Цитаты о памятник

„Кутаясь в шаль, Маша дышала в открытую форточку и говорила, что всё это нестерпимо, что нужно уезжать, просто бежать из этого города и из этой страны, спасаться, что здесь вся жизнь ещё идёт по законам первобытного леса, звери должны всё время рычать, показывать всем и вся свою силу, жестокость, безжалостность, запугивать, забивать, загрызать, здесь всё время нужно доказывать, что ты сильнее, зверинее, что любая человечность здесь воспринимается как слабость, отступление, глупость, тупость, признание своего поражения, здесь даже с коляской ты никогда в жизни не перейдёшь улицу, даже на зебре, потому что тот, в машине, сильней, а ты слабее его, немощнее, беззащитнее, и тебя просто задавят, снесут, сметут, размажут по асфальту и тебя и твою коляску, что здесь идёт испокон веков пещерная, свирепая схватка за власть, то тайная, тихая, и тогда убивают потихоньку, из-за спины, вкрадчиво, то открытая, явная, и тогда в кровавое месиво затягиваются все, нигде тогда не спрятаться, не переждать, везде тебя достанет топор, булыжник, мандат, и вся страна только для этой схватки и живёт тысячу лет, и если кто забрался наверх, то для него те, кто внизу — никто, быдло, кал, лагерная пыль, и за то, чтобы остаться там у себя, в кресле, ещё хоть на день, хоть на минуту, они готовы, не моргнув глазом, перерезать глотку, сгноить, забить сапёрными лопатками полстраны, и всё это, разумеется, для нашего же блага, они ведь там все только и делают, что пекутся о благе отечества, и всё это благо отечества и вся эта любовь к человечеству — всё это только дубинки, чтобы перебить друг другу позвоночник, сначала сын отечества бьёт друга человечества обломком трубы по голове, потом друг человечества берёт сына отечества в заложники и расстреливает его под шум заведённого мотора на заднем дворе, потом снова сын отечества выпускает кишки другу человечества гусеницами, и так без конца, никакого предела этой крови не будет, они могут натянуть любой колпак — рай на небесех, рай на земле, власть народа, власть урода, парламент, демократия, конституция, федерация, национализация, приватизация, индексация — они любую мысль, любое понятие, любую идею оскопят, выхолостят, вытряхнут содержимое, как из мешка, набьют камнями, чтобы потяжелее было, и снова начнут махаться, долбить друг дружку, всё норовя по голове, побольнее, и куда пойти? — в церковь? — так у них и церковь такая же, не Богу, но кесарю, сам не напишешь донос, так на тебя донесут, поют осанну тирану, освящают грех, и чуть только кто попытается им напомнить о Христе, чуть только захочет внести хоть крупинку человеческого, так его сразу топором по голове, как отца Меня, всё из-под палки, всё, что плохо лежит, в карман, лучше вообще ничего не иметь, чем дрожать и ждать, что отнимут завтра, всё напоказ, куда ни ткни, всё лишь снаружи, всё обман, а внутри пустота, труха, как сварили когда-то ушат киселя, как засунули его в колодец, чтобы обмануть печенегов, вот мол, смотрите, нас голодом не заморишь, мы кисель из колодца черпаем, так с тех пор десять веков тот кисель и хлебают, всё никак расхлебать не могут, земли же согрешивши которей любо, казнить Бог смертью, ли гладом, ли наведеньем поганых, ли ведром, ли гусеницею, ли инеми казньми, аще ли покаявшеся будем, в нем же ны Бог велить жити, глаголеть бо пророком нам: «Обратитеся ко Мне всем сердцем вашим, постом и плачем», — да аще сице створим, всех грех прощени будем: но мы на злое ъзращаемся, акы свинья в кале греховнемь присно каляющеся, и тако пребываем, посади цветы — вытопчут, поставь памятник — сбросят, дай деньги на больницу для всех — построит дачу один, живут в говне, пьянстве, скотстве, тьме, невежестве, месяцами зарплату не получают, детям сопли не утрут, но за какую-то японскую скалу удавятся, мол, наше, не замай, а что здесь их? — чьё всё это? — у кого кулаки крепче, да подлости больше, тот всё и захапал, а если у тебя хоть немного, хоть на донышке ещё осталось человеческого достоинства, если тебя ещё до сих пор не сломали, значит, ещё сломают, потому что ни шага ты со своим достоинством здесь не сделаешь, здесь даже просто бросить взгляд на улицу — уже унижение, ты должен стать таким, как они, чтобы чего-то добиться, выть, как они, кусаться, как они, ругаться, как они, пить, как они, здесь всё будто создано, чтобы развращать, тому дай, этому сунь, а не дашь и не сунешь, так останешься, мудак, с носом, сам виноват, кто не умеет давать, тот ничего не получает, кому нечего воровать, тот ничего не имеет, кто хочет просто честно жить и никому не мешать, тот и вздоха не сделает, и если ты, не приведи Господь, не такой, как они, если есть в тебе хоть крупица таланта, ума, желание что-то узнать, открыть, изобрести, написать, сотворить или просто сказать, что ты не хочешь быть среди этих урок, что ты не хочешь принадлежать ни к какой банде, ты сразу станешь у них шибко умным, тебя заплюют, затрут, обольют помоями, не дадут тебе ничего сделать, убьют на дуэли, заставят жрать баланду во Владимирской пересылке, стоять у метро с пачкой сигарет и бутылкой водки, сожгут твою библиотеку, в школе твоего ребёнка затравят прыщавые ублюдки, в армии доведут сына до того, что не только себе пустит пулю в рот, но ещё и пятерых заодно уложит.
— Здесь нечего больше ждать, — повторяла Маша, закрыв глаза, сжимая ладонями виски, — на этой стране лежит проклятие, здесь ничего другого не будет, никогда не будет, тебе дадут жрать, набить пузо до отвала, но почувствовать себя человеком здесь не дадут никогда, жить здесь — это чувствовать себя униженным с утра до ночи, с рождения до смерти, и если не убежать сейчас, то убегать придётся детям, не убегут дети, так убегут внуки. («Взятие Измаила»)“

