Цитаты о смерти

„Медленно умирает тот, кто не путешествует,
кто не читает,
кто не слышит музыки,
Кто не может найти гармонию в себе. Медленно умирает тот,
кто разрушает свою веру в себя,
кто не позволяет себе помогать. Медленно умирает тот, кто уничтожает саму любовь,
И проживает свои дни с постоянными жалобами
О невезении или непрекращающемся дожде. Умирает медленно тот, кто бросает свои планы,
Ещё даже не начав их,
Кто не задаёт вопросы об аргументах ему неизвестных,
И кто не отвечает, когда его спрашивают о том, что он знает. Медленно умирает тот, кто становится рабом привычки,
Выполняя каждый день один и тот же маршрут,
Кто не меняет направление,
Кто не рискует менять цвета одежды,
Кто не разговаривает с незнакомцами. Медленно умирает тот,
кто избегает страстей,
А зевок могут заменить на улыбку.
Кто предпочитает чёрным по белому и точки над буквой «i»,
Вместо того, чтобы быть вместе с эмоциями,
Именно теми, которые делают глаза лучистыми,
Которые могут заставить сердце стучать
И от ошибки, и от чувств. Медленно умирает тот, кто не переворачивает столы,
Тот, кто не отбивает удары судьбы,
когда он несчастлив в работе или в любви,
тот, кто не рискует тем, что есть,
ради того неизвестного, что может быть, если идти
за мечтой,
кто не позволяет себе, хотя бы раз в жизни,
убежать от благоразумных советов … Постараемся же избежать смерть маленькими дозами,
Помня всегда о том, что быть живым,
Требует большого долгого усилия
Простого действия дышать. Живи сегодня!
Рискни сегодня!
Сделай это сегодня!
Не смей умирать медленно!
НЕ ЗАПРЕЩАЙ СЕБЕ БЫТЬ СЧАСТЛИВЫМ!“

„Я знаю, что после моей смерти на мою могилу нанесут кучу мусора, но ветер истории безжалостно развеет её!“

„У бедуина пес околевал,
Над ним хозяин слезы проливал.
Спросил его прохожий: «Ты о чем,
О муж могучий, слезы льешь ключом?»
Ответил: «При смерти мой верный пес.
Так жаль его… Не удержать мне слез.
Он на охоте дичь мне выгонял,
Не спал ночами, стадо охранял».
Спросил прохожий: «Что у пса болит?
Не ранен он? Хребет не перебит?»
А тот: «О нет! Он только изнурен.
От голода околевает он!»
«Будь терпелив, – сказал прохожий тот, –
Бог за терпенье благом воздает».
Потом спросил: “А что в большом мошке,
Который крепко держишь ты в руке?»
«В мешке? Хлеб, мясо… много там всего
Для пропитанья тела моего».
«О человек, – спросил прохожий, – что ж
Собаке ты ни корки не даешь?»
Ответил: «Не могу ни крошки дать, –
В пути без денег хлеба не достать;
Хоть не могу над псом я слез не лить…
А слезы – что ж… за слезы не платить…»
И тут прохожий в гневе закричал:
«Да будь ты проклят, чтобы ты пропал!
Набитый ветром ты пустой бурдюк!
Ведь этот пес тебе был верный друг!
А ты в сто раз презреннее, чем пес.
Тебе кусок еды дороже слез!
Но слезы – кровь, пролитая бедой,
Кровь, от страданья ставшая водой.
Пыль под ногой – цена твоим слезам,
И не дороже стоишь весь ты сам!»“

„Смерть – не самая большая потеря в жизни. Самая большая потеря – это то, что умирает в нас, пока мы еще живы. Никогда не сдавайтесь.“

„Не смерти должен бояться человек, он должен бояться никогда не начать жить…“

„Есть два пути избавить вас от страдания: быстрая смерть и продолжительная любовь.“

„Война — это способ богатых людей защитить свои интересы, посылая детей среднего и бедного классов на смерть.“

