Цитаты о почвы

„Что такое политик? Я хочу, чтобы вы подошли к любому политику, которого вы знаете или не знаете, и спросили его:
— Как выращивать еду быстрее, но не истощая почву, как накормить голодных?
— Не знаю.
— Как сделать, чтобы автомобили не врезались?
— Не знаю.
— Как сделать автотрассы безопаснее?
— Не знаю.
Они ничего не знают.“

„Увидев человека, пахавшего землю,
глупец, не в силах сдержаться, вскричал:
«Зачем ты портишь эту почву?»
«Глупец, — сказал человек, — оставь меня в покое;
попытайся увидеть различие
между уходом за почвой и ее разрушением.
Как же эта почва станет розовым садом,
если она не потревожена и не возделана?»“

„Зачастую мы ищем какого-то хорошего человека, чтобы поведать ему о своих проблемах в тайной надежде, что он снимет груз с нашей души и освободит ее от мучительного одиночества. Как часто временное облегчение после такой встречи сменяется еще более тяжелым состоянием, когда мы вновь остаемся наедине с собой. Но бывает, что нам встречается особенный человек, который говорит нечто непривычное: «Не беги, побудь в тишине и покое. Внимательно вслушайся в то, что бушует в твоей душе. Ответы на твои вопросы таятся в глубине твоего же сердца»…
Истинным духовным наставником окажется тот, кто вместо советов — что делать или к кому идти — поможет нам остаться наедине с самим собой и войти в собственное сердце. Он даст нам понять, что нет смысла лить жалкие струи воды на иссушенную почву души, что нужно спуститься глубже — под толщу своих жалоб и стонов, где нас ждет живительный источник.“

„Есть несколько правил, которые я соблюдаю. Я не хожу в торговые центры и не читаю журналы и газеты. Это помогает чувствовать твёрдую почву под ногами. Я стараюсь быть нормальным парнем и мне неловко, когда меня узнают на улице.“

„В Индии наши религии никогда не найдут себе почвы: древняя мудрость человечества не будет вытеснена событиями в Галилее. Напротив, индусская мудрость устремляется обратно в Eвропу и совершит коренной переворот в нашем знании и мышлении.“

„Правительству желательно было бы изыскать ту почву, на которой возможна совместная работа, найти тот язык, который был бы всем одинаково понятен. Я отдаю себе отчет, что таким языком не может быть язык ненависти и злобы.“

„Предательство-это "благодатная" почва для мести.“

„В разные эпохи и в разной социальной среде человек любит, ненавидит и надеется по-разному. Как дерево через корни питает свои цветы и плоды соками почвы, так личность находит питание для своих чувств и мыслей, хотя бы и самых «высоких», в экономическом фундаменте общества.“

„Ни в коем случае не отметать посторонних замечаний и предложений, напротив, принять их в себя — как почва принимает зерно. Зерно здоровое даст ростки! Нездоровое — умрет!“

„Но какова ни была бы их судьба, а она печальна, что бы ни ожидало их в будущем — их страна всегда должна оставаться одной из самых интересных на всем земном шаре; и уже самый их язык, быть может, требует только большего изучения, чтобы получать все больше привлекательности… Если писание правильно толкуется, то рай был расположен именно в Армении, которая заплатила также дорого, как и потомки Адама вообще, за мимолетное участие ее почвы в блаженстве того, кто был создан из ее праха; там начала спадать вода после потопа и вылетел голубь. Но почти что с исчезновением рая начались и несчастия страны, потому что хоть она долгое время была могущественным царством — она редко была независима; персидские сатрапы и турецкие паши в равной степени содействовали разорению того края, где бог создал человека по своему образу и подобию.“

„Человек не должен критиковать других на той почве, на которой он сам не может стоять перпендикулярно.“

„Ведение войны вместе с внутренней политикой и согласование этих двух взаимно исключающих друг друга задач является каким-то чудовищным компромиссом. Последнее противно моей природе. А внутренняя политика растет, как снежный ком, и явно поглощает войну. Это общее печальное явление лежит в глубоко невоенном характере масс, пропитанных отвлеченными, безжизненными идеями социальных учений (но в каком виде и каких!). Отцы социализма, я думаю, давно уже перевернулись в гробах при виде практического применения их учений в нашей жизни. На почве дикости и полуграмотности плоды получились поистине изумительные. Все говорят о войне, а думают и желают все бросить, уйти к себе и заняться использованием создавшегося положения в своих целях и выгодах — вот настроение масс.“

„Прекрасно дерево, уходящее своими корнями глубоко в почву.“

„Чистый разум и свежие идеи – вот самая благодатная почва для роста доходов, а вдохновение – лучшая мотивация для успешного бизнеса.“

„Все религии воздвигнуты на почве страха.“

„Есть люди, с которыми нужно и можно говорить только о простом и «логическом», — это те, с которыми не ощущается связи мистической. С другими — с которыми все непрестанно чуется сродство на какой бы ни было почве — надо говорить о сложном и «глубинном». Тут-то выяснятся истины мира — через общение глубин.“

