Цитаты о знать

страница 22

„Я говорю о самом запомнившемся мировом событии в этом девяносто седьмом году. А таким событием, безусловно, стала автомобильная авария и смерть леди Ди ― принцессы Дианы, которая тридцать первого августа в Париже разбилась вместе со своим любовником Доди Аль-Файедом. Весь мир, казалось, сошел с ума от горя, ее оплакивали так, словно все потеряли самую достойную, самую возвышенную, самую чистую и непорочную душу на Земле. Уже тогда я задумался о природе человеческой любви и человеческих добродетелях. Ведь принцесса Диана была не просто женой наследника престола и матерью других наследников. Она была одним из символов британской монархии и должна была вести себя соответственно этому статусу. Но какой она была на самом деле? Эгоцентричная, своенравная, взбалмошная. Обладая заурядной внешностью, я бы даже сказал не обладая никакими особыми данными, с длинными вытянутым носом, типично английским подбородком, немного опущенным глазами, с плоской фигурой, эта женщина умудрилась иметь нескольких любовников. О пятерых или шестерых я даже читал, вовсе не интересуясь моралью этой королевской особы. И эту женщину оплакивал весь мир? Я не ханжа. Сам встречался с замужними женщинами и несколько раз изменял Ирине, когда был на ней женат. Не мне судить, кто и как должен себя вести, я не претендую на звание святого. Далеко не идеальная принцесса Ди позволяла себе заводить любовников, будучи замужем за наследником английского престола. Похоже, что как бы мстила мужу за его многолетние чувства к Камилле Паркер Боулз. Возможно и так. Но не слишком ли она увлеклась ролью мстительницы? А ее последний роман выглядел просто пощечиной английскому королевскому дому. Она не просто имела тайного любовника ― она открыто жила на вилле известного плейбоя и ловеласа Доди Аль-Файеда, отцу которого отказали в предоставлении гражданства Великобритании из-за его криминальных связей и темного прошлого. И с сыном такого человека принцесса провела весь август девяносто седьмого на Лазурном Берегу. Сейчас уже многие забыли, как ее собственный сын Уильям, позвонив матери в начале августа, посоветовал ей вообще не возвращаться в Лондон после такого вызывающего поведения. Диана проигнорировала это предупреждение. А что было дальше, вы знаете. Конечно, произошла не случайная авария.“

„Декабрьский успех биткоина это был прежде всего психологический успех, люди как бы они не были отравлены ложью безальтернативности доллара, евро, все равно в глубине души понимают, что любая валюта — это бумага. Успех биткоина явился в этой связи первым международным митингом против мировой банковской системы. Но, это не могло продолжаться долго по очевидным причинам… Но, есть и плюсы, сейчас каждый второй пользователь интернета знает про биткоин, во время следующего криптовалютного бума эти люди присоединяться к движению.“

„Ведь обидеться иногда очень приятно, не так ли? И ведь знает человек, что никто не обидел его, а что он сам себе обиду навыдумал и налгал для красы, сам преувеличил, чтобы картину создать, к слову привязался и из горошинки сделал гору, знает сам это, а все-таки самый первый обижается, обижается до приятности, до ощущения большого удовольствия, а тем самым доходит и до вражды истинной…“

„И самому писать тошно, да и читателя жалко: за что его, бедного, в меланхолию вгонять? Рыбкин вздохнул, покачал головой и горько улыбнулся. ― А вот если бы, ― сказал он, ― случилось что-нибудь особенное, этакое, знаешь, зашибательное, что-нибудь мерзейшее, распереподлое, такое, чтоб черти с перепугу передохли, ну, тогда ожил бы я! Прошла бы земля сквозь хвост кометы, что ли, Бисмарк бы в магометанскую веру перешёл, или турки Калугу приступом взяли бы… или, знаешь, Нотовича в тайные советники произвели бы… одним словом, что-нибудь зажигательное, отчаянное, ― ах, как бы я зажил тогда!“

„Я надеюсь и верю, что Россия встанет на ноги, и я застану то время, когда у нас не будет столько проблем, столько разочарований. Хочется верить, что все будет хорошо, что наша страна станет достойнейшей из достойных и сильнейшей! Может быть, сейчас это не модно, но я воспитан в духе патриотизма. Вообще творческие люди очень чувствительны. И если я знаю, что в стране все хорошо, то тогда у меня хорошая серьезная почва под ногами. Хотелось бы сделать нашу страну намного цивилизованнее и демократичнее. Я привык гордиться своей страной и хочу, чтобы наши дети тоже гордились своей родиной.“

„Возьмём <…> литературу: кажется, ей дана самая широкая свобода, а между тем она бьётся и чувствует себя точно в капкане. Во всех странах, где существует точь-в-точь такая же свобода, — везде литература процветает. А у нас? У нас мысль, несомненно умеренная, на которую в целой Европе смотрят как на что-то обиходное, заурядное, — у нас эта самая мысль колом застряла в голове писателя. Писатель не знает, в какие чернила обмакнуть перо, чтоб выразить её, не знает, в какие ризы её одеть, чтоб она не вышла уж чересчур доступною. Кутает-кутает, обматывает всевозможными околичностями и аллегориями, и только выполнив весь, так сказать, сложный маскарадный обряд, вздохнет свободно и вымолвит: слава богу! теперь, кажется, никто не заметит! Никто не заметит? а публика? и она тоже не заметит? ужели есть на свете обида более кровная, нежели это нескончаемое езопство, до того вошедшее в обиход, что нередко сам езопствующий перестает сознавать себя Езопом?