„Как-то один глухой человек, узнав, что его сосед тяжело болен, решил, что навестить больного — его священный долг. Но тут же он заколебался, так как понял, что из-за своей глухоты он не сможет услышать тихой речи ослабевшего человека. Однако поразмыслив как следует, он решил, что сможет отделаться стандартными фразами. Например, если он спросит больного: «Как ты себя чувствуешь?», — тот обязательно ответит: «Мне уже немного полегчало», — и тогда мне останется сказать: «Ну и слава Богу!» Потом ему нужно будет задать вопрос: «Чем ты питаешься?», — и каков бы ни был ответ соседа, можно будет ему сказать: «Пусть пойдёт тебе эта пища впрок». Прилично будет также спросить: «А кто тебя лечит?», — и даже не услышав ответа на этот вопрос, смело можно похвалить умение врача.
Подготовив себя таким образом, глухой отправился к соседу.
— Как ты себя чувствуешь? — с этими словами он вошёл в дом больного.
— О друг, смерть уже зовёт меня в дорогу, — слабым голосом ответил сосед.
Глухой же на это, как собирался, сказал:
— Ну что ж, и слава Богу!
Больной, услышав эти слова, со страхом подумал: «Только мой лютый враг за мою смерть может благодарить Господа!» А глухой тем временем продолжал ставить свои заранее заготовленные вопросы:
— Чем же ты питаешься, брат?
— Моя еда — это не еда, а просто яд! — отвечал больной.
Глухой не услышал его слов и продолжил свою беседу заранее заготовленной фразой:
— Ну что же, даст Бог, эта пища пойдёт тебе впрок. Больной даже не успел прийти в себя, услышав такое пожелание, когда последовал ещё один вопрос глухого:
— А кто же твой лекарь? — участливо спросил он.
— Вероятно, сам ангел смерти, — со слезами на глазах ответил больной.
А не услышавший этот ответ глухой уже продолжал свой разговор:
— Что ж, искусство этого лекаря известно всем, и он всегда всё, что начал, доводит до конца. Думаю, что и с твоей болезнью он справится!
Сказав эти слова, глухой ушёл с чувством исполненного долга. А его больной сосед тем временем говорил сам с собой: «Кто бы мог подумать, что мой сосед, с которым мы живём рядом уже много лет, затаил на меня такое зло. Я в своей слабости не мог ему ответить, но я прошу Господа наказать его за его злорадство, потому что радоваться при виде чужой боли — это святотатство, и тот, кого радует чужое страдание, — самый большой грешник на свете».
Может быть, и среди наших деяний есть такие, которые кажутся нам достойными награды, в то время как в них сокрыт тяжкий грех, а мы о нём и не догадываемся, как этот глухой, заставивший своими глупыми словами страдать и без того несчастного больного человека.“

„Почему нет антонима к слову «одиночество»? Может, из-за того, что до самой смерти люди не могут избежать моментов, когда чувствуют себя не одиноким?“

„Не бойся смерти: пока ты жив — её нет, когда она придёт, тебя не будет.“

„И на следующих, и до самой смерти буду участвовать в выборах, даже с кладбища буду участвовать, еще и оттуда буду давать вам сигналы, что я там лежу.“

„Когда кто-то болеет и при смерти, некоторые говорят: «Это гнев Господень! Их болезнь — это их кара!» или же «это их карма». Но исследователь или учёный скажет: «Карма — туфта! Вероятно, рядом болото с малярийными комарами, крысы, или ещё что-то!» Или же из-за непрерывного земледелия почва истощилась и в ней мало железа и марганца, и мозг этих людей повредился из-за нарушений в питании, а не из-за кармы, которая есть абсолютный фашистский бред. Причина в том, что люди не ставят перед собой задачу: «Давайте сделаем мир лучше!», а вместо этого падают на колени и вопрошают: «Господи, дай нам больше не знать войн. Позволь всем людям стать братьями, а нашим соседям миролюбивыми и дружественными». Что ж, это ВЫ должны стать миролюбивыми и дружественными, и препятствовать военным настроениям. Вот этим должна заниматься религия.“

„Не теряйте надежды и совести, не впадайте в грех уныния, не складывайте оружия, не опускайте рук. Хватит заживо гнить в своих уютных капканах. Покиньте свои пыльные, затхлые закоулки — выйдите на свет безбожный, вдохните полной грудью. Родина ждёт вас — безнадёжно-молодых, отчаянных и непокорных. Требуйте и достигайте невозможного! Наступите на горло своей тоске, апатии, лени. Казните свой страх. Действуйте так, чтобы Смерть бежала от вас в ужасе. Мир держится — пока ещё держится! — на каждом из нас — живом и непобедимом. И пусть нас мало — нас и всегда было немного — но именно мы двигали и движем историю, гоним её вперeд по сияющей спирали. Туда, где времени не было, нет и не будет. В вечность. Так не позорьте же себя и своё будущее. Встаньте!“

