Цитаты о критика

страница 3

„Человек всегда должен уметь отличать конструктивную критику умных от злобливого какашкометательства слабых.“

„— Что для вас вообще высший суд? Публика? Критика? Вы сами?
— Безусловно, то, что внутри тебя. Только ты сам понимаешь, чего ты можешь достичь, а выше чего прыгнуть не можешь.“

„Позволить критикам превозносить тебя — это то же самое, что позволить палачу восхищаться твоей шеей.“

„Мера ума человека — это умение сомневаться, склонность к критике; мера его глупости — легковерие.“

„Когда критикам нравится фильм, они пытаются этому придумать культурологическое объяснение. Если это жестокий фильм, они стараются его обелить — привести в какое-то, пусть призрачное, хрупкое, соответствие с моральными стандартами своего общества. Общество осуждает насилие, так что они пишут, что насилие — это метафора.“

„Критики, которых я ни во что не ставлю, стали хвалить мой фильм. Я уже подумал было, что сделал что-то не так…“

„Нынешняя критика больше напоминает средневековую инквизицию: сами в искусство не верят, но зарабатывают на нем, прикрываясь заботой о духовности.“

„Литература у нас существует, но критики ещё нет. (1829)
Критикою у нас большею частию занимаются журналисты, т. е. entrepreneurs, люди, хорошо понимающие своё дело, но не только не критики, но даже и не литераторы.“

„«Чуров допустил множество нарушений» — это политика. «Чуров не допустил ни одного нарушения», — это конструктивная критика.“

„Единственно ценная критика должна осуществляться в искусстве и средствами искусства, то есть быть имитацией или пародией.“

„Критика — это хорошо. Ничто так не вдохновляет, как замечания. Ничто не портит день сильнее, чем обильная похвала.“

„Из-за моего возраста некоторые критики воспринимают себя учителями, читают мне нотации. Уверен, что это скоро пройдет. Я сильно не переживаю, пускай развлекаются за мой счет.“

„Критик — человек, продавший свой аппетит.“

„Критика – самая здоровая часть человеческого мышления. И чем выше критика, тем сохраннее личность.“

„Есть критики, считающие произведение автора эпиграфом к своей рецензии.“

„Идея арт-процесса должна принадлежать критику.“

„Многие говорят, что футболисты не заслуживают тех зарплат, которые получают. Уверен, что ни один из этих критиков, окажись он на месте футболиста, не отказался бы от денег.“

„Отзывам критиков я предпочитаю отзывы детей, поскольку последние не являются профессионалами по части высказывания собственного мнения.“

„Литературный критик — человек, избравший зевание в качестве профессии.“

„Иногда бывает конструктивная критика, иногда — такое, когда ты понимаешь, что человеку просто хочется написать что-то, нехорошее или хорошее. Всегда нужно мониторить такие моменты, но не стоит чересчур сильно переживать это, потому что многие — прям написали плохой коммент, и люди переживают. Нужно понимать, что, действительно, все люди разные, и всегда будут «за» и «против». Потому лично я к критике отношусь конструктивно и хорошо, а тем более, если это люди профессионалы, которых я знаю, уважаю, так это вдвойне. Это нужно. Когда ты делаешь что-то, иногда нужен взгляд со стороны. Артист не всегда адекватно может воспринимать себя, потому стараемся прислушиваться к критике, к советам.“

„Этому критику не хватает третьего уха и двух первых яиц.“

„Публика никогда не ошибается. Каждый зритель в отдельности может быть кретином, но тысяча кретинов, собравшихся вместе в темноте, — гениальный критик.“