„Изучение медицины можно сравнить с землепашеством; врождённый талант есть хорошая почва земли; учительские наставления суть семена; начать раньше учиться медицине, значит сеять семена в хорошее и приличное время года. Добрая нравственность есть благорастворенный воздух, который питает семена и споспешествует их созреванию. Любовь к занятиям своей науки заключает в себе значение всех способов и трудов, необходимых к полезному возделыванию почвы земли; наконец, значительное время одно в состоянии привести все труды к полезному созреванию.“

„Жить как раз означает чувствовать себя гибнущим, только признание этой правды приводит к себе самому, помогает обрести свою подлинность, выбраться на твёрдую почву.“

„Видно, наши недостатки растут на одной почве с нашими достоинствами, и трудно вырвать одни, пощадив другие.“

„Говорят, что во всех нас заложены ростки того, что мы когда-нибудь сделаем в жизни, но мне всегда казалось, что у тех, кто умеет шутить, ростки эти прикрыты лучшей почвой и более щедро удобрены.“

„На почве дикости и полуграмотности плоды получились по истине изумительными. Это хуже, чем проигранное сражение, это хуже даже проигранной кампании, ибо там хоть остается радость сопротивления и борьбы. А здесь, только сознание бессилия, перед стихийной глупостью, невежеством и моральным разложением.“

„Недобрый человек — душе не друг,
Соленых почв не терпит вешний луг.
Кто полюбил, а не изведал мук, —
Увы, неизлечим его недуг.“

„Сравнивают народ с растением, говорят о крепости корней, о глубине почвы. Забывают, что и растение, для того чтобы приносить цветы и плоды, должно не только держаться корнями в почве, но и подниматься над почвой, должно быть открыто для внешних чужих влияний, для росы и дождя, для свободного ветра и солнечных лучей.“

„Три вещи делают нацию великой и благоденствующей: плодоносная почва, деятельная промышленность и лёгкость передвижения людей и товаров.“

„Психиатрические больницы представляют собой:
1) Приюты для взрослых "сирот";
2) Лагеря для военнопленных в необъявленных семейных войнах;
3) Места парковки для людей, желающих убраться из пробок на дороге жизни;
4) Кладбища для живых мертвецов, а именно: стационарные койки служат могильными участками; психиатрические диагнозы - памятниками; психиатры - могильщиками; пациенты - погребенными. На обычном кладбище, микроорганизмы почвы существуют засчет питания тканями мертвого тела. На метафорическом - макроорганизмы (профессионалы сферы психиатрического здравоохранения) существуют засчет души живого пациента.“

„А про материальные бедствия войны я и говорить не стану: кто не знает закона, по которому после войны всё как бы воскресает силами. Экономические силы страны возбуждаются в десять раз, как будто грозовая туча пролилась обильным дождем над иссохшею почвой. Пострадавшим от войны сейчас же и все помогают, тогда как во время мира целые области могут вымирать с голоду, прежде чем мы почешемся или дадим три целковых.“

„Семена перестройки пали на благодатную почву, обильно унавоженную многими поколениями советских людей.“

„Владея обширным, покрытым травой имением, мы должны помнить, что его ровная поверхность, от которой так зависит его красота, существует в основном благодаря тому, что все неровности медленно выравниваются червями. Весь поверхностный слой почвы на таком имении прошел и опять пройдет, каждые несколько лет, сквозь тела червей.“

„Народ относится к своим великим людям, как почва к растениям, которые производит она.“

„Точно так же как голод, а не обжорство имеет законное назначение, так и половой инстинкт был применен природой исключительно для продолжения рода, а не для разжигания ненасытных страстей, Уничтожайте ошибочные желания теперь, иначе они последуют за вами после того, как астральное тело отделится от своей физической оболочки. Даже когда плоть слаба, ум постоянно должен быть стойким. Если искушение нападает на вас с ужасной силой, превозмогайте его беспристрастным анализом и неукротимой волей. Любую естественную потребность можно подчинить. Берегите силы. Будьте как просторный океан, спокойно поглощающий притекающие реки чувствований. Мелкие желания лишают вас внутреннего покоя; они подобны отверстиям в резервуаре, что позволяют целебным водам теряться в пустынной почве материализма. Сильный активирующий импульс ложного желания - величайший враг счастью человека. Идите по миру, управляя собой, как лев, не разрешайте лягушкам чувственных слабостей прыгать вокруг вас..“

„С большой любовью растил он берёзку, напоминавшую ему нашу северную природу, ухаживал за штамбовыми розами и гордился ими, за посаженным эвкалиптом около его любимой скамеечки, который, однако, недолго жил, так же как берёзка: налетела буря, ветер сломал хрупкое белое деревце, которое, конечно, не могло быть крепким и выносливым в чуждой ему почве. Аллея акаций выросла невероятно быстро, длинные и гибкие, они при малейшем ветре как-то задумчиво колебались, наклонялись, вытягивались, и было что-то фантастическое в этих движениях, беспокойное и тоскливое… На них-то всегда глядел Антон Павлович из большого итальянского окна своего кабинета. Были и японские деревца, развесистая слива с красными листьями, крупнейших размеров смородина, были и виноград, и миндаль, и пирамидальный тополь ― всё это принималось и росло с удивительной быстротой благодаря любовному глазу Антона Павловича. Одна беда ― был вечный недостаток в воде, пока наконец Аутку не присоединили к Ялте и не явилась возможность устроить водопровод.“