Дойдя до этого заключения, все отдали полную справедливость либеральным намерениям начальства. Не начальство стесняет — оно, напротив, само неустанно хлопочет — стесняет сама жизнь, пропитанная ингредиентами крепостного права.“

„Главные редакторы — рабы на галерах, но жизнь главного редактора дает эгоистическую возможность посмотреть мир. Благодаря редакторству я узнал Германию, полюбил эту страну, я прощупал её автобаны низкопрофильной резиной на скорости 310 километров в час. Я несколько раз побывал в Америке, съездил в Китай. Я горные лыжи и сноуборд благодаря глянцу освоил, потому что, когда первый раз получил приглашение в Куршевель, решил, что все там офигенные спортсмены и стал брать уроки!
А ещё в начальниках я увидел массу вещей, которые раньше не замечал и не понимал. Я знал, что такое редактировать тексты, но не знал, что такое увольнять людей, и какое это мучение. Однажды я подошел к фон Шлиппе проинформировать об увольнении сотрудника, а он мне сказал: «Во-первых, это не его ошибка, а ваша — вы его взяли на работу, и вы должны помнить, что сейчас ценой карьеры другого человека будете исправлять свою ошибку; во-вторых, вы обязаны поговорить с человеком три раза — объяснить, что к нему есть претензии, второй раз — объяснить то же самое, если он не понял, и только третий раз вы должны обсудить условия расставания.»“

„Рассказывают, что император Николай так был уверен в помощи Австрии при начале Крымской войны, что посылая не знаю какого генерала к австрийскому императору, он велел сказать, что он настоятельно просит, чтобы сам император отнюдь бы не ездил сам на войну.“

„Мы не утописты. Мы знаем, что любой чернорабочий и любая кухарка не способны сейчас же вступить в управление государством. В этом мы согласны и с кадетами, и с Брешковской, и с Церетели. Но мы отличаемся от этих граждан тем, что требуем немедленного разрыва с тем предрассудком, будто управлять государством, нести будничную, ежедневную работу управления в состоянии только богатые или из богатых семей взятые чиновники. Мы требуем, чтобы обучение делу государственного управления велось сознательными рабочими и солдатами и чтобы начато было оно немедленно, т. е. к обучению этому немедленно начали привлекать всех трудящихся, всю бедноту.“

„Знаешь, Лив, — сказал я, — пустое это дело, искать рай…“

„Многие говорят, что Путин — это второй Сталин, а я говорю, что Путин — это новый Ленин. Потому что оба они, Ленин и Путин, это — тактики. В плане — как захватить власть и как её удержать. А что с этой властью делать — не знают.“

„В жизни люди периодически рассыпаются на кусочки, а потом собираются, и получается новая картинка. Не знаю, какая я картинка, — я все время по кусочкам. Иногда они крупнее, и тогда я чувствую себя лучше, и кажется, что вот-вот наступит какое-то гармоничное благоразумие. А иногда они такие мелкие, что я вообще не понимаю, что делать с этими крошками. Изматывает. Мне хотелось бы выпрямить спину, не горбиться — так бы жить всегда. Но вечером я возвращаюсь домой, понимаю, что не нашел ответов за день, и снова рассыпаюсь. Жизнь врассыпную. Вплоть до финального свистка.“

„Будем презирать деньги и славу. Освободившийся от этих страстей свободнее всех людей и богаче самого облеченного в багряницу. Не видишь ли, сколько бывает зла из-за денег? Не говорю, сколько от любостяжания, сколько от пристрастия к деньгам? Так, например кто-нибудь, потерял деньги, — и вот он живет жизнью, которая несноснее самой смерти. О чем, человек, скорбишь ты? О чем плачешь? О том ли, что Бог освободил тебя от лишней заботы? О том ли, что ты не сидишь больше в страхе и трепете? Если кто-нибудь привяжет тебя к сокровищу и прикажет сидеть там постоянно и бодрствовать над чужим имуществом, то ты сетуешь и негодуешь, но когда ты сам привязал себя к нему несноснейшими узами, то почему скорбишь, быв освобожден о такого рабства? Подлинно, эти горести и эти радости — следствие предрассудка. Мы должны хранить имущество так, как будто оно у нас чужое… Научимся же находить свою пользу, научимся терпеть потери: это достойно христианина… От нас требуется только одно — за все благодарить Бога, и мы будем иметь все в изобилии. Например, ты потерял тысячу литр золота? Тотчас благодари Бога, и в этом обращении к Нему и благодарности ты уже приобретаешь сто тысяч. За что, скажи мне, ты ублажаешь Иова: за то ли, что он имел столько верблюдов, стад и рабочего скота, или за изреченные им слова: Господь дал, Господь и взял (Иов 1, 21)? И диавол вредит нам не для того, чтобы только отнять у нас имущество, — он знает, что оно ничто, — но чтобы через это заставить нас сказать что-нибудь богохульное. Когда он лишил его всего, то, смотри, что говорит ему через жену: похули Бога и умри (Иов 2, 9). Но, лукавый, ты уже лишил его всего! Не того, говорит, я домогался. Того, для чего я все делал, я еще не достиг, я старался лишить его помощи Божией, для того и имущества лишил его. Вот чего я хочу, а то ничего не значит, если этого не будет, то он не только не потерпит никакого вреда, но еще получит пользу.“