„Писатель не должен думать о критике, так же как солдат о госпитале.“

„Критики никогда не критикуют без причины.“

„Критики хоронили карьеру Мадонны чаще, чем она меняла свой имидж.“

„Откровенность — настоящая жемчужина критики. (статья «Литературные журналы»)“

„Лично для меня литература отделена от жизни, мои произведения никак не связаны с тем, как я живу, люблю и верю. Весь мой опыт в литературе — это попытка снять с этой области некую мистическую паутину, которой она была окутана последние два века.
<…> Мои опыты вызвали ярость у критиков толстых журналов, которые, как жрецы умершего бога — Великой Русской Литературы, стали изо всех сил делать вид, что он жив. <…>
Литература — не стенобитная машина. Я не боролся с советской прозой, я просто её исследовал. <…> Это был самодостаточный литературный эксперимент. На самом деле я не был диссидентом <…>. Я боролся с самим собой и за качество своих текстов.“

„А что такое литературные круги? Если считать, что это сообщество людей, которые пишут книги, то я вполне могу себя к ним причислить. А если считать, что это публика, которая закусывает на перманентной презентации смутного пятна неизвестно чего, то не понятно, почему эти круги — литературные. Я, разумеется, ничего против них не имею. Просто все эти люди собираются на своих презентациях не от хорошей жизни <…>. То, что со стороны выглядит как перебранка между критиком и писателем, есть на самом деле форма симбиоза. Это вовсе не сведение счётов. Это игра, веселая и совершенно беззлобная — во всяком случае, с моей стороны. То, что вы называете «разборкой», в толстых журналах называют «литературным процессом», и каждый русский писатель должен внести в него свой посильный вклад.“

„Мнение критиков… От них сложно ожидать каких-то искренних чувств. Они похожи на египетских плакальщиц, чьи слёзы оплачены. И плачут вполсилы как-то.“

„(О критике Хуана Себастьяна Верона в прессе) Продолжайте. Я, мать вашу, не с вами разговариваю. Он, вашу мать, великий игрок. Вы грёбаные идиоты.“

„Меня особенно впечатляет такая пафосная критика, которая абсолютно не основана на законе, со стороны некоторых наших очень известных людей политики и политологии, тех, что входили в свое время в разного рода информационные корпорации, тех, которые в свое время проводили кампанию 1996 года.“

„Основная его сила как учёного была в чётком и конкретно логическом мышлении, опирающемся на очень широкую эрудицию. Но такой строгий научный подход не мешал ему видеть в научной работе и эстетическую сторону, что приводило Ландау к эмоциональному подходу не только в оценках научных достижений, но и в оценке самих учёных. Рассказывая о научной работе или об учёных, Ландау всегда готов был дать свою оценку, которая обычно бывала остроумной и чётко сформулированной. В особенности остроумным Ландау был в своих отрицательных оценках. Такие оценки быстро распространялись и, наконец, доходили до объекта оценки. Конечно, это усложняло для Ландау его взаимоотношения с людьми, в особенности, когда объект критики занимал ответственное положение в академической среде.“

„Наивысшая, как и наинизшая форма критики — есть вид автобиографии…“

„Мы должны воспользоваться критикой для того, чтобы пересмотреть наш научный багаж, очистить его от ошибок…“

„Избалованный дружбою Пушкина, барон Дельвиг до того ревновал к славе великого поэта, отражавшейся косвенно и на нём, что малейший успех другого начинавшего поэта его уже тревожил. Притом он принял на себя роль какого-то Аристарха и имел притязание, чтобы посещавшие его, в особенности юные литераторы, спрашивали его советов, и обижался, если они их не слушали. Я же не любил никому навязывать чтение моих произведений и, не слишком доверяя непогрешимости дельвиговской критики, не счёл необходимым предъявить барону в рукописи мою новую поэму, о которой (мне на беду) неосторожные друзья успели оповестить чересчур восторженно.
Дельвиг не простил мне, как он полагал, моей самоуверенности <…>. Он вывел заключение, <…> что поэтому надобно, как тогда говорилось, порядочно меня отделать.“

