Цитаты о т

страница 3

„Для чего люди пьют? Это то, что называется «задурманить состояние». Пьянство — это добровольное с-ума-сшествие, т. е. сойти с этого ума. Если в этом уме счастье мне не светит, здесь сплошные «табуи», мы что делаем?“

„Когда люди привыкают, научаются жить в сфере устройств, которые не зависят от человеческих качеств, тогда в самом человеке развиваются качества, называемые человеческими, т. е. честность, право и ум.“

„Наличие мобил и электронных средств связи как бы улучшает процесс коммуникации и придает ему стремительность – но на деле это просто его извращает: бесконечная коррекция времени встречи, даты и места, что брать и в каком количестве, доступность таких переговоров – все это дает серию иллюзий: мы все ухватим в последний момент, мне перезвонят, нам подтвердят, я всегда успею уточнить, перезвони мне и скажи, что не передумал, и т. д. На самом деле, это защитные барьеры, чтоб не принимать решение, освободить разум и ехать на чужой воле. Мне не перезвонили и не подтвердили, что я должен/нужен/участвую – значит, я не должен и не участвую.“

„Любая женщина обладает неограниченной властью над мужчиной, если она слабая, т. е. на подсознании она знает, что без мужчины она не может жить физически.“

„Рефлексия — это умение видеть все богатство содержания в ретроспекции (т. е. обращаясь назад: что я делал?) и немножко в проспекции.
Так вот, тонким, чувствующим человеком мы обычно называем того, у кого развита эта рефлексивная компонента и кто умеет видеть себя со стороны, четко понимать и знать, что он делает.“

„Урод в семье торговцев: к о м п о з и т о р… дважды да!“

„Великолепное «всё равно». Оно у людей моего пошиба почти постоянно (и поэтому смешна озабоченность всяким вздором). А у них это — только в самые высокие минуты, т. е. в минуты крайней скорби, под влиянием крупного потрясения, особой утраты. Это можно было бы развить.“

„… парадоксально, но именно там, где меньше всего морали в смысле культурного состояния, а не нравственной потуги, там чаще всего ищут моральные мотивы и только о них и говорят, поучают друг друга, все взывают к доверию, добру, духовности, любви и т. д. «Как же вы мне не доверяете?», «Как вы можете меня не любить?», «Ведь я — солдат, детище народа», «родная армия», «родная прокуратура» и пр. И никто не осмеливается называть вещи своими именами, ибо его тут же душат требованиями доверия, любви, единения в каком-то аморфном чувстве, любую попытку противостоять этому воспринимают как оскорбление святынь и моральных чувств советского человека.“

„В Детстве я частенько бродил по улицам. Дойдя до Т-образного перекрестка, я поворачивал направо, а на следующем перекрестке — налево. Таким образом, чередуя правые и левые повороты, я забирался довольно далеко от дома. Когда же перекрестки заканчивались, я разворачивался и шел назад. Но на обратном пути мне встречались лишь переулки — и ни одного перекрестка. «Ну и загадка… Что за фокусы?» — думал я. Домой я возвращался, спрашивая дорогу у прохожих. Вот такими глупостями я занимался в детстве.“

„Ничто так не искажает человеческую природу, как маниакальные идеи. Если человеком овладевает идея, что всё мировое зло в евреях, масонах, большевиках, еретиках и буржуазии и т. д., то самый добрый человек превращается в дикого зверя.“

„Положительные сантименты — самое тяжелое дело на свете. С ненавистью легко справляться. С любовью гораздо хуже, гораздо тяжелее, т. е. надо чем-то платить, и этих пропорций, этого количества я совсем не в состоянии создать.“

„Но можно угодить и в отрицательную спираль. Если компания в положительной спирали действует так, словно её ведёт сама Фортуна, то от компании в отрицательной спирали веет обречённостью. Когда какая-то фирма начинает сдавать свои позиции на рынке или выпускает один плохой продукт, тут же возникают разговоры: «Почему ты работаешь там?», «Почему ты вкладываешь в неё деньги?», «Не советую покупать у них что-нибудь». Пресса и аналитики, почуяв запах крови, бросаются выяснять, кто с кем поссорился, кто отвечает за промахи и т. д. Клиенты озадачены: стоит ли покупать продукцию этой фирмы? В самой компании тоже неспокойно, сомневаются уже во всём — даже в том, что делается отлично. (А ведь аргументом из серии «Вы просто цепляетесь за старое» можно угробить самую распрекрасную стратегию и наделать ещё больше ошибок!) И тогда компания спускается по спирали ещё ниже. Поэтому лидеры типа Ли Якокка (Lee Iacocca), способные обратить ход спирали, заслуживают высших почестей. («Дорога в будущее»)“

„Юрий Миранович Антоян о Джумагалиеве и других серийных убийцах: «Сексуальные «серийные» убийства обладают общими характерными чертами, которые всегда связаны с интимной жизнью виновного, его психотравмирующими сексуальными переживаниями, его ощущениями своей сексуальной недостаточности, ущербности, что и позволяет называть подобные убийства сексуальными. В жизни каждого такого убийцы были серьёзные провалы в половой жизни, а у подавляющего большинства — подлинные катастрофы, то есть они не состоялись как мужчины. Так, Чикатило был импотентом, Головкин (убивший 12 мальчиков и подростков) и Ершов (зарубивший топором 4 женщин) — девственниками, убийца-людоед Джумагалиев испытывал отвращение к половому акту и т. д. Одним словом, почти все серийные сексуальные убийцы были сексуальными неудачниками либо ощущали себя таковыми.»“

„Не вижу никакого смысла во всей этой «десталинизации» и т. д. Не понимаю, что это означает в формате государственной политики. Хочешь «десталинизации» — дай почитать своему ребенку-школьнику «Архипелаг ГУЛАГ», если ему лень читать «Архипелаг», то пусть почитает статью «сталинские репрессии» в Википедии, там все коротко, понятно, объективно и со ссылками.“