„В философии не может быть государя, кроме истины… Мы должны поставить памятники из золота Кеплеру, Галилею, Декарту и на каждом написать: «Платон — друг, Аристотель — друг, но главный друг — истина».“

„Армения — это страна чудес… Если спросят меня, где на нашей планете можно встретить больше чудес, я бы назвал, прежде всего, Армению. поневоле поражаешься, что в таком небольшом уголке мира можно встретить такие памятники и таких людей, которые могут стать украшением и гордостью всего мира. Трижды будь прославлена земля армянская, колыбель талантов, колыбель великих свершений.“

„Прошло немного лет после его смерти, а Ленин уже стал неотъемлемой частью не только его родной России, но и всего мира. И по мере того, как идет время, величие его растет, он теперь один из тех немногих мировых деятелей, чья слава бессмертна. … Ленин продолжает жить, причем не в памятниках и портретах, а в своих колоссальных свершениях и в сердцах сотен миллионов рабочих, которых вдохновляет его пример, вселяя надежду на лучшее будущее.“

„С людьми, так же как и с памятниками, мне нужны личные отношения.“

„По мне, так пусть лучше люди спрашивают: «почему Катону нет памятника?», чем «почему Катону поставили памятник?»“

„Книга — это памятник ушедшим в вечность умам. Это история, в которой жизнь течет, как кровь по венам. Это альфа и омега всякого знания, это начало начал каждой науки. Книга — это немой учитель человека.“

„Идиоты, которые борются с памятниками, побеждают только памятники.“

„Более важно, что геометрия есть феномен общечеловеческой культуры. История геометрии отражает историю развития человеческой мысли, а некоторые теоремы геометрии являются одними из древнейших памятников мировой культуры. Человек не может по-настоящему развиться культурно и духовно, если он не изучал в школе геометрию.“

„Это уже в прошлом. Меня интересуют только памятники, я хочу узнать вашу историю. Расскажите мне вообще что-нибудь о вашей стране.“

„Памятник из золота заслуживает гений, ум которого на голову превосходит совершенство. Исходя из критического самоанализа, этим свойством во всей Вселенной обладает только один объект – Я.“

„Мне не нужны памятники.“

„Из всех брошенных в меня камней можно воздвигнуть памятник.“

„Не обращайте внимания на слова критиков. Помните, критикам памятники никогда не ставили.“