„Я внимательно прочитал критику на Самозванца, и должен вам сознаться, что <…> про себя или в себе размышлял точно так же. <…> Напротив того, в критике на Онегина только факты и очень мало смысла <…>. Впрочем, если критика эта будет продолжаться, то я, ради взаимности, буду запрещать её везде.|Комментарий=Бенкендорф ранее послал ему роман и рецензию Дельвига, тоже принятую ими за пушкинскую (очевидно, по указанию Булгарина), чтобы император убедился, «как нападают на Булгарина»“

„По природе и по образу мыслей моих я всегда был и: буду равнодушен к похвалам и брани журнальных аристархов наших; никогда не сердился на их замечания, даже радовался, доставляя им случай написать одну или две лишние странички. Но, прочитав в 19-м № «Галатеи» критику на мои стихотворения|Комментарий=аналогичное примечание к этому ответу написал Орест Сомов“

„Если на вас найдёт грусть, советую взять в руки «Корсера» Олина. Это chef d’oeuvre бессмыслицы. Я в моей критике называю слог его сердитым петухом на ходулях. Бедная наша словесность! совершенный упадок всего. Если б не писал Пушкин — беда! Что книга — то хлопоты. Ругать всех — нельзя, да и публике наскучит; хвалить — грех, — мажешь, мажешь, только чтоб закрыть пустоту и книги и журнального места.“

„Фильтры, вставки, переводчик, внутренняя цензура, критик, перевёртыш в сознании и т.д. - все это механизмы искажения реальности в нашем сознании.“

„Я внимательно прочитал критику на Самозванца, и должен вам сознаться, что <…> про себя или в себе размышлял точно так же. <…> Напротив того, в критике на Онегина только факты и очень мало смысла <…>. Впрочем, если критика эта будет продолжаться, то я, ради взаимности, буду запрещать её везде.“

„Подобно Честертону, Лэнгу или Босуэллу, Уайльд из тех счастливцев, которые вполне обойдутся без одобрения критики и даже благосклонности читателей, поскольку их припасённое для нас доброжелательство несокрушимо и неизменно.“

„Я внимательно прочитал критику на Самозванца, и должен вам сознаться, что <…> про себя или в себе размышлял точно так же. <…> Напротив того, в критике на Онегина только факты и очень мало смысла <…>. Впрочем, если критика эта будет продолжаться, то я, ради взаимности, буду запрещать её везде.“

„Для критиков проще всего считать меня бездарной нимфоманкой. Тогда они знают, на какую полочку в своем уме меня можно поставить, и им легче снова обрести равновесие, которое встреча со мной нечаянно нарушила.“

„Творчество есть творчество из ничего, то есть из свободы. Критики приписывали мне нелепую мысль, что творчество человека не нуждается в материи, в материалах мира. Но ничего подобного я никогда не утверждал. Творческий акт человека нуждается в материи, он не может обойтись без мировой реальности, он совершается не в пустоте, не в безвоздушном пространстве. Но творческий акт человека не может целиком определяться материалом, который дает мир, в нем есть новизна, не детерминированная извне миром. Это и есть тот элемент свободы, который привходит во всякий подлинный творческий акт. В этом тайна творчества. В этом смысле творчество есть творчество из ничего. Это лишь значит, что оно не определяется целиком из мира, оно есть также эманация свободы, не определяемой ничем извне. Без этого творчество было бы лишь перераспределением элементов данного мира и возникновение новизны было бы призрачным. Меня беспокоила и интересовала более всего тема, как из небытия возникает бытие, как не существовавшее становится существующим.“

„Моя критика оккультизма, теософии и антропософии связана была с тем, что все эти течения космоцентричны и находятся во власти космического прельщения, я же видел истину в антропоцентризме и самое христианство понимал как углубленный антропоцентризм. В антропософии, которую я знал лучше и по книгам и по людям, я не находил человека, человек растворялся в космических планах, как в теософии я не находил Бога, Бог также растворялся в космических планах.“