„От века самым могучим двигателем действий и переживаний человечества являлось чувство любви, ибо это чувство, принадлежа к ряду простейших, почти инстинктивных, с одинаковой силой проявляется как у развитых, так и не развитых интеллектуально людей. Это чувство на поле сражений есть главный положительный фактор, управляющий духовным элементом борцов. Главнейшие его формы: любовь к Царю и Родине, к Вере, друг к другу и т. д.“

„Замечательное открытие, сделанное Т. Д. Лысенко из Одессы, открывает новые огромные возможности для растениеводов и генетиков, работающих над индивидуальными вариантами. <…> Это открытие даёт нам возможность использовать в нашем климате для выращивания и для работы по генетике тропические и субтропические растения. <…> Это создаёт возможность расширить масштабы выращивания сельскохозяйственных культур до небывалого размаха.“

„Надобно жить в деревне, чтоб иметь возможность прочитать хвалёную Клариссу. Я благословясь начала с предисловия переводчика и, увидя в нём уверение, что хотя первые 6 частей скучненьки, зато последние б в полной мере вознаградят терпение читателя, храбро принялась за дело. Читаю том, другой, третий, — наконец добралась до шестого, — скучно, мочи нет. Ну, думала я, теперь буду я награждена за труд. Что же? Читаю смерть Клар[иссы], смерть Ловласа, и конец. Каждый т[ом] заключал в себе 2 части, и я не заметила перехода от 6 скучных к 6 занимательным.“

„Чем нулевее соперник — тем полнее ревность: Пушкин — Дантес. (Нулевее — и как круглый нуль, и как последний нуль порядкового числительного: миллионный, ста-миллионный и т. д.)
В лице Дантеса Пушкин ревновал к нелицу. И — нелицом (пóлом — тем самым шармом!) был убит.“

„Жизнь отчетливо указывает на две категории людей: художников и мыслителей. Между ними резкая разница. Одни — художники во всех их родах: писатели, музыканты, живописцы и т. д. — захватывают действительность целиком, сплошь, сполна, живую действительность, без всякого дробления, без всякого разъединения. Другие — мыслители — именно дробят ее и тем как бы умерщвляют ее, делая из нее какой-то временный скелет, и затем только постепенно, как бы снова собирают ее части и стараются их таким образом оживить, что вполне им все-таки и не удается.“

„Возможно, многие из российских предприятий не выглядят как производства мирового уровня. Но. Если производство выжило в нечеловеческих условиях — при стоимости кредитов 25 % годовых, при стоимости электричества в два раза больше, чем в Канаде, при налогах более высоких, чем в США, при стоимости перевозок более высокой, чем в Германии, при отсутствии поддержки экспорта, при усложненной отчетности и т. д. Если оно выжило, то тем самым оно доказало свою поразительную жизнестойкость, доказало свою суперконкурентоспособность. Значит, в нормальных условиях, при правильной экономической политике, при поддержке государства это производство со своими товарами завоюет весь мир. Поэтому поддерживать надо всех, кто ещё жив, всё несырьевое производство.“

„Думать, что после появления активно дискутировавшихся работ М.А. Бабкина тема «Церковь и 1917 год» закрыта, ошибочно. Напротив, сочинения упомянутого исследователя, выдержанные в русле распространенного в советской историографии методологического подхода, который сводился к подбору фактических данных из источников под заранее заготовленную концепцию, увели дискуссию в область бесплодных прений о «священстве» и «царстве», о «роли» духовенства в свержении монархии и т. п.“

„Между максималистической утопией и ее воплощением в первом шаге лежит такая бездна, которая, например, отделяет Эмпедоклову философию стихий от мифа об Эмпедокле, когда философ стихий пожелал соединиться со стихиями, т.-е. бросился в Этну; в этом первый позыв к конкретному максималистическому шагу: ― соединиться со стихиями, т.е. сжечь себя в Этне. Фауст был абстрактным максималистом, но когда он стосковался по конкретному, он понял, что ему остается только умереть, ибо он абстрактен. От чаши с ядом его отделил пасхальный возглас ― Christ ist erstanden!“

„Жизнь отчетливо указывает на две категории людей: художников и мыслителей. Между ними резкая разница. Одни — художники во всех их родах: писатели, музыканты, живописцы и т. д.“

„Фантазии даже второсортного писателя современной научной фантастики, т. к. они коренятся в фактах современной жизни, несравненно богаче, смелее и причудливее, чем Утопия или видения Тысячелетнего царства прошлого.“

„Учение о цели совершенно извращает природу. На то, что на самом деле составляет причину, оно смотрит, как на действие, и наоборот; далее, то, что по природе предшествует, оно делает последующим, и, наконец, то, что составляет высочайшее и совершеннейшее, оно делает самым несовершенным. В самом деле (опуская оба первых пункта, которые ясны сами собой), из т. 21, 22 и 23 явствует, что то действие есть самое совершенное, которое производится непосредственно Богом, и чем больше нужно посредствующих причин для того, чтобы что-либо произошло, тем оно несовершеннее. Если же вещи, непосредственно произведенные Богом, были бы сотворены ради достижения Богом своей цели, то вещи самые последние, ради которых были сотворены первые, необходимо превосходили бы все другие. Далее, это учение уничтожает совершенство Бога; ибо если Бог творит ради какой-либо цели, то он необходимо стремится к тому, чего у него нет. И хотя теологи и метафизики делают различие между целью, преследуемой вследствие нужды в ней, и целью уподобления, однако они сознаются, что Бог все создал только для себя, а не ради вещей, имеющих быть сотворенными, ибо до творения они не могут указать ничего, кроме самого Бога, ради чего Бог действовал бы. Следовательно, они необходимо должны согласиться, что Бог был лишен того, для чего он хотел приготовить средства, и желал этого, как это само собой ясно.“