„Работая с такими известными вирусами, как бешенство, гепатит и оспа, я подверг их на протяжении многих поколений атомной радиации и вывел передающиеся по воздуху штаммы невероятной вирулентности, способные уничтожить целые народы в течение считанных дней. Однако в этом проекте содержится один изъян — проблема утилизации миллиардов радиоактивных трупов, непригодных даже для удобрения почвы.“

„Генеральное правило, которое нужно белорусам осознать во внешней политике – это то, что пока существует Россия в качестве империи, Белоруссия никогда не будет спокойна за свою независимость, экономику и свободный образ жизни. Действия здесь могут быть разные: ничего не делать, налаживать мирное сосуществование на почве уступок, вступить в Евросоюз, создать Балто-Черноморское Сообщество (БЧС), наращивать собственную силу и т.д. Но логика остаётся одна: чтобы не было опасности, нужно ликвидировать причину опасности. Белорусская внешняя политика всегда должна иметь в виду этот стратегический аспект национального выживания. Притом нужно учитывать, что империя не реформируется, империя разваливается.“

„Великий писатель, хотя бы и очень самобытный, заимствует больше, нежели сочиняет сам: язык, на котором он пишет, — не его изобретение; форма, в которую он отливает свою мысль — ода, комедия, повесть — созданы не им; даже самая его мысль подсказана ему со всех сторон; краски ему уже даны: он привносит только оттенки. Будем разумны и согласимся, что наши произведения далеко не всецело принадлежат нам. Они зреют в нас, но корни их — в питающей нас почве.“

„… зло пускает в ход громадные силы и с неизменным успехом — да только тщетно; оно лишь подготавливает почву, на которой пустит ростки нежданное добро. Так оно происходит в общем и целом; так оно происходит с нашими собственными жизнями…“

„Нация, разрушающая свою почву, разрушает саму себя.“

„Какая тишь в долине… Никого, кроме пасущихся животных.
Слышится только мерное, глухое жеванье челюстей и пыхтенье объемистых утроб… Крупные деревья на опушке растут из болотистой почвы, удобренной сгнившим валежником,
хворостом и ползучими растениями, и высоко вздымают к солнцу свои пышные свободные кроны. В траве глухо гудят пчелы; луга сплошь в цветах; их целые тучи - синих, желтых, красных - несметные полчища, и в каждом венчике - по пчеле. Неумолчное гуденье, чмоканье и жеванье стоит в лесу; жара, безветрие; тени медленно меняют свои места, день идет на убыль.
На зеленом дерне как будто сам собою вырастает черный бугорок свежей земли; это крот, роясь в земле, мерно выбрасывает ее наверх. Каждое животное занято своим делом; большинство молча, и все идет хорошо, пока они молчат. Дикая свинья чавкает у терновых корней и сливовых кустов, образующих такие густые заросли, что никто, кроме свиней да ежей, не может продраться сквозь чащу. Гест с Пиль тоже сидят где-нибудь в малиннике или на дереве и тоже молчат; они никогда не разговаривают громко в лесу, потому что всякое громкое слово тотчас подхватывается и многократно повторяется хором лесных духов, которые словно дразнятся на все лады; уж лучше помалкивать в лесу!“

„Я обязана друзьям, которые оказывают мне честь своим посещением, и глубоко благодарна друзьям, которые лишают меня этой чести. У них у всех друзья такие же, как они сами, — контактны, дружат на почве покупок, почти живут в комиссионных лавках, ходят друг к другу в гости. Как я завидую им — безмозглым!“

„Женщина консервативна по своей природе, она везде ищет прочных оснований, и это вполне естественно, так как для домашнего очага и колыбели нужна прочная почва.“

„Нужна была работа тысяч рядовых ученых, чтобы собрать факты, сгруппировать их, поставить вопросы и подготовить почву для синтетического ответа Ньютона или Дарвина. Этот ответ наложил, в свою очередь, неизгладимую печать на новые тысячи рядовых исследователей. Гении не творят науку из себя, а лишь ускоряют движение коллективной мысли.“

„Итак, опять вперёд! Я никогда
Природы безнадёжней не встречал —
Всю пустошь молочай заполонял,
Корявый, грязный куколь без стыда,
Крадучись, тихо пробрался сюда
И почву плодородную украл.“

„Рано набрав охоты к чтению, лишённый детского общества, оторванный от почвы, я рос среди грёз и фантазий, замкнутым в себе нелюдимом.“

„Быть мамой — это не только большое счастье, но и огромный труд. Прежде всего духовный. Потому что каждое слово, каждый помысел, каждое движение души мамы падает в благодатную почву, из которой вырастает именно то, что сеет родитель.“

„В Амальфи главное — пицца и неаполитанские помидорчики, такие сладкие, потому что выросли они на почве, смещанной с лавой, которая хранит тепло с последнего дня Помпеи.“

„Жизненная позиция: ненавижу! Диагноз: общее отупение на почве крайнего эгоизма.“