„Требуется смелость, чтобы открыть ваш внутренний мир людям, которые будут его изучить и насмехаться над ним. Но это единственный способ преподнести то, что составляет ваш уникальный дар миру. Я часто отмечала, что нужно иметь самую тонкую кожу в мире, чтобы быть писателем, но нужно иметь и толстокожесть, чтобы публиковаться. И оба качества необходимы, крайняя чувствительность и невозмутимость бегемота перед критикой. Пошлите своего внутреннего критика в отпуск и просто пишите так, как играют маленькие дети. Вы не можете быть судьей и создателем одновременно.“

„У нас есть два выдающихся критика, которые стараются идти в ногу с современной литературой, — это Чаплинский и Яжембский,..“

„Еще на предматчевой пресс-конференции я сказал, что во главу угла мы поставим результат. Это самое важное на данный момент. Мы надежно сыграли сзади. Сейчас вам нужна игра? Не поймешь: то нужна игра, то результат. Знаем, что эти команды разделяют три очка. Конечно, мы будем стараться набрать очки со словаками. А получится, не получится… Желание помочь сборной Украины есть. С такой игрой, как в первом тайме во Львове, критику мы безусловно заслужили. Так что все нормально. Если бы мы играли плохо, но добились результата, был бы другой разговор. Так, как мы сыграли во Львове… Думаю, такого больше не повторится.“

„Нет на свете более циничных критиков, чем в России. Их можно понять, потому что, наверное, в глубине души они прекрасно понимают, что происходит с российским кинематографом. С одной стороны, они привыкли все повально хаять все российское кино, а с другой стороны, они научились разбираться в сортах этого говна! И так как они тоже участвуют в этом поиске национальной идеи, они умудряются вытаскивают из каждого фильма какие-то детали, которые их устраивают, которые им кажутся положительным явлением, которые показывают рост российского кинематографа, духовное развитие. Что всё-таки надежда есть, патриотические ценности есть. Вырисовывается национальная идея!
На западе задача критика — рассказывать зрителю про фильм, искать в кино арт, новые впечатления. У них есть то, что называется критической дистанцией, взглядом извне, не через свои комплексы или психические расстройства. Они должны посмотреть на это в контексте. А здесь я не вижу конструктивной критики, а только поток эмоционального говна. Что, может быть, даже хорошо. Это кино их задело.“

„Когда сечёшь плохого автора, помни, что бывают и плохие критики… только их некому сечь.“

„Продолжатель классических традиций русского стиха, Александр Кочетков казался некоторым поэтам и критикам тридцатых — сороковых годов этаким архаистом. Добротное и основательное принималось за отсталое и заскорузлое. Но он не был ни копиистом, ни реставратором. Он работал в тени и на глубине.“

„Если коротко говорить, то это, наверно, — порождение командно-административной системы. Я так себе представляю. И то, что были большие зоны вне критики, вне контроля. Как было в данном случае с Рашидовым и рашидовщиной — тоже знаете. Это ближайшие сподвижники Брежнева… Явление это получило оценку партии. Оно не должно быть и гарантией того, что оно не будет — разделение функций. Без всякого сомнения, властные функции должны быть у Советской власти. Точно так же должна быть судебная власть, исполнительная власть… Считал, считаю, что партии принадлежат вопросы, связанные с выработкой политики. И должна идти речь не о власти, а о влиянии. И когда мы говорим о партийном влиянии, стоял и буду стоять на позиции, что оно не должно ни в коем случае уменьшаться, а на здоровой основе еще и усиливается…“

„Даже с маленьким темпераментом можно быть настоящим живописцем, и можно писать хорошо, не будучи специально колористом и не очень тонко понимая гармонию. Достаточно иметь художественное чувство, и вот это-то чувство является пугалом для всех буржуа. Институты, Стипендии, отличия, придуманы только для глупцов, шутов и пройдох. Бросьте критику, занимайтесь живописью. Спасение — в ней.“