„Но, стремясь доказать, что природа ничего не делает напрасно (то есть что не служило бы в пользу людей), доказали, кажется, только то, что природа и Боги сумасбродствуют не менее людей. Посмотрите, прошу вас, до чего, наконец, дошло! Среди стольких удобств природы должны были найти также немало и неудобств, каковы бури, землетрясения, болезни и т. д., и предположили, что это случилось потому, что Боги были разгневаны нанесенными им от людей обидами или погрешностями, допущенными в их почитании. И хотя опыт ежедневно заявлял против этого и показывал в бесчисленных примерах, что польза и вред выпадают без разбора как на долю благочестивых, так и на долю нечестивых, однако же от укоренившегося предрассудка не отстали. Ведь легче было сложить это в массу другого неизвестного, пользы которого люди не знали, и таким образом сохранить свое настоящее и врожденное состояние невежества, чем разрушить все здание и выдумывать новое. Поэтому приняли за истину, что решения Богов далеко превосходят человеческую способность понимания, и это, конечно, было бы единственной причиной, почему истина навеки оставалась бы скрытой для человеческого рода, если бы только математика, имеющая дело не с целями, а лишь с сущностью и свойствами фигур, не показала людям иного мерила истины.“

„Веками индейцы создавали язык знаков, чтобы сообщить друг другу самое интересное. Программисты из разных племен (фортрана, лиспа, алгола, снобола и т. Д.) Могли бы воспользоваться таким языком, который понятен и без классной доски.“

„Высокое административное положение Т. Д. Лысенко, его нетерпимость, малая культурность приводят к своеобразному внедрению его, для подавляющего большинства знающих эту область, весьма сомнительных идей, близких к уже изжитым наукой (ламаркизм). Пользуясь своим положением, т. Лысенко фактически начал расправу со своими идейными противниками.“

„Мировой опыт показывает — этап создания национального государства необходим. Национальная общность — то культурное пространство, где человек ощущает себя своим и окружающих считает своими. Только таким образом можно сформировать заинтересованность людей в делах друг друга, в защите общих (общенациональных) интересов. Иные варианты: социальная, профессиональная общности, землячество и т. п.“

„Тургенев — огромного роста, с высокими плечами, огромной головой, чертами чрезвычайно крупными, волосы почти седые, хотя ему еще только 35 лет. Вероятно, многие его находят даже красивым, но выражение лица его, особенно глаз, бывает иногда так противно, что с удовольствием можно остановиться на лице отца Гильфердинга. Тургенев мне решительно не понравился, сделал на меня неприятное впечатление. Я с вниманием всматривалась в него и прислушивалась к его словам, и вот что могу сказать. Это человек, кроме того что не имеющий понятия ни о какой вере, кроме того, что проводил всю жизнь безнравственно и которого понятия загрязнились от такой жизни, это — человек, способный только испытывать физические ощущения; все его впечатления проходят через нервы, духовной стороны предмета он не в состоянии ни понять, ни почувствовать. Духовной, я не говорю в смысле веры, но человек, даже не верующий, или магометанин, способен оторваться на время от земных и материальных впечатлений, иной в области мысли, другой под впечатлением изящной красоты в искусстве. Но у Тургенева мысль есть плод его чисто земных ощущений, а о поэзии он сам выразился, что стихи производят на него физическое впечатление, и он, кажется, потому судит, хороши ли они или нет; и когда он их читает с особенным жаром и одушевлением, этот жар именно передает какое-то внутреннее физическое раздражение, и красóты чистой поэзии уже нечисты выходят из его уст. У него есть какие-то стремления к чему-то более деликатному, к какой-то душевности, но не духовному; он весь — человек впечатлений, ощущений, человек, в котором нет даже языческой силы и возвышенности души, какая-то дряблость душевная, как и телесная, несмотря на его огромную фигуру. А Константин начинал думать, что Тургенев сближается с ним, сходится с его взглядами и что совершенно может отказаться от своего прежнего, но я считаю это решительно невозможным. Хомяков сказал справедливо, что это всё равно, что думать, что рыба может жить без воды. Точно, это — его стихия, и только Бог один может совершить противоестественное чудо, которое победит и стихию, но, конечно, не человек. Константин сам, кажется, в этом убеждается и на прощанье пришёл в сильное негодование от слов Тургенева, который сказал, что Белинский и его письмо, это — вся его религия и т. д.. Я уже не говорю о его ошибочных мыслях и безнравственных взглядах, о его гастрономических вкусах в жизни, как справедливо Константин назвал его отношение к жизни, а я говорю только о тех внутренних свойствах души его, о запасе, лежащем на дне всего его внутреннего существа, приобретённом, конечно, такой искажённой и безобразной жизнью и направлением, но сделавшемся уже его второй природой. При таком состоянии, мне кажется, если Бог не сделает над ним чуда и если он не сокрушит сам всего себя, все его стремления и приближения к тому, что он называет добром, только ещё более его запутают, и он тогда совершенно оправдает стихи Константина.“

„Виктор первым из звукорежиссеров стал внедрять в практику новый стиль работы: хорошо зная технику, он не боялся экспериментировать в студиях, стал при записи применять совершенно новую для того времени технику. Первые многоканальные записи были у нас в стране сделаны именно им; различные устройства обработки сигналов, ревербераторы, эквалайзеры и т. п. в наших студиях также осваивались Виктором Бабушкиным и получили путевку в жизнь с его легкой руки.“

„Напившись чаю, Т. содрал с ближних камней сухой белый мох, набросал его на гладкий тёплый камень возле самой воды, вынул из рюкзака спальный мешок, забрался в него, застегнулся и стал смотреть вверх и слушать беспрерывный и разнообразный водяной гул, идущий снизу, оттуда, где был порог. Заснул он нескоро, потому что вдруг почувствовал, что чего-то недостаёт в его жизни, что он живёт, в общем, не так, как мог бы жить, что есть на свете дела поважнее, чем его синоптика, ― но как узнать, какое дело самое важное и как переменить жизнь, чтобы безраздельно отдаться тому самому важному, ― этого он не знал.“

