Цитаты о вещи

страница 10

„Я всегда мечтал быть полезным. Готов делать что угодно: любую рубашку, брюки, простые вещи для широкой публики, трусы, майки — с удовольствием бы этим занимался. Но просто нет смысла. Уровень, который я требую при пошиве, никто не может выдержать. Говорят, это народу не нужно. Но эти критерии создали люди безграмотные, в моде не понимающие ничего.“

„Счастье — это такая случайная вещь, его невозможно запланировать. Какой бы у тебя ни был органайзер, в нем никогда не напишешь: в четверг с одиннадцати до двенадцати — счастье.“

„Искусство всегда, не переставая, занято двумя вещами: оно неотступно размышляет о смерти и неотступно творит этим жизнь.“

„Это странная вещь, когда ты знаешь людей, которых никогда не встречал.“

„… философы утверждают, что природа ничего не делает напрасно, а было бы напрасным совершать многим то, что может быть сделано меньшим. Природа проста и не роскошествует излишними причинами вещей.“

„Предоставлять свободу и давать власть – две разные вещи, которые между собой сталкиваются“

„Чтобы жить в этом мире, вы должны уметь делать три вещи: любить то, что смертно; держать его против своих костей, зная, что от этого зависит твоя собственная жизнь; и когда придет время отпустить, отпустить.“

„Каждый добивается счастья, но большинство ищет его в вещах преходящих и нереальных. Еще никто никогда не находил счастья в чувствах, или чувственных наслаждениях; счастье может быть найдено в духе. Следовательно, самая высшая польза человечества состоит в том, чтобы найти духовное счастье.“

„Мы не видим вещи такими, какие они есть, мы видим вещи такими, какие мы есть.“

„Наша жизнь начинается с того дня, когда мы начинаем молчать о вещах, которые имеют значение.“

„Главные редакторы — рабы на галерах, но жизнь главного редактора дает эгоистическую возможность посмотреть мир. Благодаря редакторству я узнал Германию, полюбил эту страну, я прощупал её автобаны низкопрофильной резиной на скорости 310 километров в час. Я несколько раз побывал в Америке, съездил в Китай. Я горные лыжи и сноуборд благодаря глянцу освоил, потому что, когда первый раз получил приглашение в Куршевель, решил, что все там офигенные спортсмены и стал брать уроки!
А ещё в начальниках я увидел массу вещей, которые раньше не замечал и не понимал. Я знал, что такое редактировать тексты, но не знал, что такое увольнять людей, и какое это мучение. Однажды я подошел к фон Шлиппе проинформировать об увольнении сотрудника, а он мне сказал: «Во-первых, это не его ошибка, а ваша — вы его взяли на работу, и вы должны помнить, что сейчас ценой карьеры другого человека будете исправлять свою ошибку; во-вторых, вы обязаны поговорить с человеком три раза — объяснить, что к нему есть претензии, второй раз — объяснить то же самое, если он не понял, и только третий раз вы должны обсудить условия расставания.»“

„Я должен признаться, что означенное мнение, все подчиняющее какой-то индифферентной воле Бога и все ставящее в зависимость от его благосоизволения, менее уклоняется от истины, чем мнение тех, которые полагают, будто Бог всё производит под идеей блага. Последние, по-видимому, полагают, что вне Бога существует нечто от него независимое, к чему Бог обращается в своем творении как к образцу, или к чему он стремится, как к известной цели. А это, конечно, все равно, что подчинять Бога фатуму. Но нелепее этого ничего нельзя сказать о Боге, который, как мы показали, составляет первую и единственную свободную причину как бытия всех вещей, так и сущности их.“

„Я не верю современным толкам о домашней скуке и о том, что женщина тупеет, если она только готовит пудинги и печет пироги. Только делает вещи! Большего не скажешь о Боге.“

„Если то, что мы делаем с немцами, — это свобода, тогда дайте мне умереть. У меня не укладывается в голове, как американцы могли пасть столь низко. Я просто уверен, что всё это имеет семитские корни. Тех, кто мог бы составить отличную нацию, мы уничтожили, а теперь вовсю стараемся заменить их дикарями. На самом же деле немцы — единственный оставшийся в Европе порядочный народ, и семитское влияние в прессе налицо. Похоже, что подобное положение вещей призвано наказать немецкий народ в целом, а вовсе не каждого из немцев по отдельности. Так же, как и вас, меня взбесила та отборная куча лжи, которую коммунисты и семитские элементы нашего правительства выдвинули против меня и практически каждого другого командира.“