„Я решил изучить кантову Критику чистого разума, о которой я часто слышал, но которой я еще никогда не видал. Способ, которым я изучал это сочинение, совершенно странный. При первом чтении я получал о каждом отделе темное представление, которое я потом стремился уяснить себе собственной работой мысли и таким образом проникнуть в дух автора, это и есть именно то, что называется вдуматься в какую-нибудь систему; так как таким же точно способом я ранее уже усвоил системы Спинозы, Юма и Лейбница, то было естественно, что я помышлял о сводной или согласительной системе (Coalitionssystem). Я и построил такую систему и в форме примечаний и толкований к Критике чистого разума постепенно изложил ее так, как она складывалась у меня. Так в конце концов возникла моя трансцендентальная философия.“

„Вероятно, среди англо-американских фантастов можно найти более непримиримых социальных критиков или более изысканных стилистов, но едва ли мы найдём автора более доброго, который бы так любил своих героев, простых и честных парней, по тем или иным причинам отвергнутых обществом. Рассказы жестокие, с трагическим, безысходным концом, которых очень много в американской фантастике, для Саймака — редкое исключение. О чём бы ни писал Саймак, он всегда воспевает человека, его разум, мужество, самоотверженность. <…“

„Люди, действовавшие в данном случае, даже если они принадлежали к числу самых плохих полководцев, все же никогда не бывали лишены простого здравого смысла и никогда бы не допустили тех нелепых поступков, какие им приписывает огулом и без разбора широкая публика и историческая критика. Большинство представителей последней были бы изумлены, если бы могли ознакомиться с ближайшими мотивами действий и, по всей вероятности, сами подчинились бы им, как и тот полководец, который теперь представляется им и изображается ими чуть ли не полуидиотом.“

„Я имел несчастье родиться нежирным, зрячим и достаточно привлекательным. Дэвид Ли Рот заметил как-то, что рок-критики оттого так обожают Элвиса Костелло, что все как один на него похожи. Я же к двадцати годам был суперзвездой: одевался лучше Марка Болана, имел толпы красавиц, дружил с Кейтом Ричардсом. Еще бы они не сбросили меня в канаву! Когда я умирал в нищете, думаете, кто-то пришел мне на помощь? Нет, все расстегнули ширинки и дружно на меня помочились. Потому что рядом со мной — даже поверженным!“

„Обширный парк при дворце, недоступный для публики, окружён глубоким рвом и обнесён деревянным, заострённым наверху частоколом. Эта местность считается почти загородной. От неё идут: Сергиевская, Фурштадская и Кирочная улицы, и отсюда же, с пустой площади, на которой впоследствии был выстроен манеж Сапёрного батальона, обращённый затем в церковь Косьмы и Дамиана, начинается Знаменская улица. Здесь на углу, невдалеке от пустынного тогда Преображенского плаца, жил долгое время поэт Алексей Николаевич Апухтин, несправедливо определяемый критикой как светский писатель, несмотря на его глубокие по содержанию и превосходные по стиху «Реквием», «Сумасшедший», «Недостроенный памятник», «Год в монастыре» и «Из бумаг прокурора.»“

„Если бы умные и гениальные люди в своих сочинениях никогда не жаловались на критиков и хулителей, грядущий век не узнал бы, что у них таковые были.“

„Но главная эволюция ждала А. Т. впереди. Окружающие его интеллигенты между водкой и очередным партсобранием втолковали ему наконец (после 50 лет это не дается легко), что судьба мужицкая ― часть общей судьбы, и главное сейчас не там, в деревне, а здесь, в мире духовного прояснения и общественного самосознания. Этот личный для А. Т. процесс прозрения совпал с хрущевским дуро-ренессансом. Твардовский, мужицкий поэт, оказался близок, понятен Хрущеву. Твардовский воспользовался этим, сугубо личным благоволением власти, чтобы создать отличный журнал, восстановить критику, дать дорогу честной прозе. И, как апофеоз его деятельности, на страницах «Нового мира» возник Солженицын ― дитя глупой случайности для одних и дитя первой необходимости для всего честного в России. Для Европы Твардовский ― это тот, кто опубликовал Солженицына. Но мы знаем долгий и горький, сугубо русский путь Александра Трифоновича к высшей правде и преклоняем головы перед человеком, который не прельстился погремушками официального признания, перед человеком, который, увидевши луч света, смело пошел вперед навстречу солнцу правды. Его смерть тоже результат этого пути. Рак легкого вспыхнул сразу вслед за разгоном редколлегии «Нового мира.»“