„Я скажу так: я сделаю всё, чтобы мой ребенок гордился мной и гордился тем, что он живет в такой великой державе, как Российская Федерация. Чтобы дочь моя чтила память погибших в Великой Отечественной. Чтобы чтила память двух моих дедов, которые погибли в этой войне. Чтобы памятники не разрушались. Я хочу, чтобы мой ребенок жил в честной стране, а не в бандеровской, предательской, нацистской. Мне стыдно было, что я гражданин того государства. Мне бабушка звонила и плакала: возвращаются времена, когда была оккупация. Ей 86. Она помнит немцев и помнит украинских полицаев. Как они издевались! Как я буду смотреть бабушке в глаза, если надену форму и буду служить этой самой «Галичине»? Когда об этом думаешь, страха нет.“

„Надпись на памятнике порой звучит, как объявление о розыске.“

„Психиатрические больницы представляют собой:
1) Приюты для взрослых "сирот";
2) Лагеря для военнопленных в необъявленных семейных войнах;
3) Места парковки для людей, желающих убраться из пробок на дороге жизни;
4) Кладбища для живых мертвецов, а именно: стационарные койки служат могильными участками; психиатрические диагнозы - памятниками; психиатры - могильщиками; пациенты - погребенными. На обычном кладбище, микроорганизмы почвы существуют засчет питания тканями мертвого тела. На метафорическом - макроорганизмы (профессионалы сферы психиатрического здравоохранения) существуют засчет души живого пациента.“

„Наденька, как подумаю, сколько памятников мне поставят после смерти — жить не хочется!
— Не горюй, Володенька! — утешила вождя мирового пролетариата Надежда Константиновна, — Если бы ты узнал, сколько памятников тебе потом снесут, то захотел бы стать Кощеем Бессмертным.“

„Лучший памятник жертвам — отсутствие памятников палачам.“

„Что ты стоишь тут, как памятник русского деревянного зодчества?“

„Когда я умру, похороните меня и на памятнике напишите: «Умерла от отвращения.»“

„Художникам не нужно делать памятников, потому что они уже созданы их трудами…“

„Мы должны быть честными и правдивыми со своей собственной историей. И если я как официальный представитель МИД требую уважения у стран в отношении памятников советским солдатам, то я должна быть в первую очередь честна перед ними и перед самой собой, говоря о том, что в нашей истории были разные моменты: есть вещи, которыми мы гордимся, а есть вещи, которые являются ошибками, большими и трагическими ошибками.“

„Он прав – опять фонарь, аптека,
Нева, безмолвие, гранит…
Как памятник началу века,
Там этот человек стоит —
Когда он Пушкинскому Дому,
Прощаясь, помахал рукой
И принял смертную истому
Как незаслуженный покой.“

„Если я однажды приду к власти, то первое, что сделаю, ‒ это поставлю памятник ночи. Лучшее время суток, я в нее влюблен.“

„Памятником должны стать книги, а если нет, то лучше, чтобы автора как можно быстрее забыли.“

„Эпиграф — это памятник цитате.“

„На каком еще надгробии? Никаких памятников не будет. Пусть похоронят в лесу, чтоб засыпало листьями.“

„Лишь тот заслуживает памятник, кто в нем не нуждается.“

„Мы нашей отвагой заставили все моря и все земли стать для нас доступными, мы везде соорудили вечные памятники содеянного нами добра и зла.“

„Развитие техники превращает биржевого брокера в памятник, а взаимные фонды — в неуклюжих динозавров, за которыми ведут наблюдение стремительные и безжалостные частные инвесторы. Инвесторы, поручающие ПИФам делать инвестиции за них, становятся динозаврами.“

„Маяковский убеждал Есенина:
— Бросьте вы ваших Орешиных и Клычковых! Что вы эту глину на ногах тащите?
— Я глину, а вы — чугун и железо! Из глины человек создан, а из чугуна что?
— А из чугуна памятники!
…Разговор происходил незадолго до смерти Есенина.“

„Хочется, чтобы зритель с помощью спектакля, с помощью театра еще раз пережил смерть Пушкина, утрату. Когда переживаешь утрату человека со слезами на глазах — приближаешь его к себе. И Пушкин становится не запыленным томиком стихов, не «двойкой» по школьному сочинению, не памятником, а живым и близким человеком, за которого переживаешь.“

„Я влюблена в Россию! Москва — город, полный вдохновения, со своей душой, раскрывающейся в уникальных памятниках скульптуры и архитектуры, старинных улочках и отзывчивых людях. Более того, моя бабушка родом из Санкт-Петербурга, так что я сама наполовину русская.“