„Я выехал на свой первый труп. Труп был весьма дохлым — надо было, вероятно, пройти курс специальных тренировок, чтобы выглядеть более мёртвым, чем тот труп. Он провалялся несколько дней в колодце на свиноферме, и когда полицейские вытащили его, я узнал три вещи. Во-первых, всё это гораздо интереснее двух географий, на которых я должен был по идее присутствовать в школе. Во-вторых, мёртвое тело, поплавав в колодце, может принимать самые разные цвета и оттенки. И, наконец, в третьих: тебя может тошнить даже тогда, когда казалось бы уже нечем.“

„Цветы — самые милые вещи, которые когда-либо создал Бог, но забыл вложить в них душу.“

„Fuck! Оно говорит о стольких вещей таким малым количеством букв.“

„Наша опаснейшая болезнь заключается в глубоком разногласии умов относительно всех основных правил, непоколебимость которых является первым условием истинного социального порядка. Приходится признать, что пока отдельные умы не примкнут единодушно к некоторому числу общих идей, на основании которых можно построить общую социальную доктрину, народы, несмотря ни на какие политические паллиативы, по необходимости останутся в революционном состоянии и будут вырабатывать только временные учреждения. Равным образом достоверно и то, что, коль скоро это единение умов на почве общности принципов состоится, соответствующие учреждения неизбежно создадутся без всякого тяжелого потрясения, так как самый главный беспорядок рассеется благодаря одному этому факту. Именно на это и должно быть главным образом направлено внимание всех тех, кто понимает важное значение действительно нормального положения вещей.“

„Я понял одну вещь: свободного человека нельзя сделать рабом. Единственный, кто может поработить человека — это он сам. Нет, сэр свободного человек рабом не сделаешь. Самое большее — его можно убить.“

„Где стоит миссия, там и страна имеет иной вид: хижины просторнее, негр питается лучше, одевается лучше, культура выше, продуктивность значительнее. В местах, отдалённых от миссии, разные племена ведут праздную жизнь, со дня на день, как животные. Женщины царапают землю, чтобы посадить маниок; но если выпадет год, когда маниок не уродится, люди умирают с голоду на самой плодоносной земле во всём мире. В Каире я встретился с одним человеком как будто бы и умным, который делал миссиям упрёк, что они не обучают негров ремёслам. Упрёк показался мне основательным, но, только присмотревшись к местным условиям, я понял всю его несостоятельность. Прежде всего, в местах, где ремёсла, как, например, в Багамойо, могут найти какое-нибудь применение, негры обучаются им, и обучаются очень хорошо, но в глубине края каким ремёслам могут обучать миссионеры? Конечно, не сапожному, потому что все ходят босиком, не колёсному, потому что нет ни дорог, ни упряжных животных, не архитектурному, потому что каждый негр сумеет соорудить себе хату, не кузнечному, потому что каждый в состоянии выковать себе на камне нож и дротик, иногда даже и очень красивый. Ремёсла идут за потребностями, потребностей же здесь нет почти никаких, а какие и есть — удовлетворяются отлично местным промыслом. Зато миссионеры, даже в самых отдалённых углах Африки, обучают негров вещам, несравненно более пригодным: как сажать деревья, как обеспечивать себя от голода. Всякую, самую маленькую миссию окружают манго, кокосы, хлебные и кофейные деревья, мандарины, лимоны и пр. Нужно знать, что подобные деревья, по крайней мере, в той части страны, которую я видел, растут только в садах. Негры, живущие в диком состоянии, следуют примеру монахов, — окружают свои жилища садами в то время, как у живущих дальше мы часто не встречали ни одного плодового деревца. Легко сообразить, что творится в этих деревушках, когда маниок не уродится.“