„Во всяком случае, мне думается, нет никакого сомнения, что твоё намерение выдвинуться в области науки очень хорошо и тебе по силам, если только не будешь пренебрегать одной мелочью, — а именно — несколько разовьёшь свой голос. Конечно, это может потребовать долгого времени, и было бы, разумеется, в данном положении вещей желательно что-то для этого сделать. В этом отношении тебе не остаётся ничего другого, как выступить в печати. Но как выступить? Это трудный вопрос, но ему предшествует ещё и другой. Удастся ли тебе сразу снискать доверие дельного издателя? Это может оказаться самым трудным. Если это тебе удастся, — а ты во всём удачлив, — тогда встанет второй вопрос: философия или юриспруденция или и то и другое вместе — это мне думается превосходно для того, чтобы заложить основу. Чистая же поэзия может быть на втором месте, и она не повредить репутации, разве что в глазах отдельных педантов. Лёгкие полемические статьи в данном случае самые полезные, а имея несколько хороших названий, если они оригинальны и нового стиля, ты спокойно и наверняка сможешь ожидать профессуры и т. д. и т. д. Но ты должен принять твёрдое решение, хотя и не сразу, но уже в этом году. И, как только ты его примешь, твёрдо его придерживайся и неуклонно ему следуй. Тебе ведь не так трудно стать адвокатом, как это было твоему отцу.“

„Если рассудку надлежит мыслить себе линию, то ему должно провести ее в мыслях; если же надлежит представить в созерцании линию, то должно представлять себе ее уже проведенной. Для созерцания линии требуется только сознание аппрегензии (сочетания частей, находящихся одна вне другой), для понимания же линии требуется реальное объяснение, т. е. истолкование способа ее возникновения: в созерцании линия предшествует движению точки на линии; в понятии прямо наоборот, т. е. для понятия линии или для объяснения способа ее возникновения необходимо, чтобы движение точки на линии предшествовало понятию линии.“

„Так как дело рассудка состоит не в чем ином, как в мышлении, т. е. в создании единства в разнообразии, то он может мыслить себе объект, только указывая правило или способ его возникновения: ибо только таким путем разнообразие последнего может быть подведено под единство правила; следовательно, рассудок не может мыслить себе никакого объекта уже возникшим, но должен мыслить его лишь возникающим, т. е. текучим. Особое правило возникновения объекта или род его дифференциала делает его особым объектом, и отношения различных объектов вытекают из отношений правил их возникновения или их дифференциалов.“

„Данное не может быть ничем иным, как тем элементом в представлении, которого не только причина, но и способ возникновения (essentia realis) в нас неизвестны, т. е. о котором мы имеем лишь неполное сознание. Эта неполнота сознания может быть мыслима как имеющая различные степени, образующие нисходящий бесконечный ряд от какого-нибудь определенного сознания до полного ничто; следовательно, только данное (присутствующее помимо сознания способности представления) есть голая идея предела этого ряда, предела, к которому (как, например, к иррациональному корню) можно всегда приближаться, но которого никогда нельзя достигнуть.“

„Эстонское государство ещё не сформировалось, в дни независимости его скорее ломали, нежели строили. Силы наших т. н. политиков истрачены в основном на борьбу за власть, на драки, разжигание вражды, алчность и т. д. Есть и те, для кого объединение с Евросоюзом станет бегством от ответственности за несделанное сейчас и в будущем. Коль скоро присоединимся, то можно будет свалить все беды на шею Брюсселя. Но есть много и тех, кто осмелились бы взять на себя ответственность за превращение Эстонии в сильное национальное государство вне Евросоюза (уже не управляемого и стремящегося стать федерацией). Верю, ибо знаю, что самостоятельная Эстония сможет справиться со своими делами так же успешно, как Швейцария, Норвегия, Исландия и все другие, оказавшиеся вне евроловушки.“

„Всё непривычное — непривычные очертания букв, непривычная орфография слов, непривычные сокращения и т. п.“

„Это действительно странно, видеть лагуну, которая превращается в Атлантический океан, видеть зелёную вспышку, когда последний луч солнца исчезает за горой, что должно символизировать мою влюблённость (я не чувствую этого… и я тот час начинаю рассуждать о мифологических заблуждениях и т. п.) я хочу сказать, эта круглая штука, которая крутится сама по себе, чуть ближе к солнцу, относительно одних, чуть дальше, по сравнению с другими, покрытая водой и растениями, которые могут как исцелить, так и убить меня, животные, которые могут и приласкать и наброситься на меня, люди, которые могут сделать тоже самое…(которых мне предполагается воспринимать, как часть себя) я имею в виду, все это, плавающее в пространстве, пределы которого ещё предстоит обнаружить, и я замираю и раздумываю, и я заинтригована и сосредоточена, и чувствую робость (это обычное дело в последнее время) я сижу несколько минут и выражаю самую глубокую благодарность, какую могу преподнести этому огромному круглому загадочному дающему жизнь комку грязи и красоты, я хочу сказать, мне легко говорить и думать, что период выживания позади.“

„В населённом центре, даже довольно значительном, действие одной только бомбардировочной части, разрушившей в нем соответствующую ее силе площадь, — например, в 500 м в диаметре, — не может не произвести громадного впечатления. Представим себе большой город, видящий, как в несколько минут его центральная часть, в радиусе около 250 м, поражается массой снарядов общим весом около 20 т; происходит несколько взрывов, в разных местах вспыхивают пожары; наблюдается действие отравляющих веществ, вызывающих смерть и мешающих приблизиться к пораженной зоне; затем пожары разгораются, действие ОВ продолжается; проходят часы, проходит ночь — все сильнее разгораются пожары, в то время как ОВ просачиваются и распространяют свое действие. Жизнь города приостановлена; если через него проходит какая-либо значительная дорожная артерия, то движение по ней прекращается.“