„Я часто хожу в церковь, потому что многие католические храмы — прекрасные памятники архитектуры, особенно накануне Рождества: запах, свечи, ладан, все эти обряды — в это время храм кажется мне самым умиротворенным местом на земле. Люди обычно как-то проникаются уважением, когда заходят в храм, и все это место буквально наполняется спокойствием. Но я даже представить себе не могу, что снова стану верующей католичкой, нет.“

„Прошло немного лет после его смерти, а Ленин уже стал неотъемлемой частью не только его родной России, но и всего мира. И по мере того, как идет время, величие его растет, он теперь один из тех немногих мировых деятелей, чья слава бессмертна. … Ленин продолжает жить, причем не в памятниках и портретах, а в своих колоссальных свершениях и в сердцах сотен миллионов рабочих, которых вдохновляет его пример, вселяя надежду на лучшее будущее.“

„Величие – естественная поза памятника.“

„Я же знаю, что будет после моей смерти. Памятники мои разрушат, портреты на деньгах уничтожат, но поймите — сегодня моему народу нужны символы, которыми он может гордиться.“

„Разве гениям, которые улучшили этот мир, необходимы посмертное признание и «благодарная» память потомков (в виде рекламных щитов, помпезных музеев, бронзовых памятников, венков к торжественным датам и страниц в учебниках истории), если их истинным памятником являются их добрые дела?“

„Сколько копий поломано из-за памятника Дзержинскому, а оригинал уцелел.“

„Мы в сухом доке в порту. Конопатят палубу, что-то подготовляют к предстоящему плаванию. Вот уже три дня как мы здесь, а я ещё не был в музее. Амстердам совсем не такой, каким я его себе представлял. Множество разноцветных домов, крыши с затейливыми коньками, современные дворцы и памятники, любопытные по окраске и архитектуре.“

„Великие и прекрасные истины французской революции будут вечно жить, — таким блеском, такими памятниками, чудесами окружили мы их! Эти истины останутся бессмертными. Первые пятна революции мы смыли потоками славы.“

„Прохожий, стой, ты грязью памятник не пачкай.
Любил я красное вино, а помер белою горячкой.“

„Событие прошло, памятники остаются.“

„Памятники ставятся всему тому, что наименее памятно.“

„Для памятников нужны герои, для отвинчивания памятников нужна толпа.“

„Эти памятники истории внесены в список Всемирного культурного наследия ЮНЕСКО. Попирается также и нынешняя Конституция нашей страны, в которой говорится, что каждый обязан заботиться о сохранении исторического наследия, беречь памятники истории и культуры“

„Поставьте памятник Донцовой! <…“

„Великие лидеры строят себе памятники из камней, которые в них кидают критики.“

„Демонтируя памятники, не трогайте постаментов. Они еще могут пригодиться.“

„А я отличаю Ельцина от „Семьи“. Я в нём вижу человека, который сокрушил коммунизм, который дал России свободу и Украине тоже дал свободу, не забывайте. Вам бы памятник ему поставить, это было бы правильно. Ельцин, наряду с Александром II, войдет в историю России как человек, который ее не закрепощал, а который сделал ее свободным и независимым государством.“

„Моя любовь к нему, сначала предвзятая, перешла в природную: я причисляю его к тем вещам, которые я в жизни любила больше людей: солнце, дерево, памятник. И которые мне никогда не мешали — потому что не отвечали.“

„Смысл надгробного памятника: «Прости, что при жизни мы не дали тебе хлеба, зато после смерти мы дали тебе камень».“

„Считается, что античная литература дошла до нас лишь малым числом памятников, зато все дошедшие памятники – это шедевры.“

„Кто-то думает, что счастливые люди — это те, кто ДОБИЛИСЬ. Чем дольше живу, тем больше понимаю, что все наоборот. «Добился» — это когда взобрался на вершину, видную отовсюду. Водрузил знамя, получил медаль, премию, прославился, обронзовел в памятник. Чушь. Меня интересуют те, кто добился чего-то внутри себя. У меня сейчас больше десятка друзей, которые все — удивительно счастливые люди. Так счастливы, что ищут — с кем бы поделиться, разбрасывают счастье пригоршнями и охапками. Они — мои учителя. Хотя я как раз вроде бы чего-то «добился». А они ухитряются транслировать это счастье независимо от того, каковы их формальные достижения, сколько у них денег, есть ли у них трудности. Они сильнее мира. Они не зависят от мира, а помогают ему…“