„Он нас сразу всех поразил своим обликом — такой богатырь, высокого роста, с прекрасным голосом, очень эмоциональный, всегда вокруг него была толпа заинтересованных людей, он всегда что-то интересное рассказывал, прекрасно танцевал, был невероятного юмора человек. С ним было светло и весело. Представить, что его нет с нами, просто невозможно. Мы не согласны с этой смертью совершенно. И все наши общие друзья скажут то же самое. Мне очень тяжело об этом говорить, потому что я не согласна с этим его выбором. Хотя мы все его уважаем и вынуждены согласиться. Теперь уже по фактам. Но его жизнь здесь была настолько сложившейся, интересной, у него сложилась карьера, он исполнял главные роли. Это совершенно неоправданная жертва. Он почти прекратил все связи с русской частью своих друзей. Нам тяжело было это принять, но мы понимали и уважали его выбор. К сожалению, вмешалась в наши отношения. Я всегда надеялась, что все это пройдет, будет забыта и мы опять будем вместе, будем собираться, как раньше. Я всегда была уверена, что это — временный этап. Я знаю, что он очень цельный человек и не мог ничего делать наполовину. Он все делал, полностью отдавая себя. Для него это была не шутка, а осознанный, взрослый выбор. Хотя нам всем казалось, что, так как он актер, для него очень важен накал эмоций и что тут какая-то нехватка адреналина сыграла свою трагическую роль.“

„Большая часть событий имеет столь же малые причины. Мы не знаем их, потому что большинство историков также их не знало или же не заметило их. Верно, что в этом отношении ум может исправить это упущение; знание некоторых принципов легко возмещает незнание некоторых фактов.“

„Не знаю, что лучше — дурно шутить или повторять хорошие, но давным-давно известные остроты, делая вид, что вы только что их придумали.“

„Самым милосердным в моей умме по отношение к ней (умме) является Абу Бакр, самый строгий из них в религии Умар, самый стыдливым Усман, лучшим судьёй является Али ибн Абу Талиб, лучшим чтецом книги Аллаха является Убай ибн Абу Кааб, лучше всех запретное и дозволенное знает Муаз ибн Джабаль, лучше всех вопросы наследия знает Зайд ибн Сабит. У каждой общины был свой амин (доверенный человек). И амином этой общины является Абу Убайда ибн аль-Джаррах.“

„Думаю, сам поиск и является смыслом жизни, и без этого всё было бы как-то бессмысленно. Возможно, когда-нибудь человечество его найдёт, но мне кажется, жизнь человека сама по себе лишена смысла. Смысл человеческой жизни появляется только после смерти человека, и решается другими людьми и поколениями… Так например, мы считаем что смысл жизни Эйнштейна был в том, что он изобрел теорию относительности, а Да Винчи написал Мону Лизу. Не знаю, были ли бы они довольны такой трактовкой…“

„Вся моя мотивация это то, что у Бога есть план для меня. Я знаю, у него есть план для меня. Многие люди никогда не достигают вершины, никогда не узнают, каково это. Возьмите Майка Тайсона: когда он упал, он не смог уже вернуться на вершину. Бог ломает даже лучших людей, чтобы посмотреть, сохранит ли они свою веру и отправится ли вновь к вершине.“

„Ободрение нас вдохновляет; если его нет, гаснут многие благородные возможности. Ты думаешь, что не можешь добиться многого в жизни, не можешь сделать ничего хорошего, ничего прекрасного. Тебе кажется, что и твои друзья думают так же, и тебя охватывает безнадежное чувство собственной незначительности. Потом приходит кто-то, кто видит твои способности, чей взгляд ловит драгоценные проблески твоей души, кто видит в твоей жизни возможности, о которых ты никогда не подозревал, и говорит тебе об этом… Для каждого из нас много значит знать, что кто-то нами интересуется. Любовь Иисуса к Симону, высказанная Им, и Его ободрение стали для него началом новой жизни. Иисус поверил в него, и это наполнило его упованием. Христос видит в нас возможную красоту характера и возможную силу для служения и сразу стремится показать нам спрятанные в нас сокровища.“

„Ты знаешь, что у тебя будет весь мир на ладони, который ты не захочешь открыть… Я знаю, ты последняя женщина, которую люблю и буду любить…“

„Один раз в жизни любовь мне подарила больше мечты, великой мечты, невероятно: тебя. Я на тебя смотрю и не верю, кто знает, почему всё обернулось так? Я тебя не заслужил, но ты здесь.“

„Я не знаю — зачем продолжают строить дома, и не оставляют траву. Если мы так будем продолжать, кто знает — что будет, кто знает…“

„Отсутствие рекламы — тоже своеобразная реклама. Когда любая информация о человеке на вес золота, это вызывает дополнительный интерес. Например, Михаил Шуфутинский, когда его знали только по записям, был очень популярен. А как только по ТВ закрутили его клипы, он сдулся в два года. Разумеется, это не главное. Прежде всего надо найти свой ключ и быть самобытным артистом.“