„Учитывая громадное значение современной физики для развития химии, я широко пропагандировал научное объединение физиков и химиков Союза и совместно с академиком А. Н. Фрумкиным наладил систематические физико-химические конференции, которых состоялось уже десять и которые сыграли, как мне кажется, довольно существенную роль в деле создания физической химии в Союзе. В 1932 году по моему представлению НКТП <Наркомат тяжелой промышленности> организовал специальный Ин-т химической физики со специальной задачей внедрения современной физики в физико-химические вопросы. С 1921 по 1928 год я был заместителем директора Физико-технического института и совместно с директором института академиком Иоффе организовывал почти с пустого места сам Физико-технический институт, помогал в организации физико-технических институтов в Харькове, Днепропетровске, Томске, воспитал многочисленные кадры ученых-физиков. В 1928-1929 годах я был заместителем декана физико-механического (ныне инженерно-физического) факультета, где разработал профиль и программы, в основе сохранившиеся до сего времени. Одновременно я заведовал большим, мной созданным отделом химической физики в Физико-техническом институте. В 1931 году Физико-технический институт был разделен на четыре института. Я был назначен директором Института химической физики, организованного на базе моей лаборатории и отдела, мной руководимого, и на идейной базе тех новых разделов науки, которую я со своими сотрудниками разработал.“

„Но главная эволюция ждала А. Т. впереди. Окружающие его интеллигенты между водкой и очередным партсобранием втолковали ему наконец (после 50 лет это не дается легко), что судьба мужицкая ― часть общей судьбы, и главное сейчас не там, в деревне, а здесь, в мире духовного прояснения и общественного самосознания. Этот личный для А. Т. процесс прозрения совпал с хрущевским дуро-ренессансом. Твардовский, мужицкий поэт, оказался близок, понятен Хрущеву. Твардовский воспользовался этим, сугубо личным благоволением власти, чтобы создать отличный журнал, восстановить критику, дать дорогу честной прозе. И, как апофеоз его деятельности, на страницах «Нового мира» возник Солженицын ― дитя глупой случайности для одних и дитя первой необходимости для всего честного в России. Для Европы Твардовский ― это тот, кто опубликовал Солженицына. Но мы знаем долгий и горький, сугубо русский путь Александра Трифоновича к высшей правде и преклоняем головы перед человеком, который не прельстился погремушками официального признания, перед человеком, который, увидевши луч света, смело пошел вперед навстречу солнцу правды. Его смерть тоже результат этого пути. Рак легкого вспыхнул сразу вслед за разгоном редколлегии «Нового мира.»“

„Если есть некоторые тут умники, считающие, что белорусская земля — это часть, как они говорят сейчас, «русского мира» и чуть ли не России, — забудьте! Мы всегда были гостеприимны к любому человеку, но заставим любого уважать наш суверенитет и независимость. Кто помышляет о том, что нет такой страны Беларусь, не было и т. д. Не было? А сейчас есть!“

„Тем не менее, вероятно, то обстоятельство, что уже в очень ранние годы моей жизни мне приходилось слышать, как поддерживаются и встречают высокую. оценку такого рода [т. е. эволюционные] воззрения, способствовало тому, что я и сам стал отстаивать их — в иной форме — в моем «Происхождении видов.»“

„Редакторы, могущие дать и научную и художественную оценку произведения, встречаются пока как редчайшее исключение. В журналах же, печатающих научную фантастику, нередко можно встретить редактора, который не знаком с элементарными понятиями физики, космографии и т. п.(«Центробежная сила вызывает стремление тел к центру!»; «Собственным ли светом светит Луна?»). Это создает случайность судьбы произведения; осторожный редактор, неуверенный в «научности», не принимает иногда доброкачественное произведение, неосторожный — печатает халтуру, полную научных ляпсусов.“

„…в 1960 году, когда в границы столицы были включены Люблино, Бабушкин, Кунцево, Перово и другие пункты, возник коллапс. В Москве оказалось 20 Советских улиц, 19 Московских, 18 Центральных, 17 Школьных, 16 Полевых, 15 Пионерских и т. д. Всего 800 одноименных названий. Жизнедеятельность мегаполиса была нарушена: «Скорая», пожарные, почта просто не знали, куда ехать.“

„Я один из немногих, кто выиграл суд относительно того, что издатели тиражировали те передачи, которые я ставлю на радио. Вообще, основные свои деньги я «заработал» на радио. Когда американцы продали фильм про Гарфилда, то обязательным условием было, что озвучивать кота будет «артист Т.»“

„Духовное богатство Западной Европы, по крайней мере в прежнее время, богаче, чем у нас, потому что там и цивилизация началась раньше, чем у нас. Пётр Великий сблизил нас с Западной Европой, от которой мы получили «железные дороги», «телеграфы», «пароходы» и т. д. В области литературы Россия была естественной потребительницей произведений словесности Западной Европы.“

„Цитируется по книге: Брёкер Т., Ландер Л. Дифференцируемые ростки и катастрофы. Волгоград: Платон, 1997. С.6* Радость целостности — это обретение желаемого. Но обретением желаемого в древности называли не пожалование колесницы с высоким передком и парадной шапки, а только ту радость, к которой нечего добавить.* Ныне же обретением желаемого называют пожалование колесницы с высоким передком и парадной шапки. Но колесница с высоким передком и парадная шапка принадлежат телу, а не природному характеру. Такие вещи появляются случайно, на какое-то время. Временные — их приходу не воспрепятствовать, их ухода не остановить. Поэтому ради колесницы с высоким передком и парадной шапки нельзя давать волю своим желаниям, нельзя и прибегать к пошлости из-за нужды и стесненного положения. И в том, и в другом случае радость должна быть одинаковой. Она лишь в отсутствии печали. Ныне же уход временного лишает человека радости. Отсюда видно, что даже радость его была бесплодной. Поэтому и говорится: «Те, кто теряет себя в вещах, утрачивают в пошлом природный характер». Таких назову людьми, которые все ставят вверх ногами.“

„Думаю, что финансовый кризис может показать себя с новых сторон. Это что-то вроде гидры или Змея Горыныча: одна голова уже выдохнула огонь, а пара других голов может еще вылезти и дыхнуть тоже. Вы же видите, как с проблемы кредитных закладных пошел эффект домино. Сейчас, например, узким местом могут стать кредитные карты. Напомню, что в США распространены именно кредитные, а не дебетовые карты, и практически каждый американец имеет некий, весьма внушительный овердрафт. Но все эти карты, их кредитные лимиты, были «заточены» под работу того или иного клиента, под его финансовое положение. То есть еще год назад карта выдавалась человеку, у которого была надежная, высокооплачиваемая работа, недвижимость и т. п. Сейчас тысячи этих людей потеряли работу, их дома упали в цене. Что будет, как они будут обслуживаться — неизвестно. Возникает риск массовых минидефолтов по кредиткам. Ну, или, по крайней мере, возникает зона неуверенности.“