„Я надеюсь и верю, что Россия встанет на ноги, и я застану то время, когда у нас не будет столько проблем, столько разочарований. Хочется верить, что все будет хорошо, что наша страна станет достойнейшей из достойных и сильнейшей! Может быть, сейчас это не модно, но я воспитан в духе патриотизма. Вообще творческие люди очень чувствительны. И если я знаю, что в стране все хорошо, то тогда у меня хорошая серьезная почва под ногами. Хотелось бы сделать нашу страну намного цивилизованнее и демократичнее. Я привык гордиться своей страной и хочу, чтобы наши дети тоже гордились своей родиной.“

„Наша опаснейшая болезнь заключается в глубоком разногласии умов относительно всех основных правил, непоколебимость которых является первым условием истинного социального порядка. Приходится признать, что пока отдельные умы не примкнут единодушно к некоторому числу общих идей, на основании которых можно построить общую социальную доктрину, народы, несмотря ни на какие политические паллиативы, по необходимости останутся в революционном состоянии и будут вырабатывать только временные учреждения. Равным образом достоверно и то, что, коль скоро это единение умов на почве общности принципов состоится, соответствующие учреждения неизбежно создадутся без всякого тяжелого потрясения, так как самый главный беспорядок рассеется благодаря одному этому факту. Именно на это и должно быть главным образом направлено внимание всех тех, кто понимает важное значение действительно нормального положения вещей.“

„Концепция Белорусского Национального Возрождения основывается на народной истории. Без корней ничего долго не существует. У белорусов, пожалуй как мало у кого другого, есть мощная историческая почва – их великое государство, которое они утратили в конце XVIII-го столетия в результате международного заговора и следующей затем российской оккупации.“

„Мне представляется, например, что о моём писательстве можно написать книгу, которая была бы вообще обособлена от литературной почвы, а говорила бы, что я исполняю роль антенны, которая с упреждением выхватывает открытия или обороты научной мысли в области фундаментальных понятий.
<…> если считать, что я величина первого класса, то и заниматься мной должны величины того же самого класса. А на деле те, кто принимался за мое творчество, всегда стаскивали меня вниз. Только становилось ясно это позднее. Если кто-то восторгался Лемом, то потом оказывалось, что прежде всего его восхищают летающие тарелки, а литература находится на четвёртом плане. <…>
Я думаю, что если бы нашелся такой странный историк литературы, который закопался бы во все эти <польские публикации обо мне> и лишь потом взялся за мои книги, то он вынес бы картину величайшего сумбура и «запутанности» в голове. Кроме рецензий на мои дискурсивные работы, он очень немногое узнал бы о моем творчестве. Чтение этих текстов подтвердило моё, до сих пор интуитивное убеждение, которое было основой моей политики: не читать рецензии. Ибо оказалось, что личности, считающиеся отечественными интеллектуалами, уверены, что чтение Лема наносит им вред. На здоровье! Это забавно, потому что подобные взгляды были озвучены уже после «Суммы технологии» и целой массы других книг. Это скорее печальный симптом.
<…> таксономия моих рецензентов, если её проводить в диахроническом плане, справедлива, но в синхроническом — уже нет, поскольку их тексты возникали на протяжении более четверти века.“

„…игры с орфографией легли на замечательную почву массовой неграмотности. Иначе говоря, антиграмотность стала прикрывать неграмотность.“

„Забайкалье — часть «мясного пояса» России, там прекрасные условия для разведения крупного рогатого скота мясных пород, как в той же Канаде (климат, почвы, ландшафты). А между тем именно мясной КРС — издавна наиболее отсталая отрасль отечественного сельского хозяйства.“

„…Только из спокойствия могут возникнуть великие и прекрасные дела; оно — та почва, на которой только и произрастают зрелые плоды.
Размышления юноши при выборе профессии (12 августа 1835 г.).“

„Новейшие научно-технические достижения, технологический прорыв в области информационных технологий используются архитекторами "нового мирового порядка", чтобы подготовить почву для общепланетарного "электронного концлагеря."“

„Не теряйте почву под ногами, но устремите свои мысли далеко…“

„Несчастны мы все, что наша родная земля приготовила нам такую почву – для злобы и ссоры друг с другом. Все живём за китайскими стенами, полупрезирая друг друга, а единственный общий враг наш – российская государственность, церковность, кабаки, казна и чиновники – не показывают своего лица, а натравляют нас друг на друга.“

„Бог дал Украине такие хорошие почвы, с тем чтобы она могла прокормить всю Европу. Мы должны сказать Украине, что она может производить все зерно для Европы — но не машины. Машины могут производить в Польше.“

„Тот, кто швыряется грязью, теряет почву под ногами.“

„Мыслить и хотеть, но не исполнять, не делать, когда есть на то возможность, значило бы заключить пламя в сосуд и покрыть его, чтобы оно угасло, или посеять семя в сухой песок, где оно не даст ростка и погибнет со всем плодородием своим. Напротив, мыслить, хотеть и затем делать подобно огню пламенному, который разливает вокруг теплоту и свет, или семени в тучной почве, вырастающему в дерево либо в цветок и которое живет. Всякому понятно, что хотеть и не делать при возможности - значит не хотеть; и что любить добро, но не делать его - значит не любить добра. Это значило бы только думать, будто бы хочешь и любишь что-либо, а такая отвлеченная мысль, не приложенная к делу, угасает и обращается в ничто.“