„Эти свои заметки я хотел назвать «Мой друг Алданов». Но слово «друг» требует обоюдного согласия, требует разрешения, и хотя я уверен, что такое разрешение Марк Александрович мне дал бы, а может быть, даже удивился бы, что я его прошу, ― всё же не решаюсь словом этим в печати пользоваться. Алданов был в обращении со всеми так естественно приветлив, так внимателен, что у человека, встретившегося с ним в первый раз и беседовавшего полчаса, могла возникнуть иллюзия, будто наладились отношения прочные и действительно дружеские. Я знаю такие примеры и знаю, что Марк Александрович бывал в этих случаях сам слегка удивлен. Алданов был человеком, в котором ни разу не пришлось ощутить ничего, что искажало бы представление о человеке: подчеркиваю ― «ощутить», а уж о том, чтобы заметить, не могло быть и речи. Ни разу за все мои встречи с ним он не сказал ничего злобного, ничего мелкого или мелочного, не проявил ни к кому зависти, никого не высмеял, ничем не похвастался ― ничем, ни о ком, никогда. Скажут люди и другое ― и это, кстати, говорил Ремизов в числе многих иных: Алданов боялся дурного отношения к себе, был болезненно чувствителен ко всякой критике и будто бы только поэтому старался всех к себе расположить. В порядке самозащиты, в порядке «собаки дворника.»“

„"ппк2">Примечания // Пушкин в прижизненной критике, 1828—1830.“

„Цитируется по книге «The Lincoln Encyclopedia» (1950) за авторством Archer H. Shaw, которого часто подвергали критике за непроверенный и заведомо ложный материал“

„Ещё в 1936 году, в связи с появлением оперы Д. Шостаковича «Леди Макбет Мценского уезда», в органе ЦК ВКП(б) «Правда» были подвергнуты острой критике антинародные, формалистические извращения в творчестве Д.Шостаковича и разоблачён вред и опасность этого направления для судеб развития советской музыки. «Правда», выступавшая тогда по указанию ЦК ВКП(б), ясно сформулировала требования, которые предъявляет к своим композиторам советский народ.“

„А более частое явление ― это выкладывание автором в собственном блоге отдельных глав с последующим обсуждением и возможной правкой в зависимости от читательских замечаний. В частности, так поступал фантаст Сергей Лукьяненко. В своем блоге он регулярно выкладывал свои произведения и отчасти модифицировал текст в зависимости от реплик читателей. Иногда даже нельзя строго определить, какая именно из границ размывается. Это связано с тем, что один и тот же комментарий может уничтожать и начальную, и конечную границы текста. Поясню, что я имею в виду. Писатель выкладывает произведение в интернете, получает определенную критику и меняет что-то в своем произведении и далее публикует уже новую версию на бумаге. Таким образом, комментарий в интернете, с одной стороны, предшествует бумажной версии романа, с другой ― завершает версию в интернете. Так размывается начальная и конечная граница разных произведений ― сетевого произведения и бумажного.“

„Великие кажутся нам великими лишь потому,
Что мы сами стоим на коленях.
Поднимемся!
К. Маркс и Ф. Энгельс. Святое семейство, или Критика критической критики (сентябрь—ноябрь 1844 г.).“