„Лучше сразу умереть, нежели жить ожиданием смерти.“

„Ничто не способно повредить доброму человеку, ни в жизни, ни после смерти.“

„Смерть достаточно близка, чтобы можно было не страшиться жизни.“

„Смерти меньше всего боятся те люди, чья жизнь имеет наибольшую ценность.“

„Препятствование самоубийству. Существует право, по которому мы можем отнять у человека жизнь, но нет права, по которому мы могли бы отнять у него смерть; это есть только жестокость.“

„Исключительно правильные люди утомляют меня до смерти. Мне нравится окружать себя странными и интересными людьми, потому что они дают мне ощущение полноты жизни. Да, мне нравятся чудики.“

„Трус умирает при каждой опасности, грозящей ему, храброго же смерть настигает только раз.“

„Когда ты отступаешь, смерть стоит сзади тебя, и твоя встреча с ней — неизбежна.“

„Как мы можем знать, что такое смерть, когда мы не знаем еще, что такое жизнь?“

„В тот момент, когда я узнал о смерти отца, я думал, что моя жизнь на этом закончится, но я собрался с духом и решил сделать то, что желал мой отец — он хотел, чтобы его сын стал лучшим.“

„Цель всякой жизни есть смерть.“

„Бояться смерти — это не что иное, как приписывать себе мудрость, которой не обладаешь, то есть возомнить, будто знаешь то, чего не знаешь. Ведь никто не знает ни того, что такое смерть, ни даже того, не есть ли она для человека величайшее из благ, между тем ее боятся, словно знают наверное, что она — величайшее из зол. Но не самое ли позорное невежество — воображать, будто знаешь то, чего не знаешь?“

„Я не хочу попасть в рай после своей смерти — ад гораздо лучше. Только подумайте о тех интереснейших людях, которых вы сможете там встретить, и вы тоже захотите туда попасть.“

„Пусть даже каменные горы, расплавятся в огне сражений, но никакие орды не поставят нас на колени. Непобежденные и в смерти, сойдем мужчинами в могилу.“

„На знамени имама было написано: «Не проявляйте слабость в бою, будьте терпеливы в трудности; смерть не настигнет, пока не наступит отведённый срок.“

„Страх смерти вытекает из страха перед жизнью. Человек, который живет полной жизнью, готов умереть в любой момент.“

„Только дурак может праздновать годы приближения смерти.“

„Смерть нельзя обмануть, но с ней можно подружиться.“

„Смерть – это не самое худшее, что может произойти с человеком.“

„Одна смерть-трагедия. Миллион смертей-статистика.“

„Я научился смотреть на смерть как на старый долг, который рано или поздно надо заплатить.“

„Я очень редко злюсь и практически никогда не плачу. Могу проявить скорее энтузиазм, чем счастье или грусть. По-моему, лучше всегда быть сдержанным. А еще – не надо прыгать выше собственной головы. Ведь стоит начать погоню за чем-либо (острыми ощущениями, славой, деньгами), как можно не остановиться. Из-за этого ты перестаешь ценить настоящее и становишься недовольным, стремясь получить еще больше. Поэтому я считаю глупым специально рисковать, намеренно проверяя на прочность судьбу, — придет время, смерть непременно найдет тебя сама! Еще спокойнее я отношусь к собственной популярности: слава капризна. А еще я точно знаю, что деньги нужны только для того, чтобы кому-то помочь. В этом сдерживать себя не стоит!“

„Ученик Цзы-Лу спросил о том, как чтить духов. Учитель сказал: «Ты еще не умеешь служить людям, как же ты сможешь служить духам?» Тогда ученик спросил о том, что такое смерть. Учитель сказал: «Ты еще не знаешь, что такое жизнь, как же ты сможешь знать, что такое смерть?»“

„Когда я слушаю музыку, мне часто представляется, что жизнь всех людей и моя собственная суть сновидения некоего вечного духа и что смерть есть пробуждение.“