„Предположим например, что семена какого- нибудь злака или другого растения,
свойственного сырому лугу, перенесены случайно на склон соседнего холма, где почва—хоть и более возвышенная— достаточно еще влажна, чтобы предоставить растению необходимые условия для существования. Предположим далее, что после долгого пребывания здесь и после смены многих поколений наше растение постепенно достигло сухой, почти безводной почвы какого-нибудь другого более крутого ската; если ему удастся прижиться здесь и сохраниться в течение ряда поколений,—оно изменится до такой степени, что ботаники при встрече с ним сочтут его за особый вид.“

„Пути сообщения в Отсего, за исключением больших дорог, были в те времена не лучше лесных тропинок. Огромные деревья подступали к самым колеям и не пропускали солнечных лучей, а медленность испарений и толстый слой растительных остатков, покрывавший всю почву, делали ее довольно зыбкой. Бугры и овраги, огромные корни выдававшиеся над землей, частые пни не только затрудняли проезд, но даже делали его небезопасным. Эти многочисленные препятствия, которые испугали бы непривычного человека, не смущали, однако, местных жителей, спокойно предоставлявших лошадям пробираться по неровному пути.
Во многих местах только отметки на деревьях да иногда пень сосны, срубленной у самых корней, разбегавшихся на семь метров во все стороны, указывали дорогу.“

„Не слышит и не видит разум твой,
как точит землю корень вековой,
как почву черствую всечасно гложет:
он голоден, он верток, как змея.
Обманом, путник, мысль была твоя:
где длится жизнь—покоя быть не может.“

„«После предательства моя душа как будто умирает. Почему это происходит опять со мной? Меня тоже предавали и делали это очень близкие мне люди. Моя опора внутри сыплется на мелкие кусочки, которые я не имею сил собрать в скором времени. Боль в душе нестерпима, почвы больше нет, всё рушится во мне в одно мгновение. От боли и отчаяния моя душа кричит в глубоком одиноком молчании»“

„Религии, подобно хамелеонам, окрашиваются в цвет почвы, на которой они живут.“

„На запад, на запад… Там будет река с широкими ровными берегами — легкая дорога к морю.
Стук копыт, несущиеся тени… Ночной воздух омывает лицо… Мелькнули какие-то яркие создания на высоких темных стенах, сверкающие башни…
Воздух стал сладок. Видение уплывает… Тени.Словно кентавр, мы со Звездой покрыты единой попоной пыли… с трудом вдыхаем воздух и с усилием выталкиваем его наружу. Шея обвита громом, ноздри извергают жар…
Поглощаем пространство.Я рассмеялся — запах воды вокруг, слева подступают деревья…
И среди них… Лоснится кора, свисают лианы, широкие листья с яркими капельками влаги.
В лучах луны поблескивает паутина, что-то колышется в центре ее. Вязкая почва… фосфорный свет грибов на упавших деревьях…“

„Пока революционер проповедует чистый социализм, с ним можно справиться одними репрессивными мерами, но когда он начинает эксплуатировать в свою пользу мелкие недочёты существующего законного порядка, одних репрессивных мер мало, а надлежит немедля вырвать из-под его ног самую почву.“

„Конница скакала, выбивая пыль из-под копыт и почву из-под ног.“

„Живот — это почва, в которой зреют мысли.“

„Все русские гении думали о том, что их величие не может идти от плоской, бессмысленной почвы, и называли свою страну Великой, а будущее мессианским.“

„Насилие на социальной почве с­уществовало всегда, но стремительные изменения, обрушившиеся на Китай в последние три десятилетия, сработали как катализатор.“

„… Котова, которая вдруг научилась говорить, улыбается и объясняет, что они едут на Берлин. И лыбящаяся колонна во главе с Котовыми первыми движется в логово зверя, отдавая честь сумасшедшему нацисту. Удивительно, а я вот читал мемуары, там пишут, что как только заходили на землю, которая была захвачена, то у солдат ещё долго улыбок не было. Говорят, что потрясение, получаемое от вида живой почвы, худых и полумёртвых людей, а также тупо выжженного пространства и отсутствия какой-либо живности, отрицательно действовало на настроение человека, особенно, если этот человек знал, что до этого на этой земле всё было хорошо. Но фильм не про вымысел пропагандистов, которые писали свои мемуары, видимо, под дулами пулемётов «Максим». «Утомлённые солнцем 2» — это правда. Правда, которую спонсируют на твои деньги, зритель. Это правда о твоих предках, которую так хотел показать Михалков.“

„Когда прыгаешь от радости, смотри, чтобы у тебя не выбили почву из-под ног.“

„Мир – это как плодородная почва, которая ожидает, чтобы её возделали. Необходимо сажать семена и собирать урожай, чем я и занимаюсь.“

„Ребенок может вынести очень многое из того, что часто относится к травматическим факторам, — внезапное отнятие от груди, периодические побои, переживания на сексуальной почве, — но все это до тех пор, пока в душе он чувствует, что является желанным и любимым.“