„Стремление «очеловечить» героя не тем, что он страдает, как человек, ошибается в людях, как человек, бывает преданным, как человек, продолжает верить и делать свое дело, как человек, терпит лишения, как человек, и погибает, как Человек – а тем, что он хочет баб, покоя и жить, как человек – это стремление отдает огромным предательством по отношению к человечеству. Все лучшее, чем гордится цивилизация, чему стоят памятники, что создано или рождено вопреки законам природы и социума, что проходят в школе – создано фанатиками, способными к полному забвению себя.“

„Говоря о памятнике, все дружно хвалили его цоколь.“

„Кутаясь в шаль, Маша дышала в открытую форточку и говорила, что всё это нестерпимо, что нужно уезжать, просто бежать из этого города и из этой страны, спасаться, что здесь вся жизнь ещё идёт по законам первобытного леса, звери должны всё время рычать, показывать всем и вся свою силу, жестокость, безжалостность, запугивать, забивать, загрызать, здесь всё время нужно доказывать, что ты сильнее, зверинее, что любая человечность здесь воспринимается как слабость, отступление, глупость, тупость, признание своего поражения, здесь даже с коляской ты никогда в жизни не перейдёшь улицу, даже на зебре, потому что тот, в машине, сильней, а ты слабее его, немощнее, беззащитнее, и тебя просто задавят, снесут, сметут, размажут по асфальту и тебя и твою коляску, что здесь идёт испокон веков пещерная, свирепая схватка за власть, то тайная, тихая, и тогда убивают потихоньку, из-за спины, вкрадчиво, то открытая, явная, и тогда в кровавое месиво затягиваются все, нигде тогда не спрятаться, не переждать, везде тебя достанет топор, булыжник, мандат, и вся страна только для этой схватки и живёт тысячу лет, и если кто забрался наверх, то для него те, кто внизу — никто, быдло, кал, лагерная пыль, и за то, чтобы остаться там у себя, в кресле, ещё хоть на день, хоть на минуту, они готовы, не моргнув глазом, перерезать глотку, сгноить, забить сапёрными лопатками полстраны, и всё это, разумеется, для нашего же блага, они ведь там все только и делают, что пекутся о благе отечества, и всё это благо отечества и вся эта любовь к человечеству — всё это только дубинки, чтобы перебить друг другу позвоночник, сначала сын отечества бьёт друга человечества обломком трубы по голове, потом друг человечества берёт сына отечества в заложники и расстреливает его под шум заведённого мотора на заднем дворе, потом снова сын отечества выпускает кишки другу человечества гусеницами, и так без конца, никакого предела этой крови не будет, они могут натянуть любой колпак — рай на небесех, рай на земле, власть народа, власть урода, парламент, демократия, конституция, федерация, национализация, приватизация, индексация — они любую мысль, любое понятие, любую идею оскопят, выхолостят, вытряхнут содержимое, как из мешка, набьют камнями, чтобы потяжелее было, и снова начнут махаться, долбить друг дружку, всё норовя по голове, побольнее, и куда пойти? — в церковь? — так у них и церковь такая же, не Богу, но кесарю, сам не напишешь донос, так на тебя донесут, поют осанну тирану, освящают грех, и чуть только кто попытается им напомнить о Христе, чуть только захочет внести хоть крупинку человеческого, так его сразу топором по голове, как отца Меня, всё из-под палки, всё, что плохо лежит, в карман, лучше вообще ничего не иметь, чем дрожать и ждать, что отнимут завтра, всё напоказ, куда ни ткни, всё лишь снаружи, всё обман, а внутри пустота, труха, как сварили когда-то ушат киселя, как засунули его в колодец, чтобы обмануть печенегов, вот мол, смотрите, нас голодом не заморишь, мы кисель из колодца черпаем, так с тех пор десять веков тот кисель и хлебают, всё никак расхлебать не могут, земли же согрешивши которей любо, казнить Бог смертью, ли гладом, ли наведеньем поганых, ли ведром, ли гусеницею, ли инеми казньми, аще ли покаявшеся будем, в нем же ны Бог велить жити, глаголеть бо пророком нам: «Обратитеся ко Мне всем сердцем вашим, постом и плачем», — да аще сице створим, всех грех прощени будем: но мы на злое ъзращаемся, акы свинья в кале греховнемь присно каляющеся, и тако пребываем, посади цветы — вытопчут, поставь памятник — сбросят, дай деньги на больницу для всех — построит дачу один, живут в говне, пьянстве, скотстве, тьме, невежестве, месяцами зарплату не получают, детям сопли не утрут, но за какую-то японскую скалу удавятся, мол, наше, не замай, а что здесь их? — чьё всё это?“