„Мой единственный страх смерти - это вернуться на эти улицы в следующей жизни.“

„Смерть одного человека — трагедия, смерть миллионов — статистика.
Это слегка изменённая фраза из романа Э. М. Ремарка «Чёрный обелиск» (1956):
Но, видно, всегда так бывает: смерть одного человека — это смерть, а смерть двух миллионов — только статистика. [http://fanlib.ru/BookInfo.aspx?Id=e6955aaf-1846-45c6-bd97-3711c1198c85]
Ранее похожая фраза появилась у Тухольского в эссе «Französischer Witz» (1932):
Darauf sagt ein Diplomat vom Quai d’Orsay: «Der Krieg? Ich kann das nicht so schrecklich finden! Der Tod eines Menschen: das ist eine Katastrophe. Hunderttausend Tote: das ist eine Statistik!»“

„Когда ты постигнешь все тайны жизни, то будешь стремиться к смерти, ибо она не что иное, как еще одна тайна жизни.“

„Любовь? Что такое любовь? Любовь мешает смерти. Любовь есть жизнь. Все, все что я понимаю, я понимаю только потому, что люблю. Все есть, все существует только потому, что я люблю. Все связано одною ею. Любовь есть Бог, и умереть — значит мне, частице любви, вернуться к общему и вечному источнику.“

„Наши враги утверждают, что солдаты фюрера прошли как завоеватели по землям Европы — но везде, куда они прибыли, они принесли процветание и счастье, мир, порядок, надёжные условия, рабочие места, и вследствие этого достойную жизнь. Наши враги утверждают, что их солдаты пришли в те же самые земли как освободители — но везде, куда они прибывают, теперь бедность и страдание, хаос, опустошение и разрушение, безработица, голод и массовая смерть. И всё, что остаётся от их так называемой свободы, это жизнь, которую никто не смел бы называть пристойной даже в самых тёмных уголках Африки.“

„Смерть улыбается каждому из нас. Мы можем только улыбнуться ей в ответ.“

„Смерть — это ключ, открывающий двери к истинному счастью.“

„Я не боюсь смерти. Когда ты умираешь, твоя душа продолжает жить и становится абсолютно счастливой. Полный покой после смерти, перерождение в кого-то другого — вот самая большая надежда моей жизни…“

„Позорной смерти трус достоин, ему не видеть райских врат. Пока скакун мой жив, я воин.“

„Я думаю о смерти больше, чем другие люди, это, наверное, потому, что я люблю жизнь больше, чем они.“

„Есть ещё кое-что, что говорят после чьей-то смерти, и это связано с верой (а у меня с ней…серьёзные проблемы). Случается это уже после похорон, после самой церемонии, в доме, когда все вернутся. Семья, любимые и скорбящие по умершему возвращаются в дом, едят, выпивают и предаются воспоминаниям о нём. И раньше или позже кто-то гарантированно скажет следующее (особенно после нескольких рюмок): «Вы знаете, я думаю, что он сейчас там, наверху, улыбается нам. И я думаю, что ему хорошо.» Ну…для начала…нету никакого «наверху», для людей, которым нужно поулыбаться оттуда вниз. Это поэтично и возвышенно, и суеверных людей это немного успокаивает – но его не существует. Но если бы оно существовало – если бы – и если бы кому-нибудь как-то удалось пережить смерть в нефизической форме, то, по-моему, он был бы слишком занят другими небесными занятиями, чем стоять посреди Рая и лыбиться вниз на живых людей. Что это ещё на**й за вечность? И почему это никто никогда не говорит: «Я думаю, что он сейчас там, внизу, улыбается нам»? Видно, людям никогда не приходит в голову, что их любимые могут оказаться в аду! Ваши родители могут прямо сейчас быть в аду, особенно отец! Да, б**, в аду до**ена отцов. До**ена. Даже тех, которые научили вас играть в бильярд – тупо за то, что они у вас слишком часто выигрывали. И за трах с соседкой. И за трах с соседской собакой. И кто знает, может, даже за трах с почтальоном – откуда нам знать, что у отца было на уме? Родители в аду…мне этот вариант нравится больше. А дед с бабой в аду – представьте себе это…Представьте свою бабушку в аду – жарящую пироги без духовки. И если бы кто-то попал в ад, то я очень сильно сомневаюсь, что он бы улыбался. «Я думаю, что он сейчас там, внизу, орёт нам. И я думаю, что ему охеренно больно.» Люди просто не хотят быть реалистами.“

„Наиболее сильный импульс философскому размышлению и метафизическому постижению вселенной придает нам сознание предстоящей смерти и видение страданий и несчастий жизни. Если бы наша жизнь не имела конца и не была исполнена страданий, то, быть может, никому бы и в голову не пришло спросить, по какой причине существует мир и почему он именно таков, каков он есть…“