„Человек не дерево. Если он куда-то уходит корнями, то скорее вверх, чем вниз. И это всегда зависит от индивидуума. Я думаю, что в Штатах можно найти столько же почвенников, что и в России, и примерно такую же пропорцию, скажем так, космополитов. Если же говорить о том, кто кому интереснее, то мне, как правило, космополиты, но я обожаю почву.“

„Сексуальная революция, большую роль в которой играли феминистки второй волны, привела к парадоксальным последствиям: расширенное и углублённое понимание сексуальности стало почвой для множества спекуляций. Получение женщинами определённой сексуальной свободы происходило с адаптацией этого к миру патриархальных ценностей, где на первом месте стоит удовольствие мужчины. Часто женщина имела возможность самореализации только при условии принятия мужских правил игры: ты женщина, а значит, ты сексуальна и доступна. И не существовало (да и существует ли теперь?) чётко определённого возрастного порога, за которым женщина была бы защищена от внимания к её телу как сексуальному объекту.“

„Я не слишком доверяю своему интеллекту — он несколько шизоидного типа, я лучше ощущаю почву под ногами, доверяясь чувству.“

„Мне кажется, что у нас сейчас совершенно парадоксальная ситуация, когда феодально-советское прошлое буквально, как динозавр, сожрало настоящее. И получается, что будущего у нас нет по определению: ему не на чем вырасти, почва для этого не годится. То и дело с разных сторон слышу: «мы не видим будущего.»“

„Учение Маркса есть отсталое учение, уже потерявшее всякую под собой почву. Оно было создано в период расцвета мускульного труда и почти полного отсутствия технического знания и промышленности. Теперь картина резко меняется, и я совершенно убеждён, что через 50 лет никакого пролетариата не будет. Как труд рабов, необходимый в древние времена, заменился работою пара и гидравлической силы, так труд пролетариата заменится электричеством. Наш инженерный идеал, зарю которого мы уже видим в железопрокатных заводах Америки, есть завод без рабочих. Это даст людям такое обилие жизненных ресурсов, что в классовой борьбе не будет смысла. Капитализм прекрасно справляется с задачей насаждения этой будущей культуры: гражданин САСШ уже сейчас в 12 раз богаче русского и во столько же раз лучше обеспечен жизненными ресурсами. Из сказанного очевидна одиозность диктатуры мозолистых рук. Но… фактически власть в России у большевиков… Это факт, с которым надо смириться. Большевики хотят сделать опыт создания социалистически построенного государства. Он будет стоить очень дорого. Но татарское иго стоило еще дороже; однако только благодаря татарской школе русские сделались государственной нацией. Временный упадок, ослабление нации с избытком покрываются выгодами такой школы. Увлечение большевизмом сделают русскую науку такой же сильной, как американская. Подавление большевиками личной, промышленной и торговой инициативы, бюрократизация промышленности и всей жизни сделают русских нацией людей инициативы и безграничной свободы. Большевики излечат русских от национального порока — беспечности — и как следствие её — расточительности. За это стоит заплатить. И вот почему я приветствую этот опыт, как бы тяжелы не были его последствия для современного мне поколения…“

„Вскоре лес закончился, и мимо нас потянулись широкие, наполненные туманами и влагой равнины, за которыми в солнечном мареве тянулась и вздымалась легкая и глубокая пустота, разворачиваясь прямо из-под наших ног в восточном и южном направлениях, тянулась и впитывала в себя остатки воды и зеленую, полную светом траву, втягивала почвы и озера, небеса и газовые месторождения, которые светились этим утром под землей, золотыми жилами проступая на коже отчизны. И где-то на юге, за розовыми облаками восхода, по ту сторону утренней пустоты, четко проступали в воздухе легкие и обманчивые врата небесного Ворошиловграда.“

„Если и можно обвинять ВИР, то за его широкий размах, за его углублённую широкую работу, которая охватила за короткое время земной шар и в то же время дошла вглубь до оценки мукомольно-хлебопекарных особенностей наших сортов пшениц. Развёртывая работу, мы учитывали те задачи, которые ставит перед собой социалистическая реконструкция земледелия на основе укрупнённого специализированного производства в огромной стране с разнообразием климата и почв. <…> Развёртывая исследовательскую работу, в настоящее время приходится учитывать запросы и сегодняшнего, и завтрашнего дня. Эти широкие задачи пугают «людей в футляре», но они соответствуют по масштабу социалистической реконструкции, проводимой в советской стране.“

„Когда несчастье сшибает человека с ног,только тогда он начинает понимать-как зыбкой почва становится у него под ногами.“

„Как только вера разрушена, требуется много времени, чтобы снова расти - потому что ее почва - это опыт, - и снова стать действенной.“

„А между тем, по общему единогласному свидетельству иностранцев, русский простой народ умнее и даровитее простого народа всех стран Европы; русский мужик стоит по своему природному уму несравненно выше французского, немецкого, итальянского мужика. Никто за эти слова не вправе упрекнуть нас в пристрастии; повторяем, этот отзыв о русском народе принадлежит не нам, а самим иностранцам. Да, наша природная умственная почва несравненно здоровее, доброкачественнее и восприимчивее природной же почвы других образованных европейских народов; умственный и душевный кругозор нашего народа при известной степени его развития шире кругозора других народов при той же степени развития.“