„Я проснулся за час перед полднем; говорят, что вода чрезвычайно велика, давно уже три раза выпалили с крепости, затопила всю нашу Коломну. Подхожу к окошку и вижу быстрый проток; волны пришибают к возвышенным троттуарам; скоро их захлеснуло; ещё несколько минут, и чёрные пристенные столбики исчезли в грозной новорожденной реке. Она посекундно прибывала. Я закричал, чтобы выносили что понужнее в верхние жилья (это было на Торговой, в доме В.В.Погодина). Люди, несмотря на очевидную опасность, полагали, что до нас не скоро дойдёт; бегаю, распоряжаю — и вот уже из-под полу выступают ручьи, в одно мгновение все мои комнаты потоплены; вынесли, что могли, в приспешную, которая на полтора аршина выше остальных покоев; ещё полчаса — и тут воды со всех сторон нахлынули, люди с частию вещей перебрались на чердак, сам я нашёл убежище во 2-м ярусе.“

„Смерть — это нечто огромное. Это новая цепь связей с мыслями, вещами, привычками умершего. Это новый миропорядок. С виду как будто ничего не изменилось, на самом же деле изменилось всё. Страницы в книге те же, но смысл её стал иным. Чтобы почувствовать смерть, мы должны представить себе те часы, когда нам нужен покойный. Именно тогда нам его и недостаёт. Представить себе часы, когда он мог бы нуждаться в нас. Но он в нас больше не нуждается. Представить себе час дружеского посещения. И почувствовать его пустоту. Мы привыкли видеть жизнь в перспективе. Но в день похорон нет ни перспективы, ни пространства.“

„Понятия «как надо» никогда не существовало, но люди продолжают стараться ему соответствовать. Нет такой вещи — «как надо», есть только то, что есть.“

„Конечная цель всякой вещи — та, которую имел в виду ее первый создатель и двигатель. Но первый устроитель и двигатель вселенной — ум, как будет показано ниже. Следовательно, конечной целью вселенной должно быть благо ума. Но благо ума — это истина. Следовательно, истина должна быть конечной целью всей вселенной; и мудрость должна быть устремлена в первую очередь к ее рассмотрению. Именно поэтому божественная Мудрость, облекшаяся плотью, свидетельствует, что она пришла в мир, дабы явить истину, как сказано у Иоанна: «Я на то родился и на то пришел в мир, чтобы свидетельствовать об истине» (Ин., 18:37). Но и Философ определяет первую философию как «знание истины»; не любой истины, но той, которая есть источник всякой истины, то есть относится к первоначалу бытия всех вещей; поэтому и истина его есть начало всякой истины, ибо расположение вещей в истине такое же, как и в бытии.“

„Искусство - это не вещь; это способ.“

„После тридцати все мы одеваемся плотной броней: пережив несколько любовных катастроф, женщины бегут от этой опасности, встречаясь с надёжными пожилыми олухами; мужчины, также опасаясь любви, утешаются с «лолитами» или проститутками; каждый сидит в своей скорлупке, никто не хочет оказаться смешным или несчастным. Ты скорбишь о том возрасте, когда любовь не причиняла боли. В шестнадцать лет ты ухаживал за девчонками, бросал их (или они бросали тебя) и не маялся никакими особыми комплексами: раз-два и дело в шляпе. Так отчего же с годами всё это приобретает такое значение? По логике вещей, должно быть наоборот: драмы в отрочестве, пустяки — после тридцати. Но, увы!“

„Вы стояли у истоков прогрессив-рока…
— Мы просто играли то, что нам хотелось. Невозможно изобрести что-то искусственно. Это необходимо выносить, как ребенка. Или вывести, как цветок. Что значит холодное умствование, когда у вас в руках живой инструмент, и он дышит, он плачет, хочет что-то рассказать всему миру? Поэтому мы ни у каких истоков не стояли. Это уже потом журналисты и критики назвали вещи какими-то там именами, а мы просто хотели делать что-то такое, от чего у всех бы волосы завивались мелким бесом. И временами это удавалось…“

„Я начал с импульса моего сердца, с того инстинкта защиты, который есть даже у червя, не с инстинкта личного самосохранения, а с защиты расы, к которой я принадлежу. Вот почему у меня всегда было чувство, что вся раса лежит на наших плечах, живых и тех, кто погиб за Отечество и все наше будущее, и что раса борется и говорит через нас, что враждебное стадо, каким бы огромным оно не было, по отношению к этой исторической сущности является лишь горсткой человеческих останков, которые мы рассеем и уничтожим ... Человек в рамках и на службе своей расы, раса в рамках и на службе у Бога и законы божественности: те, кто поймут эти вещи, победят, даже в одиночку. Те, кто не поймут, будут побеждены.“