„Братья должны подтянуть штаны. Вы идёте рядом с вашей матерью, вашей бабушкой, ваше нижнее белье видно. Вот мое к этому отношение: я думаю, что принимать закон о запрете приспущенных штанов — это пустая трата времени… Но это не значит, что люди не могут проявить определённый здравый смысл и некоторое уважение к другим людям. Вы знаете, некоторые, возможно, не хотят смотреть на ваше нижнее белье, и я являюсь одним из них.“

„Садовник срезает ветви, чтобы дерево быстрее росло и лучше плодоносило. Если он превысит меру и срежет лишнее, дерево засохнет.
Верь, что твое страдание никогда не может превзойти меры. Бог наблюдает за каждым человеком заботливее и милосерднее любого садовника.
Послушай, как рассуждает преподобный Нил Сорский: «Если горшечник знает меру предержания сосуда в огне, чтобы тот не лопнул, неужели Бог не знает меры наших страданий?»“

„Познай и убедись, что роскошь, пиры, увеселения, игры, рассеянная жизнь, словом все, что носит наименование суеты и мира, что озабочивает и поглощает всю жизнь человека, все время его, все силы и способности души и тела, есть не что иное, как обольщение и кознь сатаны, вымышленные и устроенные для обольщения человеков. Если не познаешь этого и не убедишься в этом произвольно из слова Божия: то познаешь и убедишься невольно при наступлении смерти. Кто чего не изучает, тот того и не знает. Кто о великом мало старается или вовсе не старается: тот считает это великое маловажным, малозначащим, ничтожным. Не знают христиане христианства от того, что не изучают его; не обращают они никакого внимания на искупление человечества вочеловечившимся Богом, попирают это великое дело Божие, потому что не заботятся и не думают о своем спасении. Пренебрегая великими дарами Божиими, они всецело предаются суетности, которая - прелесть, в которой нет ничего существенного. Возгорится гнев Божий на таких христиан! отраднее будет идолопоклонникам и магометанам в день суда Божия, нежели таким христианам!“

„Я знаю, что в Германии есть некоторые люди, которым становится плохо, когда они видят наш чёрный мундир, мы понимаем это и не ожидаем, чтобы нас любили.“

„В политике всё зависит от тайных обстоятельств. В соответствии с этим хотелось бы знать, например, откуда у фюрера СА Конна столь странная фамилия. Очень уж созвучна она еврейской фамилии Коган, не правда ли? Следует также выяснить: не попал ли в своё время бывший банковский служащий гауляйтер Генрих Лозе в зависимость от еврейского капитала.“

„Великие произведения не всем доступны, и хотя лучше знать их полностью, чем в отрывках, все же похвальное дело — дать хоть кое-что тем, кто не располагает ни временем, ни средствами, чтоб извлечь из них больше.“

„Где стоит миссия, там и страна имеет иной вид: хижины просторнее, негр питается лучше, одевается лучше, культура выше, продуктивность значительнее. В местах, отдалённых от миссии, разные племена ведут праздную жизнь, со дня на день, как животные. Женщины царапают землю, чтобы посадить маниок; но если выпадет год, когда маниок не уродится, люди умирают с голоду на самой плодоносной земле во всём мире. В Каире я встретился с одним человеком как будто бы и умным, который делал миссиям упрёк, что они не обучают негров ремёслам. Упрёк показался мне основательным, но, только присмотревшись к местным условиям, я понял всю его несостоятельность. Прежде всего, в местах, где ремёсла, как, например, в Багамойо, могут найти какое-нибудь применение, негры обучаются им, и обучаются очень хорошо, но в глубине края каким ремёслам могут обучать миссионеры? Конечно, не сапожному, потому что все ходят босиком, не колёсному, потому что нет ни дорог, ни упряжных животных, не архитектурному, потому что каждый негр сумеет соорудить себе хату, не кузнечному, потому что каждый в состоянии выковать себе на камне нож и дротик, иногда даже и очень красивый. Ремёсла идут за потребностями, потребностей же здесь нет почти никаких, а какие и есть — удовлетворяются отлично местным промыслом. Зато миссионеры, даже в самых отдалённых углах Африки, обучают негров вещам, несравненно более пригодным: как сажать деревья, как обеспечивать себя от голода. Всякую, самую маленькую миссию окружают манго, кокосы, хлебные и кофейные деревья, мандарины, лимоны и пр. Нужно знать, что подобные деревья, по крайней мере, в той части страны, которую я видел, растут только в садах. Негры, живущие в диком состоянии, следуют примеру монахов, — окружают свои жилища садами в то время, как у живущих дальше мы часто не встречали ни одного плодового деревца. Легко сообразить, что творится в этих деревушках, когда маниок не уродится.“

„Густота виолончельного тембра лучше всего приспособлена для передачи ожидания и мучительного нетерпения. В мире не существует силы, которая могла бы ускорить движение мёда, текущего из наклонённой склянки. Поэтому виолончель могла сложиться и оформиться только тогда, когда европейский анализ времени достиг достаточных успехов, когда были преодолены бездумные солнечные часы и бывший наблюдатель теневой палочки, передвигающейся по римским цифрам на песке, превратился в страстного соучастника дифференциальной муки и в страстотерпца бесконечно малых. Виолончель задерживает звук, как бы она ни спешила. Спросите у Брамса — он это знает. Спросите у Данте — он это слышал.“