„Вне народной почвы нет основы, вне народного нет ничего реального, жизненного, и всякая мысль благая, всякое учреждение, не связавшееся корнями с исторической почвой народной, или не выросшее из неё органически, не даёт плода и обращается в ветошь. Всё, что не зачерпываёт жизни, скользит по её поверхности и тем самым уже осуждено на бессилие и становится ложью. И сколько накопили мы лжи в течение нашего полуторастолетнего разрыва с народом!.. Это не значит, чтобы до разрыва не было у нас ни зла, ни мерзостей: их было много, но то были пороки, порождения грубости и невежества. Только после разрыва заводится у нас ложь: жизнь теряет цельность, её органическая сила убегает внутрь, в глубокий подземный слой народа, и вся поверхность земли населяется призраками и живёт призрачною жизнию!“

„Петербург поставлен на самом краю неизмеримого Русского государства, Петербург находится не только не в средине государственного племени, не только не среди Русского народа, но совершенно вне его, среди племени Финского, среди Чухон: Петербург принадлежит географически к России или, лучше, к владениям ея, но он находится за чертою русской жизни, за чертою коренной, настоящей России, к которой присоединились все эти владения, которая создала и которая держит всё это неизмеримое государство. Одним словом, Петербург есть заграничная столица России.
Можно ли вообразить Российское государство без Русского народа? Вы можете вообразить себе Российское государство без Финляндии, без остзейских провинций, без Польши, но без Русского народа Российское государство и вообразить нельзя, — без него оно невозможно. Следовательно, Русский народ значит всё в Русском государстве. Нельзя не признать его основою, на которой всё построено, которою всё держатся, нельзя бы, кажется, не принять его в расчёт, нельзя им пренебречь. Что же мы видим? Пренебрежён именно Русский народ. Столица России находится вне Русского народа, столица России — за границей. Петербург не имеет с Россией никаких ни исторических, ни современных живых, связей. Петербург не воспитывался, не возрастал на Русской почве, в русском духе, не срастался с Россией, как другие русские города; он был поставлен вдруг на берегах моря, построен по иностранному плану, на иностранной земле и назван иностранным словом. И этот Петербург — город иностранный, город заграничный — столица России.“

„Об убийствах на религиозной почве в Ахмадабаде.“

„Быть может, хорошо и полезно, что ты уже в начале своего жизненного пути вынужден действовать осмотрительно, проявлять осторожность и зрелость ума, наперекор всем демонам. Я благодарю небо за это, так как хочу вечно любить в тебе человека, и ты знаешь, что, будучи человеком практическим, я всё же не настолько прозаичен, чтобы утратить способность к восприятию возвышенного и доброго. Тем не менее, я не хочу совершенно оторваться от земли, с которой я связан корнями, и перенестись в воздушные сферы, где я не чувствую твёрдой почвы.“

„Пространство зелёного дёрна было, там и сям, смягчено отдельными, бросающимися в глаза, порослями, как например, гортензией, или обыкновенной калиной, или душистым чубучником; или, всего чаще, отдельными гроздьями цветов герани, представавших в пышном разнообразии. Эти последние цветы росли в горшках, тщательно скрытых в почве, чтобы дать растению вид местных. Кроме всего этого, бархат луга был изысканным образом усеян множеством овец, которые паслись в долине вместе с тремя ручными ланями, и многочисленными блистательно оперенными утками. Надзор за этими существами, всеми вместе и каждым в отдельности, был, по-видимому, вполне предоставлен огромному дворовому псу.“

„Почва Вятской губернии имеет мало чернозёму, климат там суровый, и потому хлебопашество идёт с трудом. Рожь, пшеница и овёс – вот что, главным образом, может произрастать в этой почве. Тут мы не встретим ни кактусов, ни алоэ, ни цепких лиан, которые, перекидываясь с дерева на дерево, образуют в девственных лесах непроходимую чащу, которую с трудом одолевает томагавк отважного пионера Дальнего Запада, который смело пробирается вперёд под немолчные крики обезьян и разноцветных попугаев, оглашающих воздух…“

„Я сознаюсь, что подходил к Сталину с некоторым подозрением и предубеждением. В моём сознании был создан образ очень осторожного, сосредоточенного в себе фанатика, деспота, завистливого, подозрительного монополизатора власти. <…> Я ожидал встретить безжалостного, жестокого доктринёра и самодовольного грузина-горца, чей дух никогда полностью не вырывался из родных горных долин. Но я вынужден был признать, что под его руководством Россия была не только сверхтиранизирована и приведена в упадок, она была отрегулирована и возрождается. <…> Все смутные слухи, все подозрения для меня перестали существовать навсегда, после того, как я поговорил с ним несколько минут. <…> Однако ум Сталина был почти так же ограничен, ограничен в доктринах Ленина и Маркса, как и умы выдрессированных сотрудников британской разведки и дипломатии (о которых я уже отозвался весьма нелестно). Он был точно таким же негибким. <…> Иногда мне хотелось сдвинуть его с неприступных позиций, и иногда это, кажется, удавалось, но как только Сталин чувствовал под ногами зыбкую почву, он находил опору в какой-нибудь испытанной временем фразе и продолжал отстаивать свои ортодоксальные взгляды. <…> Я никогда не встречал человека более искреннего, порядочного и честного; в нём нет ничего тёмного и зловещего, и именно этими его качествами следует объяснить его огромную власть в России.“