„Вы не будете делать наши вещи с другой девушкой или говорить то же самое, не так ли?“

„Я не люблю повторять успехи, я люблю переходить к другим вещам.“

„Честность делает правильные вещи, даже когда никто не обращает внимание.“

„Я считаю, что в мире нет ничего более прекрасного, чем подняться на сцену и увидеть людей, улыбающихся, возможно, первый раз за всю неделю... Я – неисправимый оптимист. Я просто не способен видеть вещи в черном свете“

„В моей карьере нет вещей, которые я бы мог ненавидеть. И людей тоже.“

„Во вселенной есть вещи, которые известны, и вещи, которые неизвестны, а между ними есть двери.“

„Немного знаний - опасная вещь. Так много.“

„Есть единственная в мире вещь, которая хуже, чем то, что о тебе говорят: эта вещь — то, что о тебе не говорят.“

„Существует семь смертных грехов: гнев, зависть, похоть, чревоугодие, гордыня, алчность, уныние. Не рискуя оспаривать классическую религиозную концепцию (и задевать чувства верующих), я, тем не менее, в своем личном рейтинге на первое место среди всех грехов поставлю равнодушие. Потому что это и вправду страшная вещь. Равнодушие убивает чувства. Любые.“

„Привязываться к вещам – это не про меня. Всегда считал и считаю, что ценить, хранить и беречь нужно близких людей, моменты жизни, воспоминания, чувства, но никак не вещи.“

„Людей могут связывать самые необычные вещи. И чем более странной кажется эта связь - тем более надежны и крепки отношения.“

„В эпоху «социального конформизма» человек зачастую попадает в уже готовую ситуацию, схему по которой живет большинство:
Люди часто учатся по специальности, по которой потом не работают,
Устраиваются на работу, которая им не нравится,
Зарабатывают деньги, которых им не хватает,
Покупают вещи, которые им не нужны,
Чтобы жить жизнью, которая их не устраивает.“

„Для вашего мозга нет вообще никакой разницы между позитивными и негативными эмоциями. Для него ярость и любовь — это просто эмоции. Это вы определяете: негативная эмоция или позитивная. Поэтому если вы боитесь испытывать ярость, отчаяние, если вы боитесь чувствовать какие-то вещи, которые, вы считаете, делают вам больно — хрен вы сможете испытывать вещи, которые приносят вам удовольствие.“

„Все, что ты получаешь в жизни, это то, что ты заслуживаешь. Это жёсткая вещь.
Почему к жизни хорошо подходить именно так? Если что-то происходит с тобой, и ты сам являешься тому причиной, значит ты можешь изменить эти вещи сам. Меняя себя, меняя свой подход к жизни.“

„Воображение - это одна из важнейших мышц. Без воображения ты не знаешь, к чему ты идёшь. Потому что тебе нужно визуализировать вещи по жизни.

Более того, без воображения невозможно учиться. Для того, чтобы люди могли учиться на чужих примерах, на книгах или на фильмах - им нужно воображение. Когда ты можешь поставить себя в ситуацию и вообразить, представить себе: "Как ты действовал бы в этой ситуации? Что бы ты чувствовал? Как бы тот или иной расклад сыграл бы с тобой?"

Так твоё воображение становится достаточно сильным, чтобы потом визуализировать себе: "Хорошо, какое конкретно будущее ты хочешь? Как конкретно ты это будущее видишь?"“

„Каким тебя видят другие и какой ты сам — это две абсолютно разные вещи.“

„Мудрый человек никогда не будет отчаиваться из-за судьбы, которая подарила ему плохие способности к достижению высоких целей. Такой человек скажет себе перед зеркалом: я не собираюсь лить свои слёзы на пол и жаловаться из-за того, что лишён надежды на многое. Я докажу самому себе, что способен всегда улыбаться, радоваться жизни и обычным вещам, несмотря ни на что.“

„Всё, что для многих является очевидным, простым или не интересным — гениально. Поскольку так мало людей способны разглядеть красоту в поистине простых вещах. А соответственно и как-то ее запечатлеть или использовать во благо.“

„Нет такой вещи,как жадность,которая соединяет в себе-неутолимый голод наживы и духовный недуг.“