„Жизнь становится намного прекраснее, когда осознаешь, что берёшь её взаймы у смерти. Свет ценнее темноты.“

„Всякое приспособление есть частичная смерть, исчезновение частички индивидуальности.“

„Радость от славы проходит довольно быстро и ты понимаешь, что главная награда не в том, что тебя вдруг стала узнавать на улице каждая моль, а то, что твои фильмы останутся после твоей смерти.“

„Надо смириться с возможностью смерти. Стоит перестать мечтать о вечной весне, тогда и лето, и зима будут дарить счастье.“

„Я бился над этой проблемой несколько лет. Это был вопрос жизни и смерти. Я знал, что умру, если не решу его. Мой мозг был напряжен до предела, и в какой-то момент случилось немыслимое — я слышал тиканье часов в трех комнатах от меня, приземление мухи на стол глухим стуком отдавалось в моих ушах, в темноте я обладал чувствительностью летучей мыши и мог определить местонахождение предметов благодаря особому покалыванию во лбу. Солнечные лучи так давили на мой мозг, что я едва не терял сознание. Проносящийся вдали экипаж сотрясал мое тело и вдруг я увидел вспышку, похожую на маленькое солнце. В одно мгновение истина открылась мне. Это было состояние абсолютного счастья. Мысли шли нескончаем потоком, и я едва успевал фиксировать их.“

„Превентивная война — самоубийство из-за страха смерти.“

„Человек входит в жизнь мягким и слабым, а умирает жестким и крепким. Жесткость и сила — спутники смерти!“

„Любовь, думал я, сильнее смерти и страха смерти. Только ею, только любовью держится и движется жизнь.“

„Думая о жизни, не забывай о смерти. Не знаю, что означает «смерть», но не боюсь умереть, так как буду продолжать существовать, идти вперёд (вместе с жизнью). Даже если я, Брюс Ли, когда-нибудь умру, не осуществив всех своих стремлений, то не буду об этом сожалеть. Я делал то, что хотел, то, что я сделал искренне, полностью отдаваясь этому делу. От жизни нельзя ожидать большего.“

„Вера в бессмертие родилась из жажды ненасытных людей, безрассудно пользующихся временем, которое природа отпустила им. Мудрый найдёт это время достаточным, чтобы обойти весь круг достижимых наслаждений, и когда наступит пора смерти — насыщенному отойти от стола, освобождая место другим гостям. Для мудрого достаточно одной человеческой жизни, а глупый не будет знать, что ему делать с вечностью.“

„Часто улыбка и есть главное. Улыбкой благодарят. Улыбкой вознаграждают. Улыбкой дарят тебе жизнь. И есть улыбка, ради которой пойдёшь на смерть.“

„Смерть, если подойти к ней психологически правильно, есть не конец, а цель, и поэтому человек, перевалив за вершину жизни, начинает жить ради смерти.“

„Всё живое боится мучений, всё живое боится смерти; познай самого себя не только в человеке, но во всяком живом существе, не убивай и не причиняй страдания и смерти.
Всё живое хочет того же, чего и ты; пойми же самого себя во всяком живом существе.“

„Мы деловые люди, мы привыкли вкладывать свои средства, привыкли уменьшать свои потери, мы ведем себя в этом мире как на базаре. А если мы «вкладываем во что-то средства», мы желаем иметь гарантии. Мы готовы влюбиться, но только если это будет взаимно. Если мы разлюбили, мы обрываем одну связь и заменяем ее другой. То, что мы называем любовью — это всего лишь истерика. Нас нельзя назвать страстными существами, бессердечными — да. Я то думал, что я знаю, как любить, но дон Хуан как-то сказал мне:
«Ну откуда ты мог бы знать это? Тебя ведь никогда не учили тому, что такое любовь. Тебя учили как соблазнять, как завидовать, как ненавидеть, а любить тебя не учили. У тебя кишка тонка, чтобы любить так… Мог бы ты полюбить навсегда, так, чтобы эта любовь осталась и за границами смерти? Просто так, без всяких там «вложений»? Ты никогда не знал, что значит любить вот так, без всякой жалости к себе. И ты действительно хочешь умереть, так и не узнав этого?»“

