памяти их черты, становясь белесыми пятнами без примет, исчезают их имена, становясь молчанием, исчезают они. И в моей жизни есть те люди, над лицами которых я не захотел склониться, проходя мимо, уходя все дальше. Кажется, они тянули руки мне навстречу, кажется, они что-то шептали сухими губами. Я все забыл. Я шел вперед к совсем другим, которых легче было понять, кого приятнее было видеть, с кем удобнее было стоять рядом. Люди исчезали. Из памяти, из жизни, из меня. Без боли, без чувства потери, словно и не было их никогда, этих людей. Но время идет, и со временем приходит жалость, приходят грусть и раскаяние. Невесомо они гнездятся в груди, невесомо и невыносимо. И сомнение, почти неразличимое под множеством отпечатков следов хороших идей о том, что все твое останется твоим, но все же сомнение. А вдруг моими, данными мне Богом были именно те, кто тянул навстречу руки, прощал равнодушие, печально смотрел в спину светлыми от слез глазами, те, кого я так и не смог полюбить?“

Михаил Сафарбекович Гуцериев фото
Маргарита Наваррская Валуа фото
Михаил Сафарбекович Гуцериев фото

„Бедность – жалости резец.“

Михаил Сафарбекович Гуцериев (1958) российский предприниматель, меценат
Эмиль Золя фото
Джордж Гордон Байрон фото
Ромен Роллан фото

„Жалость к палачам становится жестокостью к их жертвам.“

Ромен Роллан (1866–1944) французский писатель, общественный деятель, учёный-музыковед
Эрих Мария Ремарк фото
Усама бeн Ладен фото
Франсуа де Ларошфуко фото
Игорь Миронович Губерман фото
Инна Михайловна Чурикова фото

„Что может вас «уколоть»?
— Может быть, предательство… И тоже сложная ситуация, потому что не могу говорить об этом с абсолютной уверенностью. С одной стороны, кажется, что предательство. А с другой, понимаю, что человек свободен. Так почему, собственно говоря, он должен быть обязательно со мной?! Он, допустим, предпочел какого-то другого человека мне. Это предательство? Можно сказать, что ты в этот момент испытываешь ревность. Да, но что такое ревность? Это ощущение того, что тебя предали: ты думала, что рядом с тобой плечо, тыл, а он — ба-бах! — и не тыл вовсе. В эти моменты приходит такое отчаяние! Иногда женщины или мужчины чувствуют внутри себя такую беду, что сильно заболевают, становятся совершенно незащищенными. Мне рассказывали об этом. И все разводы, скандалы, слова о том, что этот человек стал тебе врагом на всю твою жизнь — как это понять? До какой же степени доходит ненависть, как же она ослепляет! В принципе, хотя и есть божьи слова о том, что жена дана на всю твою жизнь, человек всё равно свободен в своих чувствах. И не должен жить все свои дни с другим из-за чувства долга или жалости. Это надо чётко понимать, хотя это очень горько, очень страшно и очень печально. Не всем хватает какого-то высшего чувства, что эта женщина на всю твою жизнь, что она послана тебе Богом. Бывает и так, что она и не божий дар. Не каждому удаётся найти своего человека на всю жизнь, чтобы не устать от него, не скучать рядом с ним. Как говорится, чтобы было «одно дерево — две головы».“

Инна Михайловна Чурикова (1943) советская и росийская актриса
Уильям Шекспир фото

„Если дети живут в обстановке критики, они учатся осуждать.
Если дети живут в обстановке вражды, они учатся конфликтовать.
Если дети живут в постоянном страхе, они начинают всего бояться.
Если дети живут в обстановке жалости, они начинают жалеть самих себя.
Если детей все время высмеивают, они становятся застенчивыми.
Если дети видят перед глазами ревность, они вырастают завистниками.
Если детей все время стыдят, они привыкают к чувству вины.
Если дети живут в обстановке терпимости, они приучаются быть терпеливыми.
Если детей поощрять, у них вырабатывается чувство уверенности в себе.
Если дети часто слышат похвалу, они учатся оценивать себя по достоинству.
Если детей окружает одобрение, они приучаются жить в мире с собой.
Если детей окружает благорасположение, они приучаются находить любовь в жизни.
Если детей окружает признание, они стремятся иметь цель в жизни.
Если детей учат делиться, они становятся щедрыми.
Если детей окружает честность и вежливость, они узнают, что такое правда и справедливость.
Если дети живут с ощущением безопасности, они приучаются верить в себя и в тех, кто их окружает.
Если детей окружает дружба, они узнают, как прекрасно жить в этом мире.
Если дети живут в атмосфере спокойствия, они учатся спокойствию духа.
А что окружает ваших детей?“

"Революция в обучении".