„Вы знаете, зачем вы создали лампу накаливания?“

„Я думаю, что для молодых женщин важно знать, что обложки журналов отредактированы. Люди на самом деле не выглядят так. В фильмах я могу выглядеть эффектно, но для этого я два часа занималась прической и макияжем.“

„Торговец хает мудреца, узнав его едва ли.
Вы хам, вы лгун, да вы никто! Ах, разве вы не знали?
У вас нет мудрости в душе и вы высокомерный,
Гнилой снаружи и внутри, к тому же очень скверный.
Простите, я вас перебью ну, как вы? не устали?
Ведь мне сейчас вы о себе, так много рассказали.
Я благодарен, что свою вы душу обнажили!
И о себе без всякой лжи, мне рассказать решили!“

„Мы с Таней учились в одной школе. Но я ее не знал, а она меня знала, потому что я был в школе «английский мальчик.»“

„На мошенников мне наплевать. Это неинтересно. Они были, есть и будут. Интересно другое. Почему наши органы доблестные полностью бездействуют? И равнодушно наблюдают за происходящим? Ко мне цепляются по малейшему поводу, выискивая какие-то совсем уж несуществующие и смехотворные «нарушения», а тут внаглую, открыто, на глазах у всех, рассылаются письма со счетами, мэйлами и чуть ли не с адресами! Все об этом знают (все СМИ об этом трубят), и никто ни гу-гу. Что это? Я лично не понимаю.“

„Это не просто выпускание пара. У меня есть немного улик, чтобы подкрепить своё заявление. Мне просто кажется, *кажется*, что только действительно низкоинтеллектуальное население могло взять этот прекрасный континент, этот величественный американский ландшафт, который мы унаследовали. На самом деле мы украли его у мексиканцев и индейцев, но эй, он был хорош, когда мы его украли, смотрелся хорошо, он был нетронутым. Раем. В последнее время видели его? Хорошенько рассмотрели? Это возмутительно. Только нация непросвещённых недоумков могла взять это красивейшее место и превратить его в то, что мы имеем сегодня — торговый центр. Ёбаный здоровенный торговый центр. Знаете, парни, это всё, что мы имеем сегодня — торговый центр. Огромный торговый центр. Миля за милей за милей торговых центров. Они строят мини-центры между большими центрами, а между мини-центрами они помещают мини-маркеты. А между мини-маркетами у нас парковки, заправки, мастерские, прачечные, дешёвые мотели, фаст-фуды, стрип-клубы и магазины «книжек для взрослых». Америка — красавица. Одна огромная трансконтинентальная коммерческая яма. И что люди думают насчёт всего этого? Как людям нравится жить в огромном торговом центре «от берега до берега?»“

„Есть… неправильная ходячая точка зрения. Часто говорят, в 1922 году такой-то голосовал за Троцкого. Тоже неправильно. Человек мог быть молодым, просто не разобрался, был задира. Дзержинский голосовал за Троцкого, не просто голосовал, а открыто Троцкого поддерживал при Ленине против Ленина. Вы это знаете? Он не был человеком, который мог бы оставаться пассивным в чем-либо. Это был очень активный троцкист, и все ГПУ он хотел поднять на защиту Троцкого. Это ему не удалось. Андреев был очень активным троцкистом в 1921 году. <…> Секретарь ЦК, Андрей Андреевич Андреев. Так что видите, общее мнение о том, что такой-то тогда-то голосовал или такой-то тогда-то колебался, тоже не абсолютно и не всегда правильно.
Так что эта вторая причина, имеющая большое распространение среди вас и в партии вообще точка зрения, она тоже неправильна. Я бы сказал, не всегда правильна, и очень часто она подводит. <…> Скажу больше. Я знаю некоторых нетроцкистов, они не были троцкистами, но и нам от них большой пользы не было. Они по-казенному голосовали за партию. Большая ли цена такому «ленинцу?»“

„Сколько имён, навсегда оставшихся в небе, возникло на коктебельской Горе́, Горе с большой буквы, как её называют. До 1936 года там был наш планеродром, а фактически предтеча космодрома, но тогда ещё никто не знал об этом. Сергей Королёв пишет в одном из своих крымских писем: «Разве не наибольшее удовлетворение самому летать на своей же машине?!! Ради этого можно забыть всё и целую вереницу бессонных ночей, дней, потраченных в упорной работе без отдыха, без передышки. А вечером ― Коктебель. Шумный ужин и, если все (вернее, наша группа) не устали, мы идём на дачу Павловых танцевать и слушать музыку… Впрочем, когда наступили лунные ночи, усидеть в комнате очень трудно, даже под музыку. Лучше идти на море и, взобравшись на острые камни, слушать рокот моря.»“

„Каждый из нас одинок в этом мире. Каждый заключен в медной башне и может общаться со своими собратьями лишь через посредство знаков. Но знаки не одни для всех, а потому их смысл темен и неверен. Мы отчаянно стремимся поделиться с другими сокровищами нашего сердца, но они не знают, как принять их, и потому мы одиноко бредем по жизни бок о бок со своими спутниками, но не заодно с ними, не понимая их и не понятые ими. Мы похожи на людей, что живут в чужой стране, почти не зная их языка; им хочется выразить много прекрасных, глубоких мыслей, но они обречены произносить лишь штампованные фразы из разговорника. В мозгу их бурлят идеи одна интересней другой, а сказать эти люди могут разве что: «Тетушка нашего садовника позабыла дома свой зонтик.»“