„Что вам больше нравится: усталость или смерть?“

„Я вижу смерть - за углом, каждый день.  Держу это внутри себя, всё равно, жизнь не вечна.  Бороться и искать, моя судьба ведёт меня к смерти.“

„Смерть никогда не сравнится с жизнью. Нет ни одного примера, чтобы смерть была лучше, чем жизнь. Пока ты живешь, ты должен жить.“

„Ни жизнь, ни смерть не имеют конца. Они лишь этапы вечности.“

„Печальная правда заключается в том, что жизнь человека состоит из комплекса неумолимых противоположностей — дня и ночи, рождения и смерти, счастья и страдания, добра и зла. Мы не уверены даже в том, что какое-то одно будет преобладать над другим, что добро победит зло, или радость — боль. Жизнь — это поле битвы. Оно всегда существовало и всегда будет существовать, будь это не так, жизнь подошла бы к концу.“

„Если бы Господь Бог на секунду забыл о том, что я тряпичная кукла, и даровал мне немного жизни, вероятно, я не сказал бы всего, что думаю; я бы больше думал о том, что говорю. Я бы ценил вещи не по их стоимости, а по их значимости.
Я бы спал меньше, мечтал больше, сознавая, что каждая минута с закрытыми глазами — это потеря шестидесяти секунд света. Я бы ходил, когда другие от этого воздерживаются, я бы просыпался, когда другие спят, я бы слушал, когда другие говорят. И как бы я наслаждался шоколадным мороженым! Если бы Господь дал мне немного жизни, я бы одевался просто, поднимался с первым лучом солнца, обнажая не только тело, но и душу. Боже мой, если бы у меня было еще немного времени, я заковал бы свою ненависть в лед и ждал, когда покажется солнце. Я рисовал бы при звездах, как Ван Гог, мечтал, читая стихи Бенедетти, и песнь Серра была бы моей лунной серенадой. Я омывал бы розы своими слезами, чтобы вкусить боль от их шипов и алый поцелуй их лепестков. Боже мой, если бы у меня было немного жизни… Я не пропустил бы дня, чтобы не говорить любимым людям, что я их люблю. Я бы убеждал каждую женщину и каждого мужчину, что люблю их, я бы жил в любви с любовью. Я бы доказал людям, насколько они не правы, думая, что когда они стареют, то перестают любить: напротив, они стареют потому, что перестают любить! Ребенку я дал бы крылья и сам научил бы его летать. Стариков я бы научил тому, что смерть приходит не от старости, но от забвения. Я ведь тоже многому научился у вас, люди. Я узнал, что каждый хочет жить на вершине горы, не догадываясь, что истинное счастье ожидает его на спуске. Я понял, что, когда новорожденный впервые хватает отцовский палец крошечным кулачком, он хватает его навсегда. Я понял, что человек имеет право взглянуть на другого сверху вниз лишь для того, чтобы помочь ему встать на ноги. Я так многому научился от вас, но, по правде говоря, от всего этого немного пользы, потому что, набив этим сундук, я умираю.“

„Человек с чувствительным пищеварением хватается за то и другое, но при избыточном разнообразии еда только раздражает, а не питает. Так что всегда читайте проверенных авторов, и если даже вы отклонитесь от них, всегда возвращайтесь назад. Каждый день принимайте немного средства от нищеты, смерти и других горестей. И если вы только что в спешке охватили сразу несколько тем, остановитесь на одной из них, чтобы в течении дня осмыслить ее и переварить.“

„Друзья, обманем смерть и выпьем за любовь.
Быть может, завтра нам уж не собраться вновь,
Сегодня мы живем, а завтра — кто предскажет!“

„Великие тайны нашего бытия еще только предстоит разгадать, даже смерть может оказаться не концом.“

„Кончается ли всё со смертью, нет ли после нее еще чего то? Быть может, для художника расстаться с жизнью вовсе не самое трудное? Мне, разумеется, обо всём этом ничего не известно, но всякий раз, когда я вижу звёзды, я начинаю мечтать так же непроизвольно, как я мечтаю, глядя на чёрные точки, которыми на географической карте обозначены города и деревни. Почему, спрашиваю я себя, светлые точки на небосклоне должны быть менее доступны для нас, чем черные точки на карте Франции? Подобно тому, как нас везет поезд, когда мы едем в Руан или Тараскон, смерть уносит нас к звёздам. Впрочем, в этом рассуждении бесспорно лишь одно: пока мы живём, мы не можем отправиться на звезду, равно как, умерев, не можем сесть в поезд. Вполне вероятно, что холера, сифилис, чахотка, рак — не что иное, как небесные средства передвижения, играющие ту же роль, что пароходы, омнибусы и поезда на земле. А естественная смерть от старости равнозначна пешему способу передвижения.“