„Глубокая и необходимая истина заключается в том, что глубокие вещи в науке обнаруживаются не потому, что они полезны; они обнаруживаются потому, что их возможно было найти.“

„Рядом легко уживаются мысли,
А вещи в пространстве толкают друг друга.“

„Главная особенность природы вещей – это их продажность.“

„Не сам Бог, как сущее бытие, а понятие Бога есть необходимая человеку психологическая функция. Эта потребность изначально не зависит от человека. Ни доказать, ни опровергнуть существование Бога интеллект человека разумного не способен потому, что поиск окончательной истины не имеет смысла. Бесконечна материя, но не сознание. И не бытие. Сознание не вещь, но абстракция. Фрактальные образы божественного сознания строятся в реальном опыте мистических сновидений, когда сознательная обработка информации отсутствует. Эти психофизические архетипы воспринимаются как реально переживаемые, как нечто бесконечно превосходящее сознание человека, то есть, как «божественное».“

„Непреклонным человека делают две вещи: железная воля и заскорузлый радикулит.“

„Человек живёт не для того, чтобы быть счастливым. Есть вещи гораздо более важные, чем счастье.“

„Привод, честолюбие, упорство, вера в себя, преданность… Все эти вещи в подвале“

„Вещи, которые я хочу выразить, настолько красивы и чисты.“

„Хотеть жить и бояться умереть — это две абсолютно разные вещи.“

„Я постоянно фотографирую. В мире происходит великое множество вещей, которые стоят того, чтобы взглянуть на них дважды.“

„Придёт день, когда нам будет недоставать одной-единственной вещи, и это не будет объект наших желаний, а сами желания.“

„Трёх выгод мы ждём от истории: прежде всего — наслаждения узнавать необычные вещи, затем — полезных, особенно для жизни, наставлений и наконец — рассказа о том, как настоящее произошло из прошлого, когда все превосходно выводится из своих причин.“

„Сами по себе вещи, деньги не стоят ничего. Ценность представляет наше мнение, наша оценка этих вещей.“

„Я из Украины ничего не вывозил, кроме личных вещей, которые были ручной кладью.“

„Точно определённый язык – вещь весьма небезразличная. Возьмём, например, из области той же физики. Неизвестный изобретатель слова «теплота» ввёл в заблуждение целые поколения. Теплоту стали рассматривать как вещество (просто потому, что она была названа именем существительным и стали её считать неуничтожаемой.“

„Прогнозирование — чрезвычайно сложная вещь, особенно когда речь идёт о будущем.“

„От скольких бед нас спасает ирония, и как тяжела судьба людей прямо взирающих на вещи.“

„Жениться интересно только по любви; жениться же на девушке только потому, что она симпатична, это всё равно что купить себе на базаре ненужную вещь только потому, что она хороша.“

„Я понимаю, что ты хочешь заниматься серьёзной наукой, и эта школьная ерунда тебе не интересна. Но ведь наука — вещь опасная и жестокая, можно всю жизнь прожить зря. Поэтому надо заниматься чем-то ещё, про запас. Чтоб после тебя что-то осталось, если не великие теоремы, то хоть книжки для школьников.“

„Искусство должно изжить ряд вещей, особенно — должна исчезнуть грань между наукой и искусством“

„Только владея ремеслом, можно дать впечатление, что вещь сделана в один приём.“

„У нас принято так думать: уж лучше цинизм, чем… Чем множество вещей: романтизм; догматизм; наивность (пресловутая «святая простота»)… Говорят о «здоровом цинизме» и даже об «обаятельном цинизме».“

„Вероятно, одна из самых сложных вещей <для актёра>, но также и наиболее удовлетворяющая, — это попытка найти и создать персонажа, который реален, а потом просто надеть его одежду и начать мыслить как он.“

„В речи имеют значение три вещи — кто говорит, как говорит, что говорит. И из этих трех вещей наименьшее значение имеет третья.“

„Это удивительно, иметь возможность перемещаться из одного места и времени в совершенно другое. Мне очень повезло с этим. Подобная работа на многое открывает глаза, ты смотришь на вещи уже по-другому.“