„Оставь греховную жизнь, оставь земные пристрастия и наслаждения, отрекись души своей, тогда сделается для тебя доступным и понятным Евангелие.
Ненавидяй души своея в мире сем, сказал Господь — души, для которой, от падения, грехолюбие соделалось как бы природным, как бы жизнию — в живот вечный сохранит ю. Для любящего душу свою, для того, кто не решается на самоотвержение, закрыто Евангелие: он читает букву; но слово жизни, как Дух, остается для него под непроницаемою завесою. Когда Господь был на земле пресвятою плотию, — многие видели Его и, вместе, не видели. Что пользы, когда человек смотрит телесными очами, общими у него с животными, а ничего не видит очами души — умом и сердцем? И ныне многие ежедневно читают Евангелие, и вместе никогда не читали его, вовсе не знают его.“

„К русским в точности применимо: «Для них нет ни прошлого, ни будущего; они знают только настоящее.»“

„Многие женщины хотят благодаря любви вернуться в детство. Мужчины хорошо знают, что слова: «Ты похожа на совсем маленькую девочку»“

„Изнурять свой ум в поисках единства [противоположного] и не знать, что они едины, называется «утром три». Что такое «утром три»? Человек, содержавший обезьян, раздавая им желуди, однажды сказал: «Утром [дам вам] три [мерки], а вечером - четыре». Все обезьяны пришли в ярость. Тогда он сказал: «В таком случае [дам вам] утром четыре [мерки]; а вечером - три.»“

„Когда я начал устраивать свои шоу, я стремился показать журналистам то, что они как раз совсем не хотели видеть: голод, кровь, нищету. Смотришь на всю эту «фэшн-тусовку» в их дорогих прикидах и темных очках и понимаешь, что они никакого понятия не имеют о происходящем в мире. Их интересы ограничиваются рамками моды. Я трачу деньги на свои шоу для того, чтобы показать этим людям другую сторону жизни. Пусть они испытывают ненависть и отвращение — меня это вполне устраивает. Буду знать, что хоть какие-то чувства в них пробудил.“

„Я не могу сказать вам, как она прекрасна. Я не хочу, чтобы ты знал. Я не хочу, чтобы кто-то знал.“

„Как я могу идти вперед, когда я не знаю, с какой стороны я сталкиваюсь?“

„Если вы теряете свою душу и знаете это, значит, у вас еще есть душа, которую можно потерять“

„Знаешь, иногда сидя под небесным сводом, я вспоминаю с улыбкой на лице прекрасные моменты своей жизни, но к сожалению понимаю, что слишком часто в них появлялся ты…“

„Знает имянно всех в своей роте нижних чинов, дабы о каждом пред своим командиром ответствовать мог, и, будучи сведущ о способностях каждого, исправнейшего от других отличает.“

„Мозг размышляет, но сердце знает.“

„Тело управляет разумом или разум управляет телом?
Я не знаю…“

„Мы знаем это, потому что только демократия, из всех форм правления, задействует всю силу просвещенной воли людей.“

„Во всё царствование императора Александра III военным министром был Ванновский, и во все это время в военном ведомстве царил страшный застой. Чья это была вина, самого ли государя или Ванновского, я не знаю, но последствия этого застоя были ужасны. Людей неспособных и дряхлых не увольняли, назначения шли по старшинству, способные люди не выдвигались, а двигались по линии, утрачивали интерес к службе, инициативу и энергию, а когда они добирались до высших должностей, они уже мало отличались от окружающей массы посредственностей. Этой нелепой системой объясняется и ужасный состав начальствующих лиц, как к концу царствования Александра III, так и впоследствии, во время Японской войны!“

„Я знаю, что я делаю, и я делаю то, что я знаю.“

„Человек должен знать кое-что о своей стране, прежде чем он уедет за границу.“

„Знаете, и один человек может многое изменить. Кратко и ясно.“

„Одессит противоположен петроградцу. Становится аксиомой, что одесситы хорошо устраиваются в Петрограде. Они зарабатывают деньги. Потому что они брюнеты — в них влюбляются мягкотелые и блондинистые дамы. <…>
Кроме джентльменов, приносящих немного солнца и много сардин в оригинальной упаковке, думается мне, что должно прийти, и скоро, плодотворное, животворящее влияние русского юга, русской Одессы, может быть ( [qui sait?, кто знает? (фр.)] ), единственного в России города, где может родиться так нужный нам, наш национальный Мопассан. Я вижу даже маленьких, совсем маленьких змеек, предвещающих грядущее, — одесских певиц <…> с небольшим голосом, но с радостью, художественно выраженной радостью в их существе, с задором, лёгкостью и очаровательным — то грустным, то трогательным — чувством жизни; хорошей, скверной и необыкновенно — [quand même er mаlgré tout, всё же и несмотря ни на что (фр.)] , — интересной.“

„Опытный врач драгоценнее многих других человеков,
Зная вырезывать стрелы и язвы целить врачевствами.“