„Установлено и доказано, как появление солнца в четверть дня, что ученые четырех мазхабов сошлись на опровержении новшеств Ибн Таймийи. Из них (ученых 4-х мазхабов) подвергали сомнению достоверность его передач, кто-то подвергал сомнению совершенство его разума, не говоря уже о сильной критике в его адрес. В его грубых ошибках, в тех вопросах в которых занял позицию, которую никто до него не говорил и противоречил этим иджме мусульман, особенно в том, что связано с господином Посланников“

„«Найти там закон, где все видят нелепость, отыскать там смысл, где, по общему мнению, не может не быть бессмыслицы, и не прибегнуть ко лжи, к метафорам, к натяжкам, а держаться всё время правдивого воспроизведения действительности - это высший подвиг человеческого гения».Шестов Л. И.Шекспир и его критик Брандес / Собрание сочинений в 6-ти томах, Том 1, СПб, «Шиповник», 1911 г.“

„Напор атакующих математиков на косных, по их мнению, историков был столь силен, что по решению Президиума АН СССР в 1982 г. было даже проведено специальное заседание Отделения истории АН, на котором обсуждалось их "выдающееся" открытие. Естественно, что профессиональные историки не только опровергли этот псевдонаучный бред, но и осмеяли его, показав полную несостоятельность "новой хронологии", которая построена на основе наглого насилия над фактами и элементарного невежества. К этой позиции присоединились также многие математики и астрономы. Отражением дискуссии стали статьи, опубликованные в ряде научных и научно-популярных журналов 8. Это заседание и критика, которая на нем прозвучала, а затем появилась в печати, оказали на некоторое время отрезвляющее воздействие на эту группу.“

„Книга обращена к так называемым «авторитетным» рок-критикам — всем этим грэйлам маркусам нашего мира. Тем, что просиживают штаны в кабинетиках, прослушивают альбом за альбомом и фантазируют на музыкальные темы, не решаясь выйти в мир, о котором пишут. Я говорю им: подвиньтесь, ребята: освободите пьедестал для того, кто сильнее, талантливее и живучей вас. Я был — и всегда останусь — лучше вас всех!“

„Лем, вероятно, является целым комитетом, а не лицом (поскольку пишет разным стилем, и иногда демонстрирует знание иностранных языков, а иногда — нет), созданным Партией за Железным занавесом для захвата монопольной властной позиции для манипуляции общественным мнением посредством критических и педагогических публикаций, что является угрозой всей сфере нашей научной фантастики и свободному обмену мнениями и идеями в ней. <…> Сейчас, как мне кажется, кампания, направленная на утверждение Лема в качестве крупного писателя и критика, теряет почву. Она начинает встречать серьёзный отпор: сегодня считается, что творческие способности Лема были переоценены, а грубая, оскорбительная и глубоко невежественная критика им американской научной фантастики зашла слишком далеко и оттолкнула от него всех, кроме приверженцев Партии“

„Про Кастанеду написано очень многое, но особой ясности ни у кого до сих пор нет. Одни считают, что Кастанеда открыл миру тайны древней культуры тольтеков. Другие полагают, что он просто ловкий компилятор, который собрал гербарий цитат из Людвига Витгенштейна и журнала «Psychedelic Review», а потом перемешал их с подлинным антропологическим материалом. Но в любом случае книги Кастанеды — это прежде всего первоклассная литература, что признают даже самые яростные его критики.“

„Без разрушения нет созидания. Разрушение — это критика, это революция. Разрушение требует выяснения истины, а выяснение истины и есть созидание. Прежде всего разрушение, а в самом разрушении заложено созидание.
Редакционная статья журнала «Хунци» и газеты «Жэньминь жибао» «Великий исторический документ»“

„Когда вы критикуете человека - он чувствует глубокое оскорбление вне зависимости от его психической устойчивости. Критика это скальпель, нанести вреда которым намного проще чем принести пользу.“

„Люди, которые избегают любой критики, терпят неудачу. Нам следует избегать именно разрушительной критики, а не критики во всех её проявлениях.“