Хелен Адамс Келлер фото
Лев Николаевич Толстой фото
Рене Декарт фото
Марина Ивановна Цветаева фото
Жорж Санд фото
Антон Иванович Деникин фото
Михаил Михайлович Пришвин фото
Вера Николаевна Полозкова фото
Эмиль Мишель Чоран фото
Фазиль Абдулович Искандер фото

„Наш человек готов пойти на самое страшное преступление, если ему будет обещано равенство перед разбоем. Он понимает и принимает братство и равенство перед разбоем. Но он не понимает и не принимает братства в равенстве перед законом. Такого закона у него никогда не было, и то, что выдавало себя за такой закон, всегда было обманом. Тоска по равенству уходит в летучее равенство разбоя.
Разбой превращается в момент истины. Мечта о равенстве перед разбоем настолько его очаровывает, что он не только не думает о жалости к жертве, он заранее уверен в ее вине хотя бы потому, что она для него бездуховна, как скот, и, следовательно, резать ее можно, как скот.
Равенство перед разбоем не означает, что нажива у всех будет одинаковая. У каждого равные возможности перед разбоем, а дальше признается, что многое зависит от личной лихости, хитрости, беспощадности, везения.
Разбой, как это ни парадоксально, утоляет тоску по справедливому вознаграждению предприимчивости. Там, где нет в мирной жизни естественного вознаграждения за предприимчивость, то есть буржуазного права, там эта тоска утоляется через разбой и в момент разбоя.“

Фазиль Абдулович Искандер (1929–2016) советский и российский прозаик и поэт

Цитаты из разных повестей и рассказов

Ксения Анатольевна Собчак фото
Оноре де Бальзак фото
Боно фото
Джефри Чосер фото
Дэвид Юм фото
Мария фон Эбнер-Эшенбах фото
Жан де Лабрюйер фото
Фрэнсис Бэкон фото

„Кто проявляет жалость к врагу, безжалостен к самому себе.“

Фрэнсис Бэкон (1561–1626) английский философ, историк, политический деятель, основоположник эмпиризма
Николай Александрович Бердяев фото
Лев Николаевич Толстой фото
Роберт Бёртон фото
Генри Луис Менкен фото
Вильфредо Парето фото
Игорь Миронович Губерман фото
Алишер Навои фото

„Достоин жалости таких ученых род:
Поймет — не сделает, а сделав — не поймет.“

Алишер Навои (1441–1501) среднеазиатский тюркский поэт, философ суфийского направления, государственный деятель тимуридского Хорасана
Марсель Пруст фото
Юрий Ханон фото

„…всякий композитор, находящийся в обществе, одним только видом своим вызывает у окружающих приступы острейшей жалости и сочувствия. Да и что тут лишнего говорить, когда почти все они худы до полного безобразия или наоборот, чрезмерно раскормлены, многие с трудом передвигаются, шатаются из стороны в сторону и поминутно падают лицом об стену. <…> Кроме того, композиторы <…> почти всегда лысые, или по крайней мере очень хотят выглядеть лысыми, но у них из этого ничего не получается. Или же наоборот, они чрезвычайно не хотят быть лысыми, но при этом непременно становятся плешивыми как молодые свиньи. Одним словом – беда, что уж тут и говорить… Всё равно всего не перескажешь.“

Юрий Ханон (1965) российский композитор, писатель, философ, эссеист, художник и пианист

2. «Композиторы и философы»
Тусклые беседы

Эта цитата ждет обзора.