„Чем больше я вижу, тем меньше знаю точно.“

„Всю свою жизнь мы узнаем о себе что-то новое. Нет человека, который знал бы себя от и до.“

„У меня, знаете ли, такие бревна в глазу, что я перестал замечать соринку в чужом.“

„Не думаю, что так уже необходимо знать точно, кто я. Основной интерес жизни и труда состоит в том, что они позволяют вам стать совсем другим, таким, кто отличается от того, кем вы были вначале. Если бы, начиная писать какую-нибудь книгу, вы знали то, что скажете под конец, то думаете ли вы, что у вас хватило бы смелости писать ее? Что годится для письма и любовных отношений, пригодно и для жизни. Игра стоит свеч лишь тогда, когда мы не знаем, как она закончится.“

„Человек смертен, потому что живёт для себя. Ангелы вечны, потому что живут для других… Птица взмывает в небо и смотрит на город с высоты. Она одна знает, что мир людей — это всего лишь школа ангелов, которые ещё не научились летать.“

„Мудрый наблюдает и изучает, а дурак и так всё знает.“

„Если понимаешь, что упадешь, главное - вовремя сгруппироваться.
Если не знаешь как сгруппироваться - избегай падений“

„Я не был горд тем, что узнал, но я никогда не сомневался, что это стоило знать.“

„Цель — это определённый, заранее запланированный, ожидаемый результат, достигаемый в пределах отведенного промежутка времени. Другими словами, когда человек планирует своё будущее и в полной мере берёт на себя ответственность за свою жизнь в настоящем.

Если человек не знает цели жизни, он начинает злоупотреблять ею, впустую растрачивая время. Не расставлять приоритеты, а пускать всё на самотёк.“

„Идея благоговения перед жизнью возникает как реалистический ответ на реалистический вопрос о том, как человек и мир соотносятся друг с другом. О мире человек знает только то, что все существующее, как и он сам, является проявлением воли к жизни… Единственно возможный способ придать смысл его существованию заключается в том, чтобы возвысить его естественную связь с миром и сделать ее духовной.“

„Я знаю, чего хотят женщины. Они хотят много и ничего“

„Сколько людей вы знаете , которые могут назвать всех серийных убийц подряд , которые когда-либо существовали?“

„Больше всего мне не нравится нынешняя идея, что если ты чернокожий в Америке, то тебя должны называть афроамериканцем. Послушайте, я побывала в Африке, и у меня есть новости для всех: я не африканка. Африканцы знают, что я не африканка. Я американка. Это моя страна. Мой народ помог ее построить, и мы здесь уже много веков. Называйте меня просто черной, если хотите как-то назвать.“

„Воображение - это одна из важнейших мышц. Без воображения ты не знаешь, к чему ты идёшь. Потому что тебе нужно визуализировать вещи по жизни.

Более того, без воображения невозможно учиться. Для того, чтобы люди могли учиться на чужих примерах, на книгах или на фильмах - им нужно воображение. Когда ты можешь поставить себя в ситуацию и вообразить, представить себе: "Как ты действовал бы в этой ситуации? Что бы ты чувствовал? Как бы тот или иной расклад сыграл бы с тобой?"

Так твоё воображение становится достаточно сильным, чтобы потом визуализировать себе: "Хорошо, какое конкретно будущее ты хочешь? Как конкретно ты это будущее видишь?"“

„Я знаю, как тебе страшно жить. Поэтому я делаю Шот Жизни, чтоб объединять людей, которые готовы работать над своим будущим. Чтоб им было легче дышать, легче идти, легче строить себя и наконец-то иметь возможность строить и мир тоже. Делать мир вокруг себя для себя же — приятнее.

— Франц Вертфоллен "Шот Жизни"“

„Фальшивая водка в тёплом стакане
Фальшивые новости на телеэкране
Фальшивое всё
Я никак не усну

И может быть я наивен и не понимаю
Но я уверен в одном и я точно знаю
Что фальшивые люди
Захватили страну

Фальшивые люди
Развязали войну“

„Подло под маской благочестия делать вид, что ты предан своему хорошему, верному, отзывчивому и наивному другу, но быть с ним только для достижения своей личной выгоды. Ты понял, что он мало знает о жизни, всему подряд верит, всем доверяет и имеет мало опыта в разного рода делах — и начал использовать его наивность. А тот, как дурак, верил и думал, что твои слова и обещания действительно искренние.“

„Вредный человек — это как вредная мошка: это агрессивное насекомое без видимой причины нападает на тебя и повреждает твою кожу. Она улетает, а ранки и сильный зуд от укусов остаются, и порой облегчение может принести только время. У насекомого нет разума, но и люди ведут себя порой подобно неразумным и бессердечным тварям. Они не знают, что такое справедливость, бездумно повторяя поступки тех, кого считают сильными мира сего.“

„Я оглядел ещё раз всю площадь, чтобы вобрать побольше этой странной, чуть путанной ночи.
Выпить побольше уставшего и поехавшего, но предвкушения радости.
Эта ночь знала правила жизни, которых не знал я. Щекотала ими в горле, и то необъяснимо давало чувство умиротворенности.“

„Насколько всё мимолетно.
Не о горечи Экклезиаст – «и это пройдет» – не о горечи! Но о счастье.