„Фанатик: любой человек, который с жаром говорит о вещах, нам безразличных.“

„Такой вещи, как «большинство пользователей», нет вообще.“

„Жизнь, конечно, не проста, но это единственная вещь, ради которой стоит жить.“

„Очевидные вещи тем и хороши, что их легко доказать.“

„Ведь куда как ясно, что нет возможности разрушить порядок вещей, опрокинуть верования и переменить обычаи, если не иметь за душой иной веры, надежной и обнадеженной свыше.“

„Необходимо прежде всего сознавать, что никому не дано понять истинную сущность Бога. У него нет аналогии ни с чем, существующим среди созданных вещей, ни с какой-либо идеей, которую может представить воображение или понять разум. Нет таких слов или описаний, которые действительно подходят и могут быть использованы для описания Бога.“

„Ночь длинна для пробудившегося, долог путь для изнуренного дорогой. Долог же и процесс осознания (повторяющимся существованием) духовной незрелости тому, кто не знает истинной сути вещей.»“

„«То, что не постигнем — не узнаем по имени». Таким образом, слово «имя» указывает на постижение, подобно тому, как человек, даёт имя (название) какой-либо вещи лишь после того, как постиг в ней что-либо — и в соответствии со своим постижением.“

„Даже если у вас есть вкус, то, чтобы одеться стильно и дорого, нужен бюджет. Любая качественная вещь, как ни крути, будет стоить дорого. И человек с бюджетом и со вкусом всегда будет выглядеть круче, чем человек со вкусом и без бюджета.“

„Одиночество — великая вещь, но не тогда, когда ты один.“

„У меня три увлечения: баскетбол, леопарды и балеты Эйфмана. Вещи, которыми я с удовольствием занимаюсь в свободное от работы время.“

„Держать все свои вещи на их местах; для каждого занятия иметь свое время.“

„Я ещё с пелёнок умел умел философски смотреть на вещи. Жизнь меня в принципе не устраивала. … Окружающие за что-то боролись, а мне было лень. Если я и прилагаю к чему-то какие-то усилия, то лишь в угоду другим, а не себе.“

„Это не работа, а скорее — страсть. Я всегда чувствую себя прекрасно в конце съёмочного дня, будто я достигла какой-то вершины и теперь могу позволить себе отдохнуть. Актёрское мастерство — одна из тех вещей, которые непросто описать словами. Вы же не спрашиваете у меня: «Почему ты любишь маму и папу?»“

„Три вещи являются основами нашего пути: употребление лишь дозволенной чистой еды, следование за Посланником Аллаха (мир ему и благословение Аллаха) в нравах и в поступках, искренность намерений во всех делах.“

„Но некоторые вещи — они вызывают, конечно, вопросы. Основной рост зафиксирован в розничном сегменте, в то время как в оптовом цены снижаются. Это как вообще понимать? А куда ФАС смотрит?“

„Позже, … я стал всё чаще добиваться успеха в решающих партиях. Возможно потому, что я осознал простую вещь: не только меня одолевал страх, но и моего противника.“

„Есть вещи, которых мудрый человек должен избегать: это слава и любовь.“

„Грядущий мир всегда представляется непохожим на существующий. Но есть вещи, которые появились в далёком прошлом, используются сегодня и останутся в будущем. Радио — безусловно, среди них. Пока существует человечество, будет и эта загадочная восхитительная штука, придуманная то ли Поповым, то ли Маркони…“

„Другая, не менее интересная для нас вещь — другой аспект архитектуры — консервация. Не создание нового, а сохранение старого. Это то, что сегодня меня особенно интересует.“

„Наилучший порядок вещей — тот, при котором мне предназначено быть, и к чёрту лучший из миров, если меня в нём нет.“

„Бери вещи за гладкую ручку.“

„Самая важная вещь в языке программирования — его имя. Язык не будет иметь успеха без хорошего имени. Я недавно придумал очень хорошее имя, теперь осталось изобрести подходящий язык.“

„Когда уже было создано множество цветных и выпуклых вещей, а также холодных и звонких, Бог подумал, что хорошо было бы их оживить, чтобы земной шар знал, что является пространственной полнотой, а его тональность — дрожью ожидания.“

„Счастлив тот, кто может разглядеть красоту в обычных вещах, там, где другие ничего не видят!“

„Красноречие, отвлекая внимание на себя, наносит ущерб самой сути вещей.“

„Каждая вещь, доведённая до предела, становится невыносимо тягостной, если не канцерогенной.“