„Но я же не называл Медведева фашистом. Или Путина. Потому что, скажем так, на месте своей работы ни Путин, ни Медведев не делают того, во что превращён Петербург. Для меня есть вещи, определяемые однозначно. В Петербурге был уникальнейший памятник — Кировский стадион, феноменальное Сталинской архитектуры сооружение. Он был спроектирован по античным канонам. Для этого на стрелке Крестовского острова насыпали огромную гору, в кратере которого устроили стадион в виде классического амфитеатра, а по внешним сторонам кратера шли по спирали дорожки. И наверх каждый мог въехать на велосипеде или роликах. И для тебя постепенно, с каждый кругом, открывался вид на Финский залив. Феноменальная вещь, нигде больше в мире. И это было уничтожено, чтобы построить там «Газпром-Арену.»“

„Смысл. Оставить след во Вселенной. Но не безмолвный памятник былого величия. Не бесполезный монумент мёртвого тщеславия. Быть полезными кому-то ещё, кто будет жить тысячелетия после нас.“

„Безупречной биографией обладают только памятники.“

„Меня очень радует, что в Украине начался снос памятников Ленину. Кто-то говорит, что это вандализм, а я такой ленинопад приветствую.“

„Поэзия - памятник, в котором запечатлены лучшие и счастливейшие мгновения самых лучших и счастливейших умов.“

„Останавливаться на достигнутом подобает только памятникам.“

„Во деревня, а! Ну ты даёшь! Кто ж его посадит?! Он же памятник!“

„Как не помнить мне это место! С тех пор я часто орошал его слезами и покрывал поцелуями! Отчего не могу я окружить это счастливое место золотой балюстрадой! Отчего не могу привлечь к нему поклонение всей земли! Всякий, кто привык чтить памятники человеческого спасения, должен был бы приближаться к нему не иначе, как на коленях.“

„Этот суд [Печерский районный суд Киева] следует закрыть, по факту закрытия снести, как Бастилию. Этот суд - портал в прошлое, живущий памятник коррупции с судьями-жрецами, плюющими стране в лицо… Невозможно мотивировать оперативников делать свою работу, когда суд раз за разом "решает вопросы" и выпускает негодяеев.“

„В нормальном мире ненужные вещи существуют для души. Нелепый памятник необходим не менее, чем лепый, хотя бы потому, что тоже является состоявшейся частью вселенной, и отменять его – все равно, что своевольно вытаскивать из мироздания по кирпичику.“

„И осиновый кол есть вид памятника.“

„Когда будете ставить мне памятник, не забудьте, что родинка у меня под левым, а не под правым глазом.“

„Ныне во всей великой России эти слова раздаются из края в край. Но чтобы постоянно напоминать их русскому народу, необходимо снять с памятника Императору Александру III надпись, гласящую о железнодорожных заслугах русского самодержца, и заменить ее тремя словами: «Россия для русских.»“

„Надо низвергать не только памятники, но и пьедесталы.“

„Пудун — не символ рыночной экономики, а памятник фараону.“

„Памятники падают молча.“

„Я сделаю всё, чтобы мой ребёнок гордился мной и гордился тем, что он живёт в такой великой державе, как Российская Федерация. Чтобы дочь моя чтила память погибших в Великой Отечественной. Чтобы чтила память двух моих дедов, которые погибли в этой войне. Чтобы памятники не разрушались.“

„Страшно подумать, сколько памятников и произведений искусства погубили революции.“

„Чем проще памятники, тем больше силы придают они чувству грусти.“

„Книга — памятник ушедшим в вечность умам.“

„Русская культура это не дома, памятники, механизмы, дороги, технологии. Русская культура — это слово. Слово — это последнее, что забывает человек, и первое, что он вспоминает, приходя в сознание. Литературная цивилизация очень живучая.“