Знай, трусливенькое создание, и счастье твоё пройдет, как минуты золота на закате.

Ибо, не контролируя себя и эмоций своих, ты цепляешь на нить своей жизни что жемчужинки, подаренные богами свиньям, что катышки навоза овечьего, потому что ты – идиот. Кабанина, не желающая выбирать, а желающая, чтобы всё, что загребет твоё рыло по умолчанию было съедобным.“

„Я знаю, каково это — смотреть в зеркало и ненавидеть то, что ты видишь.“

„И лекарство станет ядом, если ты не знаешь меру“

„Знать, что знаешь правду - роскошь, дешевле быть убеждённым. Но просто познать обратное, стоит лишь обратить свой взор на большинство.“

„Когда вы подошли ко мне на свадьбе, у меня было ощущение, что я падаю. Что я лечу в какую-то нору, или черную дыру, которой не будет дна. И всё так странно. Такое зазеркалье. Всё так страньше и страньше. И радостнее. Всё – свежо. Но страшно. С вами с первых секунд было страшно. До мурашек. Вот с вами я волновалась. После Альбертины, на следующий день мы поехали смотреть римские развалины, помните? Ты сказал, заедешь с утра, но не сказал во сколько. Я встала собираться в шесть. Я в жизни не пробовала столько причесИз видео-романа «Наталье. Из Колумбии. С любовью»ок. И это так глупо! Это же развалины, я только выходя, поняла уже, что все равно буду в шляпе. Какой ты был красивый! Когда ты так прямо вбежал на стену, чуть покачнулся из-за поехавшего кирпича, и такой тоненький, легкий, твердый. Прямо скульптура. Древнеримское божество. Вакх. И это так страшно. Я помню, у меня было такое – «ах»! И взрыв… притяжения. И ужас. Не знаю, почему ужас. Просто. Как ты улыбаешься! Как ты улыбался тогда! Я так боялась тебе наскучить. Помню, я думала – я самое скучное существо на Земле. До того дня я никогда не задумывалась – скучна я, нет. А в твоем кабриолете, я думала: боже мой! Я же совсем не остроумна. Он скучает со мной!“

„Чему вы научите своих детей, если вы сами ничего не знаете?“

„Ты считаешь его хорошим, потому что не знаешь о нём правду“

„Когда ты видишь не знакомого тебе человека, ты видишь его только с одной стороны, с хорошей или плохой. Судить таким образом о человеке, это то же самое, что утверждать будто ты знаешь о чем история в книге, которую ты прочел лишь на половину.“

„Поистине, все, что мы можем знать о нашей жизни — это не что иное, как воспоминания.“

„Россияне видят историю такой, какой её показало российское телевидение. Большинство россиян даже не знают того факта, что Тюмень была основана татарами.“

„Тут все друг друга знают, но никто друг с другом не знаком“

„Не знаю я моя ли тут вина
Моя страна совсем совсем больна
Не отличает героев от подонков
Не отличает красавцев от уродов
Не отличают добро от зла
Не отличает сахар от говна
Вместо Кремля там уличный туалет
На нём красуется большая буква Z“

„Семью, родню, друзей, знакомых…
Прошу за всё простить меня.
Других не знаю слов весомых,
Я всех простил, как Бог — меня!“

„Ты знаешь, друг я так себе. А вот враг — что надо. Люблю обидчикам ветхозаветно око на жопу натянуть.“

„"Друзья - это те люди, которые стоят у тебя в тылу, когда ты идешь в бой, и тебя поддерживают, когда ты падаешь. Они - твои самые близкие, и без них ты не можешь представить себе свою жизнь." Друзья - это люди, с которыми ты можешь делиться самыми глубокими мыслями, радостями и печалями. Они всегда рядом, чтобы выслушать, поддержать и помочь. Дружба - это ценность, которая дарит уверенность и тепло в любой ситуации. Вместе с друзьями можно пройти через любые испытания, зная, что за спиной есть надежная поддержка. С друзьями жизнь становится ярче, насыщеннее и уютнее. Именно друзья делают наш мир лучше и дарят веру в то, что в одиночку можно преодолеть любые трудности. Вместе с друзьями мы становимся сильнее, потому что знаем, что есть люди, которые ценят нас и готовы идти в ногу рядом.“

„Мы же не знаем, что вы подразумеваете под нормальностью? Обувь или шапка удобного мне размера, может вам не подойти, а я вам возьми да посоветуй?“

„Поскольку аромат цветов несравненно слаще, когда он разлит в воздухе (где он подобен волнам музыкальной гармонии), чем тогда, когда цветы сорваны, нам подобает знать, какие цветы и растения более всего насыщают воздух благоуханием.“

„Когда в нашей цивилизованной Европе мы хотим найти следы исконной красоты человека, мы должны отправиться на поиски ее в те страны, где экономические предрассудки еще не выкорчевали ненависть к труду. ...Греки в эпоху своего величия относились к труду лишь с презрением: только их рабам разрешалось трудиться: свободный человек знал лишь упражнения для тела и ума. ...Философы античности учили презрению к труду, то есть деградации свободного человека, поэты воспевали безделье, этот дар богов.“

„Ну, не знаю… Если и губа не дура, то - кто?“

„Не знаешь, кому и верить: у физиков тела в результате трения согреваются, а у философов – получают удовольствие.“