„Вот я иной раз спрашиваю там: есть у Вас сейчас рюмка коньяка? Вы мне скажете: нет. Мне будет обидно. А если скажете… Ну, вообще-то мы потом, так сказать, кончится передача, почему бы и нет. Может, потом, конечно, окажется, что нужно еще в магазин идти и т. д. Но мне будет приятно. Я буду думать, что мне все-таки сказали «да», что мы выпьем коньяку. Может быть, не сегодня.“

„Почему она не способна острее переживать Ричардовы так неуместно совпавшие успех («пророческий, исполненный подлинного страдания голос американской литературы») и упадок («мы вообще не можем обнаружить у вас Т-лимфоцитов»)? Что с ней? Она любит Ричарда, она постоянно думает о нем, но этот летний день она любит все-таки немножечко больше.“

„Опыт: перевернем включенные приемник и телевизор.
Результат: а) звучание приемника не изменилось; б) изображение в телевизоре перевернулось.
Обсуждение: опыт обнаруживает разную природу передаваемой этими приборами информации о мире. В приемнике она не зависит от системы координат, в телевизоре же — зависит. Становится спорной, сомнительной объективность существования т. н. «телестудий»“

„...Из разговоров с Замойским убеждаюсь, что политическое соглашение с поляками возможно. Но разрешение осложняется и затягивается как желанием многих поляков заключить мир, так и вопросом материальной помощи для продолжения войны. Безучастное и даже враждебное отношение к этому прочих держав затрудняет быстрое решение. Необходима подготовительная работа. Фош принимает горячее участие, очень советует Вам не торопиться с наступлением, стараясь прочно организовать тыл. Соглашение с поляками, по моим разговорам возможно, отложив вопрос об окончательных границах, но сейчас же согласившись на определенный способ мирного разрешения этого спора уже по восстановлении России, т. е. на арбитраж или плебисцит. Не знаю Ваших разговоров в Варшаве. Необходимо к приезду Мильерана приготовить не только условия, но и дипломатических и военных представителей для совещания здесь.“

„Конечно, ведь вообще история церкви, ведь я отнюдь не осуждаю верующих, ведь 2000 лет назад состояние общества и знания было таким, что почему бы не поверить в чудеса, почему не поверить. В религии все есть. Но понимаете, это, кажется, называется философский релятивизм. Что все, мол, относительно и т. д. и т. д. Я совершенно с этим не согласен. Не согласен. Нет. Есть рациональность, есть истина.“

„Дезесент не только слышит музыку водок, но и воспринимает носом цвет запахов. Наряду с вкусовым оргáном у него есть носовая картинная галерея, т. е. большое собрание бутылок со всевозможными эссенциями. Когда ему наскучили вкусовые симфонии, он принимается за носовую музыкальную пьесу. «Он сидел в кабинете у письменного стола… У него была лёгкая лихорадка, он мог приняться за работу… Своей прыскалкой он окружал себя запахом амброзии, лаванды и душистого горошка; таким образом он получал впечатление луга; в этот луг он вводил смесь запаха туберозы, флёрдоранжа и миндаля, и тотчас же появлялась искусственная сирень, а липы колыхались, распространяя по земле бледный свой аромат… В эту декорацию, нарисованную крупными штрихами, он вдувал лёгкий дождь человеческого и почти кошачьего запаха, напоминавшего запах юбок и возвещавшего напудренную и набеленную женщину; стефанотиса, айапана, оппонакса, саркантуса и прибавлял намёк серинги, чтобы придать этой искусственной жизни белил естественный цвет облитой потом улыбки (!) и веселья, разыгрывающегося при ослепительных лучах солнца.»“

„При Императоре Александре III, в особенности со времени моего вступления в должность директора департамента железнодорожных дел и потом, когда я был министром путей сообщения и министром финансов, - снова начала увеличиваться сеть русских железных дорог, т. е. постройки железных дорог, которые при Императоре Александре II, в конце Его царствования, а в особенности, после войны - прекратились.
При Императоре Александре III в России круто повернулась таможенная система и от фритредерства мы перешли к протекционизму. Этот переход был сделан при Вышнеградском, при моем большом участии - в качестве директора департамента железнодорожных деле; было это сделано потому, что Император Александр III сознавал, что Россия может сделаться великой лишь тогда, когда она будет страною не только земледельческою, но и страною промышленною; что страна без сильно развитой обрабатывающей промышленности - не может быть великой. Россия не могла быть великой, не будучи страною не только земледельческою, но и промышленною.“

„В Петрограде, этом кладезе всяких сплетен, салонных и политических, уже и об Алексееве начали распространять анекдоты, столь же правдоподобные, как и о многих других. Например, завтракая у царя, Алексеев будто бы не дождался кофе, потому что не знал, что таковой всегда полагается, встал из-за стола раньше хозяина и т. п. Салонная сторона его жизни, конечно, самая слабая — он не человек тонкого общества, которое не может простить ему его плебейского происхождения и никогда не простит искренности. Начальник его штаба на Сев.-Западном фронте генерал Арсений Анатольевич Гулевич (бывший командир Преображенского полка) говорил, что когда Алексеева лишат его высокого поста, то он станет ничем; а он, Гулевич, даже и после отставки останется Гулевичем… Все это очень характерно для России, где высокие посты в тяжелые моменты народной жизни занимали люди не из дворцовых сфер, а после своего падения они как бы вычеркивались из списка больших людей, не имея поддержки в верхах, с которыми не связаны воспитанием и прошлым.“