„Есть люди, которые свою болезнь обратили в благословение, которые свою слепоту обратили во внутреннее прозрение, которые свою смерть обратили в новую жизнь.“

„Непременно до победы. Родина или смерть!“

„Мне кажется, что, даже если люди не будут находиться в тех же самых телах, они заслужили, чтобы встретиться после смерти.“

„То, что я родился пугает меня. Смерть очень болезненна,
реальность слишком пустынна.“

„Когда человек, пьющий вино и водку, напьется, он становится слеп, — ничего не в состоянии видеть; он становится глух — не слышит, когда его зовут; он становится нем, — когда с ним говорят, — не в состоянии ответить. Когда он напьется, то похож на человека при смерти: если он захочет сесть прямо, то не будет в состоянии [этого сделать], точно так, как оцепенел бы и обалдел человек, которого хватили по голове. В вине и водке нет ни пользы, ни разума, ни доблестей, и нет также доброго поведения и доброго нрава: [в хмелю люди] совершают дурные дела, убивают и ссорятся. [Вино] удерживает человека от того, что он знает, и от искусств, которыми он обладает, оно становится завесою [или преградою] на его пути и для его дела.“

„Eсли бы нас пугала в смерти мысль о небытии, то мы должны были бы испытывать такой же испуг при мысли о времени, когда нас еще не было.“

„Нашей душой управляют четыре невидимые силы: любовь, смерть, власть и время.“

„Можно умереть, не успев и моргнуть, так что хлопай ресницами, подмигивай и шли воздушные поцелуи, ведь жизнь — флирт со смертью.“

„Ни одна любовь не умерла
своей смертью…
убивали…
убивают…
и будут убивать…“

„Смерть — вдохновляющая муза философии: без нее философия вряд ли бы даже существовала.“

„Так происходит всегда, все ни**е*ы, которые меняют мир, умирают, но умирают они не своей смертью, а насильственной.“

„Не бойтесь смерти, но опасайтесь потерять близких. Больше не бойтесь ничего.“

„Душа человека развивается до самой смерти.“

„Размышлять о смерти — значит размышлять о свободе. Кто научился умирать, тот разучился быть рабом. Готовность умереть избавляет нас от всякого подчинения и принуждения. И нет в жизни зла для того, кто постиг, что потерять жизнь — это не зло.“

„Пусть родина смотрит на вас с гордостью. Не бойтесь славной смерти. Умереть за родину — значит жить.“

„Такие слишком медовые эти луны, такие звезды — острые каблуки, меня трясет от каждого поцелуя, как будто губы — голые проводки, а мне бы попивать свой чаек духмяный, молиться молча каждому вечерку, меня крутили, жили, в ладонях мяли и вот случайно выдернули чеку, за это даже в школе бы физкультурник на год освободил от своей физры, меня жует в объятьях температурных, высинивает, выкручивает навзрыд, гудит волна, захлестывает за борт, а в глазах тоска, внутри непрерывный стон, но мне нельзя: апрель — у меня работа и курсовик пятнадцатого на стол.
Играю свои безвьшгрьшгные матчи, диктую свой отточенный эпилог, чтоб из Москвы приехал прекрасный мальчик и ткнулся носом в мой обожженный лоб. А дома запах дыма и вкус ванили, а дом-то мал и грязен, как я сама, а мне не написали, не позвонили, не приоткрыли тайные закрома. Таскаюсь по проспектам — как будто голой, да вот любой бери меня не хочу — и город цепко держит клешней за горло, того гляди задушит через чуть-чуть, приду под вечер, пью, залезаю в ванну, как тысячи таких же, как я, девиц, а что у вас немедленно убивало, здесь даже не хватает на удивить.
И это не любовь — а еще покруче, все то, что бьет наотмашь, издалека. Такие слишком синие эти тучи, такие слишком белые облака.
Ребята, мой плацдарм до травинки выжжен, разрытые траншеи на полдуши. Ребята, как же я вас всех ненавижу, всех тех, кто знает, как меня рассмешить. Вы до конца на мне затянули пояс, растерли закостенелое докрасна, а после — все, свободна, билет на поезд, и поезжай в свой Питер. А в нем весна.
Но мне в большом пакете сухпай на вынос отдали, нынче кажется, все на свете, мне б успокоить это, что появилось, хоть выносить, оставить в себе до смерти. Да вы богатыри — ведь пробить непросто махину эту — а по последней версии, сто шестьдесят четыре живого роста, полцентнера почти неживого веса. Да, я вернусь когда-нибудь, да, наверно, опять вот так, минуточкой, впопыхах, но у тебя очки и немножко нервно, и волосы — специально, чтоб их вдыхать.
И как я научилась при вас смущаться и хохотать до привкуса на губах, как вы так умудряетесь помещаться в моей башке, не большей, чем гигабайт? В моих руках, продымленных узких джинсах, в моих глазах, в прожилочках на висках — как удалось так плотно расположиться и ни на миг на волю не отпускать? А жизнь совсем иначе стучит и учит — не сметь считать, что где-нибудь ждут-грустят. Как вы смогли настолько меня прищучить, что я во сне просыпаюсь у вас в гостях? Ведь я теперь не смогу уже по-другому, закуталась в блестящее волокно. Такие слишком длинные перегоны, такой свистящий ветер через окно.
Уйдите и отдайте мое хмельное, земное одиночество, мой фетиш. А может быть, я просто немножко ною, чтобы проверить, все ли ты мне простишь.“