„Ничему тюрьма нас не научит, кроме чувства жалости, пожалуй.“

Вадим Николаевич Делоне (1947–1983) русский поэт, писатель, педагог, диссидент, участник демонстрации 25 августа 1968 года на Красной площади в…
Генри Миллер фото
Мэтью Арнольд фото
Бальтасар Грасиан фото
Франсуа де Ларошфуко фото

„Жалость есть ни что иное, как сметливое предусматривание бедствий, могущих постигнуть и нас.“

Франсуа де Ларошфуко (1613–1680) французский писатель

«Максимы и моральные размышления»

Майкл Муркок фото

„Жалость уничтожает любовь.“

Майкл Муркок (1939) английский писатель-фантаст

Ралина, маркграфиня Мойдель
Трилогия «Повелители мечей. Хроника Корума», «Валет мечей»

Сидней Смит фото
Николай Александрович Бердяев фото
Вера Николаевна Полозкова фото

„Не хочу ни лести давно, ни жалости“

Вера Николаевна Полозкова (1986) русская поэтесса, актриса

Поэтические цитаты

Мария фон Эбнер-Эшенбах фото
Мартин Скорсезе фото
Иосиф Александрович Бродский фото
Джордж Мартин фото

„Какой персонаж больше всего похож на вас? На какого вы хотели бы быть похожим? И каким из них вы бы ни за что не хотели стать?
— Мне легче и приятнее всего писать от лица Тириона. Я бы хотел сказать, что похож на него, несмотря на все его недостатки. Но, увы, я не Тирион. Он невероятно остроумен, а я нет. Он острит постоянно, а я иногда неделями ломаю голову, чтобы придумать эти остроты. В реальной жизни я тот самый человек, который постоянно сетует про себя: «Черт, вот как мне надо было тогда сказать, почему же я не додумался три недели назад». Боюсь, на самом деле я больше похож на Сэмвелла Тарли. Добрый старина Сэм. Ну, а хотел бы я быть, естественно, Джоном Сноу — байроническим и романтическим героем, в которого влюблены все девушки. А боюсь я стать Теоном Грейджоем. Парень, который тоже хочет быть Джоном Сноу, но его собственные эгоистические импульсы оказываются сильнее. Он постоянно борется сам с собой за то, чтобы стать героем. Он и Джон — оба были воспитаны Эддардом Старком в его семье, оба были в этой семье чужими, оба аутсайдеры, но Джону удается с этим справиться, а Теону — нет: его съедают зависть и жалость к себе.“

Джордж Мартин (1948) американский писатель-фантаст, сценарист, продюсер и редактор

Интервью с кинокритиком «Медузы» Антоном Долиным. Август, 2017 год.

Зинаида Николаевна Гиппиус фото
Иосиф Александрович Бродский фото
Александр Семёнович Кушнер фото
Игорь Миронович Губерман фото

„Cталин, наконец, умер. Перестало биться волчье сердце и работать дьявольский ум.
Ушел человек, в котором не было ничего человеческого – ни души, ни любви, ни жалости.
Холодная жестокость профессионального палача и звериный инстинкт самосохранения роднили его больше со звериным племенем, чем с родом человеческим.
Ушел человек, который обессмертил свое имя миллионами смертей самых человечных из людей в чекистских подвалах, сибирских тайгах, колымских рудниках, среднеазиатских песках и кавказских горах.
Ушел человек, который создал, укрепил и расширил беспрецедентную систему государственного рабства и черного мракобесия.
Ушел человек, который вырастил по своему образу и подобию целый легион народных палачей, жадно ухватившихся за осиротелый трон.
Ушел человек, который создал и вырастил первоклассную армию международных мастеров восстаний, революций и войн, готовых ввергнуть человечество в новую катастрофу за идеи усопшего полубога.
Ушел человек, который на протяжении тридцати лет безнаказанно плавал в море крови отцов и братьев, в реках слез наших матерей и сестер.
Ушел самый проклятый из всех проклятых людей, которые когда-либо шагали по этой земле… Осиновый кол в его могилу!
Вечное проклятие его памяти!!
Истребительная война его наследству!!! Таков приговор наших народов.
Таков он будет и у будущих поколений!“