„Мы живем во времена, когда в человеке гораздо меньше своего собственного мнения, чем мнения окружающих (других, социума).
Ведь всегда найдется тот, кто «лучше» нас знает как нам жить и что нужно делать. Какие читать книги, какие смотреть фильмы, какую одежду, еду и технику покупать. Какую слушать музыку, как отмечать праздники, когда и чем болеть, чем при этом лечится, куда лететь или ехать отдыхать и т. д.
В нас все меньше «нас самих» и гораздо больше «других». Где выбираем не мы, а выбирают нами…“

„Парадокс жизни в том, что в интернете бессчётное множество цитат и высказываний о том, «Что должен, обязан делать настоящий мужчина; как он должен себя вести с женщиной» и т д. и все эти цитаты написаны в повелительном наклонении — должен!
А цитаты про то «Что должна делать настоящая женщина; как она должна себя вести» и т. д.— практически отсутствуют, либо написаны в шуточной форме: приколы, сарказм — никакого повеления, упрёков, нарекания и придирки — просто юмор, не более!“

„Вы страдаете не от ваших ног, рук, грудей, носа, прыщей и т. д. Вы страдаете, потому что вы сами запрещаете себе взаимодействие с миром, которого так хотите. Взаимодействия, когда вы позволяете себе искриться бенгальским огнем“

„Что для тебя имеет смысл? – Возможно на небесах бессмысленно. Всегда внимай уму, разуму, у лучших завет перенимай, ни слушая что пи***т худшие. - при любых обстоятельствах, всегда оставайся Человеком.“

„С раннего детства смог определять людей, которые что-то строят из себя, и те, кто такие, как они есть, т. е. ведут себя естественно. Первые люди - злые, ненавидящие сами себя.“

„Судить надо не по словам, а по делам: Россия на словах против декоммунизации и десоветизации, а по факту в России в Оренбурсгской области снесен дом-музей Т. Г. Шевченко, находившийся под эгидой ЮНЕСКО.“

„Судья, применяя законы, не приведенные в соответствие с Конст. РФ, дождался, когда за него в случае коллизии Конституционный Суд применил предписание ГПК РФ о применении закона с высшей юридической силой в ущерб меньшей юридической силе («Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила гражданского судопроизводства, чем те, которые предусмотрены законом, применяются правила международного договора.»), т. е. принцип «закон обратной силы не имеет» — не имеет силы в данном случае, ибо сам Конст. Суд применил действующие положения о высшей юридической силе международных договоров и конституционных положений (непосредственного действия прав и свобод, действие которых не может опосредоваться через меньшую юридическую силу). Если судьи видели коллизию и применяли законы не приведенные в соответствие с Конст. РФ, то это групповое ведомственное преступление по предварительному сговору, а если судьи не учли коллизию, то судей надо лишать свидетельств о высшем образовании.“

„Любые научные труды по юриспруденции начинаются с постулата о том, что ныне интересы личности в России стали преобладать над интересами государства, и, вроде бы, совсем не так было в СССР?! При этом, если в СССР последней инстанцией был не суд, а законодательное собрание соответствующего уровня (т. е. Верховный Совет, в финале), и последнее было избираемо, а не назначаемо, то в России теперь последняя инстанция — суд, который не имеет своим источником власть народа, вопреки республиканской форме правления и предписанию «власть народа» ст. 3 К РФ. Судьи в России никому не подотчетны — и если граждан незнание закона не освобождает от ответственности, то судей – освобождает. Никто не ставит вопрос о квалификации и служебном соответствии судей ВС и областных судов, даже если решение судьи отменено в Европейском Суде Прав Человека.“

„Не все, кто взобрался на высокое место, оставались высокими, потеряв его. Зато нам известны те, кто были высокими, не имея места: Спиноза, Гете, Гейне, Тургенев, Высоцкий, Пушкин, Лермонтов, Шиллер, Булгаков, Эрдман, Баласогло, Момбелли, Петрашевский, Спешнев, Рылеев, Пестель, Короленко, Шевченко, Репин, Некрасов и т. д.“

„Если тебя ударили по одной щеке, подставь другую, т. е. с головой окунись в борьбу.“

„Устои: если женщине что-то не ясно, то пусть спрашивает дома у мужа.
Если уж говорить об утерянной культуре, то на примере гонений на старообрядцев, когда дураками и заблуждающимися назвали всех святых до преж, в т. ч. и Бориса и Глеба, не стоит отрицать, что и крещение Руси братоубийцем Владимиром, — воспитавшем Ярослава братоубийцей, — не прошло без огня и меча.“

„Свобода составляет противоположность двойным стандартам; чтобы отличить, что есть добро и что есть зло, достаточно ответить себе на вопрос: если все без исключения и повсеместно станут поступать неким образом (воровать, убивать, грабить, совершать всякое иное насилие, жить за чужой счет, подставлять, подсиживать и т. д.), какие будут последствия, каким станет мир?“

„Беспорядок на дороге или в комнате делает нас рабами, поскольку отбирает у нас время на поиск решений или вещей, а то и здоровье. А порядок – т. е. соблюдение правил, кому как поступать и куда вещи класть – наоборот освобождает, потому что мы не тратим дополнительное время на поиск вещей или решений.“

„Как велика роль разнообразия в создании красоты, можно видеть по природному орнаменту.
Форма и окраска растений, цветов, листьев, расцветка крыльев бабочек, раковин и т. п. кажутся созданными исключительно для того, чтобы радовать глаза своим разнообразием.
Здесь, как и везде, я имею в виду организованное многообразие, ибо многообразие хаотическое и не имеющее замысла представляет собой путаницу и уродство.“

„Сознавание себя символизируется словом «я», а мира – словом «ты». Я и ТЫ. Если у вас слишком много «я», вы сосредоточены на себе, изолированы и т. п. Если слишком много «ты», это может быть паранойей, агрессией, или просто бизнесом, или чем-то вроде этого.“

„Мысль свободна, когда она ставится в условия свободной конкуренции наряду с другими убеждениями, т. е. когда каждый может изложить свою точку зрения и когда ни юридические,
ни материальные преимущества или неудобства не влияют на убеждения. Это идеал, который по различным причинам никогда не может быть достигнут.“