„Проблема в том, что в Украине памятники возводят люди, к которым народ относится с презрением. Не платят пенсии, зарплату, а ставят памятники.“

„Вам всем бы памятник! А то вас не упомнишь…“

„Кошмар будущего — говорящие памятники.“

„Его побили камнями из его собственного памятника.“

„Любая ближневосточная война напоминает крестовый поход. Известна история, как во время русско-турецкой войны Екатерина I собрала все драгоценности, дала взятку туркам, те открыли коридор, и русские вышли из окружения. Воевать можно только за памятники и их защищать.“

„Сколько таких «собачьих» вахт я отстоял на «Евстафии»! Сколько бесконечных ночных часов я провел, слоняясь по затемненным палубам, борясь со сном, который меня одолевал! Но и среди этих однообразных часов были некоторые поистине прекрасные, когда на Севастополь опускалась ясная южная ночь, которая, казалось, околдовала и город, и рейд, и стоящие на нем корабли. На борту и на рейде все погружено в сон. В прозрачном воздухе звучит перезвон склянок, ветер доносит с берега мелодию какого-то оркестра в ночном ресторане… Севастополь при свете луны действительно прекрасен. Его памятники, форты и бастионы являют собой как бы законсервированное прошлое русской доблести. Под сводами собора св. Владимира, под массивными мраморными плитами покоятся останки великих адмиралов. Бронзовая скульптура адмирала Нахимова с подзорной трубой в правой руке смотрит с пьедестала на Северную бухту. Туда же смотрит и адмирал Корнилов со своего памятника. Но что они могут увидеть?“

„Мы должны говорить о привлекательности Приднестровья для туристов. Чтобы к нам ехали не смотреть на остаток Советского Союза, на Ленина и другие памятники советской эпохи… Недавно прошёл праздник 55-го Подольского пехотного полка Русской Императорской армии. Это наша история. К сожалению, в советские времена стиралась память о защитниках Отечества. Но мы восстанавливаем эту память.“

„Не вызывает у меня моя школа нежных чувств. И главное воспоминание состоит в том, что мы с друзьями как-то раз решили ее разобрать на части, а лучше поджечь. Мы сумели оторвать только одну ступеньку на крыльце и чайку, приваренную на военно-патриотическом памятнике. Большего ущерба мы нанести ей не могли. Но ненавидели мы ее все вместе.“

„У памятника единственная функция-молча стоять и выглядеть идиотом.“

„Удивительно много сделала Дайан Фосси за 16 лет своей жизни, посвящённых спасению горилл. Она сумела сохранить от уничтожения места обитания самых крупных человекообразных обезьян в Руанде, изучить и защитить от браконьеров естественную популяцию горилл, состоящую из взаимосвязанных семейных групп. Ей удалось осуществить всё задуманное, не смогла она лишь сохранить собственную жизнь Лучшим памятником её остаётся Исследовательский центр в Карисоке, могучие гориллы, бродящие в сумраке горного леса на склонах Високе и Карисимби, и её замечательная книга.“

„Удивительно много сделала Дайан Фосси за 16 лет своей жизни, посвящённых спасению горилл. Она сумела сохранить от уничтожения места обитания самых крупных человекообразных обезьян в Руанде, изучить и защитить от браконьеров естественную популяцию горилл, состоящую из взаимосвязанных семейных групп. Ей удалось осуществить всё задуманнон, не смогла она лишь сохранить собственную жизнь Лучшим памятником её остаётся Исследовательский центр в Карисоке, могучие гориллы, бродящие в сумраке горного леса на склонах Високе и Карисимби, и её замечательная книга.“

„Спортсмену порой бывает очень сложно найти мотивацию выступать на третьей и — такое вообще редко бывает — четвёртой Олимпиаде. А у него получилась пятая, и именно она оказалась самой главной! Таким, как он, надо ставить памятники — он мечтал о золотой медали и завоевал её. Несмотря на то, что ему понадобилось на это почти 20 лет. О таких спортсменах надо писать книги и снимать фильмы.“

„Уверен, что памятник Кравчуку буде поставлен, и не один… Но я бы хотел, чтобы при его открытии мы присутствовали как можно позже. И чтобы Леонид Макарович ещё долго был с нами…“