„Нация, которая продолжает из года в год тратить больше денег на военную оборону, чем на социальные программы по поддержке населения, приближается к духовной смерти.“

„Все в мире покроется пылью забвенья,
Лишь двое не знают ни смерти, ни тленья:
Лишь дело героя да речь мудреца
Проходят столетья, не зная конца.“

„Так как смерть все равно мне пощады не даст —
Пусть мне чашу вина виночерпий подаст!
Так как жизнь коротка в этом временном мире,
Скорбь для смертного сердца — ненужный балласт.“

„Отчаявшись, больной сам приближает себя к смерти.“

„В наших боях я увидел самого лучшего армянина – смирившегося со смертью, воина, ринувшегося на врага с решительностью победить любой ценой. Узнал и самого плохого армянина – совершившего трусливое преступление. Первый готов погибнуть ради бессмертия и продолжения жизни своего народа и чести его оружия; второй — жил бы любой ценой для того, чтобы жила слава врага.“

„Я не боюсь умереть,ибо я не верю в это.
Смерть — это как пересесть из одной машины в другую.“

„Блаженство — всегда бездомно, всегда бродяга. У счастья есть дом, у несчастья есть дом, но у блаженства дома нет. Оно как белое облако, у которого нигде нет корней.
Как только вы пускаете корни, блаженство исчезает, вы прикованы к земле и начинаете цепляться. Дом означает безопасность, защищенность, комфорт, удобство. По большому счету, если все эти вещи свести в одно, дом означает смерть. Чем более вы живы, тем более бездомны.
Быть искателем — в этом главный смысл — значит жить в опасности, жить в незащищенности, жить не зная, что будет дальше… всегда оставаться открытым, всегда быть способным удивляться, сохранять чувство чудесного. Пока вы можете удивляться, вы живы. Английские слова wonder — «чувствовать чудесное и удивительное» — и wander — «блуждать, странствовать» — происходят от одного корня. Прикованный к месту ум теряет чувство удивительного и чудесного, потому что не может блуждать и странствовать. Странствуйте, как перелетная птица, как облако, и каждый миг будет приносить бесчисленные неожиданности. Оставайтесь бездомны. Быть бездомным не значит не жить в доме; это значит только быть ни к чему не привязанным. Даже если вы живете во дворце, не будьте к нему привязаны. Если пришло время идти дальше, идите — и не оглядывайтесь назад. Вас ничто не держит. Пользуйтесь всем, наслаждайтесь всем, но оставайтесь хозяином.“

„Благородство и подлость, отвага и страх —
Всё с рожденья заложено в наших телах.
Мы до смерти не станем ни лучше, ни хуже.
Мы такие, какими нас создал Аллах!“

„Словами можно смерть предотвратить,
Словами можно мертвых оживить.“

„Смерть — ничто, но жизнь в поражении и бесславии — это смерть каждый день.“