„Видит он двояко: первое – это спокойное, жизнелюбивое, не без удовольствия осуществляемое созерцание, взвешивание причин, исследование, излияние. Возможностей всего этого без числа, даже мокрице, чтобы укрыться, нужна достаточная трещина, а тут не надо искать и место; даже там, где нет ни малейших трещин, они могут жить, проникая друг в друга, тысячами тысяч.
Это первое. А второе – это когда вызывают для отчета и ты не можешь выдавить из себя ни звука, предаешься видениям минувшего и т. д., но теперь-то осознаешь полную безнадегу выплыть и, отяжелев, идешь ко дну.“

„Как представляется, архетипы — это не только отпечатки постоянно повторяющихся сходных переживаний, но вместе с тем они эмпирически ведут себя как силы или тенденции к повторению тех же самых переживаний. Дело в том, что всегда, когда некоторый архетип появляется в сновидении, в фантазии или в жизни, он приносит с собой некоторое особое «влияние» или силу, благодаря которой его воздействие имеет нуминозный, т. е. зачаровывающий либо побуждающий к действиям эффект.“

„Люди обладают целым рядом интеллектов – например, когнитивным, эмоциональным, музыкальным, кинестетическим и т. д. У большинства людей хорошо развиты лишь одна или две способности на фоне слабого развития всех остальных. Само по себе это необязательно плохо: часть интегральной мудрости состоит в том, чтобы понять, в чём мы преуспеваем и где тем самым мы наилучшим образом можем предложить миру ценнейшие из своих талантов.“

„Или, выражаясь философским языком, все наши идеи, т. е. более слабые восприятия, суть копии наших впечатлений, т. е. более живых восприятий.“

„Надежный мачтер т“

„Форма отражения природы в познании человека, эта форма и есть понятия, законы, категории.
Человек не может охватить = отразить = отобразить природы всей, полностью, ее „непосредственной цельности“, он может лишь вечно приближаться к этому, создавая абстракции, понятия, законы, научную картину мира и т. д. и т. п.“

„Однако переработка твердых отходов связана лишь с конечной и наименее сложной частью материальных потоков. Эмпирическое правило гласит: на каждую тонну мусора, образуемого у конечного потребителя, приходится примерно 5 т отходов на стадии производства и еще 20 т — в месте добычи ресурса (на шахтах, нефтяных скважинах, участках вырубки леса, на сельскохозяйственных полях и т. п.). Лучший способ уменьшить эти потоки отходов — увеличить срок службы конечной продукции и снизить потребность в первичном сырье.“

„Мыслимое находится в мыслящем согласно модусу мыслящего. Но, как было показано в первой части, человеческому уму присущ модус познания истины путем синтеза и анализа (т. е. составления и разделения). Следовательно, даже то, что само по себе просто, мыслится умом через посредство некоторого составления, тогда как божественный Ум, со своей стороны, мыслит без всякого составления даже те вещи, которые сами по себе являются составленными.“

„…Но мы испытываем в себе и нечто иное, чего нельзя отнести к одному только духу или лишь к телу и что, как ниже в своем месте будет показано, происходит от тесного внутреннего союза нашего духа с телом; таковы голод, жажда и т. п., а равным образом возбуждения или страсти души, состояния не исключительно из мышления, как, например, побуждения к гневу, к радости, к печали, к любви и т. д, наконец, все чувства, как, например, боли, щекотания, света, цветов, звуков, запахов, вкусов, тепла, твердости и прочих качеств осязания.
Все это мы рассматриваем как вещи или как качества, то есть модусы.
А так как наши рассуждения во время сна никогда не бывают столь ясными и целостными, как во время бодрствования, хотя некоторые представляющиеся нам образы бывают иногда так же живы и выразительны, то разум указывает нам, что в мыслях наших, не могущих быть всегда верными по причине нашего несовершенства, во время бодрствования должно быть больше правды, чем во время сна.“

„Мы воспринимаем весь окружающий мир, в том числе и искусство, с помощью органов чувств: глазами — видим, ушами — слышим,руками и кожей — осязаем, носом — обоняем, языком — ощущаем вкус. Театр мы смотрим и слушаем, немое кино — смотрим, звуковое — смотрим и слушаем, музыку — слушаем, живопись — смотрим, искусство пивовара — пробуем на вкус, искусство цветовода — обоняем, скульптуру — смотрим и, если нам не запрещают, пробуем на ощупь и т. д. На этом основании возникает простое убеждение: для восприятия искусства надо иметь соответствующие органы чувств и определенный культурный уровень,
который дал бы начальный интерес к данному произведению. Как говорят в математике — необходимо и достаточно. Иметь интерес к театру (культурный уровень), иметь глаза и уши — это необходимо и достаточно, ты можешь воспринимать театр. А для живописи достаточно одних глаз, а для музыки — одних ушей и т. д. Необходимо и достаточно.“

„Понимать значит сравнивать и — выбирать для понимаемого его существенное.
Понимать себя значит сравнивать себя с собою же, т. е. сравнивать различные возможные модусы своего существования и выбирать существенные из них. Итак, имя вещи, как ее самопонимание, есть конституирование, осмысление ее как объективно-определенной.
Имя вещи есть тот момент в ней, который конституирует ее как объективную реальность,
и притом как определенным образом оформленную объективную реальность.“

„Очевидностью в самом широком смысле слова называется всеобщий прафеномен интенциональной жизни; в противоположность другим способам осознания,
которые могут быть a priori пустыми, предположительными, непрямыми, неподлинными, это совершенно особый способ, при котором некая вещь, положение вещей, некая всеобщность, ценность и т. д. выступают в явлении, в представлении, в данности сами по себе,
в конечном модусе самой вещи, данной в этом непосредственном созерцании, originaliter.“

„Отнимите, если вы можете, у Гёте поэзию, т. е. его поэтическое мировоззрение, а у Спинозы его философское мировоззрение, и что же у вас останется? Ничего, ровно ничего… Жизнь человека — это его воззрение на жизнь“