„Обширный парк при дворце, недоступный для публики, окружён глубоким рвом и обнесён деревянным, заострённым наверху частоколом. Эта местность считается почти загородной. От неё идут: Сергиевская, Фурштадская и Кирочная улицы, и отсюда же, с пустой площади, на которой впоследствии был выстроен манеж Сапёрного батальона, обращённый затем в церковь Косьмы и Дамиана, начинается Знаменская улица. Здесь на углу, невдалеке от пустынного тогда Преображенского плаца, жил долгое время поэт Алексей Николаевич Апухтин, несправедливо определяемый критикой как светский писатель, несмотря на его глубокие по содержанию и превосходные по стиху «Реквием», «Сумасшедший», «Недостроенный памятник», «Год в монастыре» и «Из бумаг прокурора.»“

„Разрушая памятники, сохраняйте постаменты. Всегда могут пригодиться.“

„А вот как памятник Пушкина однажды пришёл к нам в гости. Я играла в нашей холодной белой зале. Играла, значит ― либо сидела под роялем, затылком в уровень кадке с филодендроном, либо безмолвно бегала от ларя к зеркалу, лбом в уровень подзеркальнику. Позвонили, и залой прошёл господин. Из гостиной, куда он прошёл, сразу вышла мать, и мне, тихо: «Муся! Ты видела этого господина?» ― «Да.»“

„Есть художники только одного произведения — картины или скульптуры, — но великого произведения, в которое они вложили весь свой талант, вдохновение, опыт и умение. А еще есть в таких произведениях нечто божественное, некий миг озарения. К подобным замечательным озарениям можно отнести памятник «Пушкин-лицеист», созданный в 1900 году Робертом Робертовичем (Романовичем) Бахом и установленный в Царском Селе. Памятник оригинален по композиции, красив по силуэту. Он кажется камерным, уютным…“

„Отмечаемое 29 мая 2002 года столетие со дня рождения Иосифа Юльевича Каракиса — выдающегося украинского зодчего двадцатого века — знаменательная дата в истории архитектуры. Не только по числу созданных им произведений, но и по их вневременной современности, по новаторскому характеру Каракис входит в первый ряд зодчих. Трудно назвать архитектора, который бы на протяжении полувекового служения Архитектуре столь тесно был связан с нашим прекрасным Киевом. Постройки Каракиса не только официально явились памятниками архитектуры, но и заслужили всенародную любовь и уважение. Более того, они знаковы, символичны и несут яркую печать мастерства их автора. Работы Каракиса, построенные почти в каждом крупном городе бывшего СССР и охватывающие период с конца 20-х до начала 70-х гг., — прекрасный пример всецелой отдачи себя созиданию на благо народа и служения архитектуре как широкому социальному явлению. Нелёгкая судьба Иосифа Каракиса, необходимость преодолевать административные препоны, противостоять обстоятельствам, диктовавшимся спецификой того непростого времени, не сломили, не ожесточили его, но сделали более филигранным самый метод творчества.“

„Трудно сказать, какой она была Тольятти, Тольятти не уйти, потому что памятники, не оставил дневник, что она думает никто не знал, Тольятти, я думаю, что даже его партнер Nilde Iotti. Можно сказать, что было верным исполнителем приказов Сталина. Это всегда было и так пользовался доверием Сталина. […] Он был дипломатом в себе, тем более, что человек двадцать пять или тридцать лет сохранились в Москве, не вдаваясь в тюрьму, судили или к стене. Что ж, это один из великих символов. Являются ли некоторые из них. […] Она не может быть государственным, поскольку коммунисты не государство в крови, коммунисты стороны. Сталин никогда не был главой государства, главой правительства, не был главой партии. Власти не лежит ни в коммунистических режимов в государства или правительства, находится в партию.“

„«Гусляр» для меня постепенно вымер, поскольку его пародийность начала менять вектор, и я для себя придумал город Верёвкин. Я несколько вещей написал о городе Верёвкине, он меня сейчас больше устраивает как фантастический пародийный город. Он гораздо серьёзнее, чем Гусляр. <…> Это моё понимание Гусляра сегодня. <…> Дело в том, что город вымышленный. Но… Гусляр — это Великий Устюг, и он для меня абсолютно реален. Я, когда пишу, представляю улицы и площади Устюга. Верёвкин — это город Венёв <…>. Этот город как разрушили в 1941-м, так до сих пор никто не догадался, что его надо восстановить. Одни памятники стоят везде.“