Журнал "Свобoдный Кавказ", N 3(18), март 1953, цит. по: А.Авторxaнов, Технология Власти, Фр/Майн, 1974, стр. 7-8

Джон Китс фото
Дэвид Юм фото
Вегеций фото
Клиффорд Дональд Саймак фото

„Человечество <…> возмущается по поводу любых отклонений от нормы. Оно всегда очищало города от прокажённых, оно душило сумасшедших, одевая их в смирительные рубашки в лечебницах, оно таращилось на любое изуродованное существо с жалостью, которая на самом деле была нестерпимым оскорблением. И оно боялось… о да, оно боялось!“

Клиффорд Дональд Саймак (1904–1988) американский писатель в жанре научной фантастики и фэнтези

The human race <…> resents anything that deviates from the norm. It used to stone the leper from the towns and it smothered its madmen in deep featherbeds and it stares at a crippled thing and its pity is a burning insult. And its fear... oh, yes, its fear!
перевод: Е. Монахова, 2006
«Зов извне» (The Call from Beyond), 1950
Из малой прозы

Брет Истон Эллис фото

„Меня просто нет. Я не имею значения ни на каком уровне. Я — фальшивка, аберрация. Я — невозможный человек. Моя личность поверхностна и бесформенна, я глубоко и устойчиво бессердечен. Совесть, жалость, надежды исчезли давным-давно (вероятно, в Гарварде), если вообще когда-нибудь существовали. Границы переходить больше не надо. Я превзошел всё неконтролируемое и безумное, порочное и злое, все увечья, которые я нанес, и собственное полное безразличие. Хотя я по-прежнему придерживаюсь одной суровой истины: никто не спасётся, ничто не искупит. И всё же на мне нет вины. Каждая модель человеческого поведения предполагает какое-то обоснование. Разве зло — это мы? Или наши поступки? Я испытываю постоянную острую боль, и не надеюсь на лучший мир, ни для кого. На самом деле мне хочется передать мою боль другим. Я хочу, чтобы никто не избежал её.“

Американский психопат

Михаил Михайлович Пришвин фото
Чарльз Диккенс фото

„Каким превосходным доказательством могущества одеяния явился юный Оливер Твист! Закутанный в одеяло, которое было доселе единственным его покровом, он мог быть сыном дворянина и сыном нищего; самый родовитый человек едва ли смог бы определить подобающее ему место в обществе. Но теперь, когда его облачили в старую коленкоровую рубашонку, пожелтевшую от времени, он был отмечен и снабжен ярлыком и сразу занял свое место — приходского ребенка, сироты из работного дома, смиренного колодного бедняка, проходящего свой жизненный путь под градом ударов и пощечин, презираемого всеми и нигде не встречающего жалости.“

What an excellent example of the power of dress, young Oliver Twist was! Wrapped in the blanket which had hitherto formed his only covering, he might have been the child of a nobleman or a beggar; it would have been hard for the haughtiest stranger to have assigned him his proper station in society. But now that he was enveloped in the old calico robes which had grown yellow in the same service, he was badged and ticketed, and fell into his place at once--a parish child--the orphan of a workhouse--the humble, half-starved drudge--to be cuffed and buffeted through the world--despised by all, and pitied by none.
Приключения Оливера Твиста. Перевод А. В. Кривцовой

Олег Рой фото

„Свобода выбора тут проста – ты поддерживаешь божественное настоящее –

настоящую суть – та, которая Слово –

ну или ту, иллюзорную, которая разложение.

Вот и вся свобода выбора, что дана каждому – от комара до пророка.

И пусть это бог против бога в конечном счете, но отвечать за выбор свой каждому лично.

Выбираешь днище, говнище и разложение – тебе отвечать самому, потому что выбор был дан в твои руки, и ты виноват, что они не крепки. Ты виноват в том, что не разобрал, где настоящее, а где – так, декорация до Судного дня.

Каждому отвечать.

И пока бог сражается сам с собой, нам ведь тоже с собою биться.

Но можно делать это со слизью и жалостью, а можно осознавая, что именно эти сражения и высекают из нас – пыли и глины – искры такой красоты,

когда бог и дьявол жмурятся в восхищении.“