„Отказ церкви в первые дни марта 1917-го от девиза «за Царя» во многом предопределил фактический сход с российской политической сцены монархического движения. По причине фактического отказа Св. синода от поддержки царской власти, у монархистов «ушла из под ног» идеологическая почва.“

„Техника радикально изменила повседневную жизнь человека в окружающей его среде. Тем самым произошел полный отрыв человека от его почвы. Он становится жителем Земли без родины.“

„Да, это легкомысленное и (на сей раз по крайней мере) бесталанное направление видим мы в стихотворении «Разговор», странно, однако, это какое-то спокойное отрицание древней жизни предков; странно, если говорить об этом серьёзно. Это указывает нам на обширную литературную теплицу, где искусственный жар выгоняет многие бледные растения, не говоря о том, что производит он много незначительной, пустой травы, мха и плесени; теплица губит растения, может быть, твёрдо и крепко в другом образе возникнувшие бы на родной почве, под открытым небом, на чистом воздухе. Не знаем, впрочем, погибло ли что в таланте автора, но во всяком случае его стихотворение «Разговор» произведение тепличное.“

„Вряд ли вообще уместно говорить применительно к событиям того времени, используя термин «оккупация». Если оставаться на почве применения этого термина в международном праве и исходя из фактов истории, невозможно не сделать вывод, что об оккупации не может идти речь. Ввод войск осуществлялся на основании договоренностей и с ясно выраженного согласия существовавших тогда в республиках правительств и властей, как бы к ним ни относились сегодня. СССР не находился в состоянии войны и не вел боевых действий на территории трех балтийских государств, поэтому о слове «оккупация» нельзя вести речь… Чрезмерное педалирование темы расхождений в исторических оценках прошлого на сегодняшний день показало всю свою неактуальность…“

„До Палестины мы не были народом и не существовали. На почве Палестины возникло, из осколков разных племён, еврейское племя. Почва Палестины взрастила нас, сделала гражданами; создавая религию единого Бога, мы вдыхали ветер Палестины, и борясь за независимость и гегемонию, дышали её воздухом и питались злаками, рождёнными из её почвы. В Палестине выросли идеологии наших пророков и прозвучала «Песнь песней.»“

„Лем, вероятно, является целым комитетом, а не лицом (поскольку пишет разным стилем, и иногда демонстрирует знание иностранных языков, а иногда — нет), созданным Партией за Железным занавесом для захвата монопольной властной позиции для манипуляции общественным мнением посредством критических и педагогических публикаций, что является угрозой всей сфере нашей научной фантастики и свободному обмену мнениями и идеями в ней. <…> Сейчас, как мне кажется, кампания, направленная на утверждение Лема в качестве крупного писателя и критика, теряет почву. Она начинает встречать серьёзный отпор: сегодня считается, что творческие способности Лема были переоценены, а грубая, оскорбительная и глубоко невежественная критика им американской научной фантастики зашла слишком далеко и оттолкнула от него всех, кроме приверженцев Партии“

„Исторически беспримерная и в высшей степени поучительная особенность польской литературы заключается в том, что её золотой век приходится не на эпоху политического расцвета, а наоборот — совпадает с годами национальной катастрофы. Творчество Мицкевича, Словацкого и Красиньского окрепло и расцвело в эпоху, последовавшую за разгромом 1831 года, вдалеке от родной земли, в эмиграции.
Мы знаем, конечно, все отрицательные качества польской эмиграции <…>. Но и раздираемая внутренними распрями, порой погрязающая в интригах, очевидно, она всё-таки сохранила глубокое внутреннее здоровье и, может быть, приобрела ещё особую закалку, если три поэта, неразрывно с ней связанные, именно в эту пору вознесли польскую литературу на вершины, которых эта литература не знала прежде и никогда уже не достигала впоследствии. Всей своей жизнью они доказали неопровержимо, что необходимая писателю «родная почва» может быть заменена глубокой, творческой памятью о родине. Так жива, так сильна была в них эта память, что своим творчеством они как бы создали ту мистическую Польшу, тот миф о родине, который и до сего дня служит духовным фундаментом реальной, исторической Польши. В изгнании, среди кучки таких изгнанников, они с полным правом могли говорить от имени всего народа, воистину быть его посланниками перед лицом человечества.“

„Дальше дорога пролегала через распаханные поля, на которых зеленели молодые побеги пшеницы. Родни объяснял, как выращивают пшеницу и что из неё делают. Глого сказал, что землю можно пахать только тогда, когда она лежит плоско, а склоны никто не имеет права засевать, потому что на них должны расти деревья, чтобы удержать почву. …только американцы, ослеплённые жадностью к деньгам, могут не принимать это в расчёт.“

„Мы сеем не только семена созидания, но и разрушения, случайно обронив их в плодородную почву.“