„Критик — это человек, которому зависть помешала состояться, как писателю.“

„У гения всегда есть инстинкт истины и действительности: что есть, то для него разумно, необходимо и действительно, а что разумно, необходимо и действительно, то только и есть. <…> Только какой-нибудь Мицкевич может заключиться в ограниченное чувство политической ненависти и оставить поэтические создания для рифмованных памфлетов; но это-то и достаточно намекает на «мировое величие» его поэтического гения: Менцель, верно, на коленях перед ним, а это самая злая и ругательная критика для поэта.“

„Критика - как хорошее вино: по поводу, изредка и в небольших количествах она прекрасно стимулирует, принося только пользу; однако ежедневная критика, без повода и меры, становится ядом, приводящим лишь к пассивности, отупению и животной озлобленности…“

„От огульной критики светским рационализмом религиозного мировоззрения выигрывает только фанатизм.“

„Наиболее явное свойство истинного величия заключается в умении переносить критику без обид.“

„На критику столь несовершенной формы сознания как у человека — способен лишь самый дефектный представитель собственного вида.

© Марк Девольт“

„В попытке повышения чувства собственной важности, человек нередко прибегает к критике, осуждению и поучению окружающих.“

„Мы сами отговариваем себя от больших свершений, перекладывая ответственность за всё на окружающих. Потому дело не в их критике или осуждениях. Основные преграды мы возводим себе сами.“

„Свободомыслие – критика не только религиозного радикализма, но и атеистического.“

„Величие человека нередко произрастает из его глупости. А потому абсолютно неважно, что думают, пишут или говорят другие. Если человеку нравится то дело, которым он занимается — никакая критика, мнения или неодобрительные возгласы со стороны не имеют значения. Ведь мудрость и глупость — есть две стороны одного целого. А следовательно, кто не познал первое, замечает только второе.“

„Если критика полна искренности - это помощь, если критика полна зависти и обид - это диагноз.“

„Известно, что критика также является видом определенного творчества. Потому, когда в следующий раз, кто-либо будет нас критиковать, важно отнестись к этому с пониманием. Ведь критик — он словно «художник», рисующий поверх произведений других.“

„Если собрать всю ту энергию, которую люди тратят на оправдания, злобу, осуждения или критику и направить её в нужное русло — то можно было бы создать что-то по-настоящему стоящее.“

„Не бойтесь заявить о себе, даже если это вызовет критику и осуждения со стороны окружающих. Ведь проявление себя - подобно фотографии, начинается с негатива.“

„Мне всегда было наплевать на то, кто там кого скопировал. Эти комнатные дураки из литературы устроили гонку вооружений. Каждый гордится чистотой своих замечаний, но их критика, это ремесло где человек годится только на то, чтобы владеть автомобилем, но не управлять им.“

„Ты, это и есть критика — каким бы безупречным талантом ты не обладал, другие посчитают его неприемлемым, но только тогда, когда ты его проявишь.“

„Вот один из вариантов, как ответить на сплетни и критику: глупость игнорируют, мудрости завидуют. Я смотрю только на красоту, как учил поступать А. П. Чехов, у которого каждое произведение — гимн красоте. Вижу ваше пристальное внимание.“

„Критик всегда говорит о себе, ему больно за себя, а не за вас.“

„Критикам не так больно за других, как за самих себя. Критик обычно глядится в зеркало.“

„Высота требует крыльев. Критик пользуется ступеньками. Великие мыслители воздвигают ступени.“

„Если не с чем сравнивать, то критика убивает. Есть мнения, после которых критика других безразлична.“

„Критика — станьте моим зеркалом, чтобы я мог найти время на вас.“

„Критик — это тот, кто мог бы показать, как правильно, если бы умел.“

„Правда — зеркало, а истина — Творец. Правда ставит на вид, а истина меняет сознание. Критика ищет виноватых, истина мешает вернуться к старым привычкам. Критика смешит, истина обезоруживает.“